Выше и сильнее / Above & beyond

ЗАК Мы почти добрались до жилья Лаки после фестиваля «Козий хрен знает что», когда нам позвонили и сообщили, что пожар неожиданно распространился на большую территорию из-за смены ветра. — Там застряла группа скаутов, и нам нужна дополнительная помощь, чтобы вытащить их оттуда. Остальные экипажи уже превысили лимит времени на полеты, — мы говорили с Тегом через громкую связь в пикапе. Голос друга звучал измученно. — Ты еще в состоянии летать? Я подумал, как давно меня не мучили мигрени, и понял, что благодаря новому лекарству их нет уже целых три недели. К счастью, мы с Лаки выпили на фестивале только по одному крафтовому пиву, и то несколько часов назад, так объевшись ярмарочной еды, что больше в нас просто не вместилось. — Конечно. Что вам нужно? Пока он объяснял, что от меня требуется, Лаки махнул рукой в сторону ангара. Я вопросительно взглянул на парнишку, убеждаясь, что тот не против присоединиться ко мне, и он ответил выражением лица, которое говорило: «Не будь идиотом». Мне нужен был кто-то еще в вертолете, а Лаки был более чем квалифицирован для ПСО, не говоря уже о том, насколько важно иметь на борту парамедика, если кому-то из детей понадобится медицинская помощь. Только когда мы загрузились и взлетели, до меня дошло, что на связи будет Лаки. — У тебя есть аварийный комплект? — спросил я. — Да. Я скрипнул зубами, направляя нас к задымлению вдалеке. — У тебя есть запасная обвязка? Лаки дернулся рядом со мной, но не сводил глаз с горизонта. — Да. В голове пронеслись все возможные сценарии. — Подожди. Я имею в виду еще одну для тебя. Не только для эвакуации. Повисла пауза, прежде чем ладонь Лаки накрыла мою. — Да. Я готов. — Помни, если что-то случится и тебе нужно будет все прервать… Он сжал мою руку. — Зак. Я справлюсь. Ты должен доверять мне. Он был прав. Лаки не зря был лучшим учеником Тега. Парень — прирожденный парамедик, и на данный момент обладал, пожалуй, большим опытом работы с тросом, чем многие из начинающих пожарных, занимающихся этим изо дня в день. Связавшись с Тегом по рации, я приготовился приземлиться на поляне, куда он нас направил. Как только мы опустились, Лаки выскочил наружу и начал подготавливать снаряжение, а я продолжил общаться с Тегом о ходе операции. Свободного корректировщика не было, поэтому пришлось полагаться на устные команды Лаки. Через несколько минут мы снова были в воздухе, только на этот раз Лаки висел на тросе в темном ночном небе, пока мы подбирались ближе к пожарищу. К счастью, территория, где находились отдыхающие, пока позволяла им держаться от огня на безопасном расстоянии. Пожарные команды уже перебросили туда спасателей и припасы, чтобы помочь избежать опасности до тех пор, пока не удастся эвакуировать всех. Поскольку единственным вариантом спасения было использование троса, предстоял утомительный процесс перемещения по одному или паре человек за раз. Мы быстро справились с этой задачей, чередуя полеты с другим вертолетом, который уже активно работал здесь до нашего прибытия. Лаки держался уверенно. Его спокойный, профессиональный голос через гарнитуру уверил меня, что парень справляется с задачей даже лучше, чем я надеялся. Он был в своей стихии. Дети обожали его, цеплялись за него на тросе и позволяли отвлечь себя от страха различными шутками и загадками до прибытия в безопасную зону. Мы доставили последних скаутов и смотрели, как старый школьный автобус уезжает со спасенной группой. Глаза Лаки резко выделялись на лице, покрытом сажей и грязью. Джонни и Тег похлопали его по спине и похвалили, прежде чем отправиться к другому вертолету для завершающего полета в ангар. Мы с Лаки провели некоторое время, молча отсоединяя основной и вспомогательный тросы от консоли. Поскольку мы были последним экипажем в воздухе, то остались единственными и на поляне у озера Эллен Уилсон, которая использовалась в качестве перевалочной базы для погрузки снаряжения. Над вершиной пика Линкольна уже виднелась едва заметная розовая полоска рассвета, и прохладный ночной воздух напомнил мне, что наступление июня не означает комфортной температуры на такой высоте. — Ты голоден? — спросил я, укладывая обвязку, валявшуюся на земле неподалеку. — Один из пожарных угостил меня парой сэндвичей. Лаки откинулся на спинку сиденья и потянулся. — Да. Было бы неплохо. Последним, что мы ели, были те ужасные эмпанадас на фестивале. Даже моя мать готовила эмпанадас лучше, а ее семья не видела ни полоски мексиканской земли уже два поколения до моего рождения. Я потянулся в кабину и взял бумажный пакет, уточняя: — Так вот откуда твоя семья? Лаки пожал плечами. — Во всяком случае, со стороны матери. Мой отец был из Джерси. Из всего, что слышал, я понял, что он рос среди скоростных шоссе и придорожных торговых центров. А ты? Он взял предложенный сэндвич и с благодарным стоном вонзил в него зубы. — Мы родом из Висконсина, но в моем детстве много переезжали. Отец был инженером, а мама — профессором. Мы росли в основном на Аляске и на северо-западе тихоокеанского побережья, так что нам пришлось много общаться с природой. Я подвел нас к воде, чтобы Лаки смог рассмотреть бирюзовую гладь вблизи. Ил с горных ручьев, образовавшихся от таяния ледника, придавал воде необычный цвет, что было редким зрелищем. — Почему ты решил стать армейским рейнджером? — спросил Лаки, когда мы нашли подходящее место и присели у кромки воды. Я приготовился дать стандартный ответ о желании служить своей стране, но, когда наши глаза встретились, слова застряли в горле. Хуже того, я хотел сказать именно то, что не должен был. Однажды я уже обнажил душу перед Лаки, рассказав о Митче. Было бы слишком легко открыть парнишке еще больше о себе… больше, чем принято между друзьями. Черт, даже Тег не знал ничего из того дерьма, что я рассказал Лаки о Митче. Но когда я открыл рот, чтобы озвучить обычный, безопасный ответ, из моих уст вышло совсем не то.