Любовь... Такое странное чувство...

Работа идёт полным ходом. Тибидохс помогают отстраивать все, от стражей до учеников. Правда на это уйдёт очень много времени, война не оставила и камня на камне. Почти все башни были разрушены до основания. Уцелела только Большая Башня и магпункт. Витражи, которыми в Тибидохсе до войны очень гордились, были разбиты. Зал Двух Стихий был разгромлен, остались лишь обломки. Но даже при этом, в нём всё ещё завтракали, обедали и ужинали, сидя на полу перед скатертями. Аудитории больше всего пострадали от пожара, от мебели остались лишь обугленные деревяшки. На полу пепел и копоть, а в стенах огромные дыры… В подвалах, в которых не так давно шло грандиозное сражение, были полностью разрушены. Где-то были завалы, а где-то огромные дыры в потолке. Крыша, если она где-то была, то обязательно текла. Погода при этом стояла приличная. Небо, закрытое тёмными тучами, конечно слегка нервировало магов, но работа не прекращалась. Все работали и никто не отлынивал. Ученики более старших курсов и магспиранты возводили стены, а третий курс таскал кирпичи. Преподаватели, если не были в числе погибших или не находились в магпункте, руководили процессом и брали на себя самые сложные задачи. День стремительно клонился к вечеру, поэтому можно спокойно озвучивать итоги. За неделю работы была восстановлена четверть Зала Двух Стихий, точнее одна стена, и в этом же Зале был почти разобран завал, образовавшийся после того, как обвалилась крыша. К сожалению после этого в потолке зияла дыра. Главная Лестница тоже заурядно пострадала и её только с огромными усилиями удалось восстановить. Сарданапал весь этот день бегал по замку, проверяя все ли работают, и очень устал. К вечеру он уже еле-еле волочил ноги. Но, что поделаешь, хоть все и старались работать, усталость часто брала, особенно над детьми, верх. В конце тяжёлого дня академик обычно заходил к Ягге попить чай и просто поговорить, но вот например сейчас он еле-еле доплёлся до своего кабинета, который из-за того, что Башня Привидений рухнула, перенёс на время в Большую Башню. Закрыв за собой дверь, он плюхнулся на чудом уцелевший кожаный диван на лапах грифона, не заметив бросившегося к нему сфинкса, и уже хотел уснуть, даже не переодеваясь, но его остановил голос Древнира, сидящего за его столом: — Сарданапал, погоди! Мы все устали за этот год войны и за неделю стройки и я прекрасно тебя понимаю, тоже вымотался, но ты бы всё-таки проведал старушку. — намекнул тот. — А-а? — переспросил усталый и витающий в облаках Черноморов. — Конечно-конечно… А Ягге хотела меня видеть? — Да, к сожалению ваши дороги за этот день так и не пересеклись, вот она передала свою просьбу через меня. — ответил Древнир, в это время макающий перо в чернильницу и явно пишущий кому-то письмо. — Ладно, я пошёл. — сдался академик, с трудом пересилив себя, и направился в сторону магпункта. На пути ему не раз попадались привидения воющие, страдающие и скучающие по Башне Привидений. Недолеченная Дама страдала больше всех. Она даже отменила двадцати минутный обморок, заменив его на время часовыми рыданиями и жаловалась каждому встречному на боль в сердце. Но как только кто-то попытался посочувствовать она слегка оживлялась и с чувством описывала свои ощущения, сопровождая это ежеминутными всхлипами и завыванием. А увидев что кто-то закрывает уши или что-то подобное, Дама принималась возмущаться и громко вопить, в гневе колотя виновника своим розовым зонтиком. Поручик Ржевский уже не ржал так громко и вообще перестал шутить и смеяться над своими шутками. Он начал жаловаться на Недолеченную Даму и говорить, что её крики его раздражают и нервируют и, что мешают думать. Безглазый Ужас гремел кандалами, но уже не в подвалах, а где попало, и забрасывал всех своими внутренностями, как обычно, но в десять раз чаще. Он стал рассеянным и часто забывал где-то свою голову, пугая исключительно всех. Добравшись-таки до магпункта Сарданапал тихо постучал. Дверь открылась сама и впустила академика в давно не просторное помещение. Ягге расставляла склянки и колбы в восстановленный шкаф. В котле булькало зелье цвета застоявшегося супа с таким же запахом, но старушку ни цвет ни запах будто не заботил. — Здравствуй, садись что-ли, чай попьём. — поприветствовала Сарданапала хозяйка магпункта, не отрываясь от своего занятия. Глава Тибидохса присел на край стула и, заметив чай на столе, отпил небольшой глоток, как бы проверяя температуру. — Рассказывай, как дела на фронте строительства? — продолжила Ягге. — К чаю может что-нибудь? Сушки есть. — Доставай. — согласился академик, который ничего не ел с утра. — Ну чего молчишь-то? — спросила старушка, взяв с полки маленькую плетёную корзинку с сушками. — Да так, продвинулись мы за неделю не намного, но, как ты видела, результат есть. Дети стараются, но усталость свойственна всем. Мы с преподавателями забегались совсем. Древнир например за весь день, остров в доль и поперёк обходил. Он что-то ищет, но никак не может найти, а мне ничего не говорит. Феофил крышу в Зале Двух Стихий пытался заделать, только без помощи никак. Я ему не могу помочь, ты не можешь, Тарарах тоже. Как же нам Медузии сейчас не хватает! Она бы всех в ежёвых рукавицах держала и не давала отлынивать, всех бы на расстоянии контролировала и мы бы быстрее справились… — с горечью рассказывал Сарданапал, откусывая уже десятую сушку. — Ничего, поправится она скоро, вот и дело быстрее пойдёт. — утешила его Ягге. — Правда? — недоверчиво переспросил глава Тибидохса. — Да, с костеростками переломы быстрее срастаются, месяц и как новенькая будет! — заверила его хозяйка магпункта, подливая ему ещё чаю из большого золотого самовара.

***

Вот и прошёл наконец-то тот долгожданный месяц, наступила осень и вообще много что вокруг поменялось. К этому времени был отстроен заново весь Зал Двух Стихий, и столы, и крыша, и скамьи, и даже витраж был восстановлен. Лестница Атлантов да и сами атланты были отреставрированы, но ступени так и остались огромными. Сейчас строилась Башня Привидений, но процесс временно застрял, недостроенный даже до четверти, непонятно из-за чего. Ученики и преподаватели устали как собаки и часто отлынивали, как же им не хватало Меди с её навыками успешного управляющего. Сейчас часы в магпункте показывали примерно восемь часов утра. Да, все работящие вставали чуть-ли не в пять, но больным и умирающим можно было и в восемь. Медузия открыла глаза и, вполне с радостью, вскочила с кровати. Сегодня Ягге обещала её выписать, но старушка могла придраться к любому, будь это «бледное» лицо или тому подобное. Подойдя к зеркалу, Меди придирчиво оглядела себя в его отражении. Бледной она уж точно не выглядела, а больной и подавно, только волосы были слегка растрёпаны и крайние пряди превратились-таки в змей. Зуби и Клоппик, которые прикидывались больными уже месяц, тем самым отлынивая от получения навыков строительства, сопели в обе дырочки и не обращали внимания на то, что уже как бы утро. Переодевшись, она аккуратно и тихо прикрыла за собой дверь и отправилась будить старушку. Но Ягге оказывается уже проснулась и достаточно давно. Она сидела на стуле в своей комнате и перебирала сундук. — А, это ты, Меди. — сказала хозяйка магпункта, когда Медузия вошла. — Так уж и быть, ты свободна. Только не забудь зайти к Сарданапалу, он тебя ждёт! Как только Горгонова вышла из магпункта, она увидела насколько всё плохо… Большая Башня походила на дуршлаг, буквально. Дыры были везде, и в полу, и в стенах, и в потолке. Уже не на шутку забеспокоившись, Медузия поспешила в свой кабинет, тоже находившийся в этой башне. Открыв дверь, она ужаснулась, вместо окна в стене зияла дыра. А когда Меди попыталась сделать шаг, то чуть не провалилась в дыру в полу. Аккуратно её переступив, Горгонова пристально оглядела комнату. К счастью, стол и находящиеся в нём важные документы не пострадали, да и шкафы с книгами не очень, только всё-таки придётся звать стражей света, чтобы помогли их заделать, дети здесь не справятся. Покинув наконец свой кабинет, она пошла искать кабинет Сарданапала, но как назло академик никогда не упоминал, куда он его переместил… Но когда Меди обходила башню уже третий раз, чудом никуда не провалившись ни в одну из дыр, её кто-то грубо схватил за локоть… Медузия возмутилась, что это за свободный доступ к её телу, она никому так делать не разрешала, даже главе Тибидохса. Резко развернувшись и уже приготовившись выкрутить руку тому кто её держал, она не заметила позади себя ещё одну дыру. Оступившись и так и не увидев кто её схватил, Горгонова обнаружила что падает, а дальше всё как в тумане…

***

— Аммиакус нашатырюс! Зрение прояснилась и Медузия увидела перед собой Сарданапала, который в свою очередь легонько тряс её за плечи. — Что произошло? — в недоумении задала вопрос преподавательница нежитиведения, вставая с пола и отряхиваясь. — И тебе доброе утро. — поправил её академик. — Я иду по коридору и вижу, что ты в упор не замечаешь дыру в полу прямо перед тобой… — Постойте, дальше я знаю, вы схватили меня за локоть, а я восприняла это как нападение. — усмехнулась Горгонова, рукой убирая за ухо, лезущую в глаза прядь. — Да уж, весело… Так-с, очень хорошо, что Ягге тебя выписала. Нам тебя правда очень не хватало. — ответил Сарданапал. — А кстати, давно хотела спросить, откуда дыры в полу? — всё-таки решилась спросить Медузия. — Да так, одно противное заклинание Клоппика, он то придумал, но так и не понял в чём его суть… Ну вот и результат. — пояснил глава Тибидохса. — Понятно, продолжим… В чём моя задача? — чисто из любопытства задала вопрос Меди. — Понимаешь, тут у нас загвоздка произошла в строительстве Башни Привидений… Хмыри взбунтовались и… и разогнали наших учеников, не понятно как выбивая у них из рук кольца… Пойди пожалуйста и разберись, а то я до туда так за неделю ни разу не дошел… — попросил академик. — Ну можешь ещё поруководить стройкой, а то дети стали слишком часто отлынивать. Горгонова нахмурилась и покачала головой. — И зачем я учу этих баранов? — буркнула она и попрощавшись с Сарданапалом направилась в Башню Привидений.

***

Каждый этаж башни кишмя кишил нежитью, в основном хмырями, но не суть. Медузия же по пути к ней захватила с собой большую группу пятикурсников. — Все держите наготове перстни и докажите мне наконец, что я учу вполне умных людей! — сказала она, при входе в башню. Пока всё было чисто, но только до того, как в них не полетели кирпичи. — В рассыпную! Так им будет сложнее нас атаковать! — предупредила преподавательница нежитиведения, испепеляя первый кирпич ярко зелёной искрой. Хмыри действовали, если не слаженно, то хотя бы почти. У них была тактика. Но горе тому хмырю, который обругал Горгонову очень нехорошими словами. Медузия подула на своё кольцо и посмотрела на последок в какую из стен впечатался тот «очень умный субъект» и не вылетел ли он за пределы башни. — Вы все-е с-с-дохните-е, все-е, эт-то говорю в-вам я, Агух-х! — шипел кто-то позади её. — Мотис-ботис-обормотис! — небрежно бросила Меди, угрозы нежити её не беспокоили, можно сказать, что она к ним просто привыкла. «Минус ещё один хмырь…» — без особой радости подумала преподавательница нежитиведения, оценивающе отследив путь личного «питомца» Чумы-Дель-Торт. Дети вообще о заклинании забыли, они отбивались, то кирпичами, то «Искрисом Фронтисом». — Иванова, руку выше, кто так вообще отстреливается искрами! — ругалась на них Горгонова, ей было досадно, что они делали элементарные ошибки, которых она не раз просила остерегаться на своих уроках. — Королёв, активнее, нежить не будет ждать, пока ты вспомнишь заклинание! Ну разве это всё так сложно! Архипова, смелее, не понимаю, что тут сложного! Мотис-ботис-обормотис! — сказала она, сбив прыгнувшего на неё хмыря ещё на подлёте. — Как вы все с такой реакцией и памятью, сдали экзамен по моему предмету на проходной балл! Вскоре, точнее только когда очень уставшие, замученные и раненые подростки выдворили последних хмырей из башни, Медузия объявила перерыв. — Перерыв, можете идти на обед, но потом жду всех на этом же месте, будем приводить его в порядок! — распорядилась она и направилась в Зал Двух Стихий. Все преподаватели кроме неё в это время уже были в зале. Сарданапал неторопливо ковырял вилкой в котлете, только что приготовленной скатертью-самобранкой. Ягге оживлённо болтала с Тарарахом, скорее всего о драконах, одновременно поглощая овощной салат. Уж что-что, а во время войны они уж точно не голодали. Феофил вообще молча сидел за столом с самым угрюмым и задумчивым видом. Соловей, попытавшийся его развеселить, чуть не лишился ещё одного глаза. Зуби всё-таки выбравшаяся из магпункта на обед, звонко смеялась вместе с однокурсниками. Клоппик сидел рядом с ней, непонятно как оказавшийся в другом углу Зала. Но если посмотреть на его ухмыляющееся лицо, можно понять, что ничего хорошего он не замышляет… Как только Меди зашла в зал и присела за стол, произошло то, чего никто не ожидал. Зигфрид встал из-за стола и взяв в руку ложку с салатом, крикнул: — Бой едой! Катапультос! — это было его новое заклинание, но, видимо, его он всё же испытал. После его произношения, Клопп подождал, пока красная искра дотронется до ложки и изо всех сил метнул в преподавательский стол, целясь в лоб академику Сарданапалу. Но малость промахнулся, ложка прилетела в лоб питекантропа, но тот не придал этому особого значения. Ложка же вела себя как мячик, она отскакивала от стен и мешала всем есть, но ели, как не странно, только взрослые, а со всех сторон зала было слышно лишь одно заклинание: — Катапультос! По залу уже скакала не только ложка… Яблоки, картошка, тарелки, хлеб… Медузия среагировала быстрее она перевернула стол и спряталась за ним, бесполезно было успокаивать детей, был риск уйти из Зала Двух Стихий немного подбитым… Вскоре все преподаватели сидели за столом, как за баррикадой. — Тарарах, доставай карты! — распорядился академик. — Ну нет, спасибо, мне хватило прошлого раза… — отказалась Горгонова. А что было в прошлый раз? 5 лет назад: 22:04 Новый год наступал и наступал стремительно… Все преподаватели собрались в кабинете главы Тибидохса и в честь праздника они достали волшебные карты… Суть была в том, чтобы победить, как в обычных картах. Но была одна сложность, каждые пять минут карты имели вредность менять либо свою масть, либо достоинство, а порой и то и другое, но были случаи, когда карты не менялись в течении игры вообще. Поэтому тут никак было не просчитать всё наперед, можно полагаться только на ауру удачи в этот день и на специальные комбинации. — У кого младший козырь? — спросил академик, разложив карты. — У меня. — ухмыльнулась Медузия, у неё их была целая рука. — Ходи Меди… — разрешил Сарданапал. И ей везло так всю игру, а карты менялись только в лучшую для неё сторону. В итоге Горгонова выиграла 7 раз подряд. Это хорошо, что они играли только на желания…

***

Взрослые спокойно играли и конечно преподавательнице нежитеведения опять улыбнулась удача. — Снова козырной туз! Да он у тебя уже третий раз! Ладно, молодец, победила… — признал глава Тибидохса, забирая у всех карты и вновь тасуя колоду. — Медузия, ты слишком хорошо играешь в карты и дело не в везении! — всё-таки согласилась Ягге. Феофил в гневе впечатал свои карты в пол и отвернулся. — Я уже пятый раз ей проигрываю! — обиженно произнёс он. Меди хмыкнула, она всем говорила, что не хочет играть потому, что им так не интересно будет. — Ну ладно, пора заканчивать этот балаган! — решительно сказала Горгонова и встав с пола громко хлопнула в лодоши. Все дети сразу замерли, только еда продолжала прыгать, отскакивая от стен, пола и потолка. — А теперь веники в руки и прибираем! — командовала Медузия наколдовав каждому по рабочему инструменту. Ребята угрюмо подметали и подбирали продукты питания. — Пятый курс, я жду вас в Башне Приведений и только посмейте не прийти… — распорядилась преподавательница нежитеведения и вышла из Зала. — Именно её нам и нехватало… — усмехнулся академик.

***

Пятый курс всё-таки, хоть и с огромной неохотой, начал работу и к вечеру один этаж в Башне был наполовину отстроен. А уставшие дети валились с ног. — Отлично, вы все молодцы и можете идти на ужин… — устало сказала Горгонова, прилонившись спиной к кирпичной стене и скрестив руки на груди. — Медузия Зевсовна, а завтра мы снова должны сюда прийти? — спросила девушка с тёмными волосами. — Нет, Кира, вы завтра идёте в старую часть Тибидохса, восстанавливать реликвии. — ответила Медузия и вышла, ей почему-то захотелось увидеть закат. На крыше Зала Двух Стихий не было никого, что было очень хорошо. Меди присела на край крыши и стала рассматривать остров. Вон там, около сторожки ходит Древнир со своими помощниками и что-то ищет и, видимо, поиски не проходят успешно. Во рву плескаются русалки и распевают русские народные песни. Послышались шаги, Горгонова от испуга аж подскочила и чуть снова не свалилась к русалкам. Обернувшись, она успокоилась, рядом с ней справа сел Сарданапал, а за ними и весь педсостав. — Устала? — миролюбиво спросил её академик. Медузия поморщилась, ей казалось, что всё и так очевидно. — А я уже привык… — сказал глава Тибидохса. Постепенно на крышу стали подтягиваться ученики, заметив куда слиняли учителя. Закат был ослепительно ярок, будто никогда таких не было, а этот единственный в своём роде. Красный, оранжевый, жёлтый, розовый — просто буйство красок. Горгонова даже и не заметила, как глаза стали слипаться, ей было всё равно… Она просто смотрела в это прекрасное вечернее небо и восхищалась его красотой. Сарданапал тоже долго смотрел в небо, но всё же почувствовал, что чья-то голова легла на его плечо. Академик повернул голову и улыбнулся, хотя Меди и не сказала, что устала, но он догадывался, что это так. Положив голову Медузии к себе на колени, чтобы ей было удобнее спать, глава Тибидохса продолжил смотреть в алое небо, мечтательно улыбаясь…