La gloire à mes genoux

      весьма неожиданно для Нортона, Фредерик приглашает его вечером к себе. для чего, конечно же, не говорит, но Кэмпбелл решил не выспрашивать тогда — и без того дела были. и сейчас он стучит в дверь чужой комнаты, ожидая разрешения войти, которое он получает почти сразу, а потому заходит и закрывает за собой дверь. лишь после он замечает, что Крайбург смотрит на него как-то чересчур сосредоточенно, словно бы думает о чём-то. как-то совсем не гостеприимно.       — проходи, присаживайся, — Фредерик кивает в сторону стула, говорит как-то холодно, будто приказывает.       Кэмпбелл ведёт плечами, однако садится, хоть обычно и предпочитает стоять. если композитор подготовил ему какой-нибудь серьёзный разговор.. что же, нет, иначе он бы сказал это ещё тогда, когда приглашал его, ведь к подобному морально надо быть готовым. а потому Нортон хмурится, искренне не понимая, зачем его позвали.       — я должен заранее предупредить, что затея моя тебе вряд ли понравится, однако отказываться от неё я не намерен, — Крайбург делает пару шагов, подходя ближе к Нортону, окидывает его внимательным взглядом и через пару секунд добавляет, — и извиняться за свои действия я не стану ни заранее, ни после.       — прошу прощения?.. — Кэмпбелл смотрит непонимающе, уже хочет встать, однако чувствует на плече чужую руку, — эй, не смешно.. что тебе от меня нужно, Фредерик?       — ничего сильно страшного. просто беру желаемое мной, что ты мне сам давать не сильно хочешь, — он чуть медлит, тихо вздыхает, но после приказывает с холодом, — раздевайся, — и по тону его ясно, что возражения он терпеть не станет.       — мне не нравится твой тон, — Нортон чуть щурится, — пока ты не объяснишь нормально, я ничего не стану..       — и что объяснять? — Крайбург чуть хмурится, — ты меня с моими желаниями обычно не особо слушаешь, к сожалению. делаешь лишь то, что сам хочешь.. не то чтобы меня это устраивает.       — я не обязан делать то, в чём не вижу смысла. если тебе что-то не нравится — почему бы нам просто не прекратить?       — кхм.. не думаю, что ты правильно меня понял. я имею в виду то, что меня не устраивает тот факт, что ты делаешь лишь то, что сам хочешь. я это позволяю, потому что мне нравится, но это не значит, что я не могу также чего-то хотеть. а ты мне сразу отказываешь, даже не давая шанса попробовать.. это как минимум немного нечестно, не находишь? или только вам тут можно прибегать к грубой силе, мистер Кэмпбелл? — Фредерик сдерживается, чтобы не позволить себе усмехнуться.       — мы же уже это обсуждали.. всей этой.. «мишурой».. занимайтесь с мистером Орфеем. я в этом участвовать не собираюсь и не вижу смысла во всём этом.. лишнем.       — мистер Кэмпбелл, при всём моём уважении, но «всей этой мишурой», как вы выразились, мне бы хотелось заняться непосредственно с вами, если вдруг вам это ещё не понятно.       — я так полагаю, раз ты позвал меня сюда, то выбора ты мне оставлять не собирался?       — кхм.. я предпочту не давать ответа, коль он и без того весьма очевиден.       — с чего бы мне соглашаться на твои затеи? мне оно надо по-твоему? я человек нормальный, мне все эти лишние сложности ни к чему. это вы там, творцы, чего-то вечно хотите такого эдакого, а мне оно на кой? не пойму я тебя иногда..       — я прекрасно осознаю, что красота в мелочах и все эти «глупости», — Фредерик чуть недовольно щурится, — совсем не интересуют тебя, однако я всё же не в силах понять, почему для тебя так трудно хоть раз исполнить моё желание и смирно посидеть, — Крайбург неосознанно чуть сильнее сжимает чужое плечо.       — Фредерик, ты меня за идиота держишь? мы оба понимаем, что дело тут не в «просто смирно посидеть», — Нортон хмурится сильнее, недовольно кривит губы, — значит, смысла тут дальше находиться я не вижу. назови хоть одну причину, по которой я должен остаться и продолжить слушать твои гениальные предложения, которые мне, чёрт возьми, неинтересны.       — причина.. — композитор, кажется, задумывается, — как минимум, я могу отметить, что считаю ваше поведение крайне эгоистичным, мистер Кэмпбелл, поскольку вы своего всегда добиваетесь, причём любыми методами.. а вот другим того же делать не позволяете. если всё так и продолжится, то я буду вынужден это прекратить. однако.. этого тоже недостаточно для весомой причины, не так ли? — Крайбург кладёт вторую руку на чужое плечо, — знаешь, я никогда не забываю неподобающее поведение. и если ты думаешь, что имеешь право брать что-то силой или угрозами, мне кажется, я могу с тобой поступить также, — Фредерик действует достаточно быстро, не даёт Нортону возможности среагировать — он затягивает платок на чужой шее, чуть придушивая Кэмпбелла, а сам ближе склоняется и шепчет, — вам, кажется, такое больше по душе, чем нечто прекрасное?       Нортон тянется руками к платку, чтобы ослабить узел, но композитор их перехватывает и чуть разочарованно головой качает:       — нет, так дело не пойдёт..       Фредерик чуть склоняет голову, смотрит на Кэмпбелла, сдавленно хватающего ртом воздух, и всё же сам через несколько секунд ослабляет узел, позволяя ему отдышаться. Нортон смотрит на него безмолвно, с явным возмущением, ведь, чёрт, сам с музыкантом всегда старается быть осторожен — видит в нём нечто хрупкое. но даже несмотря на это Крайбург никогда не забывал, что к его мнению не так уж и часто прислушиваются — чего лишь стоят вечные укусы, которые он каждый раз просит не оставлять? но Кэмпбеллу нет дела до его просьб, нет дела до недовольства чужого, так с чего бы Фредерику тогда его слушать?       — ты продолжишь упрямиться? — композитор спрашивает с холодом, заставляет Нортона чуть повернуть голову, чтобы посмотреть на него.       — я не собираюсь участвовать в этом цирке, Фредерик, — Кэмпбелл недовольно кривит губы, — хоть ты о стенку расшибись, решения моего это не изменит.       — какая жалость.. но с чего бы мне уважать твои желания, коли ты не сильно уважаешь мои? — Крайбург хмурится недовольно, демонстративно поправляя воротник своей рубашки.       — я уже сказал: мы можем всё это прекратить, если тебе что-то..       — мне не нравится только то, что ко мне не прислушиваются, — Фредерик перебивает, не желая слушать Нортона, — и я считаю, что имею право взять своё после того, как мои просьбы много раз игнорировались. всё равно для тебя это будет не так критично, как для меня — уж поверь, я на себе ловить косые взгляды не хочу, и заметные следы на теле моём заставят людей из высшего общества относиться ко мне с ещё большим презрением.. хотя, казалось бы, куда ещё.       — прошу прощения? да что вы, мистер Крайбург, вообще знаете о «косых взглядах»? вы, кого уважают, кто популярен? боюсь, вы совершенно не тому человеку жалуетесь на свою тяжёлую и непростую жизнь.       — мистер Кэмпбелл, вы ничего о моей жизни в данный момент времени не знаете, так что попрошу столь громкими словами не разбрасываться, — Фредерик сдерживает раздражение, пытается не грубить, но лишь говорит тише, практически едва слышно: — кого ни спросите из высшего общества обо мне, вы услышите лишь презрение и насмешки в мой адрес.. — он молчит с несколько секунд, но после всё же решает вернуться к первоначальной теме их разговора, — кхм, мы немного отвлеклись, не правда ли? может хватит уже этого бессмысленного спора на сегодня?       Нортон безмолвно прожигает взглядом — всё ещё не хочет ни на что соглашаться, да и это не удивительно. Крайбург чуть склоняет голову.       — молчание — знак согласия, полагаю?       — отнюдь нет.       — очень жаль. а я ведь действительно не хотел сегодня прибегать к грубой силе или угрозам, но, увы, ты мне совсем не оставляешь выбора, — композитор убирает руки с плеч чужих, отходит чуть дальше. Нортон собирается посмотреть, что там у него за спиной происходит, только лишь после какого-то щелчка, но уже поздно, поскольку Фредерик подставляет оружие к его голове, — ещё возражения будут, мистер Кэмпбелл? — Крайбург не сдерживает усмешку, за что одёргивает себя, но молчит. он, очевидно, не застрелит Нортона. не станет, не сможет, не захочет. но чтобы пригрозить.. что ж, почему бы и нет?       Нортон замирает, даже не может заставить себя обернуться, но произносит:       — ты в своём уме на меня пистолет наставлять?       — нет-нет, мы сегодня не говорим, — Крайбург обходит его, — по крайней мере, пока я не захочу, чтобы ты говорил, — композитор поддевает дулом револьвера чужой подбородок, заставляя приподнять голову, — мне от тебя нужно только одно: сиди смирно и не мешай мне. это не так уж и трудно, разве нет?       — да кто ты, чтобы мне указывать..       — давай-ка чуть повежливее? — Фредерик чуть склоняет голову.       — ты наставляешь на меня заряженный пистолет, и это я тут ещё должен быть «повежливее»?       — мне кажется, мистер Кэмпбелл, вы страстно желаете, чтобы я обучил вас манерам.. — Крайбург медлит, но протягивает свободную руку, чтобы удержать голову чужую на месте, чуть сжав подбородок, а револьвер проталкивает в чужой рот, только открывшийся для очередной гневной тирады, — ..и кто же я такой, чтобы вам в этом отказывать?       Нортон возмущённо прожигает композитора взглядом, пытается вытолкнуть инородный предмет языком — Фредерик чуть приподнимает дуло, ослабляя давление, но продолжает удерживать голову чужую, не позволяя отвернуться или отстраниться.. и смотрит с неприкрытым интересом. а чужой взгляд наоборот — выражает злобу и непонимание. ведь, что неудивительно, Кэмпбелл с метафоричностью и образным мышлением не в ладах.       — я искренне хотел сделать всё мирно и спокойно.. а теперь, увы, даже в полной мере свою задумку не воплотить. какая жалость, что вы столь упёрты, мистер Кэмпбелл.. — композитор вздыхает разочарованно, вытаскивая револьвер (хотя оружие всё также угрожающе направлено на Нортона, просто уже со спины).       лишь взяв со стола что-то, он возвращается, отложив оружие в сторону, но зато перехватывает чужие руки и связывает сзади, за стулом, как-то уж слишком быстро и умело. это так, чтобы лишнего сопротивления не было. после же Крайбург стягивает платок с шеи чужой и чуть медлит, даже не зная, будет лучше лишить Кэмпбелла возможности видеть или всё же говорить, но останавливается на первом варианте.       — что ты, чёрт возьми, имеешь в виду.. в какой, блять, «полной мере»..       — боюсь, мистер Кэмпбелл, вы забыли, где находитесь, — Фредерик туже затягивает повязку на чужих глазах, — урок первый: ваша речь. не хочу вас огорчать, однако коли ваш лексикон так скуден и беден, груб и невежественен, не удивляйтесь, что в высшем обществе вас не принимают.       — ты меня вообще слушаешь?       — урок второй: в высшем обществе перебивать не принято, — композитор вновь подхватывает со стола револьвер, — ваше поведение крайне далеко не то что от идеального — даже от хоть сколько-нибудь приличного.       — а в высшем обществе принято угрожать людям оружием, мистер Крайбург?       — и что я сказал про перебивания? — Фредерик чуть склоняет голову, касаясь оружием шеи Кэмпбелла.       Нортон раздражённо кривит губы, но замолкает, чувствуя холод металла на собственной коже. получить пулю ему не хотелось бы. Крайбург ждёт с несколько секунд, а после вновь откладывает оружие, чтобы взять в руки верёвку. композитор, ничего не стесняясь, начинает связывать его. может, отчасти и непрактично, но главное, что красиво. печалит лишь тот факт, что стащить одежду с мужчины не выйдет, ведь руки для подстраховки пришлось ему связать почти сразу, а портить вещи совершенно не хотелось. впрочем, выглядит и без того очаровательно — в этом Фредерик убеждается почти сразу, как только заканчивает. Кэмпбеллу всё это совершенно непонятно, тугие верёвки только сильнее раздражают, но композитора это едва ли интересует. он касается пальцами чужой шеи, ведёт ниже, а сам склоняется, чтобы оставить укус, хоть это и совершенно не в его духе. и как бы Нортон ни пытался скрывать свои "слабости", Фредерик давно для себя сделал выводы, чего касаться можно и нужно — ну, мало ли, вдруг понадобится, не так ли? без всякого стыда Крайбург исследовал чужое тело, касаясь самых чувствительных мест. и какая жалость, что тело Кэмпбелла с мыслями и ощущениями не в ладах.. ведь всё работает ровно так, как он и хотел. Нортон дышит тяжело, обездвиженный, вынужденный сосредоточиться на собственных ощущениях, чувствует столь неясное ему сейчас возбуждение, ведь, казалось бы, всё это не имеет смысла — эти прикосновения, верёвка.. ненужное, лишнее, совершенно выходящее за его привычную картину мира, где всё так просто и незамысловато. Фредерику это даже кажется забавным, ведь Кэмпбелл правда совершенно не понимает, почему же всё так.. а тело его всё равно охотно отзывается на умелые касания. впрочем, не сказать, что самому Нортону это сильно нравится — можно и проще, быстрее, удобнее, без всех этих издевательств. композитор, несомненно, всё это прекрасно понимает. понимает, а потому и позволять такое не собирается. Кэмпбелл дышит тяжело, неосознанно тянется ближе, насколько может, уж слишком сильно напряжено его тело, а Крайбург лишь убирает руки и смотрит на него, наблюдая за реакцией. Нортон проклинать этого музыкантишку хочет, чувствует отчаянное бессилие, и хочет избавиться, выпутаться, освободиться.. сделать хоть что-то, лишь бы снова взять контроль в свои руки. но сейчас ему этого не позволяют, хотя Фредерик всё же возвращается к своему крайне занимательному занятию. пальцы его скользят ниже, он чуть стягивает штаны и нижнее бельё и проводит кончиками пальцев по члену чужому, но не более того, хоть и видит, насколько Нортон возбуждён. ему много не надо, чтобы возбудиться.. должно быть, это не очень приятно. Кэмпбелл выть готов от беспомощности — привык сразу же брать то, что хочет, ожидание морально болезненно, практически физически невыносимо.. и Крайбургу нравится за этим наблюдать. он всё же обхватывает его член рукой, проводит по нему, и может показаться, что он готов сжалиться, дать Нортону желаемое.. но слишком очевидно, что нет, поскольку рука исчезает довольно быстро. Кэмпбелл судорожно выдыхает, едва слышно чертыхается, кусая пересохшие губы. композитор чуть медлит, выпрямляется и заставляет Нортона поднять голову, взяв его за подбородок, чтобы поцеловать. немного грубо, неожиданно — не сдерживается, за что одёргивает себя. Кэмпбелл на поцелуй отвечает необдуманно, старается сразу же взять больше, но ему не позволяют — Крайбург почти сразу отстраняется. Нортон не может сдержать разочарованного вздоха, всё слишком, слишком, слишком не так, как он хочет.       — ничего не хотите попросить, мистер Кэмпбелл? — Фредерик спрашивает с холодом, — по вам совсем не скажешь, что вам ничего не нужно..       — просить? да за кого вы меня принимаете..       — неужели для вас является такой большой проблемой озвучить свои желания в вежливой форме?       — по-вашему, я настолько жалок, что должен просить?       — я не считаю вас жалким. не считаю и просьбы я чем-то жалким. и я совсем не против дать вам желаемое, если вы вежливо попросите. ну.. кхм, не считая того, что я вас не развяжу, как бы вам этого ни хотелось. точнее, развяжу, не беспокойтесь, просто не сейчас, а как только мы с вами закончим. и если вы хотите, чтобы это произошло поскорее, то вам уж тем более стоит просить.       — мне твои эти игры, Фредерик, к чёрту не сдались.       — правда? какая жалость.       композитор вновь обхватывает чужой член рукой, на этот раз сжимая чуть сильнее, двигает ей быстро, но также скоро убирает — дразнит. прекрасно ведь знает, что Нортону всё это непривычно и чуждо, его тело слишком ярко реагирует на подобные действия, и уж если он и протянет долго, то лишь благодаря своей упёртости, хотя это явно будет очень неприятно. Кэмпбелл едва заметно дрожит, проклинает мысленно и музыканта, и верёвки, и вообще всё на свете за то, что сидит сейчас здесь и двинуться практически не способен. выдержки в подобных вещах у него нет совершенно — и это видно. а Крайбург этим пользуется, вновь осторожно делает несколько движений вдоль члена и замедляется, сдавливает, пока с чужих губ не срывается тихое шипение, и только тогда удовлетворённо отпускает.       — всё ещё не хотите озвучить свои желания, полагаю?       — не обязан, — Нортон сдавленно шипит сквозь зубы.       — м.. ну, хорошо. мы тут долго просидеть можем, не волнуйся. я совсем не против.       — посмотрел бы я на тебя, будь ты в таком же положении..       — тебя же такое не интересует, разве нет? — Крайбург вновь ведёт рукой по чужому члену, явно пытаясь довести Кэмпбелла до грани, когда терпеть уже станет слишком трудно.       — я не это имел в виду!.. — Нортон возмущённо вскидывает голову, на щеках уже вовсю красуется румянец.       — а что же?       — делиться с вами своими мыслями я не обязан..       — ну, не стану спорить, правда. тогда, быть может, вы сжалитесь уже над собой и попросите? по вам прекрасно видно, что вы едва способны терпеть..       Нортон не поддаётся — как бы ни было неприятно, упорствует. композитор на это лишь хмыкает, вновь начиная рукой двигать по его члену, сжимая до лёгкой боли, а сам лишь снова его целует, но в этот раз не собирается давать даже возможности попытаться хоть это взять в свои руки — сам углубляет поцелуй, сам берёт так много, как может. лишнее напоминание о том, что Кэмпбелл сейчас бессилен. Нортон беспомощно тянется вперёд, стараясь урвать хоть что-то для себя, но музыкант не позволяет перехватить инициативу, оставляя его ни с чем. выдержка медленно, но верно катится к чёрту, и Фредерик пытается ускорить этот процесс, ничуть не делая лучше. рука его скользит по члену, но удовлетворения это почти не приносит, кажется, что возбуждение только нарастает, вторая рука вновь по телу его движется, не оставляя без внимания не менее чувствительные места. Крайбург разрывает поцелуй лишь тогда, когда чувствует усилившуюся дрожь Кэмпбелла, но молчит. Нортон, кажется, ещё совсем немного — и сдастся. и композитор, несомненно, очень хочет, чтобы это случилось поскорее. он вновь к шее чужой склоняется, оставляет несколько лёгких поцелуев, после — чуть более ощутимые укусы. Кэмпбелл вздрагивает, чувствует вновь смыкающиеся вокруг члена пальцы, выдыхает рвано.       — ну? — Фредерик сжимает до боли, почти сразу же отпуская, оставляя неприятное ощущение осадком, — вы готовы вежливо меня попросить, мистер Кэмпбелл? — тот поджимает губы, но, кажется, всё же готов что-то сказать, — не беспокойтесь, я внимательно вас слушаю.       — дай мне кончить уже..       — это, по-вашему, вежливо?       — да что тебе не нравится..       — формулировка данной просьбы. можно и повежливее, мистер Кэмпбелл, я даже слова «пожалуйста» не услышал.       — пожалуйста, позволь мне кончить, — Нортон раздражённо кривит губы.       — хм.. мне всё ещё не нравится, но, полагаю, для вас это и так уже прогресс. так и быть.       композитор снова обхватывает чужой член, но в этот раз рукой начинает двигать быстрее, легче — не сдавливает, не делает больно, совсем не пытается издеваться, хотя и может. Кэмпбелл тихо стонет, поддаётся, и Крайбург в ответ на это вновь осторожным поцелуем касается его губ, дожидаясь момента, когда он-таки кончит. Нортон стонет в поцелуй, чувствуя разрядку даже как-то слишком ярко — словно бы это томительное ожидание сделало её ощутимее. Фредерик отстраняется, стягивает с чужих глаз повязку и убирает её на стол. Кэмпбелл в это время пытается отдышаться, прийти в себя. его можно понять. а композитор в задумчивости подхватывает револьвер со стола и направляет куда-то в стену. ждёт. молчит. а когда Нортон обращает на это внимание, он нажимает на курок, но вместо громкого выстрела звучит лишь щелчок. он усмехается.       — искренне надеюсь, что ты не думал, что я стану наставлять на тебя заряженное оружие.       — ты.. он всё это время холостой был? — Кэмпбелл смотрит на Фредерика, нервно усмехается, — блять, да вы тут все надо мной издеваетесь..       — даже если бы не был, я бы не выстрелил. я думал, что это очевидно, — Крайбург подходит к Нортону, начиная развязывать верёвки, — полагаю, я заслужил того, чтобы на меня злились, так что если тебе будет угодно, я готов принести свои извинения. это как минимум будет справедливо.       — да откуда мне знать, выстрелил бы ты или нет.. от тебя чего угодно ждать можно..       — я настолько не внушаю доверия? что ж, не могу осуждать.       Нортон отводит взгляд, а после резко хватает Фредерика за руку и тянет на себя, обнимая. явно не ожидавший такого композитор смотрит с непониманием, медлит с несколько секунд, но всё же обнимает Кэмпбелла в ответ, тихо вздыхая.       — только не думай, что я на тебя не злюсь.       — я уже сказал об этом.. можешь попросить чего-то в пределах разумного в качестве извинения.       — потом об этом подумаю.. — Кэмпбелл устало вздыхает, — а ты.. не надейся даже когда-либо такое повторять.