Выше и сильнее / Above & beyond

ЛАКИ Никогда больше не буду пить. То же самое я говорил себе в прошлый раз, когда напился, ближе к началу учебного года — тогда только начал встречаться с парнем, которому, в отличие от Зака, было комфортно вне шкафа. По глупости я надеялся, — вдруг наконец-то нашел что-то типа того, как было у моих отцов друг с другом… или хотя бы начало этого. К сожалению, парень не получил аналогичного послания от Вселенной, потому что я застал его трахающимся с помощником преподавателя по биологии на следующее утро после нашего третьего свидания. Мудак упорно настаивал, что ничего особенного не случилось, а мне следовало расслабиться и не придавать значения. Но, все же, событие стало для меня сильным ударом, и в итоге я провел вечер с друзьями в местном баре. В какой-то момент Мин попробовала остановить меня, но я был слишком занят попытками заглушить голос в голове, напоминавший о том, что для еще одного мужчины я оказался недостаточно хорош. В тот вечер я познакомился с Дэвисом Тизли. Он флиртовал со мной в туалете, пока никого не было рядом. Дэвис положил мою руку себе на пах, и я подумал, — не стоит упускать очередного симпатичного парня из-за какого-то детского представления о том, что моя половинка где-то там, ждет меня. Когда Дэвис кончил в мою ладонь, мне стало нехорошо. Хотелось свалить все на алкоголь, но тошнота и сожаление не имели ничего общего с выпивкой. Произошедшее показалось мне дешевым и грязным, полной противоположностью тому, что было у моих отцов. Я подумал, что больше никогда не увижу Дэвиса, но, когда на следующий день тот появился в моей квартире с упаковкой аспирина и бульоном, мое наивное сердце поверило в чудо. Мы провели весь день в постели. В перерывах между дрочкой, а затем и оральным сексом, на который я впервые решился, Дэвис обнимал меня и шептал, какой я замечательный. Мне снова стало некомфортно, но в груди появилось некое тепло, чего не мог отрицать. Я впитывал похвалу и в последующие месяцы с готовностью опускался на колени, когда Дэвис этого хотел. Я убеждал себя, — то, что он не хочет появляться со мной на людях, не было большой проблемой… со временем мы с этим справимся. В реальности я просто не хотел терять ощущение, что кому-то нужен. Но дело было не в ком-то… дело было в одном конкретном человеке. И им был не Дэвис Тизли. Я не выпил ни капли после того, как узнал, что у Дэвиса есть девушка, да еще и очень беременная. Но один раунд с Заком Уорнером — и потянулся к пороку, который так ненавидел с детства, проклиная свою слабость. Моя мать и череда ее ухажеров сделали алкоголь неотъемлемой частью нашей жизни, но только после переезда к Беннету и Зендеру я понял, какую трагическую роль на самом деле играло спиртное в моем несчастном детстве. — Больше никогда, — попытался сказать себе, но рот был будто забит ватой. Голова раскалывалась, живот сводило, и я еще глубже погрузился в тепло постели, вместо того чтобы выпить столь необходимый стакан воды. Я протянул руку к тумбочке в попытке нащупать свой телефон, чтобы по смс попросить Мин принести мне попить. Это будет стоить той лекции, которую она мне прочитает. Хотя подруга была не против получения удовольствия от выпивки, она становилась похожа на мамочку на стероидах, когда дело касалось того, что я пью слишком много. Наверное, потому, что знала, как сильно я потом буду себя за это ненавидеть. Я пошарил рукой по тумбочке, но телефона там не оказалось. Перевернулся, чтобы проверить тумбочку с противоположной стороны, но обнаружил лишь пустоту. Что за черт? Неужели я переставил тумбочку посреди ночи? Иисусе, как же я был пьян? Я попытался вспомнить события прошедшей ночи. Там были напитки со странным названием, которые поглощал, как конфеты, и парень, который без проблем обнимал меня на танцполе. Но парень не был грозным и требовательным и от него не пахло лесом. Он был именно тем, что я искал, — случайной интрижкой с парнем, который хотел меня. Я тянулся к его губам и думал, не отказался ли, наконец, от моратория на поцелуи. Я попытался зажмуриться еще сильнее, будто это каким-то чудесным образом вернуло бы все воспоминания, но в памяти всплывали лишь обрывки. И единственное, что я помнил — это прикосновение своих губ к горячим, твердым буграм мускулов, пока вдыхал сладкий аромат… — Запах леса, — как-то невнятно пробормотал я. О боже. — Нет, нет, нет, — беззвучно повторял я про себя. Ты мне нравишься. Вполне себе. — Придурок, — прошептал я. Я нравился ему вполне себе. Вполне себе. Вот козел. Ладно, пускай я опять по глупости обнажил перед ним душу, но почему он не мог просто промолчать? Или просто сказать мне правду? «Вполне себе»? Ну кто еще, блядь, мог додуматься до такого дерьма? — Вот, — услышал я грубый голос. Нет. Блядь. Не может быть. Нет, это невозможно. Этого просто не могло быть. Мое везение абсолютно, решительно, точно не могло быть настолько плохим. Не могло, и точка. Ради всего святого, меня же зовут Лаки. Это должно хоть что-то значить. Но звук бутылки с водой возле моего уха говорил об обратном. — Тебя здесь нет, — пробормотал я. — Ты. Не. Здесь. — Выпей это, иначе у тебя будет обезвоживание. На тумбочке аспирин. На той, что справа от тебя. Единственной. Я протянул руку, потому что знал, — мне конец, что бы ни сделал. Может быть, мне повезет, и я утону, пока буду пить. Пластик бутылки был холодным на ощупь, но от смущения меня охватил жар. — Бутылка уже открыта, — тихо сообщил Зак. Мне захотелось послать его. То есть он мог быть достаточно предусмотрительным, чтобы открутить крышку с этой чертовой бутылки, но не мог придумать реплику, чуть менее снисходительную, чем «ты мне нравишься…»? Мне удалось удержать язык за зубами, и я сделал несколько глотков воды. Как только рот стал меньше напоминать Сахару, я почувствовал кисловатый привкус рвоты. Я застонал, когда понял, что образ меня, блюющего рядом с пикапом Зака, был не просто плодом моего буйного воображения. — Что не так? — спросил Зак. Я все еще не открывал глаза, но, когда кровать прогнулась и теплая, твердая ладонь прижалась к моему лбу, подскочил. Открыв глаза, я увидел, что Зак хмурится. — Ничего, — выдавил я из себя. — Все прекрасно. Просто чертовски идеально. Я сделал еще глоток воды и оглядел комнату. Было ясно, что это номер в мотеле. Не особенно дешевый, но и не роскошный. Просто… обычный. На стуле лежала зеленая холщовая вещевая сумка, но это было все, что я увидел. Не было ни одежды, ни личных вещей, таких как мобильный телефон или планшет, ни какого-либо беспорядка, свидетельствующего о том, что в комнате кто-то жил. — Смахивает на утро после дешевого свидания в мотеле, — пошутил я, хотя ничего смешного в этой ситуации не было. Зак, одетый в джинсы и черную футболку, идеально облегающую его тело, проследил за моим взглядом. — Я люблю, чтобы все было просто, — только и сказал он. Я рассмеялся, хотя голова от этого разболелась еще больше. — Да, это так, — согласился я. — Уверен, мои отцы оценят, что ты не выходишь за рамки бюджета. Я сделал движение, чтобы встать с кровати, но не успел свесить ноги, как Зак схватил меня за руку и прижал обратно к изголовью. Его глаза сверкали гневом. — Повторяю в последний раз: я здесь по работе. И эта работа — не ты. Если я еще раз услышу, что ты так говоришь о своих отцах или обо мне… — То что? — огрызнулся я. Мое терпение в этой ситуации подходило к концу. Я ожидал, что Зак будет угрожать мне, и готовился к этому. Но когда угроза прозвучала, оказался к ней совершенно не готов. Потому что рейнджер решил наклониться ко мне, оказавшись практически у моего лица. Я мог разглядеть каждое вкрапление в его прекрасных глазах. Из-за изголовья кровати мне совершенно некуда было отодвинуться. Впрочем, я не был уверен, что сделал бы хоть малейшее движение даже при наличии возможности. — Не дави на меня, — прорычал он. Это было совершенно бесполезное требование в мой адрес. Зак не знал, что за годы, прошедшие с тех пор, как покинул дом, я стал адреналиновым наркоманом. Я жаждал опасностей и приключений, а Зак был и тем, и другим, и даже больше. Мне отчаянно хотелось узнать, что произойдет, если подтолкну его к краю. Получится ли у него наконец-то завестись? Не случайно, как после приступа посттравматического стрессового расстройства, а сознательно, ослабит ли он жесткий контроль над собой. — Или что? Ты меня отшлепаешь? — Я выдержал паузу, а затем добавил — Осторожно, мне может понравиться. Если бы не смотрел в глаза Зака, когда произносил это, я бы пропустил кое-что в его взгляде. Настолько мимолетными оказались эмоции. Это были чистый голод и желание. Я несерьезно отнесся к шутке о шлепках, но увидеть реакцию Зака стало подобно озарению в голове. Во-первых, нельзя было отрицать, что такой взгляд означал. Мужчина действительно хотел меня. Даже если я ему просто «нравился вполне себе», он не мог отрицать желание своего тела. Во-вторых, это означало, что Зака привлекают и мужчины. Я замечал его неоднозначные взгляды, когда стал старше, но они всегда оказывались настолько мимолетными, что не был ни в чем уверен. После катастрофической рождественской ночи, когда я поставил на кон свое сердце ради него, он сказал, что я его не интересую. Тогда я решил, что это было таким способом Зака сказать мне, что он не гей и не би. В-третьих, я получил подтверждение того, что неправильно подходил к отношениям с Заком. Таскался за ним без устали, но мне и в голову не приходило, что, возможно, он сам захочет преследовать меня. Но я знал, что этого недостаточно. Если я хотел получить шанс с Заком, должен был дать ему дополнительный толчок. А если мне все же удастся перевести мужчину за черту, которую тот сам начертил на песке, придется смириться, что это, скорее всего, будут очередные отношения в духе Дэвиса Тизли. Неужели я действительно готов снова отдать так много себя? Даже если это будет ради единственного мужчины, по которому тосковал годами? Но, может быть, именно поэтому мне и нужно это сделать. Может быть, это единственный способ двигаться дальше и найти хорошего парня, который будет относиться ко мне так, как я нуждаюсь, как заслуживаю. Если освобожусь от Зака, то, возможно, смогу, наконец, впустить в свою жизнь кого-то еще. В голове зазвучали тревожные звоночки, что играю с огнем, но мне было все равно. Даже если удастся лишь дать понять Заку, что я больше не тот ребенок, которого он отверг, это будет того стоить. Я уже понял, что лягушат на свете больше, чем принцев. Безнадежно влюбленный подросток во мне всегда будет видеть в Заке принца. Может быть, если все-таки спровоцирую его, мое сердце, наконец поймет, что он действительно не более чем лягушонок. Я почти услышал, как Зак зарычал, и, признаться, был разочарован, когда он отодвинулся от меня. Он все еще удерживал меня за руки, но хватка ослабла. Я понял, что выиграл этот раунд, хотя на самом деле не хотел этого. Странно, но теперь, когда представил, как лежу на коленях мужчины и его большая ладонь опускается на мою голую задницу, я не мог выбросить из головы эту картину. Пришло время немного подразнить медведя. Борясь с непонятным ощущением в животе, я сделал еще глоток воды, не забыв провести влажным языком по губам. Оставалось только не станцевать победный танец, когда взгляд Зака упал на мой рот. Он медленно отпустил мою руку и, не вставая с кровати, отодвинулся на максимально возможное расстояние. Я воспользовалась этой возможностью, чтобы высунуть ноги из-под одеяла. На мне не было джинсов, и, если несколько минут назад это знание могло бы сдержать мои действия, то теперь я собирался использовать его в своих интересах. — Ты знаешь, где мой телефон? — спросил я. — Минна в курсе, что ты здесь, — ответил Зак. — Я так и подумал. Нет, на самом деле я хочу посмотреть, не звонил ли мне кто-нибудь еще. Я откинул одеяло, пока говорил. По случайности я надел свои самые сексуальные трусы. Это были крошечные брифы темно-синего цвета, которые слегка сползали с задницы, когда я наклонялся, а спереди облегали мой член очень плотно. Я постарался не обращать внимания на Зака, когда встал, но при этом не забыл продемонстрировать ему свой зад, притворяясь, что ищу одежду. — От кого ты ждешь звонка? — спросил Зак резким голосом. Я чувствовал себя ребенком в магазине сладостей. Как, черт возьми, я не догадался раньше? Наверно, потому что никогда не считал себя достаточно привлекательным, мне и в голову не приходило, что Зак может видеть меня иначе, чем я сам. Я был достаточно мускулистым благодаря своей работе, но все же не фитнес-моделью. Просто не был парнем, который мог бы сравниться с кем-то настолько горячим, как Зак. Не был высоким, худым и красивым, как некоторые из парней, так популярных в различных гей-клубах, где я бывал. Я считал себя просто…обычным. Кто бы мог подумать, что Зака вполне устраивал средний уровень? — Тот парень, с которым я был вчера вечером… — начал я. Потом забыл его имя и понял, что, возможно, это не так уж и плохо. Я послал телепатическое извинение парню и продолжил, — Рэй, или Рик, или Род… — перебирал я. — Рэйф, — ответил Зак не без раздражения. — Рэйф, — повторил я и, сделав паузу в притворном поиске своей одежды, пробормотал, — Какое экзотическое имя. Он был горяч, верно? То есть, я знаю, что ты не любишь ничего подобного, но если бы любил, то считал бы его сексуальным, верно? Я бросил взгляд на Зака. Его лицо было мрачным, как туча, а руки он в какой-то момент сжал в кулаки. — Я знаю, что веду себя поверхностно, но я же не ищу мужа, понимаешь? Мне просто нужно… — Ты сказал, что тебя никто не целовал, — огрызнулся Зак. Его голос прозвучал слишком громко для маленькой комнаты. — Что? — спросил я, скорее для того, чтобы выиграть время. Он застал меня врасплох своим заявлением. — Ты сказал, что не целовался с самого детства. Что ты ждал. Зак действительно выглядел рассерженным? Это не имело никакого смысла. Чтобы разозлиться, он должен был почувствовать, что я его как-то предаю. Но как можно предать человека, которому не нужно то, что ты предлагаешь? Я пожал плечами, запустил пальцы под резинку трусов и стал проводить под ней пальцами, задевая дорожку волос, поднимающуюся к пупку. — На самом деле меня интересуют не губы Рэйфа, — сказал я. Я заметил свою одежду на стуле в углу, но не спешил одеваться. Порывшись в кармане джинсов, достал телефон. Я сделал вид, что ищу сообщение, но, поскольку у меня, скорее всего, не было возможности дать Рэйфу свой номер, знал, что ничего не найду. И не был особенно разочарован этим фактом. Рэйф был горяч и мил, но даже под алкоголем его руки на мне все равно казались неправильными. Я вспомнил, как позволил парню отвести меня в коридор клуба, а потом на улицу. Рэйф ласкал меня через джинсы, и я получал от этого удовольствие, но в голове все время звучал голос, напоминавший, что это не Зак. Этот голос мне нужно было заглушить навсегда. Я продолжил свой маленький эксперимент, с нетерпением проверяя телефон. Там была куча сообщений от Мин, но я не удосужился прочитать ни одно из них. — Он тебе не писал, — пробурчал Зак. — Так-так, так-так, — сказал я, покачав головой. — Ты вторгся в мою личную жизнь? — спросил я, показывая телефон. Я ожидал, что Зак смутится, но вместо этого он встал и направился ко мне. Я затаил дыхание, когда он взял мой телефон, а затем небрежно бросил его на кровать. Больше он ничего не сказал и не сделал, так что я не знал, как расценивать этот поступок. Я пожал плечами и продолжил: — Неважно. Он постоянный посетитель клуба. Я уверен, что он будет там сегодня вечером. — Ты туда не вернешься, — прорычал Зак. Я потянулся за джинсами и лениво, медленно надел их, стараясь поворачиваться так, чтобы Заку был хорошо виден мой зад, пока натягивал ткань на ноги. Я оставил джинсы расстегнутыми, а футболку взял в руки и стал ее расправлять. — Ты будешь играть роль няньки? — спросил я. — Не думаю, что такому парню, как Рэйф, есть дело до того, будут у нас зрители или нет. Мне показалось, что ему это нравится. Кажется, он даже что-то говорил о том, чтобы пригласить кого-нибудь присоединиться к нам… Это было все, что я успел сказать, прежде чем Зак сомкнул пальцы на моем горле и потащил меня назад, пока я не врезался спиной в шкаф. Мужчина держал меня аккуратно, и я знал, что у него нет приступа. Но выражение его лица говорило без слов. Он был зол. Черт, «зол», наверное, даже не совсем подходящее слово. Лучше было бы сказать «взбешен». Но это была тихая ярость, которая заставила меня насторожиться. — Ты уверен, что хочешь это сделать? — мягко спросил Зак. Слишком мягко. Наши тела оказались так близко, что я чувствовал его реакцию. Эрекцию в его джинсах, давившую на меня, невозможно было ни с чем перепутать. Намерение поиздеваться над Заком улетучилось, когда мое тело охватило пламя. Никогда в жизни так не возбуждался. Я не знал, кем стал, но мне это было неважно. Для меня было важно только то, что я принадлежу ему. На несколько секунд или на несколько минут, мне было все равно. Я был его. — А ты? — смог спросить я. Его большой палец проводил туда-обратно по моему пульсу, и я понял, что Зак должен был почувствовать, как колотится мое сердце. Он прижался бедрами к моим. — О чем это тебе говорит? — спросил он. — Это то, чего ты хотел, верно? Доказать нам обоим, что я не могу продолжать отрицать, что хочу тебя? То, как он задал этот вопрос, заставило меня замолчать. В голосе Зака звучала не только злость, но и разочарование. Как будто каким-то образом я разочаровал его. — Тебе не приходило в голову, что есть причина, по которой я держался от тебя подальше? — с горечью спросил он. Я покачал головой, потому что, честно говоря, не задумывался. Да, он дружил с моими родителями, а его брат был мне кем-то вроде дяди, но я не считал это определяющим моментом. Может быть, просто полагал, что мои отцы и брат Зака поймут меня. Поймут, что я взрослый, что мои чувства к нему искренни, и что мое стремление быть с ним — это просто… мое решение. — Мои родители… — Дело не в твоих гребаных родителях! — практически прокричал он. Это была самая сильная эмоция, которую я видел от него за долгое время. Он меньше походил на закаленного солдата и больше на… человека. На человека с сокрушительными тайнами. Зак вздохнул, словно пытаясь взять себя в руки. Он резко опустил глаза, и я придержал язык. Я чувствовал, что нахожусь на совершенно неизведанной территории, к чему совершенно не готов. Мои опасения подтвердились, когда Зак сказал: — Посмотри на эту кровать, Лаки. Как ты думаешь, что там будет? Для начала мы немного подурачимся, ты получишь желанный поцелуй, а потом мы займемся любовью и наговорим друг другу всякой ерунды? А после будем обниматься и говорить о своих чувствах? Как он озвучил это, было, конечно, нелепо, но еще более нелепым было то, что, возможно, я верил, — все произойдет именно так. Может быть, там были бы какие-то извращения, на которые я бы согласился, но да, после этого мы бы лежали в объятиях друг друга и шутили, — почему так долго до этого доходило. — Зак, — начал я, но он покачал головой. — Моя очередь, — процедил он. — Хочешь знать, что на самом деле произошло бы в этой постели? Тебя бы выебали, — прорычал Зак. — В прямом и переносном смысле. Потому что я бы взял тебя всеми способами, какими только захочу, и похуй на мои отношения с твоими родителями и братом. Не будет ни твоих драгоценных поцелуев, ни сладких слов. Я буду говорить тебе, как я хочу тебя и где. Я прикажу тебе взять мой член так глубоко в горло, что ты не сможешь дышать. Ты должен будешь смотреть и ждать, когда я разрешу тебе сделать вдох, а затем мы повторим все сначала. Я буду кончать, а ты нет… может быть, один, может быть, два, может быть, десяток раз. На спине, на животе, на коленях — так долго, так жестко и так быстро, как я захочу. Тебе будет позволено единственный раз сказать «нет», но тогда ты сразу же уйдешь. — Несмотря на грубость его слов, большой палец Зака нежно ласкал мою кожу. — После этого — все. Повторения не будет, и уж точно не будет объятий и слов любви, и мы не проведем ночь, засыпая в объятиях друг друга. Мы не обменяемся номерами телефонов и не будем посылать друг другу милые смс-ки. Я не буду давать обещаний верности, пока мы в разлуке, и не будет никаких признаний перед твоими друзьями или родственниками. Каждое слово Зака было произнесено с таким холодом, что у меня внутри все заледенело. Удовольствие от осознания того, что он хочет меня, исчезло полностью. Не было никаких сомнений в том, что он имел в виду каждое свое слово. С Дэвисом была иллюзия удовлетворения, и этого было достаточно на какое-то время. С таким парнем, как Рэйф, можно было бы получить взаимовыгодное и безобидное удовольствие. С Заком… Я был уверен, что он меня уничтожит. В глубине души я знал, что смогу выдержать все, что он выплеснет на меня физически. Но чтобы он смотрел на меня так холодно, чтобы мог так легко меня оставить… Я покачал головой, потому что знал, — именно с этим не смогу справиться. Зак сжал мое горло, но только для того, чтобы свободной рукой скользнуть вниз и положить ее на мою грудь. Он выглядел почти разочарованным, но я не мог понять причину. Ему нужно было мое тело, и ничего больше. Я стал бы трофеем, одним из многих. В любом клубе Зак мог найти десяток таких же, как я, готовых с радостью дать ему, что он хотел. Я даже не ответил ему, так почему же он выглядел таким… отвергнутым? Это чувство было мне слишком хорошо знакомо. Мысль о том, что он тоже может страдать от неуверенности, сковала меня льдом. — Зак… — Не надо, Лаки, — прошептал Зак. Его глаза были устремлены на руку, которую он держал над моим сердцем. — Если я тебе небезразличен, как ты утверждал два года назад, то не делай этого. Я захлопнул рот, потому что уже собирался сделать то, что мужчина имел в виду. Собирался бросить осторожность и ответить ему, что все сказанное не имеет значения. Что готов получить его на одну ночь, выполняя все его условия. Его мольба о том, чтобы я сказал «нет», означала, что внутри него творится такое, чего я даже не могу представить. У меня был миллион вопросов, отчаянных вопросов, которые, как предполагал, помогут мне понять его. Но я не задал ни одного. Вместо этого я сделал самое трудное, что мне когда-либо приходилось делать в жизни. Я протянул руку, чтобы накрыть его ладонь своей. Но не переплел наши пальцы, как хотелось, и не поднес его руку к губам для поцелуя. Вместо этого я обхватил пальцами его запястье и осторожно убрал его руку со своей груди. — Я должен идти, — невнятно проговорил я. Я почувствовал себя неудачником, как будто подвел Зака, но он лишь посмотрел с облегчением. Он не пытался остановить меня, пока я натягивал футболку, и не сдвинулся с места, когда я прошел мимо, чтобы взять с кровати свой телефон. Когда я надел ботинки и направился к двери, ноги словно налились свинцовой тяжестью. Я искал, что сказать, но слов не находилось. Я хотел остаться и хотел уйти. Поэтому сделал, как хотел Зак, и вышел за дверь, не оглядываясь. А все, чего я действительно хотел, осталось в номере отеля.