Любовь моего брата, моя любовь

      Следующим утром Хан заявился в мой класс прямо во время пары. Проигнорировав присутствие студента, он подошёл ко мне и, бесцеремонно взяв за руку, принялся разглядывать мою ладонь.       — Болит? — спросил он и, не дожидаясь ответа, достал из кармана какой-то тюбик.       — Да всё нормально, — смущаясь из-за того, что за всем этим молчаливо наблюдает ученик, я попыталась убрать руку.       — Не дёргайся, — Джисон скрутил крышку и выдавил мне на ладонь немного крема. — Должно помочь.       Бережными движениями он стал растирать крем по моей руке, стараясь не причинить мне боли.       — Как я теперь буду писать? — я решила повозмущаться, чтобы скрыть, что на самом деле мне была приятна его забота. — Ещё нужно в журнале заполнить…       — Сам напишу всё в твоём журнале, — перебил меня Джисон, продолжая осторожно поглаживать мою ладонь.       — Так занятие будет или я могу идти? — вдруг подал голос мой студент.       — А, это тот самый первокурсник? — Хан вспомнил мой рассказ о дерзком пиздюке. — Как там тебя… Нам…       — До Юн, — подсказал ему парень.       — Так вот, Доюн, — декан говорил с ним сдержанно, но довольно жёстко. — Твоё занятие скоро продолжится. Я бы посоветовал тебе посидеть молча. Ты же слышал, что молчание полезно для связок? Откроешь рот, когда нужно будет петь.       Пацан состряпал недовольное лицо, но возражать не посмел.       — Хочу на днях сводить Суёля в парк, — вполголоса сказал мне Джисон. — Покатать его на скейте.       — Хорошо, — отозвалась я.       — Как уючук? Надеюсь, это можно было есть? — с сомнением поинтересовался Хан.       — Суёль сказал, что каша вкусная, — я передала слова сына. — И что было бы хорошо, если бы папа всегда готовил ему еду вместо меня.       Сегодня всё утро сын не переставал меня удивлять. Едва открыв глаза, он первым делом решил выяснить, когда придёт папа. Я сначала даже не поняла, о ком он говорит. Потом подумала, что Суёль имеет в виду Феликса, хотя прежде он никогда не называл его папой. И с чего бы такие вопросы? Он же знает, что Ликс уехал.       — Я же говорила тебе, что Ёнбок уехал работать в другую страну, — напомнила сыну я.       — Нет, не Ёнбок, — маленькие бровки сдвинулись на переносице. — Когда придёт папа Хан?       Ну вот ещё, папа Хан. Что-то я упустила тот момент, когда Джисон успел поведать нашему сыну о родственных связях. С другой стороны, даже лучше, что он сам объяснил это ребёнку. Потому что я, честно говоря, не знала, как завести об этом разговор.       Удовлетворившись ответом, что папа, вероятно, придёт завтра, мальчик потребовал у меня кашу. К моему удивлению, то, что наварил накануне Джисон, Суёлю понравилось. Ещё бы, папа же у нас теперь всё делает лучше мамы.       — Этот ребёнок слишком добр ко мне, — посмеялся Хан. — Не думаю, что ему нравилось бы всё, что я готовлю. Ладно, я пойду, не буду мешать тебе работать.       Мужчина направился к двери и уже на пороге повернулся.       — Насчёт тебя, парень, — он обратился к Доюну. — Сделай так, чтобы я больше не слышал от учителей недовольства по поводу твоего поведения. В противном случае деканат может всерьёз заинтересоваться тобой и, поверь мне, подобный интерес редко заканчивается чем-то хорошим.       Это было первое моё занятие с этим студентом, на котором я не услышала ни одной претензии в свой адрес.       Выходя вечером с работы, я думала о своих делах, прокручивала в голове список продуктов, которые нужно будет заказать по приходу домой. Обычно в это время возле универа тусуется множество студентов, которые не торопятся расходиться по домам, так что я не обратила внимание на высокого темноволосого парня в розовой толстовке, стоящего за воротами. Даже не взглянув на него, я прошла мимо, как вдруг меня окликнул знакомый голос.       — Ли Хёрин?       Я обернулась.       — Ники?       Этим высоким парнем оказался мой бывший одногруппник Ники.       — Вот уж кого не ожидал тут встретить, — приветливо улыбаясь, Рики двинулся мне навстречу. — Только не говори, что ты снова учишься здесь. Тебе уже пора на пенсию, а ты всё ещё никак не закончишь универ?       Вот же мелкий сучонок. Даже спустя столько лет не придумал для меня новых шуток. Я была приятно удивлена неожиданно встретить знакомого.       — И тебе привет, — я с притворным укором прищурилась на него. — До пенсии мне ещё далеко, так что я вернулась в университет, чтобы работать.       — Кем? — с недоверием поинтересовался японец.       — Преподом по вокалу, — было забавно наблюдать, как вытягивается его лицо.       — Ну надо же, — в его взгляде читалось одобрение. — Совсем другое дело. Жаль, что у меня не было такого преподавателя, когда я учился.       — Подожди, а ты вообще что тут делаешь? — мы отошли в сторону от ворот. — Ты же, вроде, закончил универ?       — Да, закончил, — подтвердил Ники. — Я жду свою девушку, она учится здесь на последнем курсе. Лим Со Ан, может, знаешь?       — Если честно, нет, — ответила я. — Я веду пары у первокурсников. Похоже, твои вкусы поменялись, — мои губы растянулись в усмешке. — Помнится, раньше тебе нравились девушки постарше.       — Было такое, — кивнул парень, оглядывая меня с головы до ног. — Но у меня с ними как-то не складывалось. Они сначала давали мне надежду, а потом сливались. В другой город. Сразу после сессии.       — Только не делай вид, что до сих пор обижаешься, — извиняющимся тоном протянула я. — Так уж вышло.       Да, получилось и вправду так себе. Но я думала, он понимал тогда, что я проводила с ним время, чтобы отвлечься. У нас не было ничего серьёзного, так, несколько раз целовались, сидя в машине на том пустыре. Наверное, я должна была сразу объяснить, что у нас ничего не получится и рассказать, что собираюсь уезжать. Но я почему-то не посчитала нужным поговорить с ним. Первое время Ники старался связяться со мной, звонил и писал, но я довольно резко пресекла его попытки общаться. Теперь даже как-то стыдно за это. Но мне правда тогда было не до него.       — Ладно, всё в прошлом, — ответил Ники. — Как поживает твой муж? Честно говоря, не смог досмотреть до конца ни одной из тех дорам, в которых он снимался.       — Ну и зря, — я понимала, что он ляпнул это из вредности. Мне работы Феликса нравятся, да и многим другим людям тоже. — Всё хорошо. Сейчас муж, кстати, снимается в новой дораме, которую ты, скорее всего, тоже не досмотришь. Я вижу, ты довольно много знаешь о моей жизни.       — Я же до сих пор подписан на тебя, — пояснил бывший одногруппник. — Так что раз в полгода, или когда ты там выкладываешь фотки, я вижу, что у тебя всё хорошо.       Да, я на самом деле очень редко добавляю фото. Да и вообще редко захожу в соцсети, чтобы не наткнуться на какую-нибудь дрянь, которую в очередной раз недалёкие идиоты из третьесортных новостных пабликов написали про Ликса.       — Рад был встретить Вас, госпожа Ли, — сказал на прощание Ники, когда его девушка появилась на крыльце универа.       Всегда интересно встречать людей из своего прошлого, узнавать что-то об их теперешней жизни. Жаль только, что со временем всё больше друзей и знакомых становятся просто «людьми из прошлого».       Мы с сыном проводили обычный вечер в компании друг друга, правда, в отличие от всех прошлых вечеров, сегодня мне пришлось много говорить о Джисоне. Суёль задавал мне вопросы, потому что ему хотелось узнать о папе как можно больше, и мне ничего не оставалось, как отвечать на всё, что его интересует.       — Мама, откуда ты знаешь папу? — ребёнок завёл этот разговор в ванной, когда я вытирала его большим махровым полотенцем с покемоном.       — Мы с ним вместе учились в университете, — рассказывала я. — А нашим учителем был дядя Минхо.       — А что он делал?       Выносил мне мозг, вот что он делал.       — Учил нас танцевать, — сказала я вслух, заворачивая сына в полотенце. — Надевай тапки.       Мальчик послушно шагнул в тапочки и мы отправились в комнату.       — Пижама, — я достала из шкафа шорты и майку и положила вещи на кровать.       — Дай другую, — потребовал ребёнок. — С человеком-пауком. Которую папа подарил.       Я не стала спорить и достала другой комплект, убрав тот обратно в шкаф. Суёль принялся натягивать на себя пижаму.       — Когда я вырасту, то буду, как дядя Минхо, — неожиданно выдал мне сын.       — Что же ты будешь делать? — решила уточнить я, с улыбкой наблюдая, как он, надев шорты, аккуратно разворачивает майку.       — Танцевать, — последовал ответ. — И ещё буду петь, как папа. И меня будут любить девочки, как Ёнбока.       Отлично. Превосходный набор. Было бы неплохо, если бы ты ещё делал что-нибудь, как мама.       — И буду такой же красивый, как ты, — словно услышав мои мысли, добавил Суёль.       Судя по тому, чьё лицо ты себе позаимствовал, ты будешь таким же красивым, как папа.       — Значит, когда вырастешь, ты будешь танцевать и петь, а девочки будут брать у тебя автографы, как у Феликса? — я приподняла край одеяла и, дождавшись, когда Суёль уляжется, накрыла его.       Сын с уверенностью кивнул.       — А помнишь, ты говорил, что хочешь стать Бэтменом? — напомнила я, садясь на кровать. — Или ты уже перехотел?       — Хочу, — ребёнок потянулся за игрушечным динозавром, я подала ему игрушку. — И человеком-пауком.       — А на кого лучше быть похожим — на Бэтмена или на дядю Минхо? — меня веселил наш диалог, было очень интересно узнать, что думает мой ребёнок.       — На дядю Минхо, — ответил Суёль. — И на Бэтмена.       А, ну так это ж одно и то же. Дядя Минхо — Бэтмен, папа Хан — Человек-паук. Те ещё герои комиксов.       — Когда мы пойдём к дяде в гости? Хочу погладить котиков, — мальчик лёг на бок, поглаживая игрушечного динозавра по морде.       — Когда он позовёт нас в гости, тогда и пойдём.       — Когда позовёт?       — Когда у него будет выходной.       — Когда будет выходной?       Эти вопросы могли продолжаться бесконечно, поэтому я решила сменить тему.       — Скоро. Всё, пора спать, — я убавила яркость на ночнике. — Ты готов слушать сказку?       — Нет, спой мне песню, — ковыряя пальцем динозавру глаз, попросил мальчик.       — Какую? Про десять медвежат?       — Нет, папину.       О, это ещё проще. Его песни я до сих пор помню наизусть.       Одинокая ночь, тихая ночь. Слишком темно среди этих звезд. Я пробьюсь своим тихим голосом. Я так одинок, кто-нибудь, протяните мне руку и удержите меня.       — Когда папа придёт?       Очевидно, вопрос не терпел отлагательств, так что пришлось перестать петь и ответить.       — Наверное, завтра. Он сказал, что вы договорились пойти в парк?       — Да, — подтвердил сын. — Он не придёт сегодня?       — Нет, уже наступила ночь, папа спит у себя дома. И тебе тоже нужно спать.       — Тогда давай ему позвоним? — проигнорировав мои слова о том, что пора засыпать, предложил Суёль.       — Нет, мы не станем ему звонить, он же уже спит и не ответит, — нашлась я.       — Мне ответит, — большие кукольные глаза выжидающе глядели на меня.       — Если мы позвоним ему среди ночи, его девочка будет сердиться, — я пыталась найти хоть какие-то аргументы, почему нам не стоит звонить папе.       — Какая девочка? — бровки в удивлении поползли вверх.       И кто меня за язык тянул?       — У папы есть девочка, с которой он живёт, — без понятия, как ещё это объяснить. — Она будет ругаться, если мы позвоним ночью.       А папа, наверное, ещё не отошёл от пиздюлей, которых, вероятно, отхватил за то, что задержался вчера.       — Зачем папе эта девочка, если есть ты?       Хороший вопрос. Только не ко мне.       — У меня есть Ёнбок, вот и папе нужна девочка, не может же он жить один.       С Бэтменом не сложилось, так хоть эту ободранную женщину-кошку на груди пригреть. Чёрт, ну что за мысли такие? Пора сворачивать этот марафон любопытства.       — Почему папа не живёт с нами? — ребёнок поёрзал в кровати, устраивая рядом с собой динозавра.       — Потому что мы живём с Ёнбоком, — терпеливо отвечала я. — Тебе же нравится жить с Ёнбоком?       — Да, — Суёль вздохнул. — Он скоро приедет?       — Да, уже скоро, — я дала понять, что на сегодня вопросов достаточно. — Ты хочешь послушать сказку или будешь засыпать так?       Ребёнок перевернулся на другой бок, подставив мне спину. Поглаживая его, я пыталась на ходу придумать, о чём поведать моему маленькому слушателю сегодня.       — Рассказать тебе про то, как уточка встретила возле леса своего знакомого котёнка-пуму?       — Нет, хочу про квокку.       А и правильно, к чёрту этого котёнка-пуму, чего про него рассказывать, встретился и встретился.       В новом рассказе квокка был смелым и добрым, и помог уточке угомонить мелкого жука, который то и дело норовил укусить её. Конечно, этого жука можно было бы прихлопнуть одним взмахом ведомости на сессии, но до экзаменов ещё далеко, так что обещание иметь проблемы в лице декана вполне себе убедили жука не выделываться.       — Уточка с квоккой поженятся? — спросил Суёль, уже засыпая.       — Нет, милый, — тихо ответила я. — Они слишком разные животные. Уточке больше подходит цыплёнок.       Главное повторять себе это почаще.