***
В день суда для Се Ляня все пошло не по плану. Сначала прибывшие на небеса Цзин Фухуа и Ши Уду вели себя так, как будто приехали на встречу выпускников, а не на суд, Ци Жун без спроса завалился к нему во дворец, сунул пирог и стал весело рассказывать о своих новых силах и коллекции карточек. Хэ Сюань и Ши Цинсюань и вовсе сильно опоздали. Явились они какие-то потрёпанные, но очень довольные. Дрались наверное… Когда все обвиняемые, обвенители и просто зеваки собрались, чтобы поучаствовать в суде, Линвень с явной неохотой спросила: — Теперь можем начать? — Да, начинайте, пожалуйста. — Се Лянь потёр точку между бровей, сотворил особое заклинание и на обвиняемых появились браслеты, блокирующие их силы.- Зачитайте обвинение. — Я, совершенная владыка Линвень, зачитываю обвинение. Обвиняющая сторона, Небесный император Сянлэ, а также нынешний пантеон небожителей. Обвиняемые: Ложнобог, Лазурный фонарь в ночи и Ши Уду… — Дражайшая Цзэ, почему они по титулу, а я без? Самый рыжий что-ли? — шутливо возмутился Ши Уду. — Хорошо, о уважаемый демон, какой титул мне озвучить? — Линвень упорно делала серьезный вид. — Темный повелитель вод! Линвень закатила глаза и прочитала начало обвинения, назвав всех по титулам. -… Обвиняются в предварительном сговоре и обманным путем получении контроля над черными водами и части сил Хэ Сюаня, он же Черновод. Хэ Сюань удивлённо моргнул. Он совсем не хотел, чтобы это обсуждали все, тем более, что могла всплыть правда на счёт вознесения Ши Цинсюаня. Черновод уже представил, как по щекам любимого катятся слезы непонимания и он снова просит убить его. Отогнав от себя ведение, Хэ Сюань запротестовал: — Никто меня не обманывал! Я сам ему в карты проиграл силы! Да, Ложнобог поступил как последняя сволочь, отдав их в итоге Ши Уду, но земля круглая, жопа скользкая, это наши личные тёрки, небес они не касаются. При этих словах Ши Цинсюань удивлённо посмотрел на любимого. Дело в том, что это была примерно третья версия того, как у Ложнобога оказались его силы. — Хорошо, Ложнобог, ты подтверждаешь слова господина Хэ? — Подтверждаю. — ровным голосом ответил Цзин Фухуа, даже не глянув на Ши Цинсюаня. — Чтож, Ваше императорское величество, пострадавшая сторона утверждает, что она не пострадала. — Ладно. Раз пострадавший так утверждает, значит так оно и было. Возможно, между Ши Уду и Цзин Фухуа действительно был предварительный договор, но закона запрещающего такое просто не существует, так что с Ши Уду сняты все обвинения, он может быть свободен. Хуа Чен, телепортируй его к нему… — Се Лянь вздохнул, радуясь, что хоть первая часть обвинений решилась так легко. Хуа Чен кивнул и подошёл к Ши Уду, с которого тут же спали браслеты и отправил его в логово, Черные воды. Ши Цинсюань вздохнул и посмотрел ему в след. Он не умел долго обижаться и уже немного скучал по брату. — Чтож, это ещё не все. Ложнобог, Черновод и Лазурный демон обвиняются в разрушении страны. Карается такое деяние вечным заточением под горой и вечной блокировкой ваших сил. Полагаю, раз вы здесь, вам есть что сказать, объяснить ваши мотивы? Ци Жун поежился и с надеждой посмотрел на Черновода и мужа. Черновод также выглядел немного растерянным, а вот Фухуа был совершенно спокоен. Первым взял слово Хэ Сюань. — Я сделал это потому что хотел собрать побольше сил, Ши Цинсюань был болен и мог умереть. — По факту демон Черных вод практически не солгал. — Я сделал это удовольствия, а также понтов ради и чтобы создать любимому подарок на свадьбу. — С простодушной улыбкой отвечал Ложнобог. Ци Жун и Се Лянь одновременно ударили ладонью по лбу. Он сам себя зарывает. — Уважаемые, а ради чего собственно мы здесь? Вроде бы как этот вопрос не должен подниматься в формате суда. — Фухуа похлопал глазками. — Что вы имеете ввиду, господин Ложнобог? — Линвень подняла бровь. — По небесным законам, статья шестнадцать, часть три, подпункт один семнадцать говорится, что «Любой злой дух должен быть наказан соразмерно своему деянию». — Фухуа сделал театральную паузу. На него уставились сотни глаз заинтересованных небожителей. — Примечание к этому пункту гласит: «Всякое божество должно внимательно слушать своих верующих, помогать им, но оно должно быть кротким и не совать свои духовные силы туда, куда его не просят.» Уважаемый император Сяньлэ, о чем говорилось в молитвах верующих? Се Лянь задумался. Страна, которую уничтожили демоны, была довольно закрытой и поклонялась совершенно иным божествам. — Действительно, в молитвах говорилось о землетрясении, несколько молитв были об обрушении строений, парочка о гибели родственников и совсем ни одной о разрушении страны… — Чтож, я готов понести наказание за последствия устроенного мною землетрясения. По моим подсчётам, я разрушил тридцать зданий, из которых два были храмами генерала Мингуана, а также под завалами погибло четыре человека. — Фухуа посмотрел на возмущённо ропчущих небожителей самым честным взглядом, на который был способен. Линвень опустила голову, чтобы скрыть улыбку. — Ваше императорское величество, этот демон прав. Там действительно есть такое примечание. Се Лянь потёр точку между бровей. — Хорошо, выходит, мы не можем призвать их к ответу за эту страну? — Никак нет. — Чтож, ладно. Что им грозит за разрушенные здания? — Учитывая их статус… Если брать по максимуму… Получается, что обвинения мы можем предъявить только организатору этой преступной группировки, а именно Ложнобогу. За задания и храмы он должен ответить золотом, а за каждого убитого человека провести день под горой. Всего четыре дня заточения. — Линвень почесала затылок. — Ваше императорское величество, мы потратим больше духовных сил, чтобы его запечатать. Не рациональнее будет просто потребовать с него золота? Се Лянь и сам понимал, что запереть Фухуа на четыре жалких дня будет проблематично и энергозатратно. Он беспомощно посмотрел на Хуа Чена, тот только пожал плечами. — Ладно. Пусть платит золотом. Со всех демонов сняли наручники под недовольный гул небожителей, которые собрались посмотреть на то, как одних из самых проблемных демонов запрут под горой. Перед уходом Фухуа внезапно ворвался в божественную сеть духовного общения. — Уважаемые господа, знаю, что многие не справляются со своей работой, если что, буду рад предложить свои услуги. Ложное, почти непревзойдённое божество, запомните. — С крайне самодовольной улыбкой Цзин Фухуа выкинул в сети порядка миллиона добродетелей, которые собрал с храмов Ши Уду за последнее время, а потом исчез вместе с Ци Жуном в сполохе лилово-лазурного пламени. — Любовь моя, — обратился Хуа Чен к мужу. — Знаешь, я ошибался в твоём брате. — О чем ты? — Не понял Се Лянь. — Он — не демон дешёвых понтов. Демон дешёвых понтов — его муж. Се Лянь расхохотался.***
— Фухуашик, ты это заранее продумал, ну, про тот пункт? Я бы в жизни на него не подумал… — Ци Жун положил голову на плечо мужа. — Заранее. Но на самом деле эта фраза изначально носила совершенно другой характер, я ее можно сказать переврал. Вот послушай, как произнес ее я. «Всякое божество должно внимательно слушать своих верующих, помогать им, но оно должно быть кротким и не совать свои духовные силы туда, КУДА ЕГО НЕ ПРОСЯТ». То-есть я сакцентировал внимание на том, что на том острове небыло их верующих и они не могли вознести им молитву. А в оригинале акцент в этой фразе звучал так: «Всякое божество должно внимательно слушать СВОИХ верующих, помогать им, но ОНО ДОЛЖНО БЫТЬ КРОТКИМ и не совать свои духовные силы туда, куда его не просят». На самом деле в этой фразе просто говорится, что боги не должны перетягивать верующих друг у друга. — Как ты блин ее запомнил, эту приписку? — Когда я служил во дворце Линвень, я случайно разлил чернила на важный документ. Эта мегера заставила меня переписывать этот подпункт тысячу раз, в качестве наказания. Это просто удачное совпадение. — Фухуа поцеловал мужа в щеку. — Кстати, мне очень понравилось, что ты взломал их духовную сеть и прорекламировался там. Оказывается, ты умеешь пакостить! — У меня был хороший учитель. Два демона слились в нежном поцелуе.