***
Полина не обманула классного руководителя: была ровно в 12:50 у библиотеки. Она сидела на диване у двери, лениво болтала ножкой, рассматривая свой маникюр, и гоняла в голове все то, что ей могут предъявить. Постепенно коридор наполнялся учениками. Публика была, как на подбор: сплошь парни-хулиганы. Кто-то с "фонарем" под глазом, у кого-то в драке порвана форма, кто-то не появлялся на занятиях, злостно прогуливая, а кто-то погряз в неудах настолько, что выплыть уже невозможно. Аристова среди этой шпаны выглядела крайне негармонично: аккуратная девочка с идеально выглаженной формой и белоснежным бантиком в каштановых волнах волос, это подмечали и преподаватели, которые один за одним заходили в библиотеку. Разбор полетов длился крайне долго и затягивался на добрых два часа, Полине было невыносимо скучно и волнительно. Парни, заходившие в библиотеку, пропадали в нравоучениях и повышенных тонах, там и оставались, видимо для публики и наглядности чужих "косяков". Заходить туда девушке совершенно не хотелось. - Аристова. - Наконец ее томительное ожидание прервал секретарь комиссии, приглашая на публичную порку. Полина робко вошла в библиотеку и остановилась у дверей. Классный руководитель зачитывал комиссии и присутствующим парням, которые уже "отстрелялись", докладную записку на девушку, не упуская подробностей догадок о личной жизни Полины, которые стали причиной вызова ее на комиссию. Аристова слушала его, сжав скулы. - Рауф Ахметович, мое общение с кем-либо не должно никого касаться, кроме меня! - Полина эмоционально перебила классного руководителя и гордо вскинула подбородок. - Мы здесь серьезно будем обсуждать с кем я общаюсь, а с кем - нет?! - Даже парни не позволяли себе подобной дерзости, просто молча выслушивали "предъявы" в свой адрес. - Полина, ты чрезмерно много себе позволяешь... - Вмешалась школьный психолог: жесткая, влиятельная и требовательная женщина. - Я просто хочу понять, как моя личная жизнь касается вас! - Полину было не остановить. Ее эмоциональность и вспыльчивость - подарок от отца, который старательно вышлифовал Зима, постоянно твердя ей, что никогда нельзя молчать, особенно если затрагивают то, что дорого и ценно сердцу. Среди парней побежал одобрительный шепоток. - Твоей личной жизни быть не может, когда ты в стенах этой школы. - Психолог была готова переходить на повышенные тона. Представительница ОДН что-то молча записывала в блокнот и в перепалке не участвовала, лишь изредка поглядывала на Полину заинтересованным взглядом. Девушке лицо сотрудницы показалось знакомым, но в пылу перепалки, она не придала этому значение. - Здесь будет обсуждаться только один вопрос? Вас интересует что-то конкретное еще или мы продолжим копаться в моем белье? - Полину потряхивало от злости. - Да, ты совершенно права! Рауф Ахметович, подскажите как зовут этого "мотальщика", с которым Аристова связалась. - Вахит Зималетдинов! -Эмоционально выпалила Полина, в очередной раз перебивая "классного", сотрудница заметно оживилась и теперь уже пристально смотрела, не отвлекаясь на записи в блокноте. За дорогих людей Аристова была готова сражаться до последнего - А-а-а... Зималетдинов... - Психолог была явно с ним знакома. - Деточка, ты хоть в курсе, что его с позором выгнали из 153 школы? За поножовщину! Это социальное дно, Полина! Это дети кондовых алкашей, пойми! Куда тебя потащило, Боже мой?.. - Женщина драматично взялась за голову. Полина знала, что поножовщина - это наглая ложь, однако промолчала, поскольку ее душили слезы, которые она изо всех сил сдерживала. Ее подобные конфликты изматывали, долго сражаться у нее не хватало сил: единственное, что сейчас хотелось - это прижаться щекой к бритой голове и снова спрятаться в крепких объятиях, пахнущих сигаретами вперемешку с ванилью. - Отец что на это говорит? - Подала голос преподавательница математики. - Он говорит, что моя личная жизнь касается только меня и моей семьи. - Гнула свою линию Полина дрожащим от сдерживаемых слез голосом. Она чувствовала себя крохотной размокшей под дождем спичкой - было паршиво. - Вот хамка... - Резюмировала математичка и включилась в бурное обсуждение с соседом слева - географом. Библиотека быстро наполнилась жарким спором, ворох претензий летел в Полину, словно острые ножики. Она совершенно не знала, куда себя деть и как, черт возьми, не расплакаться. Девушка цеплялась влажным взглядом то за сотрудницу милиции, то за парней, что сидели у книжных стеллажей, только в этих глазах она видела крупицы понимания и поддержки. Психолог, словно волчица, почувствовала настроение Полины и упивалась тем, что доводит ее до слез, тем, что не дает ей возможности даже отбиться от претензий. Девушка только молчала, балансируя над пропастью, в которую была готова полететь. - Вы закончили? - Полина гордилась собой: ей удалось-таки не разрыдаться. Голос ее звучал прохладно и отстраненно: этим она тоже гордилась. Интонация девушки окончательно сорвала хваленого психолога. Та брезжила слюной и оскорблениями. - Я могу идти или еще обсудим что-нибудь? - Лидерство теперь перешло в руки Полины и она потратила последние ментальные силы на радостную "сучью" улыбку, чем вбила последний гвоздик в гроб в самообладания Валентины Генриховны - школьного психолога. - Пошла вон, мерзавка! Без отца в школу, чтобы не заявлялась! - Спасибо. До свидания. - Полина метнула в нее очередную улыбку и гордо удалилась из библиотеки. Ее силы окончательно закончились, когда дверь библиотеки хлопнула за ее спиной. Полина собрала свои вещи и пулей вылетела из школы, благо у ворот ее ждал привычный Зима, который всегда был там по окончанию занятий с не менее привычной сигаретой в зубах. - Куда так торопится, моя красавица? - Картаво замурлыкал парень и протянул ей руку, приглашая в объятия. - Зима-а-а... - Протянула Полина, ее нижняя губа предательски задрожала, а по щекам покатились горькие слезы, что наконец вырвались наружу. - Эй... Кто тебя обидел?.. - Вахит обхватил ее щеки теплыми ладонями и встревоженно заглянул в глаза. Полина обняла его и малопонятно рассказывала минувшую беседу, уткнувшись ему в грудь. Парень гладил ее спину и внимательно вслушивался в ее плачущие мурлыкания, выпуская из легких сигаретный дым. - Ты из-за этого так расстроилась? Да брось ты... Стоит оно твоих слез? Я уверен, что не стоит. - Резюмировал Вахит, когда Полина, наконец, перестала плакать и отстранилась от него, очаровательно вытирая слезы рукавом. - Я не хочу, чтобы про тебя так говорили! Я знаю, какой ты хороший! - Эмоционально и в какой-то степени по-детски высказывалась девушка. - Я стараюсь только для тебя, на остальных плевать. - Подмигнул он и поцеловал в замерзший нос. - У меня дома никого... Так что ты идешь ко мне! - Настаивала Полина. - Я же говорил - все, что только захочешь. Пошли, рёва... Всю недолгую дорогу до дома Полина то и дело вспоминала минувшую комиссию и возмущалась. Вахит же довольно посмеивался и покрепче сжимал ее ладошку.***
Дома было тихо и спокойно, пахло вишневым пирогом, что дед заботливо приготовил, отчаливая на дачу, прихватив с собой Талисмана. Отец в очередном отъезде, так что можно избавить себя на время от необходимости рассказывать ему о произошедшем в школе - это неимоверно радовало. Комната Полины была погружена в уютные потемки, шторы она любила плотно завешивать так, чтобы проворные солнечные лучи не проникали даже днем. Полина переоделась в огромную Вахитову футболку и, наконец, избавилась от надоевшего белоснежного бантика прилежной девочки в волосах. Зима же уселся на кровати Полины, прислонившись к стене. - Чем займемся? - Лениво потянулся он. - Хочешь, я придумаю нам интересное занятие?.. - Полина аккуратно села на него и будто случайно скользнула по самому нескромному и чувствительному, прижимаясь к его груди и обхватив за шею. Парень лишь довольно зашипел.