Без солнца

Внутри резиденции Панталоне неимоверно тепло. Рой занятых слуг носится туда сюда, то и дело протирая дорогие вещички или подбрасывая дрова в камин. Все стараются угодить на славу своему хозяину, дабы не потерять нагретое, уютное местечко, которое ещё и хорошо оплачивалось. Хотя все и считали Панталоне «скупым», он никогда не экономил на собственном уюте. А его "жадность" была лишь при рабочих делах : Банкир старался выиграть каждую лишнюю мору во имя экономики Банка Северного Королевства. Зандик стал одним из тех исключений, который получил приглашение от самого хозяина поместья. Кажется, он и сам не совсем помнил о своём появлении здесь, как очнулся только сидя за столом вместе с Банкиром. Сапфировый взгляд змеиных глаз внимательно изучал его, скользил по глубоким морщинам под глазами, тёмным кругам и свежим шрамам от экспериментов. В какой-то момент это начинает раздражать седовласого, из-за чего приходится в привычной манере согнуться чуть вперёд, словно коршун, собравшийся вцепиться в свою жертву. — Ну и что ты теперь так смотришь, а? Не нравится вид перед собой? Да, ты же у нас ценитель бездушных красот. – язвительно цедит Доктор, но ему не дают закончить, впервые в жизни перебив. — Я нахожу это достаточно привлекательным. – смело заявляет брюнет, делая глоток чая, видимо, из самого Ли Юэ, – Неужели тебя смутила собственная старость? — Меня? – Дотторе вскакивает с места, хлопнув руками по столу. Хотелось возразить, но впервые, кажется, у него не было аргументов. Панталоне был прав. Глаза, налитые кровью, медленно опустились в пол, пока окончательно не закрылись. Послышался шумный вдох ученого и шорох бархатный тканей одежды Банкира. Регратор шагнул ко второму предвестнику, с учтивостью приподнимая чужое лицо. Кажется, он хотел озвучить вопрос, но ответ последовал раньше. — Это не влияние глаза порчи. Он абсолютно стабилен и он никогда не забирал мои силы, как у тебя, ведь у меня есть и свой глаз Бога. Я провёл уйму исследований и изучений собственного тела, но стремительная старость не объяснима. По крайней мере, нервы не позволяют создать логическую цепь размышлений. Спокойный тон Доктора слегка радует, значит Регратору не придется повышать тон, чтобы что-то доказать учёному. Банкир подбадривающе ведёт рукой по чужой щеке, будто настаивая на продолжении. В такие моменты всегда хотелось задать бесконечное множество вопросов, но брюнет знал человека перед собой : они будут лишними, да и человек перед ним сам всё расскажет, стоит дать ему понять, что его внимательно слушают. — Но в конце концов старость должна остановиться. Если предположить, что это временный вирус или.. — Или это эрозия. – сурово, словно врач, констатирует собственный диагноз мужчина. Теперь огонь в глазах горел еще сильнее, от чего не по себе стало и самому банкиру.– Если это действительно так, то со временем начнет разрушаться разум. И хотя почти все мои воспоминания разбросаны по клонам, я не могу допустить этого. Мятноволосый убирает руки со своих щёк, медленно, походкой раненного хищника отходя к окну. Вьюга началась, на удивление, достаточно быстро после того, как они покинули улицу. Снега и холод всегда окружали эту страну. Здесь не было места ни теплу, ни тёплым чувствам, хоть их Богиня и была самим воплощением любви. — Но что ты планируешь делать? Ещё никто не мог избежать эрозии, даже архонты. – всё не унимается Регратор, сжав пальцы в кулак от волнения. — Я хочу переместить всё своё сознание в Гамму. – Панталоне не видел лица учёного, но прекрасно понимал - вероятно, сейчас он как никогда улыбался. Регратор не торопится задавать следующий вопрос, который родился на устах моментально, но всё ещё не был озвучен. Возможно ли, что после него Дотторе вновь впадет в слепую ярость? Или это считается ревностью? Девятый предвестник неуверенно крутит кольцо на пальце, как перед самой тяжёлой сделкой в своей жизни. Но если ему и правда пришлось бы однажды заключить сделку с Зандиком, то он смело бы назвал это « сделкой с Дьяволом. » — Почему именно Гамма? — Я знал, что тебя это заинтересует. – мелодично и утробно тянет старший, поворачивая голову к собеседнику, а уже и полностью вставая лицом к нему, открывая вид на всего себя. Жестокого, стареющего, с хищным оскалом на лице. – Но разве Гамма не идеальный кандидат в мои преемники? — Я думал, твой любимчик это Бета. – не без укора добавляет Регратор, или всё же что-то неприятное вдруг пробежалось по всему телу. — Бета... Да, Бета однозначно лучший из всех клонов. Он – это я, когда был на стадии своего расцвета. Он гениален, хитер, а главное - безнравственен. Ему не присуща жалость и человечность. Это делает из него лучшего меня. – Кровавые глаза слегка щурятся, смотря на столь невинный вид Регратора перед собой. – Но Гамма...Он не гений. Но он всё также имеет опыт. Он умеет чувствовать и у него почти что нет своей собственной личности или изюминки. Он молод, красив и неопытен. Такой, каким застали меня в Сумеру. Дотторе медленно убрал руки из-за спины, направляясь к Банкиру. Расстояние становится непозволительно маленьким, из-за чего Панталоне почти слышит взволнованное дыхание старшего. Волнуется? Злится? Теперь уже было тяжело понять. Если эрозия действительно пожирала Зандика, то нельзя было точно сказать, были то вообще его размышления, или процесс повлиял и на его сознание раньше положенного срока? — К тому же, он нравится тебе. – почти тихо шепчет Зандик, улыбаясь во все свои акульи зубы. Стоит ими впиться в плоть человека, как можно будет попрощаться с частью собственного тела. — Ты настолько самоуверен, что решил всё за меня? Неужели чувства нашлись и в тебе, Зандик? Ревность заставила тебя выбрать Гамму, как сосуд для себя самого? Я бы ни за что не поверил, если бы не услышал своими же ушами.. Или это уже говорит за тебя эрозия? Регратору не дают шанса на продолжение иронии. Брюнет оказывается на столе, с которого со звоном полетела дорогая посуда прямиком на мраморный пол. Его лицо цепко держат за щеки, другой рукой стискивая очертания узкой талии. Дыхание Зандика ощущается на собственных губах, что вызывает лёгкую улыбку Банкира. — Заткнись. Заткнись, Лоне, ты знаешь, какие будут последствия. – грозно шепчет Дотторе, смотря безумными глазами в яркие сапфиры змеи перед собой. — Ну и чего ты медлишь? Сухие губы старшего накрывают мягкие, более ухоженные. Разбитая посуда теперь кажется не такой уж и большой трагедией.