«А в голове полыхает Нотр-Да́м-де-Пари́;
Если ты опоздаешь, то мы нахрен сгорим!»
Василий К. — «Заплати!»
Пустота в голове и легкость в теле. Идеальное самоощущение. Сириус наконец-то смог вздохнуть полной грудью. Оказалось, что хороший секс может исправить многое. У них с Джарлаксом оставался еще час, который Сириус потратил на принятие ванны. Гетер, решивший составить ему компанию, мыл волосы Блэка, мягко массируя кожу головы. Темный эльф не досаждал разговорами. Он с нажимом растирал тело мага, смывал пену теплой водой, разминал мышцы. Сириус нежился. Стресс, скопившийся в нем за этот месяц, отступал под натиском дроу. Выходя из «Ирини», Блэк предпочел отправиться домой не сразу, нет. Хотелось гулять. Пальто, длинное и жесткое, прекрасно защищало от промозглого, вечернего воздуха. Лондон возвращался в свою классическую парадигму: серость, сырость, холод. Сириус петлял по улочкам кварталов и бесконечно курил. Ему не хватало старого плеера, чтобы включить Pink Floyd и ритмично, киношно вышагивать по улицам. Хотя, городской шум не был так плох: машины, толпы субботних гуляк. Сириус даже задумался о том, что приятно было бы втянуться, зайти в какой-нибудь бар и пропустить стаканчик чего-нибудь крепкого. Но, алкоголь не прельщал. Хотелось именно атмосферы дружеского вечера, личного контакта с человеком. Когда твоя социализация — это старый домовой эльф, нелюдимый начальник и заблудшие души… Тяжеловато. Джарлаксл оказался на удивление приятным гетером, возможно, Сириус хотел бы с ним и просто поговорить, но как-то… Не задалось сегодня, в общем-то. Не до разговоров словами через рот было. Сириусу не хватало душевного тепла, близости. Некромант, конечно, скрашивал его будни, когда еще жил с ним, но сейчас… Неважно. Думать о Гарри не хотелось, обращать внимание на его эмоции — тоже. В конце концов, Сириус поступил правильно, дав ему свободу. Инициативу он оставлял на откуп Гарри. Они все равно спишутся ближе к рождеству, чтобы обсудить каникулы. А пока пусть развлекается и учится, велика беда, в самом-то деле. У Сириуса своих забот навалом. Вопрос с василиском все еще был решен не до конца. Во-первых, убитая змея оказалась самкой, что по какому-то невероятному стечению обстоятельств, носила в чреве четыре яйца. По словам специалиста, которого нашел Схронграбх, зародыши в трех из них были давно мертвы, но вот в одном… О, Сириус был разочарован. Нет, конечно, финансы — важная история, бесспорно. Состояние нужно преумножать, работать с ним, восславлять имя Блэков и так далее по тексту. Возиться с выращиванием змееныша не хотелось. Отдавать такую ценную вещь кому-то еще — тем более. Опасно, слишком рискованно продавать дитя василиска. Придется заняться этим самостоятельно. Инкубатор, создание условий, воспитание — все это требовало титанических вложений. Хотя, на финансах рода, это отразится не сильно, а учитывая то, как окупится в дальнейшем… Наличие Гарри, который, почему-то, владел даром змееуста, играло на руку. Оставалось только как-то преподнести ему эту информацию, но в спешке не было нужды. Опять все сводилось к некроманту. Сириус потряс головой, отгоняя непрошеные мысли. Он стоял на берегу Темзы, смотря на черную гладь реки. Поверхность мелко рябила. Римуса не хватало, но он был занят. Адаптация к новому месту работы, бесконечные дети… Сириус понимал. Они переписывались, но это было не то. Возможно, ему стоит наведаться в Хогвартс? Дамблдор не откажет ему в этой маленькой прихоти. Приехать на выходные, остановиться в Хогсмиде, повидать Римуса и Гарри. Вот, опять. Гарри. Сириус поморщился и, еще раз полюбовавшись на мрачную Темзу, пошел в сторону дома. Вступать в близкие отношения с коллегами? Увольте. Особенно учитывая, что единственный коллега, с которым он имел контакт — это Айзек. Ха. Дважды ха. Мар настораживал, притом основательно. Нет, Блэк не чувствовал исходящей опасности от начальника, но что-то было определенно не так. Айзек точно что-то скрывал и, сто процентов, имел какие-то свои мотивы насчет Сириуса. Не то чтобы это вызывало сильное беспокойство. В сущности, Сириусу было безразлично. Отдел Тайн в нем нуждался, так что Мар не мог позволить себе выкинуть что-то эдакое. В таких пространных размышлениях, наполненных не страданием страдания, в котором он варился последний месяц, а скорее ленивым анализом его жизни, Сириус дошел до дома. Активировать Фиделиус не хотелось, так что, не особо задумываясь, на автомате, он перенесся в прихожую. Скинул пальто на вешалку и, потягиваясь на ходу, позвал Критчера: — Я дома! Чем ужинаем сегодня, старик? Тишина послужила ему ответом. — Критчер, что опять не так? Я забыл выдать какое-то распоряжение? — Блэк почесал шею. Их отношения с домовиком выровнялись после того, как Сириус «взялся за ум». Всю свою юность он относился к старику, как к надоедливой блохе, шестерке матери, постоянно капающей на мозги. Однако, теперь, спустя столько лет, Сириус наконец-то смог понять, что эльф никогда не желал ему зла. Да, он был склочным, со странноватым чувством юмора, помешанным на традициях и величии рода, но его советы были дельными. Начать слушать Критчера, а не орать на него, оказалось весьма полезным занятием. Эльф мог отвечать на призыв не сразу, если это был не срочный вопрос, а Сириус где-то накосячил. Все это напоминало установление контакта с вредной, но преданной кошкой, которой забыли положить влажного корма в установленное время. — Критчер, я правда отдохнул! Перестань дуться, а, — Сириус заглянул в гостиную. На диване, закинув ноги на подлокотник, лежала женщина. Копна иссиня-черных мелких кудрей, тонкий профиль, бледная кожа, отдающая желтизной. Она слегка повернула голову и сощурилась. Темные, пристальные глаза смеялись. — От тебя пахнет шлюхой, Сириус. Молчаливая дуэль завязалась моментально. Стиль боя был… истинно Блэковский. Они использовали зеркала, развешанные по всему дому: заклинания рикошетили, периодически пролетая насквозь сразу три зеркальных глади. Толку от этого не было. Дуэлянты прекрасно знали всю архитектуру поместья, расположение каждого зеркала. И друг друга. Сириус, почти обезумевший, загонял женщину, как добычу. Кровь бурлила, разгоняя адреналин по телу. Желание убить перевешивало все остальное, заглушало глас разума. Титул Главы рода не был простой формальностью, о нет. Он накладывал и магические обязательства, давал некоторые плюсы, кроме как возможность отлучить кого-то от семьи. Сила Блэков, столетиями циркулирующая в ритуальном камне, плавно втекала в Сириуса. Драться с ним на его территории? Фатальная ошибка. Женщина была угрозой. Для благополучия рода, для некроманта, для спокойной жизни. Нужно было убить. Или сначала пытать, а потом убить. Безумие подкатывало к горлу. — Сириус, ты же не будешь применять черное пламя на младшую сестренку, да? — она стояла на верхней ступеньке лестницы, ведущей на четвертый этаж, целясь Блэку палочкой промеж глаз. — Белла, — Сириус тяжело дышал, щит переливался позолотой перед его лицом. — Дыши, безумец. Давай поговорим, я нужна тебе живой, — Беллатриса опустила палочку. — Зачем? — Разве тебе не интересно, как дела у Темного Лорда? — женщина тряхнула копной волос, откидывая пряди за спину. — Дыши, Сириус, ты не простишь себе мою смерть. — С чего такая уверенность? — Блэк оскалился. — В твоих глазах плещется наша фамильная черта, ты почти провалился, — она сделала шаг вниз. Предупреждающий рык вырвался из горла Сириуса. От трансформации его удерживали только эмоции некроманта. Он был умиротворен, почти счастлив, спокоен. Сириус цеплялся за это. — Не подходи, Белла. Она сделала еще шаг вниз, нависая над Сириусом, наклонилась, заложила руки за спину. — Посмотри в мои глаза, Сириус. Посмотри! И он посмотрел. Черные, опаловые, обрамленные пушистыми ресницами — на левом глазу виднелась одна седая. Там не было безумия, ни капли. Он рывком отстранился от Беллы, втянул носом воздух, вытащил сигарету из пачки. Закурил. Они стояли молча: Белла сверху, Сириус снизу. Смотрели друг на друга. — Отпустило? — Белла улыбнулась, оголяя черные, изъеденные кариесом, гнилые зубы. — Да, — Сириус испепелил окурок и, зачесав волосы назад, подал руку сестре. — Спасибо, братец, — она сделала кривоватый книксен и, вложив свою ладонь в его, плавно спустилась. Сириус пропустил Беллу вперед. Да, конечно, она была адекватной настолько, насколько вообще может быть Беллатриса, но это не значило, что поворачиваться к ней спиной — хороший план. Нужно было выслушать сестру. В конце концов, сжечь ее он сможет в любой момент. Они прошли в столовую. Сириус галантно отодвинул стул по левую руку от своего места. — Следуешь традициям? Не ожидала. Сириус закатил глаза и, дождавшись, пока она устроится, сел во главе стола. — Критчер, выходи, все нормально. Домовик материализовался моментально, упал ниц перед Сириусом, уткнувшись головой в пол. Он бормотал что-то невразумительное, всхлипывал и просил наказать его, периодически стукаясь лбом о паркет. — Тихо. Все нормально, я все понимаю, — Блэк цыкнул. — Подай ужин. Полная сервировка, эльфийское вино, никакой рыбы. — Какое гостеприимство, Сириус. А как же допрос, пытки? — Беллатриса подперла щеку рукой. — У меня первый выходной за месяц и я не намерен провести его в подвалах только потому, что ты объявилась. Но имей в виду, от сдачи тебя аврорам отделяет очень тонкая грань. На столе появилась еда, а рядом с Сириусом в воздухе повисла серебряная пепельница. — Мерзкая привычка, брат. Беллатриса, даже в грязных лохмотьях, не утратила аристократических черт. Она по привычке, отточенной годами, умело ориентировалась во всевозможных столовых приборах, аккуратно ела, промакивая губы накрахмаленной салфеткой, пригубливала красное-полусладкое. Сириус искоса наблюдал за ней. Спустя тридцать минут поздний ужин был окончен и Критчер, без приказов, подал кофе. Сириус, насытившись, успокоился окончательно. Убивать Беллатрису расхотелось. Да, она несла в себе угрозу, но, если судить по тому, что он видел перед собой, далеко не настолько страшную, какой она показалась ему на первый взгляд. — Время допроса, Белла, — он отпил кофе. — Мне стоит тебе напомнить о том, что от рода ты все еще не отлучена, а ложь главе карается магическим откатом? — Учитывая, что сижу сейчас с тобой, а не с мужем, — Белла процедила сквозь зубы, с явным омерзением. — Конечно, я помню, Сириус. Блэк копил силы, лениво ждал, когда женщина все же начнет свой рассказ. Сейчас решалась ее судьба, и Сириус хотел, чтобы она самостоятельно сделала свой выбор. В сущности, ему было глубоко плевать, что делать с ней дальше. Столько лет вражды, оскорблений, отвратительных поступков почти убили все то теплое, что было между ними в детстве. Разные стороны в войне, разные приоритеты… Они были абсолютно разными людьми. Хотя, конечно, договор с Госпожой его беспокоил. «Жить ради рода, дышать ради рода» — формулировка с подвохом. Беллатриса, хоть и носила фамилию Лестрейндж, все еще являлась Блэк по крови. А, как известно: кровь — не молоко, водой не разбавишь. Бороться за формулировочку с Госпожой впоследствии не хотелось. — Поделись сигареткой, — женщина, все это время сверлящая Сириуса взглядом, сдалась. — Мерзкая привычка, — Сириус поставил пепельницу между ними, положил пачку на стол. — Ментол? Не изменяешь себе, — Белла скривилась. На столе материализовалась новая пачка. — Критчер, как всегда, услужлив до невозможности, — она хмыкнула и вытащила сигариллу. — Вишневый Captain Black? — Сириус повел бровью. — Уж забыл? Неудивительно. Она курила красиво. Сириус травил себя быстро, резко втягивая дым, жадно насыщаясь никотином, тогда как Белла скорее творила искусство, наслаждаясь каждой затяжкой. Грязная и больная, окутанная сизыми клубами дыма, она выглядела все такой же статной. Болезненная красота. Эстетизация безобразного. — В общем, — она стряхнула пепел, — Темный Лорд, — Беллатриса осклабилась. — Гарри Поттер и я… Мы дети Госпожи. Сириус прищурился. — Не смотри так. Информации у меня мало. С Поттером все понятно, фамилия говорит сама за себя. С Волан-де-Мортом уже сложнее, хотя, учитывая легенду о том, что он наследник Слизерина… — Ты не можешь быть гриммом, Белла. В роду только один появляется и это явно не ты, — Сириус откинулся на спинку стула. — Однако Госпожа назвала меня любимым дитя, братец. Блэки — не ее дети. — Заключила контракт? — Сириус поморщился. Еще не хватало. — Нет. Они молчали. Сириус мрачно раздумывал над сказанным. Врать она не могла, самой дороже выйдет, но все сказанное было лишено смысла. — Ладно, я допускаю, что все это правда. Зачем ты сюда пришла? Беллатриса затушила сигарету. — Мне больше некуда идти, Сириус. Мое сумасшествие, ты знаешь, не должно было быть настолько… Настолько. Если я дитя Госпожи, то какое-то наследие должно быть и, видимо, это его последствия. И Том, и Лестрейндж, и все остальное. Я не… Госпожа вытащила из меня это, успокоила мою душу. Все годы, что я провела в этой пелене, я не была собой, Сириус. Семья погибла из-за меня, — Беллатриса закусила нижнюю губу и не смотрела Блэку в глаза, — Том все еще жив, Сириус! — она ударила ладонью по столу. — Он снова начнет все это! Опять! Остатки семьи, остатки… Я хочу сохранить их. Я пользуюсь доверием этой мрази, я могу убить его, когда он снова начнет действовать! Сириус… Пожалуйста, брат. Пожалуйста. — Белла, откуда у тебя информация, что Гарри и Том — дети Госпожи? Блэк выжидал. Насколько бы Белле ни было тяжело — его это не волновало. От решения, которое Сириус примет сейчас, зависело будущее рода, ему было необходимо знать полную картину. — Мы говорили. Госпожа сделала исключение для Поттера, освободив тебя. Так что, ей пришлось равноценно отплатить мне и Тому. — И почему тебе она это рассказать удосужилась? — Конечно же из-за того, что я ее любимое дитя, забыл уже? — Беллатриса ухмыльнулась. От боли, разъедающей ее, не осталось и следа. Сириус покачал головой, сцепил руки в замок и глубоко вздохнул. Вся эта ситуация… У него скоро глаз начнет дергаться. Темные Лорды, которые все никак не хотят издохнуть. Безумные сестры, резко сменившие политическую ориентацию. Плодовитая Госпожа. Конечно, Сириус не питал особых надежд на то, что жизнь после Азкабана будет спокойной и приземленной, но все же… Достало. — Критчер, подготовь для Беллатрисы ее комнату, — Блэк закурил снова, взглянул на сестру. — Время завтрака на твое усмотрение. Твои вещи, насколько мне известно, никто не трогал. Приведи себя в порядок. Встретимся завтра в два часа дня за обедом. Беллатриса грациозно поднялась с места, снова отвесила книксен, растянула губы в улыбке, оголяя черные зубы. Сириус прикрыл глаза. Ему нужно было подумать о том, как жить дальше. Уже с лестницы послышалось: — Приведи себя в порядок, Сириус. Когда я говорила, что от тебя пахнет шлюхой — не шутила. Засосы с шеи сведи, а то Хозяин будет недоволен своим песиком. Блэк обреченно уронил голову на грудь. Безумная младшая сестра была для него предсказуемой, как бы противоестественно это не звучало. Разумная, вменяемая Белла — это приговор для его спокойной жизни.