Изъян, который трудно искоренить

Когда ему удалось вернуться в полный света и шума мир, он понял, что лежит в подвальном помещении с серыми бетонными стенами. На полу лежали циновки из искусственной соломы, а на циновках - лучший клерик Тетраграмматона с онемевшим телом. Потрясающий сюжет для книги, которую стоит запретить, прежде чем ее напишут. Силуэт в дверном проеме издал какой-то условный звук, и в комнату вошла она. - Не надо переживать, что ты не чувствуешь боли. У тебя перелом и ушибы, я вколола тебе кое-что, чтобы не случилось шока. Ухура поправила выбившуюся прядь и села рядом с ним, как будто было естественно проявить такую заботу - нормально, не выходило из ряда вон, будто она сто лет его знала. - Я переживаю о том, что попал в аварию, и меня принесли в незнакомое не вызывающее доверия место, - голос Спока звучал хрипловато, но твердо, в этом ему было трудно отказать себе даже в беспомощном положении травмированного пленника. - Не вызывающее доверия место - это весь наш мир, если ты хочешь узнать правду, - усмешка вышла у Нийоты невеселой, кривоватой, но искренней. - И тем не менее, мне интересны причины моего нахождения именно здесь, - клерик перехватил ее запястье с резкостью ведущего допрос. Ухура без труда высвободила свою руку и передернула плечами. Он ее не пугал, это было другое. - Я спасла тебе жизнь. Маркус будет думать, что с тобой - все, финиш. Он еще какое-то время не узнает, что ты жив и здесь. Регенератор исправит последствия аварии - я его держу не здесь, и пройдет время, пока его сюда... передадут. - А зачем тебе все это? Причина? У тебя она есть? Нийота аккуратно коснулась его виска, и от нее запахло цитрусом и прохладой. - Я убила тебя. Прости. Мне неловко. И тогда мир раскололся на части в последний раз.