Bark on Bark, Petal Strands

Весенний гала-концерт, как и ожидает Минхо, очень весенний, но не в модном смысле. Его ждёт… Может быть, что-то необычное. Что-нибудь светлое и золотое, соответствующее эстетике его подопечных, много белого и пастельных тонов. Возможно, даже яркие цвета с небольшим блеском, чтобы подчеркнуть эти эффекты. Конечно, много цветов. Что ещё там может быть? Но здание, куда они входят, совсем отличается от ожиданий. Помещение темное, черное, с рядами цветов, рассыпанных по центральным элементам, поднимающимися по спирали вверх по колоннам здания и свисающими со стен. Здесь хотя бы есть цветы. Минхо отбрасывает ветку цветов, висящую у входа, убирая их с пути, пока они направляются к зданию. Ли и альфы стаи удерживают омег в центре, тесно окружая их. Люди обращают на них внимание, но они ни на кого не смотрят. Все вежливо приветствуют их, и пока они не доходят до своего стола, это превращается в войну с поклонами. Поездка на машине прошла неплохо. Чан включал музыку по радио, Феликс и Чонин играли в игру на своих телефонах, а Джисон и Хёнджин спорили из-за поправки его макияжа. Чанбин все время молчал, а Сынмин в конце концов выключил радио, потому что оно только усиливало шум. Минхо сидел между ними и расслаблялся, время от времени смотря на своё отражение в зеркале. Минхо знает, что, возможно, он не готов к этому мероприятию, но держит голову высоко, когда они проходят через двери, устремив взгляд перед собой. Здесь не на чем сосредоточиться, потому что нужно охватить сразу много всего. Место такое… «Это место… Что-то с чем-то» — думает Ли, но ничего не говорит, просто улыбается, когда они входят и с парочкой маневрами доходят до своего столика. У Чана большая стая, и ему, очевидно, не нравится, если кто-то приблизится к его омегам здесь. Но здесь вряд ли получится избегать встреч, это понятно. Они сейчас на публике. Минхо также не хотел бы, чтобы папарацци или, что еще хуже, сталкеры подбирались слишком близко к его омегам. Он скалит зубы на человека, который подходит слишком близко, чтобы посмотреть на Феликса, и тот сразу же отступает, увидев ненормально большие клыки Минхо, из-за чего Ли научился любить их в себе. Он так влюблен сегодня вечером. В самого себя, в свою жизнь, в эту новую стаю — конечно, у него нет сильного чувства влюбленности. Он просто любит их прямо сейчас. Честно говоря, он бы, наверное, ткнул кого-нибудь ножом ради омег и Сынмина. Весь вечер Сынмин был милым и отзывчивым, отодвинул стул, чтобы Ли мог сесть, и был максимально осторожен в словах, чего ему и не нужно было делать, но Минхо всё равно это ценит. Это показывает, насколько он на самом деле вдумчив. Они сидят за большим круглым столом, как и все остальные, с красивой с цветочным узором скатертью, которую Чонин трет большими пальцами. — Это будто нарисовано пальцами, — хихикает он, и Чан с улыбкой успокаивает его. Чан, кажется, из тех, кто делает выговор младшему омеге нежными улыбками и небольшим молчанием, в отличие от старших омег, с которыми он суров. Минхо еще не видел, чтобы Чану приходилось быть суровым с Чонином. Но он знает причину. Чонин отличается от других своих омег, даже в плане отношений. Минхо внимательно выслушал всё, что Чан рассказал ему за кофе о Чонине и его личном пространстве. Конечно, Минхо еще предстоит это узнать, но когда он это сделает, он знает, что будет так же готов, как и все остальные. — Как вы думаете, они заметят, если та секретарша снова украдет столовое серебро? Она делает это все время, — взволнованно спрашивает Сынмин, когда они все садятся на свои места. На бете светло-голубой костюм с белым верхом, который на самом деле выглядит очень красиво, и Минхо впечатлен его умением носить синий цвет. Чану, вероятно, придется здороваться с людьми всю ночь, а Джисон и Чанбин уже выглядят скучающими, поэтому он может охранять стол, как другие альфы стаи. Минхо понятия не имеет, что ему следует делать, но он точно знает, что всю ночь проведет с омегами Чана. — Подождите, миссис Ли? О Боже, да, — шипит Хёнджин, кладя свой клатч на стол. Минхо вешает сумку на спинку стула, как и Феликс. Чонин не взял с собой сумку, как Чанбин и Чан. — Что? — спрашивает Чан, делая паузу и вешает куртку на спинку стула. Он остается стоять, как будто ожидая, что кто-то ответит на его вопрос. — Ничего-ничего, — быстро отмахивается от него Хёнджин. Понятно, что это внутренняя тема сплетен. — Нет, если сотрудник ворует… — Знаешь что, мне нужно в туалет, — слишком громко говорит Феликс Хёнджину, который внезапно кивает. Они явно не в настроении слушать лекции Чана. — Мне надо поправить макияж. — С твоим макияжем все в порядке, — Чанбин либо не понимает намека, либо подстрекает. — В любом случае, мне надо закрепить его спреем, — Хёнджин хватает сумку, а Феликс тянет его за руку. Минхо не уверен, стоит ли ему следовать за ним. Это большое корпоративное мероприятие, но это также просто поход в туалет, и Феликсу с Хёнджином, возможно, просто хочется немного уединения. — Хочешь, чтобы я пошел с вами? — Минхо кладет руку на плечо Феликса, и тот качает головой. — Нет, мы сами. — Все равно идите с ними, — говорит Чан, и все обмениваются неловкими взглядами. Минхо не обижается на короткое требование, но Феликс явно обиделся и просто посмотрел на него. — Отлично! Пойдёмте, хён, — Феликс тянет за локоть куртки, и Минхо встает, чтобы пойти за ними, не говоря ни слова, поправляя рубашку. — Ванные комнаты находятся сзади. Они очень чистые и очень красивые. — У них даже есть диван, — говорит Хёнджин, пока они идут сквозь приближающуюся толпу людей, и Минхо старается держать их обоих перед собой. Теперь они берутся за руки, и Минхо наблюдает за ними с легкой улыбкой, желая, чтобы он мог почувствовать их запах сейчас. Они все носят блокаторы запаха, но он готов поспорить, что они оба приятно пахнут, когда они такие бодрые. — И они на самом деле чистят диван, — говорит Феликс. — Иначе, я не думаю, что это было бы так круто, как звучит. Диван в ванной. — Звучит очень круто, — говорит Минхо фальшивым одобряющим голосом, пока они идут в заднюю часть зала, к коридору, обозначенному как «Ванные комнаты только для Омег». Он уверен, что остальные туалеты находятся на противоположной стороне зала, просто для безопасности и спокойствия. — Вы двое идите, а я подожду здесь. Хорошо? Я буду здесь, — говорит Минхо, прежде чем они доходят до ванной комнаты. — Да, конечно. Мы быстро! — Хёнджин говорит это и тащит Феликса в ванную, оставляя Минхо стоять на снаружи. Минхо стоит в углу зала, прижавшись спиной к стене, и смотрит на разворачивающийся перед ним гала-концерт. Столько красивых людей одеты в дорогую, роскошную, брендовую одежду. Он понятия не имеет, что это за бренды… Если бы кто-то подошел к нему и спросил, во что он одет, ему пришлось бы просто пожать плечами и, возможно, назвать имя Чана. Так ли это работает? Или надо назвать компанию? Ли думает обо всех известных дизайнерах и понимает, что знает только их имена, а не компании. Но… Разве их компании не были названы в честь них самих? Минхо понятия не имеет. Но скоро это станет частью его работы, поэтому ему следует взять себя в руки. Он хотел бы достать свой телефон и поискать информацию, но Ли не хотел, чтобы Чан увидел его без омег, но лазающего в телефоне посреди мероприятия. В любом случае, Минхо сейчас работает. Официант подходит к Минхо с небольшим подносом с напитками и предлагает ему один, и Ли медленно кивает. Он берёт стакан только ради приличия. Он не собирается пить на работе, особенно в свою первую ночь. В стакане ярко-зеленый напиток, вокруг которого плавают несколько лепестков съедобной розы, и Минхо думает о том, как сильно ему не хочется его пить — Что это? — спрашивает Ли официанта. — Алкоголь, — ответ приходится уж слишком безразличный, будто он был очевидным. — Ну, класс, — шепчет омега, когда официант уходит к следующему гостю. Минхо на мгновение нюхает напиток, чувствуя запах яблока и намека на… Что-то дынное? Что это за напиток такой? Он подумывает о том, чтобы последовать за официантом и потребовать объяснений, когда к нему медленно приближается мужчина, которого он не замечает и не чувствует его запаха. Минхо не обязательно чувствовать его запах, чтобы понять, что он, вероятно, альфа: высокий, широкоплечий, одетый в простой черный костюм. Привносили ли в наши дни альфа-мужчины хоть какой-то творческий подход в свою внешность? — Ух ты. Ты красавчик! — Отвали, — говорит Минхо, закатывая глаза. Мужчина явно сбит с толку, но все равно уходит, как его попросили, а омега расслабляется, откинувшись на стену со своим напитком. — Отлично, — другой мужчина, проходящий мимо него, держит свой напиток, и Минхо смотрит на него. — Ты тоже отвали. — Ох! — Ох, — усмехается Минхо. Минхо ненавидит альфа-мужчин. — И поправь свой кривой галстук, — шепчет он в край бокала с коктейлем, наблюдая, как лепестки плавают в разные стороны, пока он наклоняет стакан туда-сюда, наблюдая, как зелень разбегается по стакану. Он стоит так еще несколько минут, прежде чем сделать глубокий вдох. Стоит ли ему пойти проверить Хёнджина и Феликса? Может быть, ему написать им? Он достает телефон и видит, что новых сообщений от младших нет. Минхо не хочет прерывать их, если они разговаривают или все еще пользуются туалетом, но он не хочет стоять и ждать, если что-то не так. Он поворачивается и направляется в ванную, как раз в тот момент, когда Хёнджин выбегает из него, хлопая его по плечу и проносясь мимо. — Я сейчас вернусь. Феликс все ещё там, мне нужно принести его сумку! — Хенджин бросается в толпу людей, не говоря больше ни слова, и глаза Минхо расширяются. Теперь один из них застрял в ванной, а другой только что побежал в толпу людей, а Минхо все еще стоит. — Хёнджин! — Сейчас вернусь! — он кричит в ответ, махая рукой, и Минхо разворачивается и бросается в ванную комнату, с шумом распахивая тяжелую дверь и ставя напиток на стойку возле раковины. — Феликс? Ты здесь? — О, Минхо-хён? — голос Феликса эхом разносится по пустой ванной. Минхо идет по длинному ряду кабинок, чтобы определить, в каком из них находится Феликс. Омега оказывается в середине ряда кабинок, даже ближе к концу. Эта ванная действительно огромная. И, как и было обещано, вплотную к стене был прижат плюшевый красный диван и он действительно выглядит чистым. — Ты в порядке? Почему Хёнджин так торопился? — О, эм, он пошел за моей сумкой. — Хорошо. Есть ли что-то, с чем я могу тебе помочь? — О, нет, все в порядке. Мне просто… Нужен тампон, — его голос стихает ближе к концу, и слово «тампон» произносит вообще шепотом, и Минхо кивает с внезапным пониманием. — Хорошо, всё в порядке. Если понадобится, у меня в сумке есть прокладка. — Нет, спасибо, все в порядке. Мне не нравятся прокладки. У меня из-за них… Зуд, что ли… — Минхо хмурится, услышав это. — Они не должны вызывать у тебя зуд, милый. — Ну, не из-за всех у меня так. Просто некоторыми марками я не пользуюсь, но тампоны в любом случае проще и лучше. — Ладно. Могу я спросить, испачкал ли ты одежду кровью? Тебе нужно помыться? — Нет, всё в порядке. Черт возьми, где он? Ванная не так далеко, — фыркает Феликс. Минхо не может сдержать сочувственной улыбки. Он знает, каково оказаться в такой ситуации. — Сейчас приходит много людей, он еле протиснулся, — объясняет Минхо. — Я уверен, что это не займет много времени, пару минут. У тебя есть спазмы? — Да, немного, но они не сильные. Я думаю, это только начало, потому что… В любом случае, ну, — Феликс обрывает себя, а Минхо достаточно взрослый, чтобы понимать, что он, вероятно, собирался сказать, что у него нет сильного кровотечения. Но в сознании Феликса они недостаточно близки, чтобы говорить о менструации, поэтому он не настаивает, а просто позволяет ему продолжать. — У меня не должно было быть течки ещё неделю, так что это немного… Сбивает с толку. — Хочешь, я позову мистера Бана? — Мистер Бан… Вы всё ещё называете его так? — Феликс теперь смеется. — Нет-нет, у меня не будет течки еще пару дней. У меня всегда перед течкой начинаются месячные, поэтому со мной всё будет в порядке. И, кроме того, я не хочу идти домой. Здесь будет так много разной еды, и я хочу принести её немного домой. Конечно, мода прекрасна, но еда еще лучше. — Не буду спорить. — Я здесь! — Хёнджин пинком распахивает дверь и вбегает с маленькой черной сумкой Феликса. — О, хён, вы тоже здесь. — Да. Я зашел проверить Феликса, раз уж ты так быстро выскочил и ничего не объяснил, — Минхо говорит просто. Улыбка Хёнджина немного ослабевает, и он кивает, подходя к ним. — Извините, я просто… — Я не ругаю тебя, — Минхо идет обратно к стойке, зная, что Феликс, вероятно, захочет остаться наедине, чтобы позаботится о себе. — Я просто волновался, что что-то случилось. — Нет. Просто… — Хёнджин пожимает плечами. — Ликс, открой дверь, это я. — Я знаю, что это ты. Ты долго. — Ну извини, здесь вообще-то около миллиона человек. — Ладно ладно. Дай мне воткнуть это, и я выйду. — Мы подождем снаружи, — кивает Минхо, дергая Хёнджина за рукав в знак того, что надо выйти из ванной, но Хёнджин отмахивается от него. — Я еще не закончил с макияжем, — улыбается ему Хёнджин, а Минхо старается не хмуриться. Он не помешан на контроле. Его не волнует, что Хёнджин решит делать с Феликсом или без него. — Хорошо. Тогда я буду снаружи. И да, я не собираюсь пить этот напиток, поэтому, если хочешь, пей, — Минхо указывает на стакан, и Хёнджин берет его, собираясь выпить его залпом. — Тьфу! На вкус как дерьмо! — Хёнджин поперхнулся, выплевывая съедобные лепестки. — Эу, кто это вообще сделал? — Тот, кто сегодня готовит еду, — доносится голос Феликса из кабинки. Хёнджин выливает напиток в раковину, и Минхо задается вопросом, сколько денег стоил этот алкоголь и почему на вкус он напоминает аккумуляторную кислоту. — Я возьму это, не волнуйся. Думаю, тебе больше это не нужно, да? — Да, нет, спасибо, — вздрагивает Хёнджин, передавая старшему стакан. Он не может удержаться от смеха, выходя из ванной и собираясь поставить стакан на один из высоких пустых столов для общения, заваленные закусками и другими пустыми стаканами. Он не уверен должен ли он оставить стакан здесь, но решает следовать подсказкам. Теперь он оглядывается вокруг, замечая Чана в толпе, окруженного людьми, вежливо улыбающегося и кивающего, но это выглядит довольно искренне. Возможно, Бану не нравятся подобные мероприятия, однако для него это исключительно работа, и он это понимает. Но главный редактор, который не любит модные гала-концерты? Или ему просто не нравилось, когда людно? Возможно, Минхо слишком много об этом думает. — Веселитесь? Минхо чуть не подпрыгнул от внезапного голоса Чанбина позади него, от удивления схватившись за грудь. — Ох, черт, прости, я вас напугал? — Да, немного, — смеется он дрожащим голосом. — Ой, извините. Я просто подошел, потому что видел, как вы бегаете туда-сюда. — О, да, мальчики все еще в ванной. Поправляют макияж, — Ли сдавленно хихикает. Чанбин выглядит гораздо устрашающе в своем костюме, всё еще во всём черном, с зачесанными назад волосами и сильно пахнущим одеколоном. Дорогим одеколоном. Хорошим, сладким, приятным одеколоном. — Верно. Джинни может заниматься этим вечность. Ликси с ним? — Да, они вместе. Я пошел проверить их, но вышел, т.к. не хочу вторгаться в их личное пространство. — Ах. Знаете, вам не нужно так нервничать, — Чанбин отпивает шампанское, хмурясь и глотая. — Ой, оно не вкусное. — Похоже, они действительно с алкоголем облажались. — Ох, да. — И я не нервничаю. Я просто не привык к таким мероприятиям. Я никогда в жизни не красился больше полудюжины раз, — смеется Минхо при мысли об этом. Он, изящный и самодовольный, никогда не красился на свои собеседования, потому что не умел делать макияж, да и у него не было времени учиться. — О, ну, эти мероприятия просто пустяки, понимаете? Нас не столько волнует само событие, сколько люди здесь. Но детям весело, поэтому мы приходим. Ну, кроме Джисона. Его беспокоит такая большая толпа, поэтому они с Инни обычно просто играют на своих телефонах, — объясняет Чанбин. — Но вы выглядите немного… Напряженно. Зажатые плечи и всё такое. Вам не обязательно быть таким. Я знаю, что Чанни-хён может показаться крутым, но это не так. — О, нет, я так не думаю. На самом деле он довольно милый, — Минхо легко защищается. — Да, он, наверное, один из самых милых здесь, — показывает пальцем Чанбин. — Но вам не стоит нервничать. Просто присмотрите за детьми, и всё будет в порядке. — Понятно, — Минхо не нуждается в лекциях о том, как выполнять свою работу, но, тем не менее, он слушает Чанбина. — Есть три правила, которые вам нужно знать, если вы собираетесь остаться с нами. Первое — не позволяй Инни есть слишком много сахара или пить много алкоголя, он становится неуправляемым, — так вот почему Чан так строг с сахаром. — Второе — не злите Чанни и третье — не злите Джисона. Да вообще любого из нас. Но они самые страшные, когда злятся. Джинни и Минни скорее не злятся, они просто чувствительны. — Действительно? Джисон-и кажется таким невинным, — Минхо может в это поверить, потому что всегда приходится беспокоиться о самых милых вещах, но ему трудно это представить. — Да, но он слишком опекает, вы понимаете. Но для него это всё по-другому, — Чанбин снова отпивает шампанское, теперь приспосабливаясь к приобретенному вкусу. — Что ты имеешь в виду? — О, я думал, вы знаете. Мы скорее соединенная стая, — объясняет Чанбин. — Или лучше сказать присоединенная? — «Соединенная» звучит лучше, — Минхо выдавливает улыбку, чтобы не терять терпения. Но эта новость открывает для него совершенно новую перспективу, и он хочет знать больше, дорожа каждой крупицей информации, которую он может получить о своих работодателях и новой стае. Он не назвал бы это одержимостью, но он хочет знать больше. Он ненавидит атмосферу таинственности вокруг них, ненавидит неловкое дружелюбие, ненавидит напряжение. Он просто хочет хоть раз почувствовать себя как дома. Он знает, что не может торопиться, но он устал. — Да, это правда. Джинни и Ликси были частью стаи Сон-и раньше, до того как они присоединились к нашей. Однажды он может быть расскажет вам об этом, если это будет актуально, но на самом деле это не так, но иногда он все еще находится в роли альфы стаи, но кто сказал, что у нас только один альфа стаи? — Да, конечно. Не существует «правил» относительно того, как иметь стаю, — рассеянно соглашается Минхо, шокированный тем, что Джисон не только был альфой стаи, но и первым альфой стаи Феликса и Хёнджина. Почему они объединились в стаи? Джисон ушел в отставку или все еще выполнял роль альфы стаи? Что-то случилось? Если бы он не знал об этом, он бы никогда не выдвинул теорию о том, насколько мягко и покорно Джисон ведет себя с Чаном. Неудивительно, что он так ведет себя рядом с Минхо. Ли был настолько сосредоточен на том, чтобы завоевать одобрение Чана, что ему даже в голову не пришла мысль попытаться поработать над одобрением Джисона. «Кто сказал, что у нас только один альфа стаи?» Означало ли это, что Джисон тоже был альфой стаи? Конечно, Чан сказал бы ему? Сердце Минхо немного болит из-за Джисона, он задается вопросом, что случилось, что заставило его уйти с поста альфы стаи и уступить это место другому. По опыту Минхо, это был большой шаг, и немногие были способны позволить этому не затронуть свое эго. Либо Джисон был чрезвычайно скромным, либо… Травмированным? Минхо надеется, что он просто скромен. И на этом его любопытство угасает. Он не хочет знать, что случилось, что привело его на этот путь, но он благодарен, что теперь они все стали здоровой, стабильной и любящей стаей. Любящей семьёй. Они это заслужили. — Бинни-хён! Говоря о дьяволе. Хёнджин обнимает альфу, чуть не проливая его шампанское. Феликс следует за ним с чашкой креветок. — Эй, ты. С вами обоими все в порядке? — Да, я сделал контуринг. Посмотри на мои губы! — Хёнджин указывает на свои очень розовые губы, которые теперь выглядят намного более гладкими и выпуклыми, блестящими и большими. Феликс запихивает в рот креветку. — Выглядит хорошо, — Чанбин целует его прямо в губы. — Мгхм… Эй, ты всё испортишь! — Хёнджин скулит, а Чанбин смеётся, облизывая губы. — Это ароматизированный блеск? На вкус как арбуз. — Да, это блеск Ликси, — теперь Хёнджин вытягивает свои губы, чтобы поправить их. — Можем ли мы вернуться к столу? Здесь скучно, и я хочу поскорее заказать еду. — Я украл немного креветок, — предлагает Феликс, и Хёнджин качает головой. — Я не хочу креветок. — Хорошо, тогда это моё. — Оставь себе. Минхо наблюдает, как Чан пробирается сквозь толпу к ним, и вежливо похлопывает Чанбина по плечу, чтобы тот знал об этом. Он по-прежнему хорошо выглядит как с иголочки, и Минхо немного завидует. Он уже сильно потеет под подмышками, и ему постоянно приходится поднимать руки вверх, чтобы проветрить их. Почему он всегда такой потный? — Здравствуйте, незнакомцы, — смеется Чан, собираясь схватить одну креветку из тарелки Феликса. — Почему вы все здесь? — Ванная, напитки, ужасный алкоголь… — Цветочный напиток отстой, — говорит Хёнджин слишком громко, и Чан фыркает. — Прости, я не знаю, о чём ты говоришь. — Зелёный напиток, — Минхо указывает на один из наполовину наполненных стаканов, стоящих на столе для общения. — Я думаю, он очень горький. — Любой алкоголь горький, — комментирует Феликс. — Нет, это было ужасно, типа… Блин, слишком ужасно, — объясняет Хёнджин, скривившись, как будто все еще ощущая вкус напитка. — Мне даже не удалось прополоскать рот. — Как насчет того, чтобы вернуться к столу и я принесу тебе что-нибудь выпить, не такой ужасный, а? — предлагает Чан, обнимая Чанбина и Хёнджина. — Желательно что-нибудь без алкоголя. — Без проблем, — успокаивающе говорит он. Они вместе возвращаются к столу, легко пробираясь сквозь толпу людей, которые, кажется, просто отступают перед ними. Минхо идет позади всех, наблюдая, как они тепло общаются. Вернувшись за стол, они застали Сынмина и Джисона играющими в игру на телефоне Джисона, а Чонина пьющего пиво. Они все шепотом кричат на него, прежде чем он встает и отодвигается от Чана. — Бармен не спросил мое удостоверение личности! — Он должен был это сделать, — хмурится Чан. — Он достаточно взрослый, чтобы пить, — понимающе говорит Минхо. — Я налил сюда пол стакана колы, — Чонин предлагает чашку Хёнджину, который отталкивает её. — Это отвратительно. Ты мерзкий. — Это ты мерзкий. — Вы оба мерзкие, а теперь заткнитесь, — говорит Джисон, слишком сильно стуча по экрану, и Сынмин скулит. — Стой, ты убьешь его! — Он в порядке! Минхо наклоняется над экраном телефона и видит за стойкой маленького мультяшного кота, который что-то взбивает в миске. — Что это такое? — Это игра, в которой вы кот, который управляет пекарней, но Джисон печет слишком много тортов, у него мало здоровья, и он скоро умрет, — грустно говорит Сынмин, но Джисон просто смеется ему в лицо, продолжая тыкать по экрану. Минхо наблюдает. Был ли он действительно альфой своей старой стаи? «Внешность обманчива» — думает Минхо. — Я просто хочу продать прилавок! Я могу это сделать! Я делал это раньше! — Да, но если ты умрешь, не дойдя до следующего уровня, тебе придется начинать все сначала! — Да знаю я, — шипит Джисон. Сынмин пытается отобрать у него телефон, но тот поднимает его высоко в воздух, где его достать более трудно. Чан смотрит на них, прежде чем уйти, не сказав ни слова, и Чанбин громко смеется, когда Сынмин чуть не падает со стула. И все это во время игры в кошачье кафе. — Как это работает? — спрашивает Минхо. — Ну, вы управляете пекарней, и как бы она ни работала, — усмехается Джисон, — Вы не можете переутомляться, иначе вы умрете, и если вы не продадите достаточно тортов, вы закроетесь, и вам придется делать новые вкусы для новой кошки. — Оу, это мило. — Вы хотите поиграть? — Не уверен, что знаю как это делать… Джисон меняет место, чтобы сесть рядом с Минхо, и передает ему телефон, постукивая по экрану. — Просто нажмите, чтобы заставить венчик двигаться, и панель параметров появится справа. Вы можете добавлять разные ингредиенты, но если они закончатся, вам придется начинать все сначала. — А шкала здоровья находится слева! — Сынмин указывает на стол, волнение берет верх над беспокойством о смерти кота-пекаря. — Но на самом деле вы не умираете, скорее вы теряете сознание, и тогда вам придется начинать всё сначала, так что будьте осторожны! А, да, кексы требуют больше энергии, чем целый торт, так что обратите на это внимание. — Ненавижу эту игру, там так сложно пройти третий уровень, — говорит Феликс. — Я удалил её через неделю. — Неужели это так сложно? — Минхо посмеивается, постукивая по экрану, чтобы венчик двигался немного быстрее. Его глаза расширяются, когда полоска здоровья опускается немного ниже. — Почему она опустилась… Эй, а почему она пошевелилась? — Вы заставляете венчик двигаться слишком быстро. Это также влияет на вашу шкалу здоровья и уровень энергии, — объясняет Сынмин. — Ой, это и в правду немного сложно. — Но это как в реальной жизни, — пожимает плечами Джисон. — Но мы могли бы испечь гораздо больше, чем этот кот. — Я уверен в этом. — Эй, ребята? — Чан вздыхает, ставя на стол несколько напитков и стакан воды рядом с Чонином. — Уберите телефоны, мы на рабочем мероприятии. — Но это так скучно, — ноет Джисон. — И никто из дизайнеров даже не хочет со мной разговаривать, так какой в этом смысл? — Ну, ты можешь подойди и поздороваться первым, — саркастически говорит Чан, а Джисон издевается над ним высоким голосом. В глазах Минхо теперь все по-другому. — В любом случае, ты им нравишься больше, — Джисон делает глоток воды. — Неправда… — Правда, ты ведь главный редактор, а я нет? Джисон задает вопросы. Минхо сосредотачивается на том, чтобы кот не умер, прежде чем он добавит в миску влажные ингредиенты, что снижает его здоровье на один. Этот глупый кот! — Они уважают тебя больше, потому что ты редактор, это отчасти правда, — подмечает Феликс, всё еще кушая креветок из украденной тарелки. — И Джисон — продюсер, так что это имеет смысл. Но они все равно должны быть вежливыми. — Ты знаешь, какой устроен мир моды, он такой фальшивый, — отшучивается Джисон. — Эй, — Чан приподнимает бровь. — Отчасти это правда, — Хёнджин хватает свой стакан с соком. — Ты не можешь этого отрицать. — Я слежу за этим, — тоже соглашается Чанбин. -Хорошо, хорошо, вы выиграли. Но если кто-нибудь оскорбит кого-то из вас, идите сразу ко мне, — теперь Чан привлекает внимание Минхо. — И вы тоже, Минхо-ши. Минхо ставит игру на паузу, поднимает голову и кивает, немного смущаясь, что так быстро втянулся в неё. Ему действительно не следует играть в видеоигры во время работы, но Чан просто улыбается ему, забавляясь, и не говорит ни слова. «Верно» — Если кто-то плохо будет обращаться с тобой, мы убьем их, — просто говорит Чонин. — Инни. — Я убью их за бесплатно. — Инни, остановись, мы на публике, — шепчет Чан. — Мне все равно. — Да, мы их убьем! — Джисон говорит немного громче, и Чан поворачивается на своем стуле, оглядываясь вокруг, прежде чем наклониться над столом. — Остановитесь сейчас же. — Убийство! — Хёнджин кричит немного громче. — Я вас всех выгоню. — Убийство! — и все вместе скандируют немного громче, привлекая к себе внимание, и Чан закрывает лицо руками. Чанбин сейчас смеется в локоть, просматривая меню. Минхо смеется и успокаивает стол, взмахивая руками. — Тише-тише, всё в порядке. Давайте все постараемся успокоиться, прежде чем мы кого-нибудь убьём, ладно? — Я бы хотел хотя бы попробовать суп, прежде чем мы закопаем тело, — Чанбин машет меню в сторону Чана. — Что вы думаете? — Суп звучит хорошо. — Мы могли бы нарезать человека и положить его в суп. — Джинни! Голос Феликса надламывается, когда он смеется, но ругани Чана недостаточно, чтобы заставить их остановиться. Минхо частично сочувствует ему, но нужно приложить дополнительные усилия, чтобы не засмеяться. Кажется, они делают это специально, чтобы его разозлить, и он реагирует именно так, как они хотят. Из всех них Чан читается легче всего. Даже Минхо мог бы выжать из него реакцию, если бы захотел. Чан был… Легок на подъём. Его легко читать. Он легкий. С Чаном легко. Минхо смеется.