Кукла и оловянный солдатик

— Слушай внимательно, — нарушает недолгосрочную, но напрягавшую тишину низкий мужской голос с хриплыми нотками, — ты будешь нашими глазами и ушами. Будешь докладывать обо всём. Мимо твоих ушей не должно пролететь ни одно его слово и ни один его шаг. Ты понял? В этом большом кабинете всегда казалось, что он ведёт разговор не с человеком, а с тенью. Ею верный слуга Ледяной Императрицы был окутан, как скрывающийся хищник, но даже в этом властвующем мраке офицер видел блеск холодных, синих глаз, которые смотрели прямо на него. Он чувствовал это. Настолько хорошо, что мог бы ощутить пробирающий до дрожи чужой холод. Но в этот раз помещение освещал тускло горящий алый Глаз Бога на груди. И кто знает, может быть именно он — причина, по которой его обладатель всё ещё не превратился в глыбу бесчувственного льда под этим взглядом. — Как прикажете, — отзывается он тихо, прикладывая ладонь к сердцу и склоняясь в уважительном жесте, прожигая взглядом дыру где-то в носках собственных тяжёлых сапог. И куда он только вляпался? * * * Специальный отряд Фатуи под началом Предвестника не так давно снова пересёк границу снежного королевства, наконец-то возвращаясь домой, впервые за долгие месяцы. Никто не показывал этого, но каждый рядовой радовался, как ребёнок, вновь слушая хруст снега под своими ногами и рассматривая привычные белые пейзажи, крыши маленьких, богатых и не очень домов и серое небо, затянутое облаками, из-за которых редко выглядывали лучи солнца. Даже стоящий на окраине завод, окутанный дымом, теперь казался чем-то родным, хотя обычно картина эта воспринималась как довольно угнетающая. Но королевство жило и не затихало невзирая ни на что, а движущийся по улицам города отряд солдат мог заинтересовать, разве что, только детей, которые, будучи укутанными в тяжёлые дублёнки и длинные шарфы, старались незаметно подобраться поближе и рассмотреть высоких, мощных лошадей. Те, иногда пофыркивая, покорно шли за ведущими их за поводья рядовыми. Возвращение домой всегда было для солдат радостью. Не прекрасно ли вновь встретиться с товарищами, отдохнуть от сна под открытым небом и сухпайков? Ведь сколько времени бы они не находились вдали от родины, Заполярный Дворец всегда оставался таким же, и это вселяло какое-никакое чувство спокойствия или даже уверенности в завтрашнем дне. А те, кто выполнял в Заполярном Дворце хотя бы мало-мальски серьёзную работу, знали, как быстро разлетаются среди солдат и вышестоящих слухи. В этот раз они были об одной конкретной личности. Такие же перешептывания дошли и до исполнительного офицера, известного в узких кругах бойца и просто всех товарища. И хотя разговоры шли разные, в его присутствии рядовым приходилось притихнуть. Из уважения к офицеру, который не являлся любителем сплетен. Однако, в этот раз игнорировать происходящее он не мог чисто физически, потому что вот-вот, и это всё могло коснуться непосредственно его. Разговоры о Шестом Предвестнике Фатуи, Сказителе, в Заполярном Дворце шли самые разные. Кто-то обсуждал экзотическую для этих мест внешность, кто-то странную одежду, а кто-то — его жестокость и неконтролируемое желание унижать тех несчастных, которым не повезло по нужде взаимодействовать с этим юношей. Юношей его, конечно же, называли лишь условно за поистине миловидную внешность. Сколько же лет Предвестнику на самом деле, никто не знал, но всем было очевидно, что в этом человеке (человеке ли?) кроется своя особая тайна, для разгадки которой просто не существовало достаточно смелых людей. Отнюдь, нашёлся достаточно смелый человек, чтобы с такой сложной личностью работать. Жестокость, злоба, опасность: всё это стало для офицера таким привычным и как будто бы правильным, что он уже давно не реагировал на особенности даже самых странных представителей власти, коих среди Предвестников было полно. Может быть, именно поэтому его работа хоть сколько-нибудь ценилась: он прекрасно адаптировался и подстраивался, а ещё знал, когда, где и что нужно сказать. Эти навыки были самой настоящей базой. Без них в Фатуи приходилось особо трудно даже тем, кто служит на благо родины уже не первый десяток лет. Таких, конечно же, было не так уж и много. Иногда офицер жалел о том, что пользуется в этом месте доверием. Будь он ниже рангом, вряд ли ему доверили бы такую работу. И в то же время не факт, что он дожил бы до этих дней, если бы не являлся столь ответственным сотрудником. Порой он вообще не понимал, как пришёл к этому и почему в принципе удостоился звания элитного бойца, который, к тому же, находится в подчинении у Одиннадцати и подчиняется только им. И Великой Царице, несомненно. Он чувствовал, что с чужими ожиданиями на него возлагаются обязательства. И хотя жаловаться тут было не на что, лёгкая тревога, мешающая офицеру сосредоточиться на работе, имела место быть. Сказителя он видел лишь однажды, одним глазком... И был поражён до глубины души не только пугающе открытой для Снежной одеждой, но и тому, что трудно было поверить во все те рассказы о жестокости и хладнокровии Сказителя. Взглянешь в эти синие глаза и не подумаешь, что этот парень способен применить к кому-то силу. Внешность, как известно, весьма обманчива и с этим приходится смирится тем, кто не хочет оказаться на глубине двух метров под землёй. И то, если повезёт и будет, что и кому хоронить. С другой стороны, терять ему нечего. Ровно три раза, подняв руку, он стучит тихо, ненавязчиво в дверь, гипнотизируя деревянную поверхность, как будто бы надеялся, что вход откроется от одного его взгляда. Было бы неплохо. Не пришлось бы совершать так много лишних действий, совершенно маленьких, но на которые уходит столько нервов... — Да? — слышится с обратной стороны и офицер воспринимает это, как разрешение войти. Он открывает тяжёлую дверь и переступает порог, прижимая куда-то к боку толстенькую папку. Картина маслом: совершенно вальяжно, даже не подняв взгляда, Сказитель сидел за своим большим рабочим столом, будто бы скучающе осматривая множество разбросаных бумаг с неизвестным содержанием. И если до этого солдат думал, что у него довольно неаккуратный стол со множеством записей и документов, как проверенных, так и ожидающих его подписи, то теперь он был убеждён, что ошибался. Как бы от такого количества бумаг у Сказителя не начал гнуться стол... Лишь сделав пару шагов навстречу, офицер смог получше рассмотреть Предвестника. С прошлого раза он нисколько не изменился. Разве что причудливая шляпа почевала на кресле в углу кабинета: её офицер заметил, когда отвёл взгляд на мгновение, борясь с неловкостью. — Прошу прощения, — произносит он, стараясь не отрывать Предвестника от чтения чего бы то ни было чересчур резко. Лишь после его слов Сказитель, наконец, поднимает взгляд, холодными льдинками рассматривая мужчину перед собой из под длинных ресниц. Тонкая бровь метнулась вверх. Кажется, не ожидал увидеть новое лицо. Хотя что-то офицеру подсказывало, что Сказитель их и не запоминает... — Меня зовут Коваль Роман, — не теряя времени, представился мужчина. — В ближайшее время я буду вашим исполнительным офицером. Вас должны были предупредить о моём приезде. Сказитель промолчал, и теперь Роман чувствовал себя ещё более неловко, чем до этого. Но всеми силами постарался это скрыть. Шестой же, кажется, не спешил и ни капли дискомфорта не чувствовал: выделял себе время на то, чтобы придирчиво осмотреть человека перед ним, будто бы оценивающе. Роман мог поклясться, что почувствовал, как заострили взгляд на его неряшливо собранных в хвост медных волосах, на немного помятой после долгого пути строгой одежде, дурацкой маске на пол-лица и не менее дурацких тёмных кругах под тёмными глазами. Сказитель подумал, что офицер этот выглядел бы внушительнее, если бы убрал с лица нарочито вежливую улыбку. — И? — спустя несколько долгих секунд молчания, которые показались вечностью, отозвался Скарамучча. — Я принёс вам документы, в которых пишется о ваших... — Отдавай и иди, — оборвал его на полуслове Скарамучча и снова спрятал взгляд в текстах. Совершенно беззвучно, но глубоко Роман вздохнул, прикрыв глаза на пару мгновений, словно стараясь собраться с мыслями. А подойдя немного ближе, он оставил папку с бумагами где-то ближе к краю стола, чтобы не мешать особо занятию Сказителя. Читал ли он действительно? Или просто ему настолько сильно не хотелось взаимодействовать с офицером? Оглядевшись по сторонам, как будто бы в серых стенах скрывался ответ, Роман сложил руки и аккуратно склонился в почтительном поклоне. — Собрание Предвестников ожидается во вторник, во второй половине дня, — добавляет он прежде, чем тихо, но всё же поспешно покинуть кабинет, закрыв за собой дверь. Ещё долгую минуту он стоял на месте, стараясь осмыслить то, что только что произошло. Это было... Не так уж и сложно, как ему представлялось. Он уже начал было готовиться к самому худшему. Может быть, Сказитель сегодня просто в хорошем настроении? Роман не заметил никаких изменений в нём. Ни во внешнем виде, ни во взгляде, ни даже в одежде. Всё было абсолютно таким же, как и несколько месяцев назад... Трудно поверить, что именно этот Предвестник всё это время провёл под наблюдением, участвуя в неизвестных Роману экспериментах, в которых, не трудно догадаться, участвовали и другие вышестоящие. Единственное, в чём Роман мог быть уверен, так это в том, что не встречались они раньше лишь потому, что в Заполярном Дворце Сказитель почти не появлялся, а Роман находился в разъездах. Довольно странно было осознавать, что он до сих пор не имел с Шестым никакого контакта, хотя был известен своим умением найти способ работы почти с каждым из Предвестников. Наслушавшись других, Роман не ожидал, что первая встреча (по сути своей вторая, но первую он решил не засчитывать) пройдёт столь спокойно. И это даже дало ему надежду на то, что всё не столь уж и плохо. Он целый месяц однажды провёл, работая с Доктором. Хуже уже точно быть не может. Облегчённо вздохнув, Роман почувствовал себя так, словно с души упал один из десятка тяжёлых камней. Может быть, ему всё же удастся найти общий язык со Сказителем, если немного постараться. Для своего душевного равновесия и спокойствия в первую очередь.