Мир наизнанку

Домой Вахит возвращался с трепетным огоньком в сердце и глуповато улыбался, прикончив очередную сигарету. Полина украдкой провожала его, поглядывая с балкона, пока парень не скрылся из виду. Зиму больше не беспокоили проворные снежинки, что залетали за шиворот, не беспокоил холод и пронизывающий ветер. В эту минуту парню было, как никогда, спокойно и хорошо. Подобные чувства он испытывал крайне редко, ведь привык жить с ощущением того, что постоянно нужно обороняться, что мир враждебен. Его не научили радоваться мелочам, не показали истинного душевного спокойствия, зато научили держать слово, бить первым и всегда сохранять стойкость и хладнокровие даже в самых сложных ситуациях. Вахита всецело вырастила улица и ее жесткие, порой неоправданно жестокие правила. Идти домой у Зимы не было никакого желания: наверняка, уроды, которых он зачем-то называл родителями, устроили очередную попойку. Быть участником их разборок ему совсем не хотелось, а запах водки уже осточертел настолько, что даже вид бутылки вызывал тошноту. Зима устроился на скамейке у подъезда, запрокинул голову, закурил и уставился на ворох падающих снежинок. Образ Полины не выходил из головы и что делать с трепещущим сердцем он не знал. - Сходил? - Неожиданно возникший Турбо сел рядом с ним, на колено парня опустилась девушка - Люда. По иронии судьбы, Вахит и Турбо были соседями по лестничной клетке. - Сходил. - Сухо подтвердил Зима, не отрывая взгляд от неба. - Куда сходил-то? - Поинтересовалась Люда - огромная любительница сунуть свой любопытный носик в чужие дела. Разговаривать Зиме сейчас совершенно не хотелось, он проигнорировал вопрос Люды, за что моментально получил толчок в бок от Турбо. - Он у нас походу влюбился. Ты бы видела, как он помчался к той девчонке, что пса проебала. - Подтрунивал Турбо, задевая за живое. Люда звонко рассмеялась. - Ты вот сейчас что хочешь, Валер? - Шумно и раздражённо выдохнул Зима. - Да нет... Ничего не хочу. Просто как-то некрасиво получается: пацанов бросил и съебался... - Шелуха от семечек летела прямо в ноги Зиме. - Ты мне предъявить хочешь?! - Моментально вспыхнул Вахит и схватил некогда близкого друга за воротник куртки. - Эу! Дружище, спокойнее... - Турбо поднял ладно в примирительном жесте. - Я просто шучу! - Нихера мне не смешно. - Зима с силой отпустил Турбо и раздражённо махнул головой. - Мальчики! Ну вы чего?.. - Защебетала Люда и обеспокоенно взяла Валеру за руку. - Ты очень болезненно реагируешь на шутки, Вахит... Тебе обязательно нужно это проработать! Хочешь, обсудим? - Люда смотрела на Зиму с неописуемым чувством собственной важности, вскинув подбородок. Своим нарочито вкрадчивым голосом девушка старалась возвысить себя, продемонстрировать, что она уж точно умнее и лучше лысого группировщика. Это поучающее общество Зиме быстро наскучило: он встал, коротко попрощался и направился в сторону подъезда. У двери в квартиру, он замер, прислушиваясь к ругани внутри. Родители аккурат дошли до кондиции мало соображающих зверей, вошедшего Вахита они в пылу ссоры не заметили. Ему это было на руку и он проник в свою комнату, заперев её изнутри на шпингалет. Наконец, он может побыть наедине с собственными мыслями. Наконец, ничего, кроме привычного шума за стенкой, ему не мешает и можно выдохнуть и погрузиться в сон. Однако быстро провалиться в сновидения ему не удается: крик матери вынуждает его снова и снова спасать ее от разъяренного отца, который беспорядочно колотит ее. - Как вы меня все заебали!.. - Обращается к незримому собеседнику Вахит, запрокинув голову.

***

- Интересный выбор нового друга. - Обратился к Талисману, устроившемуся в ногах Полины, Степан Федорович. - Дочь... - Многозначительное обращение к внучке подразумевало предостережение: Вахит его девочке явно не пара и даже не перспективный друг. Полина упустила слова дедушки, она была погружена в раздумья, поглаживая голову пса. - Мне кажется, он неплохой парень. - Девушка пожала плечами. - Не буду судить. - Дед поправил очки и погрузился в газетные новости. Степан Федорович всегда позволял внучке делать собственный выбор и был уверен, что свои шишки - это лучшие уроки. В жизни внучки он был человеком, который никогда не ограничивал, но чутко следил, чтобы с его сокровищем не случилось беды. Полина безмерно ценила эту черту в нем и никогда не подводила родных. Наконец, томительное ожидание Полины было вознаграждено: в дверь по-особенному постучали костяшками пальцев. На этот раз сомнений быть не могло. Это точно был отец, ведь только он так стучится - их маленькая традиция, что тянется с детства. Несмотря на то, что Полине уже 18 лет, для отца она кроха, рядом с ним она может капризничать и быть маленькой девочкой, ведь знает, что он не осудит и не пристыдит ее за лишнее ребячество. - Ты говорил, что задержишься ненадолго. - Полина открыла ему и обиженно скрестила руки. - Дорогая, работы немерено... - Отец устало притянул дочь к себе и погладил по волосам. Он никогда не посвящал ее в трудности работы и профессиональные проблемы: считал, что слушать негатив ей ни к чему. - Не обижайся, ладно? Обещаю, что следующие выходные будут только твои! - Я не обижаюсь, просто расстроена. Думала, мы сегодня вместе будем... Ты завтра рано уезжаешь? Опять целую неделю не увидимся! Когда твои командировки закончатся?! - Полина эмоционально высказывалась, уперевшись носом в грудь отца. - Она пролетит очень быстро, ты и внимания обратить не успеешь, цыпленок. Атмосфера дома Полины была невероятно приятной и спокойной. Ведь дом для небольшой семьи Аристовых - это нерушимая крепость, в которой никто никогда не осудит и не обидит. "Место силы", как говорит Степан Федорович. Все острые вопросы решаются без суеты и обвинений, здесь всегда есть место пониманию и компромиссам, а отличие от дома Зимы, где стены вот-вот сложатся, а потолок с силой рухнет на голову.