***
— Матч. В пятницу, — равнодушно повторил Эндрю, расставляя шоколадки на полке. Он не смотрел в сторону Кевина с тех пор, как тот пришёл в «Жабку» с одной целью — досадить его заднице. — Я думал, ты сломал ручку. Может, у тебя есть какие-нибудь способности к регенерации, о которых я не знаю? — В конце концов, я не собираюсь играть, — прорычал брюнет, как будто Эндрю сказал что-то оскорбительное. — Я хотел посмотреть матч Джереми. — О. Твоя влюблённость. Он взглянул на Кевина, чтобы позлорадствовать над его возмущением, с пассивно-агрессивным лицом. — ОН НЕ МОЯ ВЛЮБЛЁННОСТЬ! — М-м-м, — Эндрю посмотрел на E Wedel с зефиром и обнаружил, что ему необычайно хочется шоколада. Присутствие подражателя-футболиста высасыло из Эндрю остатки энергии и усиливало его потребность в сладком. — Так почему ты хочешь пойти туда? И взять меня с собой? — Это важная игра в сезоне. Попроси Ники заменить тебя. — Я никого ни о чём не прошу. — Тогда заставь его. Я тебя умоляю. Давай пойдем на этот матч. Эндрю каждый день задавался вопросом, как ему вообще мог нравится Кевин. Он винил гормоны. — Не можешь поехать сам? Тебя нужно держать за ручку, потому что это так больно? — Эндрю. — Нет. Я работаю. У меня есть работа, как у взрослых людей. Я не ёбаный футболист. — Эндрю. — Уходи. — Я куплю тебе машину. Эндрю чуть не уронил шоколадку. Он обернулся к нему. — Что? — Сколько можно ездить на этой разваливающейся Полонезе? Я куплю тебе машину, серьёзно. Но поедем со мной в Варшаву. Он мог бы сказать Кевину, чтобы тот отвалил, и вернуться к приготовлению хот-догов (может, ему снова попадётся какой-нибудь красавчик, не такой красивый, как Нил, маловероятно, но, возможно, в конце концов Эндрю встретит кого-то, с кем ему будет так же хорошо, как с Нилом, кого-то, кто не будет натуралом и не будет подражателем-футболистом (Нил — исключение.), но. Но машина. Мазерати, например. Раз уж он сможет выманить у Кевинса деньги, почему бы не потребовать что-нибудь из высшего класса? — Ладно. — Правда? — Ну, да. Но не думай, что я буду свататься к Ноксем. — Он не моя грёбаная влюб… Эндрю бросил в него шоколад.***
Эндрю Джозеф Миньярд терпеть не мог ничего больше, чем польские чёртовы национальные железные дороги. Они могли бы поехать на машине, но Кевин сказал, что не сядет в Полонез Эндрю, а сам он был не в состоянии вести свой БМВ. Эндрю мог бы сесть за руль, если бы тот внезапно не сломался. Вечером накануне запланированной поездки. Эндрю не упустил возможности дать понять другу, насколько прочен его «старый разваливающийся Полонез» по сравнению со свежим дерьмовым автомобилем Дэя. По крайней мере, Кевин сумел купить им места в зоне удобств, так что Эндрю не пришлось три часа мучиться со случайными пассажирами. Чтобы замаскировать свою личность, Кевин надел толстовку и бейсболку. Эндрю не стал это комментировать. Единственным положительным моментом во всей этой ситуации были переписки с Нилом. К сожалению, только полчаса, прежде чем Нил ответил, что ему пора идти. Эндрю пришлось проводить время по-другому. Аарон несколько дней не выходил из-за стола и никому не писал, поглощённый предсессионным стрессом. Рене уехала на выходные в Краков со своей девушкой Элисон, так что беспокоить их было бессмысленно. Ему не хотелось разговаривать с Кевином. У него оставался один выход. — Почему ты переписываешься с моим отцом? — спросил Кевин. Он сидел напротив него, и Эндрю понятия не имел, каким чудом он увидел, что тот делает. Может, он тоже писал Дэвиду? — Он забавный. — Он мой отец. Ты заставляешь меня чувствовать себя неловко. Эндрю показал Кевину экран, на котором отображались онлайн-шахматы. — Я обыграл его в шахматы. Дважды подряд. — Что. — Дэвид постоянно играет в Candy Crush, пасьянс и в Цыплёнка, почему тебе не пришло в голову, что он может играть и в онлайн-шахматы? Кевин провёл рукой по лицу и откинулся на спинку кресла. — Но почему с тобой? — А почему бы и нет? Когда ты в последний раз играл с ним в онлайн-шахматы? Ты слишком занят своей палкой. — Я тебя ненавижу. — Ты всё ещё покупаешь мне машину. — Найди себе друзей и не мешай моему отцу. — Откуда ты знаешь, что это не он меня беспокоит? Он сам прислал мне ссылку. Кевин отвернулся к окну. Затем написал Нил, и пальцы Эндрю замерли над экраном телефона. Нил: Возможно, я буду на том матче Нил: Тогда мы можем встретиться — Что случилось? Папа наконец-то обыграл тебя? — Заткнись. Хоть раз в жизни заткнись, — пробормотал Эндрю, рассеянно глядя на сообщение. Нил говорил, что они с матерью ведут странствующий образ жизни, но никогда не писал, где именно он находится. И Эндрю не стал настаивать. Эндрю: а как же билет Если бы он знал об этом заранее, то с удовольствием купил бы его сам. Нил: Это можно устроить, пришли мне номер вашего сектора Эндрю: хорошо Папская сработала. Он отключил телефон и снова отвернулся к окну, не обращая внимания на Кевина. В конце концов он сдался и решил не держать его в напряжении. — Помнишь того типа, у которого Ники выбил хот-дог из рук? — Что за тип, у которого Ники выбил хот-дог из рук? Эндрю бросил на него раздражённый взгляд. — Был только один тип, у которого Ники выбил хот-дог из рук. — О, да. И что? — Встретимся на игре. — Подожди, что? Ты с ним переписываешься? — Нет, — ответил Эндрю и отмахнулся от темы, игнорируя вопросы Кевина, который наконец оставил его в покое. — Ты знаешь, что в этих белых брюках, толстовке и кепке ты выглядишь как варшавянин на грибах? — Пошёл ты. Кевин заявил, что идёт в туалет, а Эндрю пожелал ему удачи и вернулся к игре с его отцом.***
Эндрю едва ступил на порог Варшавы, а город уже успел ему надоесть. По крайней мере, Кевин лишь на мгновение пожаловался, когда они пошли в Мак. Эндрю выключил его голос на задний план и, откусывая бургер и картошку фри, посмотрел ему прямо в глаза. Кевинс закатил глаза от бездарного салата и поправил бейсболку. Общественный транспорт был кошмаром, и несколько раз Эндрю приходила в голову мысль, что ему хочется придушить Дэя. В конце концов они добрались до PGE Narodowe и прошли через ворота. Эндрю написал Нилу, чтобы они нашли друг друга, но ответа не получил. Он уставился на непрочитанное сообщение, барабаня пальцами по экрану. — И где он? — спросил брюнет, успевший вытащить из рюкзака зелёно-жёлтый шарф «Гром Варшавы», команды Джереми Нокса. Эндрю не удивился, что тот болеет не за свою команду, но было бы лучше, если бы его капитан Рико Морияма не узнал об этом. Он понятия не имел, что Кевин появился здесь. Хотя он закрылся маской так, что черты его лица были едва заметны, татуировка под глазом выделялась. И пустой рукав куртки. Эндрю ещё раз взглянул на чат, а затем сунул айфон в карман. Движением руки он указал в сторону входа на стадион. Эндрю с презрением смотрел, как фанаты приносят хот-доги по завышенным ценам, которые не шли ни в какое сравнение с хот-догами из Жабки. Он всегда был верен. Эндрю: нил Эндрю: ???? мы уже на трибунах — Я не знаю, хочу ли я играть с ними, — неожиданно сказал Кевин, и блондин поднял глаза от телефона. — С Познаньскими Гусарами. — Подвинься. — Всё не так просто, — проворчал брюнет. Он признался Эндрю, что Рико специально сломал ему руку, въехав в него на сноуборде, чтобы он больше не мог играть в лакросс. Эндрю провёл так много времени с Кевином, что понял: Рико действительно последний хер. Они ходили на занятия в частную среднюю школу. До отъезда в Закопане Кевин редко покидал Рико и мог встречаться с Эндрю только по вечерам, чтобы не заметил капитан Познанских Гусар. Он обладал непомерным эго, был болезненно ревнив и не любил, когда Кевин общался с другими людьми. Именно поэтому он хотел, чтобы Эндрю поехал на матч вместе с ним. Он боялся конфронтации с капитаном, а от Эндрю он всегда получал поддержку. — Трахни его в задницу, — сказал Эндрю. — Это твоя жизнь, делай с ней что хочешь. Он подскочил, получив уведомление. Нил: Я у входа перед сектором D6 Эндрю: я приду за тобой — Я сейчас вернусь, пойду за Нилом. Было даже неловко, как быстро он взбежал по лестнице к выходу. В коридоре он обнаружил Нила, стоящего перед дверью в туалет с большим рюкзаком. — Хей. — Хей, — Нил улыбнулся. Он выглядел таким же испуганным, когда Эндрю спросил его об акценте в тот первый вечер в Жабке. О чём бы ни шла речь, Эндрю хотел любой ценой лишить Нила дискомфорта. По какой-то причине он чувствовал ответственность за него, также как и за Аарона, также как и за Кевина. — Странно видеть тебя не в рубашке Жабки. — Я не ношу её постоянно. Жабка — не вся моя личность. Покажи свой билет. Мм. Мы хотим послать Кевинса нахуй на твоё место? Нил фыркнул. Они вернулись на трибуны, и когда Эндрю, не ходя вокруг да около, приказал Кевину занять место Нила в том же секторе, только повыше, они сели бок о бок. По всему стадиону гремел польский гимн. — Почему Кевин носит шарф Гром Варшавы? — Он влюблён в Джереми Нокса, но отрицает это. — О. Его команда не обидится? Нил некоторое время молчал, как будто ему нужно было время, чтобы придумать ответ. Его голос звучал сдавленно даже печально. — Сегодня у меня день рождения. Я решил сделать себе подарок. Девятнадцатое января. — Ты выглядишь слишком мрачным для своего дня рождения. Он не услышал ответа Нила за ревом болельщиков, который раздался, когда Джереми Нокс, капитан команды Грома Варшавы, вышел на корт с поднятой в воздух ракеткой. Эндрю мог поспорить, что Кевин кричал громче всех. Эндрю хотел поговорить с Нилом, но отмахнулся, увидев, что тот сосредоточен на начале игры. Находиться в его присутствии было приятно. Эндрю действительно скатился и был влюблён. В какой-то момент их колени соприкоснулись, и этого было достаточно, чтобы лицо Эндрю засветилось. В хуй скатился. В конце концов, он даже не знал, не гетеро ли Нил. После первого тайма «Гром» выигрывал у «Гусар». В перерыве Эндрю предложил угостить Нила хот-догом. Однако он мог предать Жабку, ведь Нил был готов на всё. Он фыркнул, и Эндрю в тысячный раз подумал, что ему конец, он на самом дне, ниже дна, и кровь ударила ему в голову при звуках хриплого, почти застенчивого смеха Нила. Он согласился, и Эндрю оставил его одного и отправился к стойке. Когда он вернулся с подносом хот-догов и двумя порциями картофеля фри, то замер при виде Кевина. Тот выглядел так, будто его вот-вот стошнит. Он невероятно побледнел, а затем позеленел, немного напомнив логотип Жабки. Рико Морияма стоял на поле у сектора D6, положив шлем на бедро. Он разговаривал с Джереми. Он должен быть на другой стороне стадиона, на своей половине. Он не должен находиться в пятидесяти метрах от Дэя. Эндрю встал перед ним, чтобы привлечь его внимание. Одной рукой он держал поднос, а большим пальцем указывал за спину. — Может, мне избавиться от него? — не получив ответа, он схватил Кевина за здоровую руку и потянул его к выходу. Нил, почувствовав, что что-то не так, присоединился к ним. — Успокойся. Нахуй это отрепье. Он ничего тебе не сделает, слышишь? Кевин стянул с себя шарф и бросил его в урну. Эндрю протянул Нилу поднос. — Мне нужно убираться отсюда. Он убьёт меня, если узнает… — КЕВИН ДЭЙ??? Они повернулись и в конце коридора увидели группу мужчин в костюмах и… Нет. Это невозможно. Женщина, одетая в длинную шубу, была сама Дода, которая в прошлом году публично призналась, что ненавидит Кевина, который ответил ей на это взаимностью. Она пожелала ему короткой карьеры за то, как он унизил её за комментарий о спортсменах. И она была поклонницей Рико. Кевин повернулся на пятках и побежал. Нил и Эндрю посмотрели друг на друга и отправились за ним. Эндрю выхватил у Нила поднос и, несмотря на его крики протеста, бросил его в урну, схватив его за руку. Они вышли со стадиона и, задыхаясь, побежали к 631-му автобусу, успев заскочить в него как раз перед тем, как двери захлопнулись. За ними, конечно, никто не гнался, но Кевин запаниковал так, будто от этого зависела его жизнь (отчасти он был прав), и Эндрю ничего не оставалось, как побежать за ним. — Что это, блять, было? — выдохнул Нил, прислонившись спиной к поручню. — Его капитан не должен знать, что он там, болеет за своих соперников, — сказал Эндрю. — Знаменитости уже разболтали, и Морияма узнает об этом после игры. Могу я ему рассказать? Кевин долго молчал, глядя на неясные огоньки за запотевшим стеклом, пока наконец не кивнул. Эндрю объяснил Нилу, как Рико помог сломать Кевину руку и каким садистом он был. Всю оставшуюся дорогу Нил время от времени поглядывал на Кевина.***
Вчера Эндрю и Кевин забронировали два номера в отеле «Марриотт» (Кевин добровольно занимался кошельком Эндрю, и Эндрю на это не жаловался). Когда они забирали ключи на стойке регистрации, а затем входили в лифт, он посмотрел на Нила. — Ты останешься? Нил выглядел так, словно не знал, чем себя занять. — Я могу пойти. Но на улице… холодно. Эндрю хотелось убить любого, кто заставлял Нила казаться таким маленьким и несчастным. Сегодня был его день рождения. — Ты останешься, — решил Эндрю. Когда лифт остановился, Кевин направился прямо в свою комнату. Комната блондина находилась напротив. Нил последовал за ним внутрь, а Эндрю закрыл за ними дверь и положил карточку на место, чтобы включить свет. Он положил сумку, пошёл в ванную, чтобы вымыть руки (он предпочитал не думать о том, сколько рук касалось поручней в этом чёртовом общественном транспорте), а затем вернулся в спальню. Нил даже не снял рюкзак. Он стоял посреди комнаты, как тот самый человечек со смайлика. — Я оставлю тебя здесь и проведу ночь в комнате Кевина, — сказал Эндрю. — Если проголодаешься, там есть меню, и ты можешь позвать персонал, чтобы тебе принесли еду. Я заплачу. — Я не буду прогонять тебя из комнаты. Это глупая идея, что я вообще здесь нахожусь. Я должен… — Что случилось с твоей матерью? — Нил напрягся и посмотрел на него так же, как тогда, когда Эндрю указал на его акцент, и он уже знал, что что-то должно быть случилось. — Ты написал, что путешествовал с ней. И ты пошёл на игру один? С рюкзаком такого размера, что в него поместились бы почти все бутылки, которыми я запасаюсь в Жабке? Нил откинулся в кресле и спрятал лицо в ладонях. Эндрю сел на кровать. — Она мертва. Эндрю знал, что будет лучше, если он промолчит и позволит Нилу говорить в своём темпе. Парень с досадой стянул с плеч рюкзак, и тот упал на пол. — Я, блядь, не путешествую, я просто убегаю от своего отца, который является боссом мафии из Балтимора, США. Меня зовут Натаниэль Веснински, но я никогда не пользуюсь этим именем. Это то, от чего я убежал. Я ношу пистолет под курткой. Они схватили мою мать в Лодзи, когда мы ненадолго разлучились, и я сбежал из отеля, прежде чем они меня нашли. Две недели назад. Они убили её. И знаешь что, я отчасти смирился с этим. Я свободен от неё. Я могу делать то, что хочу. Я могу оставаться там, где хочу. Нил не смотрел на него, направляясь к балконной двери. Мгновение спустя Эндрю последовал за ним и молча взял сигарету, которую Нил достал из кармана. Было слишком холодно, чтобы стоять на улице, но ему было всё равно. — Так ты собираешься остаться? Лицо Нила было затуманено сигаретным дымом. — Я сказал тебе, что бегу от мафии, а твоя реакция: «Так ты останешься»? Эндрю пожал плечами. — С самого начала было очевидно, что с тобой что-то не так. Я, например, регулярно играю в шахматы по Интернету с отцом моего бывшего, который покупает мне «Зубровку» за мои победы. — Что. — Долго рассказывать. И что ты собираешься делать теперь? — Я уезжаю во Францию. Как и планировал. Я не знаю, чем ещё заняться. Эндрю схватил Нила за свободную руку. Он достал из кармана пиджака ключи от квартиры и вложил их в пальцы парня. К ним прилагался брелок в виде жабки, которую он в шутку получил от Аарона. — Почему… — Если тебе некуда идти, приходи ко мне домой. У нас есть пара запасных ключей, не помешает, если я отдам тебе один. Я пришлю адрес. — Но… — Да или нет, Нил? Это твой выбор. Ты можешь сделать это, а можешь и не делать.***
Впервые в жизни Нил Джостен спал в одной постели с кем-то, кто не был его матерью. Они спали на двух концах двуспальной кровати спиной друг к другу, но, когда Нил просыпался, первое, что он увидел, было погружённое в сон лицо Эндрю. Он мог пересчитать все веснушки на его лице. Его светлые ресницы слегка подрагивали, и Нилу захотелось провести большим пальцем по брови, дотронуться до холодной сережки. Он мог бы смотреть на него так весь день. Чувство, охватившее Нила, было чужим, но приятным. Так ли выглядит влюблённость в человека? Было ли это полным абсурдом? Неужели для того, чтобы сблизиться с кем-то, нужна смелость? Может, стоило проигнорировать все опасности, которые могли быть связаны с этим? Несколько недель назад Нил принял решение сохранить номер телефона, написанный на салфетке. Написать сообщение и затянуть это. Бежать, чтобы снова увидеть парня. Для этого требовалось мужество — возможно, оно у него ещё осталось. Когда Эндрю открыл глаза, Нил закрыл свои, чтобы не поймать его взгляд, хотя и не смог сдержать улыбку. Его ударили подушкой по лицу.***
Восемь месяцев спустя У Нила была целая коллекция предметов, связанных с жабами: кружки в форме жаб, талисманы в виде жаб, фигурки, носки, даже толстовка с жабьими глазами. Эндрю совал их ему при каждом удобном случае, потому что знал, как они нравятся Нилу. Так же, как ему нравится носить форму Жабки и продавать хот-доги. Он рассказал о своей работе Мэтту, который в итоге завязал отношения с Дэн и заглянул в магазин. С тех пор они присоединились к друзьям Эндрю, а теперь и Нила. Все девять человек провели каникулы, путешествуя по Польше. Путешествие ради путешествия, а не ради побега, оказалось для Нила гораздо приятнее. На несколько миллионов долларов, украденных у отца, Нил купил себе и Эндрю двухкомнатную квартиру в Познани. Кроме того, он добавил к сбережениям Эндрю ещё и на квартиру для его брата и его девушки. Нил не думал, что когда-нибудь доживёт до такого. Эндрю с усмешкой выдохнул дым ему в лицо, вырывая его из мыслей. Стоял тёплый вечер конца августа, и жизнь Нила складывалась как никогда удачно. У него была семья, на которую можно положиться, лакросс, дом и Эндрю. Он наклонился, чтобы поцеловать его, и Эндрю сжал в руке его зелёную майку, чтобы притянуть его ближе. Закончив перерыв, они вошли в магазин в тот самый момент, когда Кевин ворвался туда с главной двери. У него работали обе руки, и с июня он играл в лакросс за команду «Косиньеры Вроцлава». Нил вспомнил, что в особняке Кевина висела рамка с фотографией, на которой он был изображён в оранжевых цветах «Косиньеров» рядом с гордым отцом, положившим руку ему на плечо. Очевидно, он начал играть с ним в шахматы. — Почему, когда я прихожу сюда, первым делом вижу эту газету с папой? Она устарела уже лет десять назад. Эндрю вздохнул и накрыл газету чем-то другим. Дверь в «Жабку» снова открылась, и все трое обернулись. Нил почувствовал, как его сердце подскочило к горлу. Внутрь вбежал черноволосый высокий мужчина. Его лицо было покрыто синяками. Он выглядел так, словно подрался с каким-то придурком. Кевин сделал шаг в сторону, натолкнувшись на книжный шкаф. Нил вгляделся в татуировку «3» на лице мужчины и пробормотал: — Жан Моро?