Трилогия Кисмет. Часть вторая: Второй шанс/The Kismet Trilogy. Part 2: A Second Chance

31 июля 1986 года... Когда наступил день рождения Гарри, Сириус и Римус взяли его с собой на целый день. Римусу пришла в голову блестящая идея провести утро в Лондонском зоопарке. Гарри был очарован животными, и он крепко держал Римуса и Сириуса за руки, пока они проходили мимо, рассматривая их всех. На обед они поели в бистро, а затем Римус купил Гарри рожок мороженого, который тот с удовольствием съел, пока они шли в театр. Сириус вспомнил, как он, Джеймс, Римус и Питер впервые пошли в кино и наслаждались каждой секундой этого процесса, он хотел, чтобы Гарри тоже испытал это. Это была идея Римуса поехать туда однажды летом перед четвёртым курсом. Сириус и Джеймс никогда раньше не были там, но Питер и Римус любили фильмы. Он хотел, чтобы Гарри испытал то же чувство восторга. Римус предложил посмотреть «Великого мышиного сыщика», поскольку это детский фильм, но Сириус настоял на том, чтобы они смотрели «Топ Ган», поскольку он выглядел очень круто. Они набрали закусок, и повели Гарри внутрь, усадив его между собой. Гарри очень понравился фильм, он смотрел на него широко раскрытыми глазами, примостившись на краешке сиденья (Римусу пришлось осторожно шептать заклинание, чтобы ребенок не откинулся назад и не застрял на месте), но ему это нравилось. После фильма Сириус предложил пойти по магазинам, чтобы Гарри мог выбрать один подарок на свой нынешний день рождения. Гарри просто удивленно уставился на него, но они пошли в магазин игрушек в магловском Лондоне, и Гарри выбрал чемодан с Лего. Когда они вернулись домой, Сириус и Римус провели почти три часа, помогая Гарри построить самый большой замок из всех лего, которые были в чемодане. Это был самый лучший день рождения в истории, настаивал Гарри, пока Сириус вел его в ванну той ночью. Забравшись на кровать, он все еще был в восторге от произошедшего дня, когда щенок подпрыгнул, облизывая лицо Гарри и заставляя его хихикать. Щенок прижался к Гарри. — Я рад, что тебе было так весело, именинник, — сказал Сириус. Гарри широко улыбнулся. — Это было замечательно! Спасибо, дядя Сириус! Сириус улыбнулся и наклонился вперед, чтобы поцеловать Гарри в лоб. — Не за что. Что бы ты хотел услышать сегодня в качестве сказки на ночь, Сохатик? — спросил Сириус, забираясь в кровать рядом с Гарри и вытягиваясь рядом с ним, прислонившись спиной к изголовью. Он обнял Гарри, который сел рядом с ним, прислонив голову к плечу Сириуса, а щенка — с другой стороны. — Расскажи мне о моих маме и папе, — попросил он, почти шепотом. Сириус улыбнулся, протягивая Гарри игрушки лани и оленя. — Лили и Джеймс, они были двумя из лучших людей, которых я когда-либо знал. — Гарри прижал животных к себе и с нетерпением смотрел на крестного. — Лили была одной из самых умных ведьм в школе, если не самой умной. Она была остроумной, веселой и, конечно, дерзкой. Она была так талантлива в зельях и чарах, это были ее лучшие предметы. Все учителя любили ее. Джеймс тоже был очень умным. Ему почти никогда не нужно было учиться, все получалось само собой. Он любил Трансфигурацию и Защиту от темных искусств. Он был веселым и всегда всем улыбался. — Однажды, Гарри, сразу после твоего рождения, — продолжал Сириус. — Тебе было где-то два месяца, и я зашел в гости. Твой отец сидел на диване с гитарой на коленях и играл «Вольную птицу», а ты просто с удивлением смотрел на него. Вошла твоя мама, подошла и поцеловала твоего отца, а он сменил аккорд и начал петь ей. Она посмотрела на него и снова поцеловала. Они были так влюблены. По ним было видно, как сильно они любят друг друга. Но твой отец любил играть на гитаре и больше всего на свете любил «Битлз». Он также любил Элвиса Пресли и Би Би Кинга. Он очень любил музыку, особенно магловскую. Он всегда пел, его нога всегда постукивала или подпрыгивала под какой-то такт. Он улыбнулся, вспомнив, как часто они сидели в гостиной или в учебном классе и Джеймс постукивал ногой или пальцами в такт какому-то ритму, слышному только ему, а когда его окликали, он вдруг начинал петь ту песню, которую мысленно напевал. — Когда нам было четырнадцать, мы с твоим отцом однажды сбежали из школы и поехали в Лондон, чтобы посмотреть концерт The Rolling Stones. Тетя Минни так разозлилась, когда поймала нас, пробирающихся обратно в школу. Каждую ночь в течение месяца у нас были наказания. Но оно того стоило, — сказал он с ухмылкой. — Чертовски фантастический концерт. Когда мы увидели Queen в следующем году, это было еще лучше. Твой отец всегда хотел увидеть The Beatles вживую, и я помню, когда нам было пятнадцать, твой дедушка показал нам воспоминание, которое он получил от кого-то из своих знакомых, и мы с Джейми смогли посмотреть выступление The Beatles на стадионе Шей в Нью-Йорке в 1965 году. По словам твоего отца, это был величайший концерт за всю историю. Мы чувствовали себя так, будто были там, хотя прошло уже более десяти лет. Гарри улыбнулся ему. — Дядя Бродяга, а мой папа был хорошим певцом? — Да. У него был замечательный голос. Он все время пел тебе. Ты помнишь? Он смутно помнил сон, в котором услышал, как ему пел мужчина, поэтому кивнул. — Иногда, думаю, да. Сириус поцеловал Гарри в макушку. — Он так любил тебя, и твою маму тоже. Они любили друг друга и любили тебя больше всего на свете. Они бы так гордились тобой. Я знаю, что они присматривают за нами, время от времени проверяют, хорошо ли я о тебе забочусь. Они любили тебя. Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь забыл об этом. Гарри улыбнулся ему. — Я тоже их люблю. Сириус с улыбкой снова поцеловал Гарри в макушку. — Ладно, Сохатик, думаю, хватит времени для рассказа. Он потянулся, чтобы погладить живот спящего рядом с ним щенка. — Думаю, вам, Мародеры, пора спать. Он встал, и Гарри схватил его за руку. — Да, Сохатик? — Мародер. Бровь Сириуса вопросительно поднялась. — Да? — Почему тебя, дядю Лунатика и моего отца так называли? Сириус снова сел на кровать. — Это хороший вопрос, Гарри. — Он уложил Гарри обратно и улыбнулся. — Меня, твоего отца, дядю Римуса и дя..Питера, — поправил он, стараясь не скривиться при этом имени. — Мы все были друзьями в школе с первого года обучения. Мы воображали себя чем-то вроде банды и решили, что было бы здорово иметь собственное имя, что-то изящное и уникальное для нас. В итоге мы назвали себя Мародерами. — Почему? — Ну, «мародер» означает бродить или искать грабежи или сокровища. Это специальное название для бродяг, а мы воображали себя бродягами по замку. Но на самом деле это имя дала нам тетушка Минни. — Она? — удивленно спросил Гарри. Сириус улыбнулся, с удовольствием вспоминая тот день. — Она. Это было как раз в начале нашего второго года обучения, в конце сентября. Джейми и я только что получили наказание за то, что заставили все мантии Слизерина кричать от ужаса, когда они видели одного из учеников нашего курса, мальчика по имени Снейп. Это было смешно, но МакГонагалл сразу поняла, что это мы, так как мы уже успели прославиться на факультете, и она подошла к нашему столу за завтраком, скрестив руки перед собой. На самом деле это была идея твоего дяди Римуса, но ей не нужно было этого знать. В любом случае она строго посмотрела на нас и просто сказала: «Сейчас только сентябрь, неужели вы, четверо Мародеров, не можете вести себя хорошо хотя бы один год?» Нам это понравилось, и после того, как она наказала нас и забрала баллы за обучение, мы согласились, что должны называть себя «Мародеры». Так мы и сделали. —Мне нравится, — сказал Гарри, улыбаясь. — Мародер. Сириус усмехнулся. — Мне тоже, Сохатик. Гарри улыбнулся. — Это его имя, дядя Бродяга. Он такой же Мародер, как и ты. Сириус улыбнулся, почесывая щенка за ушами. — Значит, Мародер. — Он потянулся к ошейнику щенка и аккуратно выгравировал палочкой имя на бронзовой бирке. — А теперь вам с Мародером нужно поспать. — Он с улыбкой поцеловал Гарри в лоб. — Я люблю тебя. Спокойной ночи, Гарри. — Я тоже тебя люблю, — зевнул Гарри, прижимаясь к щенку. —Спокойной ночи. Сириус оставил дверь приоткрытой и, спускаясь по лестнице, подумал, что Мародер — отличное имя для щенка. Оно идеально подходит.

~ ASC ~

2 августа 1986 года... В ту субботу Гарри сидел на качелях, выбрасывая перед собой маленькие ножки и раскачиваясь все выше и выше над землей. Римус привел его в парк поиграть после того, как они отправились за покупками в местный книжный магазин в соседнем городке Оттери-Сент-Мэри. Но сейчас он был еще больше рад тому, что оказался в парке, хотя уже почти наступило время обеда, и других детей там не было. Ему нравилось ощущение, что он находится на качелях и может подняться так высоко, как только сможет. Ему почти казалось, что он летит. Он помахал Римусу, который разговаривал с беловолосым мужчиной у скамейки, которого он встретил в книжном магазине. Римус задавал ему вопросы о Британской монархии, одной из книг, которую он искал. Этим человеком был учитель истории средней школы по имени Деннис Шелби, и вскоре Римус завязал с ним интересную беседу о преподавании истории Гарри. Гарри надоело ждать, пока он перестанет разговаривать с мистером Шелби и они продолжили беседу через дорогу в парке. Римус помахал ему в ответ, и он усмехнулся, замедлился и радостно спрыгнул с качелей, казалось, на мгновение взмыв в воздух, прежде чем гравитация взяла верх, и он перекатился, ударившись о землю, а Мародер радостно залаял, подбегая к нему с ликованием. Он улыбнулся Римусу, у которого глаза выглядели так, будто они практически вылезли из орбит при виде Гарри, спрыгнувшего с качелей. Теперь он смотрел на Гарри со смесью гордости и облегчения на лице, что заставило Гарри улыбнуться ему в ответ. Гарри подошел к песочнице, позволяя рукам зачерпывать песок и смотреть, как он медленно скатывается по его коже и возвращается обратно в песочницу. По углублениям и бороздкам в песочнице было похоже, что в ней недавно кто-то играл. В конце парка у дерева стоял мальчик-подросток и разговаривал с девочкой-подростком, которая смеялась над тем, что он сказал. Смех девочки напомнил Гарри о Тонкс, которая приходила к нему раз или два в неделю, чтобы пообщаться с ним; с ней было весело. Ему нравилось, когда она приходила, так как она всегда заставляла его смеяться. Гарри отряхнулся и поспешил по веревочному мосту, смеясь над тем, что Мародер с нетерпением последовал за ним в деревянный замок посреди игровой площадки. Он вполз на животе в высокую башню, пролез через отверстие у пожарного столба, потянулся вниз, чтобы поднять Мародера вместе с собой в башню, и остановился от удивления, когда увидел свернувшуюся там крошечную девочку. Он думал, что останется в замке один. У нее были огненно-рыжие волосы и веснушки на носу, а глаза были темно-шоколадно-карими, и они удивленно смотрели на него. Затем она просто протянула к нему руки, крепко обняла вместо приветствия и поцеловала прямо в его губы. — Привет! Гарри посмотрел на нее, чувствуя себя несколько ошарашенным, когда его обняла и поцеловала эта случайная девушка, которую Гарри не знал, и удивился ощущению тепла, которое это дало ему. — Э-э, привет. Девушка обняла его во второй раз, а затем с еще большим энтузиазмом поприветствовала щенка, который жадно лизнул ее лицо в знак приветствия. Она обняла его и почесала ему живот, и Гарри усмехнулся. — Ты ему нравишься. — Он красивый! Как его зовут? — спросила она, погладив его по животу, отчего Мародер радостно высунул язык. — Мародер. Она усмехнулась, погладив его напоследок, а затем приложила палец к губам, когда снаружи послышались чьи-то голоса. — Тс-с, я прячусь. — От кого? Ее темно-карие глаза озорно блеснули. — Я закопала его дневник в песочнице. — Почему? — спросил Гарри, наклонив голову и с любопытством взглянув на нее. Девочка широко улыбнулась. — Чтобы спрятать его, глупый мальчик! Чарли хотел посмотреть, и я взяла его. Он хочет знать все об Анне. Но это не его дело! Гарри кивнул, все еще не совсем понимая. — Значит, ты украла его, чтобы Чарли не смог его прочитать? Она усмехнулась, хихикнув. — Но он в песочнице, где я его спрятала. — Чарли твой друг? — спросил Гарри, гадая, если она прячется, то кто ее ищет. Он видел только двух подростков, разговаривающих неподалеку. Она покачала головой. — Брат. Я Джинни, и мне скоро исполнится пять лет! — Гарри, — сказал он, улыбаясь в ответ на ее широкую ухмылку. — А мне шесть. Он почесал лоб и её глаза метнулись к шраму в виде молнии рядом с тем местом, где он чесал, и они расширились. — Гарри Поттер? — Да, — удивленно ответил он, когда Мародер тявкнул и ткнул его носом в ногу. Она снова оказалась в его объятиях, крепко обнимая его, а Мародер радостно лаял и безуспешно пытался протиснуться между ними. — Мне жаль твоих маму и папу, — тихо сказала она. Эти слова удивили его. Он знал, что его родители умерли. Иногда он задумывался о них, но на самом деле он о них не думал. Он давно этого не осознавал из-за Сириуса и Римуса. У него был дом, был кто-то, кто хотел о нем заботиться, который любил его, как любили бы его родители. Сириус и Римус всегда были готовы рассказать ему истории о себе, когда бы он ни спросил. Гарри обнял ее, успокаиваясь от тепла, которое она излучала. Он слегка вздрогнул, когда она поцеловала его в щеку, прежде чем отстраниться и Мародер тут же устроился поудобнее на коленях у Гарри. Джинни широко улыбнулась ему и протянула руку. — Пойдем, возьмем дневник. Я думаю, он идет. — Кто? Чарли? Джинни покачала головой, соскользнув с пожарного шеста, и Гарри последовал за ней, осторожно держа Мародера на руках, как раз в тот момент, когда громкий голос прокричал: «Джиневра! Что ты с ним сделала, маленькая шалунья?» Джинни хихикнула и спряталась за спиной Гарри, крепко сжимая его руку в своей. Сердитый голос напугал Гарри. Когда люди злятся, случаются плохие вещи. Но Джинни не боялась. Она просто продолжала хихикать, ее рука была теплой, а затем над ними возникла высокая фигура. Его огненно-рыжие волосы были того же цвета, что и у нее, и они были немного длинные и лохматые. Гарри понял, что это тот самый подросток, который был с девушкой. — Ты закопал его? — потребовал он, скрестив руки перед собой. Он с удивлением посмотрел на Мародера, когда тот тявкнул на него. Джинни снова хихикнула, обогнув Гарри и подняв руки к молодому человеку, который просто поднял ее на руки и поцеловал в щеку. — Я скрывала это от Чарли. — Ага, — сказал он, покачав головой. — Ты маленькая шалунья, малышка. Но мне нравится, что ты хранишь для меня все секреты. — Он снова поцеловал ее в щеку и улыбнулся Гарри. — Кто твой друг, Джинни? — Это Гарри Поттер! — воскликнула она, широко раскрыв глаза. — Он милый. Гарри смущенно улыбнулся, засунув руки в карманы, когда к ним подошел Римус. Римус положил руку Гарри на плечо и улыбнулся подростку, который все еще держал Джинни. — Привет. Рыжий улыбнулся Римусу. — Привет, моя сестра только что доставила неприятности. Я Билл, а это Джинни. — Римус, — сказал Римус, протягивая руку. — Гарри, у тебя появился друг? Джинни спрыгнула с рук Билла и снова крепко обняла Гарри. — Ты придешь на мой день рождения! — Затем она просто снова протянула руки Биллу, чтобы он поднял ее обратно. Гарри улыбнулся ей, а Римус улыбнулся Биллу. — Похоже, у них двоих появился новый друг. Когда у нее день рождения? Билл улыбнулся. — Одиннадцатого августа, но в следующее воскресенье у нас будет ее вечеринка. Гарри будет более чем рад, если он захочет прийти. Он действительно Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил? — спросил он, с интересом глядя на Гарри. Римус улыбнулся. — На самом деле он шестилетний мальчик, но да, его зовут Гарри. Билл покраснел от смущения. — Простите, я не хотел... просто он стал довольно знаменитым, понимаете? Мои родители даже рассказывают Джинни его историю как сказку на ночь, о том, как он спас мир от Сами-Знаете-Кого. Иногда трудно поверить, что ребенок — это тот, кто действительно победил его. — Я знаю, — сказал Римус. — Он заслуживает нормального детства, ведь ему всего шесть лет. Билл кивнул. — Конечно, Вы правы. Что ж, мы будем рады видеть его в «Норе», как и Вас. Это будет десятого числа, в следующее воскресенье. Будьте там в час. Мы находимся всего в пяти минутах езды, в Оттери-Сент-Кэчпоул. — Мы с удовольствием придем, — сказал Римус, когда Гарри бросил на него полный надежды взгляд. Билл лучезарно улыбнулся. — Хорошо, я знаю, что Джинни будет разочарована, если она пригласит нового друга, а он не придет на ее день рождения. Они попрощались, а затем Римус взял Гарри за руку, и они направились прочь из парка. Гарри оглянулся, чтобы посмотреть, как Джинни указывает на песочницу, и снова безумно захихикала, когда Билл начал щекотать ее, прежде чем они выкопали дневник, который она закопала. — Можно я пойду, дядя Лунатик? Римус наблюдал, как глаза Гарри остановились на крошечной девочке, которую высокий мальчик беспрестанно щекотал, и они оба смеялись, как психи. — На ее день рождения? — На нетерпеливый кивок Гарри он улыбнулся. — Конечно, можно. Мы должны сделать ей подарок на день рождения. Гарри широко улыбнулся. Ощущение маленькой девочки, обхватившей его руками, оставило внутри него теплое чувство. Его губы и щеки все еще покалывалы от ее поцелуев. У него никогда раньше не было друга. Он позволил Римусу подхватить себя на руки и трансгрессировать обратно в дом, прижимаясь к Римусу и крепко обнимая извивающегося Мародера. Ему не нравилось трагсрессировать так же, как путешествовать с помощью летучего пороха, и он был уверен, что Мародеру это тоже не нравится. Сириус ждал их, когда они вернутся, и широко ухмыльнулся, крепко обняв Гарри, когда тот бросился в его объятия. — Как ты провел время в Оттери-Сент-Мэри? Купил какие-нибудь книги? — У Гарри появился новый друг, — сказал Римус, закрывая за собой входную дверь. — Маленькая симпатичная рыжая девочка по имени Джинни. Сириус широко ухмыльнулся, приветствуя Мародера, который нетерпеливо прыгал, требуя внимания, у его ног. — Девочка, да? И к тому же рыжая, он действительно сын Сохатого. Римус ухмыльнулся. — Думаю, у нас впереди еще целая вечность, прежде чем нам придется об этом беспокоиться, Бродяга. Сириус рассмеялся, поднимая Гарри на ноги. — Я купил немного пасты в Лондоне на обратном пути. На нее наложены согревающие чары, но пойдемте есть. Гарри пошел наверх умываться, а Сириус повернулся к Римусу. — Значит, рыжая, да? Римус улыбнулся. — Да, рыжая. На следующей неделе ей исполнится пять лет, и Гарри был приглашен на ее день рождения, на следующих выходных. Я сказал ему, что он может пойти. Она была со своим братом, который передал нам приглашение. — Где вечеринка? — спросил Сириус, ведя Римуса на кухню, чтобы набрать немного макарон для Гарри. — В местечке под названием «Нора» в Оттери-Сент-Кэчпоул. Я никогда о нем не слышал, но уверен, что найти его не так уж сложно. Они волшебники, ведь девочка узнала Гарри по шраму. Сириус кивнул, когда Гарри вернулся вниз со свежевымытыми руками и сел за стол. Он с жадностью принялся за макароны с мясным соусом. Сириус улыбнулся своему крестнику. — Ну что, Гарри, расскажи мне о своем новом друге? Гарри широко улыбнулся. — Ее зовут Джинни. Она спрятала дневник своего брата в песочнице. У нее рыжие волосы и карие глаза, она обняла меня и поцеловала прямо в губы! Сириус засмеялся. — Уже первый поцелуй, да еще и от рыжей. Римус закатил глаза. — Не начинай, Бродяга. Гарри только усмехнулся. — Она и меня поцеловала в щеку. Она понравилась Мародеру. Она сказала, что ей жаль, что у меня нет мамы и папы. Она была милой. Сириус на мгновение погрустнел. — Она знала, что ты Гарри Поттер? Гарри кивнул, продолжая есть. — Она увидела мой шрам. Сириус вздохнул, откинувшись на спинку стула. — Гарри, помнишь, я говорил тебе, что темный волшебник убил твоих родителей, но когда он попытался убить тебя, он... он исчез? — Получив кивок Гарри, он продолжил. — Люди по всей Британии рассказывают твою историю. Ты — маленький мальчик, благодаря которому исчез большой злодей и люди снова почувствовали себя в безопасности. Они называют тебя Мальчиком-Который-Выжил. —О, — сказал Гарри, на мгновение задумавшись. — Потому что я не умер, как мои мама и папа? — Да, Гарри, именно так. Гарри на мгновение замолчал. — Значит, все знают, что у меня нет мамы и папы? Сириус улыбнулся ему и посмотрел на Римуса, они оба придвинулись и поцеловали Гарри в обе щеки, так что он был зажат между ними, как бутерброд, заставляя его хихикать. — Твои мама и папа всегда будут любить тебя, но у тебя есть я и дядя Лунатик, и мы тоже всегда будем любить тебя. — И мы всегда будем рядом с тобой, несмотря ни на что, — улыбнулся Римус. Гарри улыбнулся им и обнял их обоих. — Я люблю тебя, дядя Сири. Я люблю тебя, дядя Римус. Глаза Римуса расширились, и Сириус усмехнулся в ответ, когда они оба сели за стол, чтобы закончить трапезу. Он понимал, что чувствует его друг. Услышать от Гарри эти три слова значило больше, чем он мог бы объяснить. После ужина Гарри помог Сириусу вымыть посуду, стоя на табурете и тщательно вытирая тарелки и вилки. Сириус помог ему поставить посуду обратно на полку, пока Римус выводил Мародера на улицу пописать. Мародер с любопытством исследовал близлежащий куст, и Римус подскочил, увидев фигуру, выходящую из-за дома. — Нимфадора, ты меня напугала! — воскликнул Римус, положив руку на сердце. — Что ты здесь делаешь? Тонкс пожала плечами, почесывая Мародера за ушами. — У меня было домашнее задание по трансфигурации для проекта, который нужно было закончить в доме Чарли, и я решила зайти по пути домой. Бровь Римуса приподнялась. — А твоя мама знает, что ты просто забрела из дома друга? Тонкс закатила глаза и выдула большой розовый пузырь, прежде чем заговорить. — Я не маленький ребенок, и я воспользовалась камином, чтобы попасть сюда. Сириус сказал мне, что ты был снаружи. Младшая сестра Чарли была очень взволнована, потому что встретила Гарри Поттера в парке. Миссис Уизли считает, что у ее дочери легкие галлюцинации, я думаю. — Уизли? Артур Уизли? Тонкс пожала плечами, присаживаясь на скамейку. На ней была фиолетовая клетчатая юбка и черный жилет с накинутым на плечи черным жакетом. Ее волосы были собраны в высокий хвост, а черные сапоги доходили до колен. — Думаю, да. — Я не запомнил фамилию Джинни, когда мы встретили ее в парке сегодня днем, — сказал ей Римус, когда Мародер наконец-то помочился и теперь бегал по двору, игриво лая на бабочку, пролетевшую возле его головы. — А вот об Артуре Уизли я слышал. Кажется, он занимается чем-то, связанным с маглами, в Министерстве. А его жена, думаю, могла быть Пруэтт, я ходил в школу с ее братьями-близнецами и, кажется, помню, что их сестра вышла замуж за Уизли. — Не знаю, — сказала ему Тонкс, спрыгивая со скамейки. — Гарри уже выбрал имя для этого очаровательного щенка? — Мародер, — с улыбкой сказал ей Римус. Тонкс улыбнулась ему в ответ. — Идеально! — Да, это отличное имя, — сказал ей Римус, улыбаясь. — Я вижу, ты решила добавить своим волосам более тёмно-розовый цвет. Смотрится красиво. Тонкс покраснела. — Спасибо. Мама говорит, что розовый выглядит слишком по-панковски, но мне он нравится. Римус улыбнулся ей. — Это немного панк, но именно поэтому он выглядит хорошо. Она покраснела еще сильнее, споткнувшись о небольшой камень, и ее глаза расширились, когда Римус поймал ее в свои объятия, прежде чем она успела упасть. — Спасибо. Я всегда такая неуклюжая. — Тебе следует быть осторожнее. Я бы не хотел, чтобы ты поранилась. Она засияла, немного разочарованная, когда он отпустил ее руки. — Я не буду. Спасибо. Сириус вышел на улицу вместе с Гарри, который радостно подбежал к Тонкс и обнял ее. Тонкс улыбнулась Римусу, а затем уделила внимание Гарри, и они по очереди стали бросать фрисби через двор для Мародера. Сириус удивленно поднял брови на Римуса. — Из окна кухни было видно, как она покраснела, ты флиртовал, мой дорогой, Лунатик? Лицо Римуса покраснело. — Флиртовал — Сириус! Ей тринадцать лет! Я бы никогда не стал! Сириус усмехнулся, похлопал друга по спине и подвел его к двум шезлонгам, стоявшим у них во внутреннем дворике. — Я просто дразнюсь, успокойся. Ты ей нравишься. — Что? — прошипел Римус, его шея покраснела. — Не смеши. — А я и не смеюсь, — усмехнулся Сириус. — Энди тоже это заметила. Она сказала, что Тонкс, кажется, хочет проводить здесь все свое свободное время с тобой и Гарри. — Она любит Гарри, — упрямо сказал Римус, наблюдая за тем, как она метко бросает фрисби, в то время как Мародер лает и тявкает, пытаясь отбить игрушку у Гарри. — Она любит проводить с ним время. — Верно, — сказал Сириус. — Но она также обычно заглядывает к нему, когда меня здесь нет. Рот Римуса открылся от удивления. — Ну, ты... тебя обычно нет дома, а она здесь, когда я учу Гарри. Это просто совпадение. Сириус закатил глаза. — Лунатик, ты сексуальный в ее глазах, смирись с этим. Это просто влюбленность. У нас у всех они были. Со временем она перерастет это, когда поймет, что ей тринадцать, а тебе двадцать шесть. Помнишь, как я был влюблен в Розмерту? — Ты когда-нибудь останавливался? — спросил Римус, заставив его рассмеяться. Сириус злобно ухмыльнулся. — В свой семнадцатый день рождения я пробрался в Хогсмид, чтобы купить немного огненного виски у Аберфорта, верно? Но сначала я заглянул в «Три метлы», чтобы сказать ей, что сегодня мой семнадцатый день рождения. Ей тогда было сколько, двадцать три или двадцать четыре? — В ответ на кивок друга он усмехнулся. — Она сказала, что у нее в подсобке есть пиво, которое я могу выпить, чтобы отпраздновать. Я пошел за ней в кладовую, и мы поцеловались. Рот Римуса открылся от удивления. — Ты никогда не рассказывал нам об этом! Сириус пожал плечами, широко улыбаясь. — Мы действительно, действительно целовались. Думаю, она была немного смущена и заставила меня пообещать никому не рассказывать. — Вы только целовались? — спросил Римус, глядя на друга своими золотыми глазами. Ухмылка Сириуса расширилась. — В тот раз. — Сириус! — со смехом воскликнул Римус. — Как долго это продолжалось? Как тебе удалось сохранить это в тайне от нас? Он улыбнулся, вытянув перед собой длинные ноги. — Примерно три раза, прежде чем она сказала, что нам нужно остановиться. Скажем так, я провел много времени, сидя на полу перед ней, пока она держалась за верхнюю часть полки в кладовой. Римус рассмеялся. — Не то чтобы ты жаловался. — Ни разу, — сказал он с усмешкой, облизывая губы при воспоминании. — Но если серьезно, наша маленькая Тонкс на тебя запала. — Мне двадцать шесть, Сириус, а ей тринадцать. Я думаю, что она немного заблуждается. Сириус усмехнулся. — Сердце мечтает о том, кого выбрало. И, конечно, ты ничего не сделаешь, потому что она ребенок, но я просто хотел сказать тебе об этом, поскольку ты, вероятно, самый забывчивый человек на планете, когда дело доходит до таких вещей. Римус выглядел обиженным. — Нет, это не так. — Ладно, «забывчивый» — это не то слово, лучше «отрицающий». Ты всегда считаешь, что ошибаешься, потому что никому не можешь понравиться: «О нет, я одинокий юноша, который превращается в ужасное чудовище, никто не может меня полюбить или захотеть». — Заткнись, — нахмурившись, сказал Римус. — Я так не говорю. — Я тоже, — сказал ему Сириус, улыбаясь. — В любом случае, помни о ней, вот и все. Мечтать о ком-то в таком возрасте… постарайся не разбить ее сердце. Римус снова окинул взглядом двор и кивнул. Меньше всего ему хотелось ранить ее чувства. Но ей было всего тринадцать. Она должна была понять, что его это не интересует. — Обязательно, Бродяга, — пообещал он.