Гребень Глицинии

      Мне дали отлежаться несколько дней, отпаивая в моменты упадка сил гадкой гранатовой настойкой. Потом пару дней неспешных тренировок, коротких и не изматывающих. Было больше похоже на зарядку. Хотя после того «чудесного» продвижения в навыках я бы лучше отоспалась ещё месяц, но Рёмен, как ни крути, был прав. Тело, может и ослабло, но давать ему более длительную передышку означало потерять впустую предыдущие несколько месяцев изнурительных тренировок. И снова их повторять.       В качестве бонуса за трудолюбие, Сукуна всё же отвёл меня на зимний фестиваль, предварительно укутав в более тёплые ткани.       Он, очарованный, рассказывал про странные танцы этой деревни, на примере разъяснял движения, предполагал, как мы можем это использовать в развитии моих личных навыков владения оружием. Действительно, словно пламя разжигалось в его глазах, когда он говорил про истребление демонов и красоту танца с клинком в руках. Пускай и на фестивале люди плясали в руках не с Клинками Солнца, а с огненными посохами и атласными лентами. Вот уж действительно можно назвать даром то, что из любого движения он находил способ улучшить владение оружием. Да и приглядевшись, я поняла, что он видел это представление не в первый раз: движения, пусть и фрагментами, напоминали зарисовки из его дневников.       — Ты часто сюда приходишь? — выглядывая из-под зонта, попыталась уловить настроение Рёмена. — Тебе явно это нравится.       — Каждый год. Она тоже любила эти танцы.       Хотелось думать, что вырвалось. Что он случайно сам себе насыпал соль на кровоточащие порезы, но нет. Сукуна не испытывал боли, сожаления или грусти. Искренне улыбался, смотря на игру огня и лент. Светлое воспоминание не могло омрачиться такими низкими чувствами, судя по всему, это лишь заживляло его душевные раны. Видимо, он хотел поделиться этим счастьем, посмотрев на меня с улыбкой.       — Это и вправду завораживает, — отведя взгляд к действию на площади, прикрылась зонтом. Щёки горели не от мороза. Странный он человек, такое искреннее счастье и желание им поделиться жутко смущало. — Летом же тоже есть фестиваль?       — Летом просто запускают фейерверки. Весной только сакрально поклоняются богам и преподносят дары. Если только осенью, когда идёт праздник урожая, — он пояснял своим обычным голосом. Видимо, понял, что смутил. Подтрунивать почему-то не стал, как обычно. — Вот сейчас, зимой, они разжигают костры, согревая летних духов, развлекают их танцами, чтобы весной они приняли их дары и благодарно помогли взойти посевам.       — Будь бы я духом, я бы точно сюда пришла, — обернувшись, посмотрела чуть выше на холм, в сторону дома Рёмена. Оттуда и ещё дальше вели небольшие факелы к большому костру в деревне. В ночном пейзаже, под серым небом и пеленой падающего снега, огоньки легко давали просмотреть дорогу. — Только что-то не хочется им становиться раньше времени.       — Если старательно будешь учиться, не станешь, — положил руку на плечо и слегка сжал, даже не посмотрев. Я проверила, выглянув из-под зонта. — Как только силы вернутся, ещё раз попробуешь то, что решилась сделать в том лесу. Но в меру своих возможностей. А не так, что заигралась и понеслась.       Мы развернулись к дому, проходя под зажжёнными факелами. Ветра не было, что очень радовало. На деревьях уже висели сугробы, заменяя чёрные когти веток на белые кусты, словно летом. Лес смягчил свои очертания во время снегопада.       Так, до весны, пока не началась звонкая капель, Рёмен и вправду аккуратно учил владению дыханием в полной мере. Он словно с небес получил указание, какой именно подход был нужен. И в роли сенсея себя успешно показал, по-настоящему обучая, а не красуясь для галочки и бросаясь великими наставлениями. С моральной стороны ему уж точно нельзя было давать ведущей роли. Чем ближе был отбор, тем более вульгарно начинал высказываться Рёмен, иногда скатываясь в такую нецензурщину, что хотелось уши свернуть в трубочку, чтобы такого больше не слышать.       — Если ещё раз ты дёрнешься в такой момент, я лично…       — Да-да, мы всё это уже проходили, — прерывая его на полуслове, закатила глаза. Вспыхивал он как спичка.       — Тогда объясни мне, какого хрена ты так делаешь?! — Сукуна натурально рявкнул, занося боккен в ударе. Получилось увернуться, отведя своим деревянным мечом его, проведя по длине.       — Успокойся, Рёмен-сенсей, — подмасливая, отошла подальше. — За последние месяцы даже ты стал доволен результатами.       Он кинул боккен за мою спину, в сторону глицинии у входа, и, казалось, ещё больше рассвирепел, когда посмотрел туда. Выпрямился, одернул воротник и кивком указал в ту сторону.       — Эй, Шибата-чан, привет!       О, этот яркий и жизнерадостный голос ни с каким другим нельзя было спутать. Годжо Сатору радостно махал своей огромной лапищей, раздражая идущего рядом Гето Сугуру. Нет, они, конечно, писали, что заедут проведать… времени-то прошло, меньше недели. Как-то быстро они решили сюда заявиться.       — Уважаемый Рёмен, — мальчишки поклонились, ехидно улыбался Годжо, а Гето в свою очередь скрывал на лице отвращение. — Спасибо, что разрешили увидеться с Шибатой.       — Как и договаривались, в случае непредвиденных обстоятельств, сообщаете мне. Первым делом, — строго проговорил Рёмен, сверля взглядом двух оболтусов. Да, за последний год парни явно заматерели, став самую малость, но шире, начиная терять свою подростковую щуплость. — Хорошей прогулки, — он чуть ли зубы не сточил на этой фразе.       — Вернём в целости, сохранности и трезвом уме, — Сатору улыбнулся, показал палец вверх и утащил меня вместе с Сугуру. Наказал переодеться.       Пришлось выбрать по их советам что-то неприглядное, но подчёркивающее статус. Сами они тоже были одеты достаточно неброско, но с иголочки. Скромное богатство.       — Так понимаю, Рёмен не такой уж и дьявол во плоти, — осмотрев меня со всех сторон, Сатору остался довольным. И что он рассматривал? — Ты же в курсе, что он делал с Сугуру? — кивнула, начиная понимать, к чему клонил.       — Мы беспокоились немного, — почесал висок Сугуру. — А я даже не рассказал про него, чувствую облегчение и вину одновременно.       — Нет, он дьявол во плоти, — выдохнув, решила не рушить образ сенсея, как само зло наяву. — Иногда хочется утопить его в его же крови. Тренирует он так, что помереть не страшно. Результаты хотя бы радуют, сглаживают неприятный осадок.       — Сильно он тебя прикладывает, да? — казалось, для Годжо это всё игры. — У него даже Сугуру так долго не продержался, — тыкнув пальцем в щеку Гето, Годжо мерзко смеялся. Тот в ответ так же начал тыкать его. Точно, придурки.       — Иногда кажется, что у него схема такая: возьми ученика и заставь его полюбить школу, — Сугуру запрокинул голову, выдыхая протяжно и жалобно.       — Кстати, а зачем вы приехали?       Они, конечно, писали, что зайдут проведать, но цель их визита… была туманной. С прищуром рассмотрев их, как под микроскопом препарат, отстранилась от них, а мальчишки начали запинаться на ходу.       — Ну, мы… Короче! — Сатору хлопнул в ладони. — Нам надо, чтобы ты сделала нам такие же штуки, как у тебя в гребне.       — Зачем вам это? — попахивало подставой со стороны Рёмена. Он давно зарился на мои кристаллы. — Вы же и так сражаетесь получше, чем я. Тем более, что яды — девчачий способ.       Надо избавить от этих мыслей дурные головы. Пришлось брать на слабо. Сатору вмиг потерял эту дурацкую улыбочку с лица, которое стало… жёстким.       — Дальше на север есть деревня, в которой нет защиты вечноцветущей глицинии. Мы подозреваем, что там прячется одна из демонических Лун. Чтобы стать столпом, мне надо её одолеть. Сугуру тоже нужны доказательства того, что их клан всё ещё достоин высокого статуса, — Годжо посмотрел вдаль, и теперь были видны горящие злостью голубые глаза, которые за тёмными очками было не разглядеть. — Мы просим тебя о помощи от лица клана Годжо и Гето. Цуки-чан, нам любое средство поможет.       — Не хотелось бы на это намекать, но что предложите взамен? — сжав переносицу, поморщилась. Трудно подсечь их в сговоре с Рёменом, когда Годжо так просил. — Это средство всегда было для моей защиты.       — Если бы мы были уверены в собственных силах, никогда бы не стали просить о помощи. Но с Лунами всё гораздо сложнее в этом плане, — Гето продолжил рассказ вместо Годжо. — Если это будет Молодая Луна, даже опытным столпам придётся не сладко. Что уж говорить об обычных людях, которые приходят сражаться от утраты близких, которые не учатся рубить демонов с детства, как мы. А после нас пошлют именно их.       Со стороны звучало логично и чисто. Подвоха нет.       — То есть… максимально возможное количество нужно сделать, — покачала головой, прогоняя лишние мысли. — Цель благородная, но, боюсь, у меня не хватит на ваши нужды. Чтобы сделать ещё, потребуется неделя, минимум. И гора ингредиентов.       — По времени да, — Сатору почесал затылок. — А насчёт материалов не беспокойся, достанем всё нужное. Ты главное скажи, что надо, мы мигом!       Вот он и вернулся, Сатору-разгильдяй. Непомерная серьёзность и была ему к лицу, при этом он был бы жутким снобом, если не валял дурака. Так что да, лучше уж так. Тем более, что этот нескончаемый поток энергии частично сдерживал Сугуру своим уравновешенным темпераментом. Идеальный тандем.       — Тогда в первую очередь надо оборвать у Рёмена глицинию, — поморщилась. За это могло прилететь по голове. — Но, раз уж мы всё равно идём в деревню, можно и поискать нужные материалы сначала там.       Мальчишки воодушевились. Накупили всё, на что я тыкала пальцем. Донесли до дома покупки. А потом решили по-честному договориться с Рёменом по поводу цветков глицинии. Естественно, разрешил, и установил лимит на каждое дерево. Да и не важно это было, сколько он там одобрил, когда он отправился на охоту следующей ночью, я оборвала ещё цветков и принялась за работу.