«С наркозом как-то скучно!»
Из разговора двух хирургов.
Нельзя сказать, что ночь перед тринадцатым днем рождения Гарри провел плохо. На этот раз он даже не дождался традиционной полуночи, его буквально отрубило в десять вечера, когда он грохнулся на кровать. Посещение Норы и идущие в комплекте с ним причитания четы Уизли вымотали его настолько, что по возвращении сил не осталось даже на то, чтобы поужинать. Гарри хотелось как можно скорее спрятаться в своей комнате и наконец-то остаться в полном одиночестве, переварить все сказанное Блэком. Или крестным? А может, все же стоит называть его Сириусом? Гарри так и не определился. Но, в любом случае, Критчер не дал ему возможности подумать. Старый домовой эльф сразу привлек его к уборке гостиной, в которой должно было состояться празднование. Хотя, если честно, он бы точно справился и самостоятельно, но, видимо, ему была нужна компания. Или он преследовал какие-то свои цели. Но это не имело значения: когда Гарри заползал в комнату поздним вечером, ему было уже без разницы. Он слышал, как вернулся домой Сириус. Домой? Забавно, как быстро можно привыкнуть к чему-то столь приятному. Называть Хогвартс домом — это одно. Волшебный замок, где было интересно и классно, где кружили под потолком свечи, где разговаривали портреты… Это и правда в каком-то странном понимании дом. Точнее, так казалось Гарри до того, как он оказался на Гриммо. После ритуала, где из него высосали магии столько, что можно было раз сорок превратить крысу в бокал, он проникся необычным теплом к этому месту. Да не теплом, в самом-то деле! Нельзя называть чувство тотального покоя, которое возглавляет иерархию ощущений, простым теплом. Ему было безопасно, когда Сириус орал свое громогласное «Сидеть!». Ему было безопасно даже в тот момент, когда все представления о мире рушились. Было ли дело в самом Блэке? В его смешливых глазах, в расслабленных позах. Или это все ощущение магической защиты рода? Гарри не мог определиться, но, в сущности, это и не имело значения. Выходить из своей комнаты, чтобы поговорить с Сириусом лишний раз, Гарри не стал. Он просто смог принять факт того, что Сириус — это стабильная единица. Гарри выдал кредит доверия тогда, на кухне. Ему хотелось верить Сириусу. Несмотря ни на что. Верить хотелось сильно, до покусанных губ. В сущности, во время всего этого монолога о темной магии и политических приколах Гарри отчаянно желал, чтобы Сириус замолчал. Заткнулся. Чтобы он не ломал его только-только устоявшийся взгляд на мир. Прошло всего два года с того момента, как Гарри узнал о магии. Ему не хотелось переставать верить в сказку. Плевать, что большинство сказок — это про жестокость и ужас. В конце концов, возможно, обещанные Сириусом сказки волшебного мира — добрые? Утро тридцать первого июля началось с того, что Гарри никто не разбудил. Да, за два месяца вынужденного сожительства с Люпином он должен был бы отвыкнуть от летнего распорядка у Дурслей, но почему-то Поттер ожидал, что у Блэка все-таки будет подобие дисциплины, распорядка… А получалось, что жить было сносно. Удивительно. Пока Гарри нежился в ванной и пытался выбрать себе одежду из неожиданно заполненного шкафа, снизу слышались периодические маты вперемешку с грохотом. Принять крестного таким, какой он есть — это непростая задача. Сириус, в принципе, был явно непростым человеком. Гарри оставалось надеяться, что он сможет понять его. Первым пунктом принятия значилось: «Игнорировать чересчур яркое проявление эмоций Сириуса Блэка». «Расслабься и получай удовольствие», — фраза, сказанная Фредом, когда Гарри делился своими переживаниями с братьями Уизли, висела в голове огромным агитационным плакатом с издевательски красными буквами. В игнорировании Гарри был не силен, так что было принято решение сосредоточиться на насущном вопросе. В конце концов его же никто матом не кроет с первого этажа? Значит все отлично. Поттер задумчиво глядел в шкаф, пытаясь определиться с выбором одежды. Слишком большое количество разномастных вещей выбивало из колеи. А он, между прочим, и так еле-еле в эту колею запрыгнул! Тут были и официальные костюмы, по всей видимости, подогнанные под его размер, и какие-то еще, явно военного кроя, из драконьей кожи. Даже нашлась коллекция рокерских футболок Сириуса, лежащая аккуратной стопочкой на верхней полке. Привыкший к отсутствию выбора Гарри терялся, в попытках понять, чего он хочет. Оказалось, что это пресловутое «хочу» очень странная и непонятная субстанция. Когда всю жизнь у тебя отсутствует возможность выбора как таковая, а потом тебе разрешают «капризничать» на все лады, становится максимально стремно. Взгляд Гарри зацепился за ярко-оранжевое, почти неоновое нечто, лежащее в глубине шкафа. Маггловские шорты из плотной ткани оказались очень даже ничего. С них был предусмотрительно срезан ценник, но это, в сущности, все равно не скрывало то, что куплены они недавно. Еще не разношенная ткань хрустела под пальцами, как накрахмаленная. Гарри расплылся в улыбке и натянул их, попутно накидывая футболку с теми самыми Квинами, о которых говорил Сириус. Новая одежда не вызывала дискомфорта, наоборот, вся эта явная неудобность приятно грела. Даже кеды, натиравшие пятку, вызывали лишь чувство удовлетворенности. Да, возможно, он выглядел глупо, и сочетание было не самое лучшее, но, кому не все равно? Гарри вот было абсолютно наплевать. Приятным бонусом оказался размер. Не нужно было подвязывать ничего старыми шнурками. Гарри взлохматил влажные после ванны волосы и, засунув палочку в задний карман, почти вприпрыжку побежал вниз. Опомнился он только в тот момент, когда уже стоял в арке гостиной. Картина, открывшаяся ему, заставила Гарри хихикнуть. Сириус Блэк облаченный в, по всей видимости, излюбленные джинсы и белую рубашку, зажав сигарету в зубах, левитировал праздничную ленту. Надпись «С днем рождения, Гарри!» переливалась и искрила, буквы плясали по белой бумаге. На полу, в куче обычных воздушных шаров, сидел Римус Люпин, самостоятельно, без использования магии, надувая еще один. Рядом со всем этим безобразием стоял Критчер, уверенно вещая на всю гостиную: — Достопочтенный глава рода, соизвольте, пожалуйста, переместить ленту чуть левее, она должна находиться по центру к приходу юного хозяина Гарри. — Юный хозяин Гарри уже прибыл, Мордред подери, — Сириус чуть не выронил сигарету изо рта, выругался и оставил ленту в покое. — Гарри, доброе утро! — Римус помахал шаром, зажатым в пальцах, и продолжил надувать это резиновое безобразие. — С днем рождения, малыш! Прости, что все так сумбурно, я не знал, что тебе дарить, так что решил устроить почти вечеринку-сюрприз? Ни для кого не сюрприз, конечно, но вот, — Блэк активно жестикулировал и лыбился. Он был гладко выбрит, что удивляло. — Спасибо, мне очень приятно. Наверное, это было нелепо и глупо, то, что происходило дальше. Все эти шары, магические хлопушки, огромный шоколадный торт со свечками-фонтанами. Рон с Гермионой, смущающиеся активного Сириуса, распевающего «С днем рождения тебя». Молли с Артуром, настороженно глядящие в сторону Блэка. Критчер, ворчащий о слишком скромном праздновании. Римус, напившийся огневиски под завязку, шутящий о преданных псах, над чем смеялся только крестный. Все эти подарки, глупые смешки и явно детские поздравления. Да, все это должно было быть смущающим и дурацким. Но Гарри был счастлив. Счастлив настолько же, насколько был, когда впервые вошел в большой зал Хогвартса. Счастлив совершенно глупо. Право, ведь даже если ты повзрослел слишком рано, почему нельзя наверстать упущенное? Видимо, Сириус это понимал. Понимал его, Гарри. И возможно, был все-таки для него.***
— Так все же, Бродяга, что случилось в Азкабане? Люпин и Блэк сидели в библиотеке, время совсем уже неприлично перевалило за полночь. Гости отправились по домам, а Поттер умиротворенно посапывал в хозяйском крыле, растянувшись на своей кровати. — Контракт с Госпожой заключил, — Сириус вальяжно курил. Его волосы, собранные в неопрятный пучок, отливали синевой в свете свечей. — Что же ты пообещал, а? — Римус крутил в руках очередной древний фолиант посвященный ликантропам. — Восстановить два рода, что же еще. — Как ты собираешься заводить наследников? Это же бред, — Римус покачал головой. — Вся моя жизнь построена на бреду, если ты не заметил, Лунатик, — Сириус устало прикрыл веки, сверкнув ртутной радужкой. Тишина была лучшим ответом, который оборотень мог дать старому другу.***
Жизнь на Гриммо оказалась не то что сносной. Она оказалась очень приемлемой. Распорядка дня как такового не имелось. Единственным ориентиром тут являлись приемы пищи. И то весьма условным. Завтрак состоялся, когда Гарри просыпался и спускался на кухню. Критчер заставлял его озвучивать свои пожелания в еде, выдавал чашку чая и оставлял парня, уже не мальчишку, в ожидании. Сириуса за столом можно было не ждать. Выяснилась одна весьма забавная особенность: Блэк был совой на всю голову. Он переносил все без исключения встречи на вторую половину дня. Гарри казалось, что если Схронграбх, с которым он имел честь познакомиться пару дней назад, предложит Сириусу встретиться в три часа ночи, то крестный с величайшим удовольствием согласится. В общем, до обеда, который был всегда назначен в два часа дня, Блэка можно было не ждать. Все это время Гарри был предоставлен сам себе. У него имелся доступ во все уголки Блэк-мэнора, даже в ритуальный зал, что удивительно. За две недели тут он облазал все, начиная с подземных туннелей, слишком огромных, чтобы обойти их полностью, заканчивая чердаком, внутренним садом и комнатой Сириуса. Последнее, к слову, было не проявлением праздного любопытства, а необходимостью! Крестный оказался на редкость экстраординарным человеком. С одной стороны мужчина был открытым. Он не избегал Гарри, предлагал варианты совместного времяпрепровождения, тянулся к нему, охотно поддерживал диалоги и отвечал на любые вопросы. Сириус даже выдал Гарри сквозное зеркало, артефакт, позволяющий связаться с ним на любом расстоянии, фамильную реликвию Блэков. Зеркала, как оказалось, вообще были их толи специализацией, то ли родовыми магическими предметами. Сириус объяснял это через понятие грани, связывающей мир живых и мертвых. Непонятно объяснил, конечно, но пытался ведь! Кроме того, крестный выдал ему многоразовый портключ, мгновенно переносящий владельца в ритуальный зал, и даже обычные ключи от Блэк-мэнора. В общем, по всей видимости, Гарри обладал, и правда, исключительной ролью в жизни мужчины, что было несказанно приятно. С другой же стороны, несмотря на всю эту доступность, Сириус был, такое ощущение, где-то далеко. Он больше не позволял себе никакого физического контакта по отношению к Поттеру, кроме как легких касаний за плечи, случающихся крайне редко. Сириус держал странную дистанцию, подпуская Гарри к себе максимально близко, но не давал ему перейти какую-то не совсем явную черту. Все это не злило Гарри, не обижало и, в принципе, никак на него не влияло, но Поттеру хотелось узнать больше. Хотелось забраться Сириусу под кожу, чтобы полностью его понимать. Все его странные сравнения, метафоричные высказывания, ход мыслей. Хотелось не то чтобы понимать все его логические цепочки, а именно знать, как они строятся и от чего отталкиваются. Желание было настолько иррациональным и непонятным для Гарри, что он даже ярлык на все это повесить был не в состоянии. Так что, да, он забрался в комнату Сириуса. Однако ничего сверхъестественного там не обнаружил. Пара каких-то книг, развороченная постель, да блок сигарет в письменном столе. На этом все. Испытал ли Гарри разочарование? Нет, скорее облегчение. После высказывания о том, что Сириус не понимает паники насчет жертвоприношений, Гарри боялся увидеть что-то связанное с этим. Не увидел и слава Мерлину. Так вот, до обеда Блэка можно было не ждать, а во время приема пищи он появлялся на кухне растрепанный, заторможенный, с заспанными покрасневшими глазами и сигаретой в зубах. Сигарета была какой-то неизменной частью пазла под названием «Сириус Орион Блэк третий». После обеда Сириус уходил делать дела, как он сам выражался. Где-то полтора часа крестный пропадал в дуэльном зале, бесконечно терзая магические манекены, не обращаясь больше в гримма, а используя исключительно странный меч, превращающийся в его руках то в волшебную палочку, то в холодное оружие. Гарри нравилось сидеть в углу зала, растянувшись около стены с очередной книгой, позаимствованной из библиотеки, и смотреть поверх страниц на бой Сириуса. Его сила восхищала. Хотелось быть таким же крутым, как крестный. А дальше начиналась кутерьма деланья дел, включающая в себя походы в Гринготтс, встречи с Лордами, какие-то деловые переговоры и прочее-прочее. Блэк часто брал Гарри с собой. Поттеру нравилось то, как Сириус доверял ему всю информацию, касающуюся дел рода, то, как он никогда не реагировал на высказывания о том, что это «недетские разговоры». Хотя, возможно, больше всего Гарри нравилось просто гулять с Блэком по Косой аллее, есть мороженое у Фортескью и разговаривать. Разговаривать-разговаривать-разговаривать. Сириус был прекрасным собеседником, удивительным. Он громко шутил, лающе смеялся, рассказывал увлекательнейшие истории. Общался с Гарри на равных, слушая. Правда слушая его. После одной из таких прогулок Поттер обнаружил утром в гостиной метлу. Последнюю модель. Чертову «Молнию»! А также записку с разрешением на полеты во внутреннем саду Блэк-мэнора. Несдержанный ликующий крик, казалось, было слышно даже на улице. Ужин, кстати, тоже фиксированного времени не имел. Обычно он начинался тогда, когда все проживающие оказывались наконец-то дома. Инициатором и контролирующим звеном всего это был Критчер. Он ворчал, читал нотации, бубнил под нос, но исправно, раз за разом усаживал Гарри с Сириусом за стол, нагружая их тарелки полезной, богатой белком и прочими штуками пищей. А дальше опять Гарри оставался предоставлен сам себе. Он предпочитал спокойно учиться. Оказалось, что когда тебе не нужно тайком читать учебник, опасаясь, что в любой момент тебя могут поймать, обучение — это очень интересно. А когда выяснилось, что он и колдовать может, то Гарри с головой нырнул в книги и библиотечную полку для начинающих волшебников. Родовая магия Блэк блокировала все следящие чары, наложенные на палочку Министерством. Хотя, темномагический фолиант, найденный в своей комнате, он взять в руки не решался. Могло сложиться ощущение, что Поттера никто не контролировал совершенно, оставляя на откуп судьбе любые неприятности, которые подросток мог найти в не то чтобы совсем безопасном для тринадцатилетнего волшебника доме Блэков. Но это не так. Не все книги в библиотеке давались ему в руки, большинство было просто невозможно оторвать от полки. Незримое ощущение надзора не покидало Гарри ни на минуту, но это было не человеческое присутствие. За ним смотрел сам Блэк-мэнор. Единственным упущением был эпизод с боггартом. Фатальным упущением Сириуса, Критчера и родового поместья. В тот день Гарри отказался делать дела, надеясь побыть в одиночестве. Теперь у него была полная возможность оставаться с самим собой наедине, не ожидая того, что в любой момент Дурсли или ученики Хогвартса могли его потревожить. Одиночество оказалось очень приятной штукой, на удивление. Сириус отправился в Отдел Тайн, заключать контракт о работе, поэтому Гарри предвкушал, как устроит очередное разграбление библиотеки. Однако его планам помешал Критчер. — Юный хозяин Гарри, старый Критчер очень сожалеет, что отвлекает юного хозяина от его планов, но юному хозяину следует заняться уборкой комнат поместья, — домовой эльф склонил голову. Уборка. Это слово Гарри слышал теперь часто. Критчер с неизменным энтузиазмом привлекал его к наведению порядка в Блэк-мэноре. Совместными усилиями они уже облагородили внутренний сад, разобрали весь первый этаж и успели похозяйничать в лабораториях и подвалах. — Конечно, куда сегодня? — Чердак, юный хозяин Гарри. Мансарда была завалена всевозможным хламом, складывалось ощущение, что ее никогда не разбирали в принципе, а просто использовали как склад странных, ненужных вещей. Гарри под руководством Критчера левитировал старые комоды, наборы столового серебра, бесконечные картины и прочее. Они вдвоем уничтожили пару стай пикси, несколько пылевиков и даже гнездо магических ос, уютно расположенное под самой крышей. Ничего не предвещало беды. Но, как говорится: вдруг, откуда ни возьмись, ниоткуда и взялось. Критчер, хлопнув в ладоши, отправился переносить гору портретов и картин куда-то, где им нужно было находиться. Гарри, увлекшийся работой, не заметил данной переменной и нарушил главное правило, установленное домовиком: ничего не предпринимать в одиночестве. Поттер наткнулся взглядом на большой платяной шкаф, который был до этого скрыт завалами. Он махнул палочкой, пробубнил классическое бытовое заклинание, и створки распахнулись. Гарри попытался вздохнуть, но воздух застрял где-то во рту, не желая проходить в легкие. Все мышцы в теле разом напряглись. Гарри широко распахнул глаза, пытаясь заставить себя дышать. Или бежать. Или сделать хоть что-то. Что-нибудь! Том Реддл собственной персоной вышагнул из темной глубины. Его радужка искрила алым. Подросток ухмыльнулся криво, вздергивая уголок губ, и плавным движением ослабил узел слизеринского галстука. — Поттер… — Том тянул «р» так, что она переходила в шипящую «с». Гарри застыл. Липкая слабость подкатила к горлу. Его тошнило. Он распахнул рот в немом крике, не в силах сказать ни слова. Все конечности онемели, Гарри не понимал, стоит он сейчас на ногах или уже упал на пол, стукнувшись затылком. В висках стучала кровь. — Ты думал, что все закончилось? Что твой новоявленный крестный папочка меня убил? Что Сириус Блэк — это гарантия безопасности и спокойствия, а, Поттер? — Том Реддл заливался смехом. Его изламывало, скручивало от гомерического хохота. — Наивный, глупый мальчик-который-выжил. Гарри душила темнота. Он видел только мерзкого Тома и его глаза. Страшные. Фатальные красные глазища, смотрящие ему не то что в душу, а прямо в мозг. Гарри выворачивало. Не от страха, нет. Ужас. Всеобъемлющий, пульсирующий, липкий ужас. Тут не было места инстинктивному «бей или беги». Хтоническое, всепоглощающее чувство близкой смерти. Неизбежной. — Ты думаешь, что Сириус придет и спасет тебя? Что он уж точно тот, кто тебя никогда не оставит? — Том шагнул вперед. — Нет, малыш, это я тебя ни-ког-да не оставлю. Произошедшее дальше Гарри помнил смутно. Спасительное черное пламя заключило его в плотный кокон, ограждая. Он слышал громогласное «Ридикулус», слышал невнятные оры, слышал стук собственного сердца. Но он не видел ничего, кроме оглушительно-алого цвета, захватившего все вокруг. Гарри кричал, когда очнулся. На выдохе. Истошно. Красный полог кровати маячил над ним. Красное постельное белье окружало его. Красный был вездесущим. Монолитом. Сириус одним плавным движением подтянул его к себе, заставляя уткнуться лицом в идеально белую рубашку. — Черный, черный, — Поттер захлебывался в слезах, но Блэк его понял. Пламя его магии опять взвилось вокруг, спасительно и плотно. Сириус отдавал какие-то команды Критчеру, не выпуская ребенка из своих рук.***
После этого инцидента в доме было принято новое правило, дословно звучавшее как: никакого ебаного красного. Весь Блэк-мэнор был избавлен от «этого». В какой-то момент Сириус вызвал артефактолога, специализирующегося на изготовлении магических линз. Так Гарри получил новые очки, идеально компенсирующие его плохое зрение и блокирующие один конкретный цветовой спектр. Поттеру было стыдно, что он испугался обыкновенного боггарта. Ему было стыдно, что он оказался настолько трусливым и слабым. Ему было стыдно за его фобию, как это назвал Сметвик. Ему было стыдно перед Сириусом, за то, сколько хлопот он доставлял. — Малыш, ты мой приоритет, помнишь? Весь ты, с фобиями, травмами, с чем угодно, — Блэк, выслушавший сумбурные извинения, тронул Гарри за плечо. Этой фразы хватило. Гарри, выдавший ему кредит доверия, решил верить полностью. Любым словам. На его душе ножом высекли абсолютную веру Сириусу Блэку. И в Сириуса Блэка. Только вот вера от страха не избавляет.***
Четырнадцатого августа, в субботний выходной, было принято основополагающее решение: отправиться за покупками к школе. Такой весьма ранний поход по магазинам должен был избавить их с Сириусом от повышенного внимания со стороны общественности. Да, не полностью, но хотя бы снизить количество взглядов и попыток заговорить. Они прошлись по Косой аллее, четко отмечая галочкой в списке все купленное. Дойдя до книжного магазина «Флориш и Блоттс» они пару минут посмотрели, как продавец, весь искусанный, вылавливает из золотой клетки очередной экземпляр «Чудовищной книги о чудищах». — Хорошо, что Хагрид подарил тебе такую, хоть бедолагу лишний раз гонять не будем, — Сириус закурил. — Справишься пару минут в магазине сам? — Ага. Ноль проблем! — Гарри забрал из его рук список, улыбнулся и вошел внутрь магазина, к нему тут же подлетел продавец. — Хогвартс? — выпалил он. — Новые учебники? — Да, мне нужно… — Посторонись, — продавец оттолкнул Гарри. Натянув толстенные перчатки, он взял большую узловатую трость и направился к клетке с чудищами. — Подождите, — заторопился Гарри. — У меня уже есть такая книга. — Уже есть? — Продавец несказанно обрадовался. — Спасибо, что предупредил. А то меня пять раз за утро покусали… От громкого треска едва не заложило уши: две «Чудовищные книги» перетягивали, как канат, третью. — Прекратите! Перестаньте! — вопил продавец, усмиряя книги тростью. — Никогда больше их не закуплю! Сумасшедший дом! Это даже хуже двухсот «Невидимых книг о невидимках»! Кругленькую сумму отвалили, а найти их так и не смогли! Ну, что еще? — «Как рассеять туман над будущим» Кассандры Ваблатски, — ответил Гарри, изучая список. — Начали проходить прорицания? — догадался продавец. Сняв перчатки, он повел Гарри в отдел предсказаний. Маленький стол был заставлен стопками книг: «Предсказание непредсказуемого. Огради себя от потрясений» и «Магический кристалл треснул. Когда отворачивается удача». — А вот и она, — продавец встал на стремянку и снял толстую книгу в черном переплете. — «Как рассеять туман над будущим». Отличное пособие по всем видам гадания: хиромантия, магические кристаллы, птичьи внутренности… Гарри не слушал. Среди книг на маленьком столике он увидел «Предзнаменование смерти. Что делать, когда беда стучит в дверь». Гарри не мог оторвать глаз от обложки. На ней была черная, большая, как медведь, собака со светящимися глазами. Продавец продолжал что-то вещать, когда в магазин зашел Сириус и хохотнул: — Что, Гарри, на гримма засмотрелся? Продавец запнулся и молниеносно поддержал тему: — Гриммы — это самый плохой знак. Увидишь его где, так знай, что смерть тебе в затылок дышит. — Конечно, все так. А еще стоит помнить, что появление новых родинок тоже считается признаком скорой кончины. Так же, как и звон колокольчиков. Сколько раз вы успели умереть, мистер? — Сириус издевательски ткнул пальцем в направлении маленького колокола, висящего над дверью. Продавец смутился, пробормотал что-то невразумительное и, быстро собрав оставшиеся книги из списка, сунул их в руки Блэку. — Спасибо за обслуживание! — Сириус лучезарно улыбнулся, расплатился и вывел Гарри из магазина. — Это же неправда? — Поттер смотрел на крестного с надеждой. — Конечно неправда. Прорицания штука сомнительная. Если бы все постулаты данной, прости Мерлин, науки сбывались, то, поверь мне, общество бы вымерло уже давно, — Сириус уменьшил сверток с книгами и закинул его в карман кожаной куртки. — Что у нас еще в списке? — Аптека, — Гарри заметно расслабился и уткнулся в пергамент, проставляя галочки около наименований книг. Они не спеша шли по улице, вокруг сновали волшебники, почти не обращая на колоритный дуэт внимания. Только пару раз за всю прогулку к ним подошли, чтобы поздороваться и высказать восхищение. Это было определенным плюсом основополагающего решения. — А в аптеке-то что нам понадобилось? — Нужно пополнить запасы ингредиентов, для зельеварения, — Гарри засматривался на витрины магазинов, мимо которых они проходили. — Понятно. Помню, профессор Слизнорт, достаточно хороший преподаватель, объяснял нам с твоим отцом толково. Джеймс только благодаря ему и Лилс смог экзамены в Аврорате сдать! — Слизнорт? Так не он у нас ведет, — полная магическая модель вселенной так красиво переливалась за стеклом, что Гарри даже не сразу сообразил, о чем говорит Сириус. — Не он? Странно, больше мастеров зельеваров, которые готовы обучать не своих подопечных, я не знаю. Кто тогда у вас ведет? — Северус Снейп, — Гарри толкнул дверь аптеки, заходя внутрь. — Ебать! Нюниус — профессор Хогвартса?! — Сириус, крайне удивленный сказанным, громко выразился на все помещение. — Не думал, что являюсь предметом твоих эротических фантазий, Блэк, — глубокий, низкий голос раздался из-за прилавка. Северус Снейп, в неизменной черной мантии, стоял прямо напротив Гарри и Сириуса. Приглушенное освещение аптеки, еще больше подчеркивало нездоровый вид мужчины. Его профиль с, мягко говоря, внушительным носом, двоился в бесконечных склянках, расставленных тут и там. — Блять, — Сириус сморгнул. — И тебе здравствуй, Блэк, — Снейп меланхолично протирал хрустальный кубок. — Чего изволите купить? Гарри, с открытым ртом наблюдающий за этой сценой, сделал для себя неутешительный вывод: Снейп, эта мышь летучая, будет зверствовать на занятиях еще больше, чем два предыдущих курса. Слишком красноречивый диалог у них с крестным складывался. — Изволим все по списочку, Снейп, — Сириус шагнул к прилавку почти вплотную, кидая на столешницу пергамент. — Рад, что ты не сдох в Азкабане, Блэк. — Рад, что тебя не посадили, Снейп. И мужчины с громким хлопком пожали друг другу руки. Гарри сделал для себя еще один неутешительный вывод: его выводы, откровенно говоря, имели тенденцию быть ошибочными.***
14 августа, 1993 год.
Мертвенно-бледная женщина задумчиво смотрела на волны, разбивающиеся о скалы. Шторм бушевал в море. Молнии, одна за другой, сверкали в темном небе. — Гарри мою помощь получил, — она накручивала длинный локон на палец. — Том, мой бедный мальчик, получил равноценный контракт, — платье колыхнулось от порыва шквального ветра. — Осталась только ты, моя драгоценная. Женщина мгновенно оказалась в тюремной камере. Около сырой стены лежало безвольное тело. — Девочка, посмотри на меня, — женщина опустила на колени, тонкой рукой приподнимая голову человека. Безумные глаза распахнулись. Бездна моментально захватила этот взор. — Ты мое любимое дитя, хотя, конечно же, мне нельзя выделять любимчиков среди вас, — от женщины шел могильный холод, скручивавший тело человека. — Я люблю тебя всем сердцем, драгоценная. Считай это даром. — Да, Госпожа, — хрип отразился от стен. Из глаз, один в один повторяющих цветом камень рода Блэков, медленно утекало безумие.