***
Вечерняя румынская деревня казалась загадочной, таинственной и в то же время немного жутковатой. Зелёные холмы и высокие горы после заката солнца возвышались мрачными исполинами, стоги сена в окрестностях деревни можно было принять за однорогих чудовищ, а отдалённый рык драконов создавал зловещий антураж. И лишь в деревянном домике, скрытом высокими воротами и чарами от опасностей тёмных улочек, было спокойно и по-домашнему уютно. Гарри сидел за столом, куря сигарету и сбрасывая пепел в одну-единственную пепельницу. Огрызок яблока из неё исчез, но появились косточки от вишни. Он косился на Нотта, который старательно расписывал голубой крест, который попался на глаза в самый первый день. Аккуратные мазки кисточки ложились на дерево, пальцы и нос Нотта были заляпаны краской, но он ничего не замечал, продолжая малевать мрачноватые картинки. — Что за крест, мне кто-нибудь объяснит? — наконец решился спросить Гарри. Чарли, сидящий в кресле и перебирающий кучу защитной одежды, поднял голову. — В маггловской деревне есть так называемое «Веселое кладбище», где вместо обычных крестов вот такие — весёленькие и часто изображающие причину смерти, либо то, что любил человек при жизни, с шутливыми надписями об умершем. Смерти не стоит бояться, над ней нужно и можно смеяться, — так думал художник, создавая свои кресты в стиле лубочного примитивизма. — А разве Роб похоронен на маггловском кладбище? — удивился Гарри. — Нет. Здесь, в магической деревне, — продолжил Чарли. — Идея создать такие же кресты для случайно погибших коллег пришла в голову Нотти ещё при жизни Роба. Тот одобрил её. Так что это первый крест, — он кивнул на Нотта, — который Тео делает, потому старается от души. Роб был нашим хорошим другом. Гарри задержал взгляд на Нотте, но тот совершенно не слышал и не видел их, увлечённый работой. Кончик языка усердно прослеживал границу слизистой нижней губы, видимо, помогая рукам рисовать. — А ты почему не присоединяешься? — вдруг спросил Гарри. — Так если бы я умел рисовать, — усмехнулся Чарли, — а я не умею. Мне больше по душе в пасть драконам лазить, — он покрутил обожженными ладонями. Странно, но почему-то Гарри показалось, что в голосе Чарли прозвучало нечто похожее на сожаление. Он сделал последнюю затяжку и воткнул окурок в пепельницу между вишнёвых косточек. Наверное, Гарри придётся ещё многое узнать о своих новых сожителях.Глава 3. Немного ежевики и неловких ситуаций
27 февраля 2024 г. в 22:02
Привычный к раннему пробуждению, но недовольный отсутствием отпуска на курортах, Гарри уже спозаранку дал лекарства дракончикам и убрал навоз. Оказывается, убирать его можно и не пачкаясь, для этого существовали зачарованные лопаты, которые не позволяли вываливаться навозу из черпака и загрязнять людей. Сволочуга Нотт указал Гарри на обычные лопаты, в то время, как совсем рядом лежали специальные. Но откуда Гарри мог знать, как они выглядят?
Кроме того, на территории заповедника имелся небольшой душ на открытом воздухе, поэтому по деревне необязательно было топать испачканным в саже.
Так что Гарри, очень даже вымытый и чистый, вернулся в дом, предварительно переодевшись.
Никаких следов навоза на сапогах — он великолепен.
Уже с порога до него донеслись странные звуки и вполне недвусмысленные фразы.
— Да, вот так… Сильнее, чёрт бы тебя побрал! Почему ты такой медленный?
— Может, это ты ненасытный? — приглушённый хриплый голос явно принадлежал Чарли.
Гарри сунулся в общую комнату и увидел то, что явно не предназначалось для посторонних глаз: на диване лежал Чарли, а на нём сверху, тоже на спине раскинулся Нотт в одной лишь майке. Чарли, придерживая руками ягодицы, грубо трахал его, насаживая на член рваными движениями. Бесстыдно расставленные длинные смуглые ноги, красивый пенис, увитый венками, с багровой головкой, которая сияла жемчужными каплями выделившейся смазки, и… о пресвятой Мерлин!.. У Нотта была проколота уздечка члена. Маленькие шарики пирсинга игриво и ненавязчиво поблёскивали в лучах солнца, любопытно заглядывающего в окно.
Глаза Нотта были полуприкрыты, голова запрокинута, беззастенчиво открывая шею для Чарли, который оставлял на ней следы губами, а иногда и зубами, прикусывая кожу.
Гарри зачарованно смотрел на пирсинг истекающего предсеменем чужого члена и чувствовал неуместное, но совершенно закономерное напряжение в собственных штанах.
— Да, да, да, — Нотту определённо нравилось происходящее, а ещё он казался слишком громким по мнению Гарри, что только усугубляло ситуацию в паху.
Вообще Гарри невозможно было чем-то удивить или засмущать — видел в клубах кое-что и похлеще, но было неловко смотреть именно на Чарли, который являлся братом лучшего друга. Гарри не мог объяснить подобное отношение — просто неудобно и всё.
И нужно как можно скорее попасть в свою комнату, не хватало ещё возбуждаться на чужой секс — Гарри-то в деревне вряд ли что обломится.
Поэтому он, прикрывая глаза рукой, решительно зашёл в комнату.
— Извините, извините, я не смотрю, всё нормально, — бочком продвигался в сторону своей спальни.
Кажется, Гарри обломался не только сам, потому что стоны стихли.
— Гарри!.. — послышался восклик Чарли, но было поздно. Гарри споткнулся об какую-то стоящую ёмкость, ушиб палец на ноге и растянулся на полу.
— Я в порядке! — крикнул он гнусаво. — Продолжайте!
Он поспешно поднялся и почти бегом добрался до спальни.
Нос оказался цел, а вот губа немного прикушена; правда, Гарри был не совсем уверен, что прикусил её, когда падал. Возможно, когда пялился на интимный пирсинг или на то, как член двигался между ягодиц.
Вот же черти!..
Гарри не стал терзаться угрызениями совести и просто засунул руку под резинку штанов и белья, обхватывая напряжённый ствол. Пара движений и возбуждение схлынуло, оставляя мокрые липкие следы на одежде.
Он горестно вздохнул. Очевидно, его удел на последующие три месяца — полная самостоятельность. Знакомства в деревне Гарри как-то не рассматривал. Впрочем, если кто подвернётся, он будет совсем не против. Гарри молод, активен, и кто ему запретит?
Выждав полчаса, справедливо рассудив, что любовнички закончили свои утехи, Гарри вернулся на кухню. Между прочим, он сегодня ещё не успел позавтракать.
Сексуальные игрища действительно закончились, Нотт сидел за столом, выбирая ягоды из огромной тарелки, стоящей перед ним.
Он бросил короткий взгляд на Гарри, но ни словом не обмолвился о том, что происходило каких-то полчаса назад. Гарри тоже не стал напоминать, в конце концов, он даже извиняться не должен — сами виноваты, нашли место, где сексом заниматься. Могли бы и у себя в спальне уединиться, не одни всё-таки теперь живут.
— Где Чарли? — поинтересовался он, садясь напротив и намазывая масло на булку.
— Ушёл в заповедник, — Нотт придирчиво осматривал ягоды, очевидно, выбирая покрупнее и послаще.
У Гарри не особо укладывалось в голове, что Чарли встречается с Ноттом. Правда, он не мог объяснить себе почему. Может, те как-то не очень подходили друг другу?
Чарли выглядел серьёзным и взрослым парнем, немного хмурым, но ответственным. Нотт же… ну, очевидно, оболтус, мягко говоря. Их первая встреча сказала Гарри о многом. Он даже не удивился бы, что все попойки и срач — дело рук Нотта, а Чарли лишь по какой-то причине относится к этому спустя рукава. Возможно, слишком занят любимой работой.
Нотт тем временем достал одну крупную ягоду и обвёл с одного конца по краям, где дырочка, пальцем, словно примеряясь. А затем насадил на него ежевику, на самый кончик.
Вторая ягода последовала примеру первой, но уже оказалась на другом пальце — среднем.
Гарри следил за действиями Нотта, которые выглядели даже немного медитативно. Тот обводил краешки отверстия ягоды и затем натягивал ту, скрывая лунки ногтей.
Когда все пять крайних фаланг были украшены ежевикой, Нотт погрузил указательный палец в рот и медленно стянул ягоду.
Проследив за движением кадыка, когда Нотт сглотнул, Гарри понял, что недавней дрочки было недостаточно.
А негодяй, как самый настоящий инкуб, уже облизывал средний палец, по которому тёк темно-красный ежевичный сок.
Красивые губы округлились, щёки западали, и Гарри поймал себя на мысли, что не прочь был бы засунуть свой палец или вовсе что потолще в порочный рот, испачканный красным. Нотт вёл себя как самая настоящая шлюха, Гарри так откровенно клеили только в клубах.
Он не был наивным, чтобы считать развратные жесты простым совпадением.
Гарри решительно встал из-за стола, не доев свой завтрак. Кажется, ему придётся открыть Чарли глаза на его партнёра, который вешается на первого встречного. Ладно, допустим, с Гарри они знакомы с первого курса, но вряд ли знали друг друга настолько близко, чтобы переспать в третий день знакомства, наплевав на чувства Чарли.
Нотт проследил за ним взглядом и поднялся следом.
Гарри вышел на крылечко, где тут же оказался прижатым к дверному косяку тёплым стройным телом.
— И что это был за финт ушами? — насмешливо спросил Нотт, расставив ладони по обе стороны от головы Гарри и навалившись на него, обдавая лицо влажным дыханием с запахом ежевики. — Я видел твои глаза сейчас за столом и огромный стояк, когда мы с Чарли трахались.
— Ты серьёзно не понимаешь? — Гарри ощутил, как член уткнулся прямо в бедро Нотта.
— Понимаю, — ухмыльнулся наглец, одна рука скользнула вниз и обхватила бугор в штанах Гарри. — Понимаю, что ты хочешь меня.
— Ты, блядь, только что трахался с Чарли! Тебе не стыдно вообще? Знаешь, я, конечно, не адепт чистоты и невинности, но Чарли — брат моего друга, — гневно сказал Гарри, старательно игнорируя ласкающую нахальную руку.
— А, так вот в чём дело, — протянул Нотт, глядя из-под пушистых ресниц. — Так мы с Чарли просто спим временами. У нас свободные отношения. Он может трахаться с кем угодно, и я тоже. Если это единственное, что тебе мешает, тогда беспокоиться не о чем.
Гарри открыл и закрыл рот. Возразить действительно было нечего, и, кажется, Нотт это понял.
Он опустился на колени и одним ловким движением избавил Гарри от штанов и белья.
— Я не уверен, что это х…
Его последние слова потонули в протяжном стоне, который непроизвольно сорвался с губ, когда Нотт взял в рот член. Гарри ещё хотел как-то сопротивляться, но потом внезапно до головки дотронулось что-то разительно отличающееся от стенок рта по температуре. Прохладный, твёрдый, металлический шарик аккуратно скользил по венчику, уздечке, прокатывался вниз до мошонки, повторяя изгибы венок и усиливая ощущения. Одновременно с прохладцей металла обжигал горячий бархатный язык. Разница температур, внезапная, острая, волнующая, будоражила яркое пламя внизу живота — средоточие желания и похоти.
У Гарри были парни с проколотым языком, от которых получал минет, но, видимо, не наличие маленького шарика в языке гарантировало качественный отсос, а умение с этим украшением обращаться. Нотт чередовал более сильные надавливания и усердное трение с лёгкими прикосновениями металла к самым чувствительным местечкам, приближая Гарри к финалу, но не давая кончить. Он останавливался в самый нужный момент, и от разочарования и нетерпения хотелось выть.
Но даже внезапное возрождение Волдеморта не могло сдержать оргазма, когда Нотт сосредоточился губами только на головке и поместил шарик прямо в устье уретры, чуть надавливая и вводя немного внутрь, щекоча, поддразнивая, теша нежные стенки.
Пламя в животе разошлось на миллиарды колких искр, семенные протоки готовы были взорваться, а сердце остановиться, когда Гарри долго и обильно изливался в мучивший его рот.
Веки болели от того, как сильно Гарри их зажмуривал, пытаясь спрятаться от подглядывающего солнца, чтобы то не отвлекало от процесса.
Нотт поднялся, небрежно вытирая рот.
Гарри, натягивая штаны, взглянул на него.
— Что? — спросил тот. — Тебе не понравилось?
— Понравилось, конечно, — замялся Гарри. — Просто как-то неожиданно. Нам ещё жить три месяца вместе, а я привык после случайного спонтанного секса сваливать в закат. И теперь не знаю, как себя вести, — честно признался он.
Нотт рассмеялся.
— Не парься. Никто от тебя не требует отношений, просто снять напряжение. Поверь, у нас с Чарли точно такая же ситуация. С ним ты тоже можешь спать, если вы оба захотите. Я не против.
Гарри представил Чарли и решительно замотал головой. Нет, безусловно, тот был привлекательным, но почему-то Гарри не мог вообразить себя с ним. Он с детства привык относиться просто как к брату Рона. Брат Рона — считай, и его брат. Какая-то семейная близость связывала Гарри со всеми Уизли, и ему не хотелось терять это.
А вот Нотт — другое дело. Гарри в конце лета уедет в Англию, и это маленькое эротическое приключение останется просто приятным воспоминанием молодости.