В змеиной шкуре

Джейме осточертело это путешествие. Ему надоел жирный, развратный боров, останавливающийся возле каждой таверны, которая встречалась им на пути начиная с Королевской гавани. Его повторяющиеся мерзкие шуточки комом стояли в горле, и Джейме всерьез опасался, что его вырвет, услышь он хоть еще одно подобное дерьмо. Но героическая улыбка ни на мгновение не покидала его холеного лица, даже выдерживая натиск испепеляющих взглядов своей дорогой сестрицы. Она все еще злилась. Серсея устроила ему разнос за отказ прийти к ней в комнату в их последнюю ночь в Красном замке. Джейме не стал ей рассказывать о том, что хотел провести вечер в башне наедине с собой и своими мыслями, листая белую книгу дабы вспомнить всех своих героев и братьев по оружию. Наверное, потому что Серсея считала, что у него вообще никаких мыслей быть не может. Или может, но все они будут лишь о ней. Джейме крепче сжал поводья. Поездка на Север не обещала быть легкой. Для него уж точно. Трудно с шутовской компанией ехать прямо в лапы к человеку, публично заклеймившим его предателем, наградив столь отвратительным прозвищем, которое он носил словно вторую кожу. О, да. У Джейме была толстая броня. Но сможет ли она выдержать Северные морозы? Этого он не знал, но собирался проверить. Будет ли так же невыносимо услышать «Цареубийца» из уст самой благородной задницы Вестероса? — Ланнистер! — окрикнул голос спереди, принадлежащий сиру Барристану, — Мы уже приближаемся к замку, поэтому разбуди её величество. — Да, сир. Без особого энтузиазма он приблизился к огромной, безвкусной двухэтажной повозке из умащенного маслом дерева и позолоченного металла. Проехав сорок тяжеловозов, он наконец добрался до мирно спящей Серсеи, которая держала на коленях небольшое зеркальце, усыпанное кровавыми рубинами. Напротив, посапывали друг на друге Мирцелла, Томмен и один из его котов с дурацким, но милым прозвищем. Сир Царапка. Джейме гадал как это низшее создание выжило в дороге и не было растерзано Джоффри, любившим играть с питомцами своего младшего брата. Видимо, у того были другие планы на поездку иначе не ускакал бы вперед экипажа матери. — Просыпайтесь, ваше величество! — что есть мочи крикнул Джейме. Не ожидая подобного внезапного крика, она выронила зеркальце из рук, разбивая свою безделушку вдребезги. — Винтерфелл прямо по курсу! — усмехнувшись, увидев, как недовольно Серсея поджимает губы, пытаясь выглядеть холодной, он ускакал, не дожидаясь очередной колкости или криков по поводу испорченной вещи. В следующий раз, Джейме уже не сдержится и рассмеётся, глядя на безуспешные попытки протиснуть явно несоразмерную воротам карету. Ох, ему уже нравился Север. Вся чета Старков вместе со слугами выстроилась на приветственной церемонии. Толстый олень, прямо-таки вприпрыжку направился в сторону своего верного лохматого пёсика, и они обнялись как разлученные влюбленные. Джейме еле хватило мастерства, чтобы не столь явно закатить глаза. Роберт прошелся по всем щенкам, которые, к его удовольствию, больше напоминали Талли, чем Старков, с этими рыжими волосами, голубыми глазами и еле уловимой аурой надменности. До чего смешно. Более на них он не смотрел. — Отведи меня к ней. Хочу выказать ей свое почтение. Как и предполагалось, коронованный олень направился в первую очередь к праху своей возлюбленной, игнорируя милую просьбу его сестры. Джейме даже не хотелось утешать Серсею. За столько лет уже должна была привыкнуть к незримому присутствию леди Лианны Старк в их семейной идиллии. Все слышали, вплоть до прислуги, но сделали вид, что стали на мгновение глухими и слепыми. А он направился на поиски младшего брата. Руку готов был на отсечение отдать, что найдет того в ближайшем борделе в компании пышногрудой девицы. Хоть публичные дома везде одинаковые. По крайней мере для него. С этим едким запахом, разъедающим глазные яблоки, наигранными стонами со всех углов и хищными взглядами, через ткань видящими, сколько денег у тебя в кошельке. Солдата в красном он нашел сразу. Тот стоял возле двери, стараясь не дышать, отчего вены на шее у него вздулись. Отпустив бедолагу на свежий воздух, Джейме, вошел в комнату. И дабы не ждать насыщения чресл брата, он буквально утопил Тириона в девках, с улыбкой наблюдая за его счастливым, от выпивки, лицом. Семеро, видел бы его сейчас отец. От этой мысли улыбка стала еще шире. Великий Тайвин Ланнистер в борделе любуется на сына-карлика, атакованного шлюхами. В самых дерзких мечтах Джейме не мог представит подобного спектакля. Просто, потому что отец всегда представлялся для него в одной ипостаси. Верхом на вороном коне, в золотых доспехах со львами и красной мантии, с холодным, пустым взглядом, он стоял на пьедестале. Вот каким всегда его видел Джейме. Как изваяние. Камень, на котором держалась вся их семья. — Так ты все же дождался меня, братец. — Тирион на ходу заправлял рубаху в портки, следуя к выходу, где их ждали с лошадьми. — Что, приглянулись тебе северянки? — Ну, между ног у них не так холодно, поэтому — ура! Они помчались к замку, где все уже было готово к пиру, на котором их монарх вновь будет вести себя, как последняя свинья, лапая служанок и вливая в себя бочонки с вином, пока не покатится к себе в кровать плодить бастардов. Эх, а ведь мог Джейме служить более достойному королю. Отдернув себя от столь мелочных мыслей, он спешился с коня, раздраженно снимая дурацкий шлем гвардейца. Давно надо было сменить одеяние. Ближе к вечеру на улице стало слишком холодно. Несмотря на долгое лето, видимо, до Севера оно не дошло. В зале тем паче. Пусть там тепло, благодаря горячим источникам, согревающим замок изнутри, но находиться в нем было невыносимо. Стоял ужасный гул, сотрясавший даже стены. Со всех сторон слышались громкие северные баллады, воспеваемые мужским басом. Вассалы дома Старк, видимо, наплевали на то, что перед ними сидят королевские особы и манерам эти дикари обучены не были, поэтому без зазрения совести кричали похабные шутки, громко рассказывая «о случаях на охоте…». Роберт еще не до конца захмелел, лишь поглядывая в сторону дев Винтерфелла, но уже был удостоен унизительных взглядов своей королевы, беседовавшей с рыбиной Талли. — Неведомый тебя подери! Выпей уже это проклятое вино, Нед! Иначе, клянусь памятью своей бабки, я в тебя его волью! — Баратеон упорно тыкал рогом в плечо рядом сидевшего Старка, пытаясь споить его, но тот с извечной угрюмостью сидел, точно кусок изваяния. Джейме хотелось ядовито усмехнуться. Вот от ваш драгоценный друг, которому вы вручили трон, милорд. Демон Трезубца во плоти. У стоявшего позади всей процессии сира Барристана дернулась щека при упоминании королевы Рейль Таргариен. Селми всегда оставался верен драконам, несмотря на то какой доспех на нем, или кто на железном стуле свой зад греет. Поэтому столь уничижительная клятва задела глубинное в старом, строгом рыцаре. А вы чего ждали, сир? Благочестия? В пекло. Джейме нужен был воздух. Прошмыгнув никем незамеченным из зала, он вышел на задний двор. Дышать. Чтобы жить надобно дышать. Да, как учил мейстер. Медленно, без придыхания. Боги, как же он желал очутиться в своих покоях в Белой башне. А лучше в покоях на Утёсе Кастерли, чтобы после ужина прыгать со скалы наперегонки в прохладную воду и наблюдать за потрясающими закатами, переливающимися багряным. Там, где он смог бы уснуть, окруженный деревянными солдатиками. Образ в голове сменялись несчетное количество раз. Рейль… Рейла, добрая королева с грустными глазами… Рейгар. В веренице обликов Джейме отчетливо представил перед собой белокурого юношу с индиговыми очами и легкой улыбкой. Вот принц кладет руку ему на плечо и с задумчивостью произносит: «После битвы я намерен созвать совет. Произойдут перемены. Я давно уже собирался… впрочем, что толку забегать вперед. Поговорим, когда я вернусь». Это были последние слова, которые он услышал от Рейегара Таргариена. Одна рать ждала за воротами, другая уже выступила на Трезубец. Принц сел на коня, надел черный высокий шлем и отправился навстречу своей судьбе. Больше Джейме его не видел. Нет, последнего дракона должна была ждать участь получше той, в которой его грудину пробил молот собственного кузена. Как и Эртура, Осмунда и Левина… — Так чертовски холодно, — плечи дернулись от внезапного морозного ветра, подкравшегося со спины. — надо было прихватить мантию. Пнув лежачий камень, тем самым загнав его куда-то в сторону конюшни, он вдруг заметил там слабый отблеск света. Но в честь приезда его рогатого высочества всех слуг кроме кухарок и тех, кто должен прислуживать на пиру, отпустили пораньше. Подозрительно… Сжав по обыкновению рукоять меча, Джейме тихонько подобрался к каменной стене и услышал тихое бормотание. Будто кто-то читает молитву. Обнажив сталь, он приблизился, спрятавшись в тени дабы не быть обнаруженным и прищурился, чтобы в слабом свете единственной горящей свечи увидеть силуэт. На деревянной балке читая книгу расположился мальчик лет шестнадцати. Он сидел вполоборота к Джейме, за ним наблюдавшему, выставив вперед правую ногу в коричневом грубом сапоге, подперевшись кулаком, в небрежно изящной позе, не имевшей в себе ничего от почти приниженной чопорности высоких особ. Не болен ли он? Подумалось внезапно. Ведь иссиня-черная тьма волос так резко оттеняет бледность его кожи цвета слоновой кости с тонкой каймой из вен. Юношеская щетина уже проступила, но была сбрита, отчего лицо делалось чуть старше, а черты казались более резкими. Или кем приходится, его мать раз сумела наградить своего сына подобным? Неужто, нашлась женщина на Севере хоть немного красивее замороженной рыбины? Джейме не знал, он всего лишь продолжал смотреть, как мальчишка, впервые увидевший голую женщину. Столь невовремя меч соскользнул из запотевших ладоней с лязгом падая на каменный пол. — У всех королевских гвардейцев в привычках пялится на мирно сидящих юношей? — Говорил мальчик с северным акцентом, но голос у него был мягкий еще без хрипотцы. Джейме поднял свой меч, стараясь не показывать волнения, трепещущего где-то в груди. Словно краснеющая девица на выданье. Какой позор. Откашлявшись, пришлось напомнить себе, кто он есть. Золотой наследник, лев Ланнистеров и далее по списку. Нацепив обыденную маску Улыбчивого Рыцаря, Джейме вышел на лунный свет к столь внезапному собеседнику. — Королевским гвардейцам нельзя брать ни жен, ни мужей, надо же себя как-то развлекать. — Это должно было быть произнесено увереннее. С долей высокомерного равнодушия. — Удручающе, — сказал юноша, наконец обернувшись и дав возможность увидеть свой профиль с тонкими суровыми бровями, с прозрачной тенью на висках, с ушами, закрытыми мягкими волнами спадающих под прямым углом кудрей и нервирующим взором всезнающих темных глаз. Далее шла долгая тишина. Он будто потерял весь интерес к одному из самых прославленных рыцарей ныне живущих. Который стоял и переминался с ноги на ногу, не зная, что бы такого сказать дабы продолжить беседу. — Как твоё имя? Умно. Нет, не зря Серсея звала его самым глупым из Ланнистеров. Может так оно и есть? — Джон. — Безукоризненно ровным тоном произнес юнец, вновь уткнувшись в свой фолиант. Дурацкая книжонка! Промычав «понятно», он уже собирался раздосадовано отправиться обратно, как заметил, что так называемый Джон, соизволил спустится со своего пьедестала, оставляя ношу на балке. Расправив плечи, юноша сделал несколько шагов навстречу, позволяя лунному свету коснуться лица, отчего глаза налились знакомым цветом индиго, будто в насмешку тревожа его недавние воспоминания о принце-драконе. — Джон, — повторил он, протянув руку с чуть красными пальцами, привыкшими находится подолгу в перчатках. На кончиках виднелась россыпь мозолей, но даже она не портила их изящества. — Сноу, милорд. Точно ожидая, что Джейме отсечет протягиваемую руку он прищурился. Вот же шельмец. Усмехнувшись, он крепко сжал ладонь в приветствии, не отрываясь от гипнотического взора. — Сир Джейме Ланнистер. Я не лорд, а вот мой отец, да. На словах об отце Джон, отчего-то нахмурился, кивая, словно принимая его поправку во внимание. — Прошу прощения, сир. Почему вы не в замке? — Устал, — фыркнув от раздражения, накатившего стоит только вспомнить то сборище, Джейме убрал меч в ножны, не желая пугать мальчика. — а ты почему? — Устал, — повторил за ним хитрец, заставив его растянуть губы в улыбке. — Что там за книга у тебя? — посмотрев ему за плечо, Джейме ткнул пальцем в сторону толстого, старого чтива. — интересная хоть? Ему захотелось узнать, какая такая вещь способна завладеть вниманием настолько сильно, делая его самого неважным. Джон же впервые за их короткий разговор плутовато улыбнулся. Отчего в уголках глаз появились задорные смешинки. — «Смерти королей» мейстера Коэта. Вот же щенок. — Раз так интересно, спроси у меня, — Не без бахвальства вторил он. — я видел, как они умирают. Джон скрестил руки на груди, улыбка молниеносно сошла, будто и не было. Но на её месте появилось любопытство, часто проскальзывающее в Тирионе, стоит ему услышать об очередной научной чепухе. — И как же? Джейме задумался. А действительно, в чем разница? Он видел смерти лошадей, которые скулили, желая прекратить свои муки, видел смерти простых солдат, которые умирали иногда даже до начала боя, видел смерти женщин, от которых часто остаются одни ошметки былого, да рвань одежд. Но короли — нечто совершенно другое. — Эти мудаки будто не верят, что вообще могут умереть. Поэтому их смерть дольше, чем у остальных. Мучительнее, страшнее и коварнее. Он вдруг вспомнил себя юного. Вот он стоит в тронном зале, залитый кровью по самый подбородок. Ему бы бежать, но зачем, куда? Вместо побега он переворачивает тело, прибитое к полу мечом, и вспарывает тому горло. Джейме до дрожи боялся возрождения этого монстра в виде огромного огнедышащего дракона, коим сумасшедший король грезил стать. Нет, только через его труп. — Я бы не сожалел, убей я безумца, сжигающего людей диким огнем, сир. Я бы считал это подвигом. — Что? Джейме буквально очнулся ото сна. Он же не ослышался? Впервые, кто-то соизволил сказать ему подобное. Не «Цареубийца», «Клятвопреступник», «Человек-без-чести», а «Человек совершивший подвиг». У него внутри все перевернулось. Какой-то бастард с края света посчитал его поступок героическим и Джейме готов был на луну выть. А мейстеры говорят — магии не существует. — Ланнистер! — с наружи донесся крик одного из гвардейцев короля. — Вам пора, сир. Прощайте. — немного склонив голову сказал Джон. Все еще пребывая в небольшом шоке, Джейме разочарованно кивнул. Никогда его еще так не раздражала собственная фамилия. — Сир Джей…! — Да здесь я! Хватит орать, Трант! Окинув, вновь перебравшегося на балку парня, взглядом полным непонимания и неудовлетворения за столь короткую беседу, Джейме поплелся из конюшни, на ходу понимая, что не обращал никакого внимания на ужасающую вонь и холод. Хотя по натуре, не пребывал в таких местах больше должного по службе. И в самом деле чудеса. Но они испарились, стоило увидеть надменную рожу Мерина Транта, которого отправили на его поиски. — Ну? — Джейме не сдержал раздражения. Как таких вообще в гвардию взяли? Не древний орден, а проходной двор. Может и хорошо, что Эртур не дожил до их жалких дней. — Королева требует сопроводить её в подготовленные комнаты. Лично вас требует. — с нажимом добавил он. Чертова Серсея с её чертовыми прихотями. — Сир Барристан приказал мне сопровождать туда короля, поэтому передай её величеству, мои искренние извинения. Обойдя Транта дугой, Джейме отправился обратно в замок, где буйство лишь усилилось. Люди только с земли вино не лакали. Споили даже бедных музыкантов. Благочестивые дамы уже должны бы отправиться спать, но женщины Севера считали иначе. Они все делали иначе. — Цареубийца! Громогласный бас Роберта прошелся по всему залу, привлекая внимание к двум фигурам. Нет нужды показывать пальцем, все уже поняли, о ком говорит краснеющий от алкоголя король. А поэтому хихикали, глядя на остолбеневшего Джейме. Он поджал губы в полоску и постарался изобразить улыбку, но получился злобный оскал. — Да, ваше величество? Роберт, сидевший с каким-то великаном, пьяно икнул, отчего его брюхо ударилось о деревянный стол, на котором вся посуда задрожала. — Ты все еще трезв! — Удивительная проницательность. — тащи свой распрекрасный зад, Ланнистер, окажи уж честь. После последнего слова все гости пира откровенно рассмеялись, подражая своему королю, откидывая назад хмельные бошки. Будто олень сказал что-то смешное. Глупое стадо лизоблюдов. Но ничего. Джейме привык быть в центре не самого благородного внимания. «Льва не должно волновать мнение овец». Собрав всю оставшуюся за день силу духа, он хотел ответить, как вдруг на плечо хохочущего борова легла рука Старка. Он был предсказуемо трезв и тверд в намерении усмирить разбушевавшегося дружка. — Он на посту, ваше величество. — Я же пошутил, успокойся, Нед. — Баратеон, желавший по началу стряхнуть державшую его руку, но увидев её обладателя, рассыпался в улыбках. — Позаботься о безопасности моей спины, Ланнистер! — Конечно, мой король. — Терпение Джейме доходило до края. Еще чуть-чуть и он станет дважды Цареубийцей и единожды мертвецом. Отходя к стене, он поймал взгляд тихого волка. Благодарностей ждешь? Черта с два. Джейме уж лучше язык себе откусит, став на подобии Илина Пейна, чем выдавит из себя «спасибо» для Старка. Тут до него дошло, что смотрит тот не на знаменитого человека-без-чести, а на вошедшего в огромные двери мальчишку. И это был Джон. Походка его, по тому, как он держал корпус, как двигались его колени, как ступали обутые в вареную кожу ноги, была неизъяснимо обаятельна, легка, робкая и в то же время горделива. Так обычные бастарды не ходили, уж Джейме знал. Пусть Тирион и не ублюдок, но в глазах отца он был еще ниже любого Хилл или Сноу. Поэтому в детстве тот извечно ступал на кончиках пальцев ног, пока однажды не упал и чуть не свернул себе шею. Джейме тогда здорово перепугался, еле уговорив его перестать ходить подобным образом. Невидимым ему все равно не стать. Сим даром дети Тайвина Ланнистера, увы обладать не могли. Ему вдруг стало интересно, слышал ли Джон слова короля-пьянчуги? Поменялось ли теперь его мнение относительно Джейме? Но либо не услышал, либо сделал вид. Потому что даже не посмотрел своим изучающим взглядом, туда, куда все украдкой бросали взор. Просто, мирно ел ячменную похлёбку, запивая слабым элем и иногда переговаривался с сидящим по правую руку тучным мужчиной с бакенбардами. Джейме снова захотелось улыбнуться.