«The bane of existing Something is missing Are we becoming god? Or are we becoming lost?»
[Проклятие существования
Чего-то не хватает
Становимся ли мы Богами?
Или же теряемся?]
— Sanitys Fall, «Singular»
Подростки сидели в холле апартаментов на старом кожаном диване и оба хотели поговорить об одной и той же вещи, но никто так и не решался озвучить то, что желали. Первым из оцепенения вышел Тодд: — Я думал, что будет страшнее, если честно. А оказался обыкновенный склад ненужных вещей какой-то, — Моррисон с задумчивостью древнегреческого философа наматывал кудри на палец и буравил тяжелым взглядом пол. — А по тебе так и не скажешь, чувак. Да ты же в штаны наложил, небось, — сдавленно хихикнул Сал и почесал шею, пытаясь сделать вид, что не о чём мрачном сроду и не думал. — Не наложил я ничего, отстань. Просто там было холодно. Холоднее, чем на улице, я бы даже сказал, — медленно и с расстановкой проговорил курчавый себе под нос, — Это было единственное странное во всём доме. Думаю, можно, конечно, было бы это списать на сквозняк, но что-то внутри мне говорит, что это было бы неправильно. Хотя чушь это всё, забудь, — отмахнулся от своих же мыслей Тодд и откинулся на спинку дивана, однако вид его противоречил его словам и жестам. — Подожди, так ты тоже это почувствовал? — Салли вдруг оживился с таких слов друга и резко повернулся к нему всем корпусом, широко раскрыв глаз в своём удивлении. Тодд медленно перевёл на друга взгляд, тоже полный удивления, и приоткрыл рот, силясь сформулировать и систематизировать свои мысли, — Слушай, помнишь же этот плакат? В общем, когда я захотел его взять, то у меня прямо под кожей будто бы вся кровь заледенела, даже пальцы закололо. Буквально на секунду, даже меньше, я сперва тоже хотел это на сквозняк спихнуть. Ну или же проблемы с организмом, хрен знает. — Чертов плакат, да он ведь проклят, Сал! — Моррисон выпучил глаза, не зная что и думать, поэтому выпалил первое, что пришло в голову, — Эй, могу я одолжить его у тебя до завтра? Я… проверю его на предмет проклятости. Проведу пару анализов и отдам, — обоим подросткам было неловко обсуждать такие вещи. Быть таким взрослым и верить в детские ужастики по типу проклятий и прочего сверхъестественного, было, как минимум, нелепо, по их мнению. И каждый говорил о своих ощущениях и мыслях с нарочитой осторожностью, дабы его не сочли ненормальным или просто-напросто инфантильным. Сал без лишних слов отдал другу постер и многозначительно хмыкнул. — А ты так умеешь? — с удивлением и долей восхищения тихо спросил Фишер, — Окей, можешь делать с ним, что посчитаешь нужным. Хотя, постой-ка секунду, — Салли оглянулся и заметил у дивана столик с кипой журналов и ручкой. Взял её и стал писать у себя на ладони, прилежно сверяясь с надписью на плакате, — «Смысловая Фаль-си-фи-ка-ци-я». Теперь держи. Пойду найду магазин с музыкальными кассетами. Я, кажется, даже видел в домике какой-то магнитофон. — Чувак, я тебе свой могу дать. Всё равно без дела стоит, а так хоть ты музыку там свою послушать сможешь. — Класс, спасибо. Я тогда пойду в магазин пока, а ты иди анализы свои эти анализируй. Я ещё вечером к тебе зайду, — Сал пожал руку Моррисону и вскочил с места, отправляясь за новой музыкой. Фишер вернулся домой лишь к вечеру, в огромном разочаровании. Когда парень прочитал ему замысловатое название группы, подсматривая на запись на руке, продавец небольшого магазинчика с кассетами и пластинками лишь глянул на мальчишку, как на невменяемого, сказал ему, что о такой группе он за всю свою карьеру даже не слышал, и сказал поискать в другом месте. Сейчас же Салли лежал на кровати без единой мысли в голове и, подняв руку вверх, разглядывал название музыкальной группы. Ему, почему-то, безумно хотелось послушать песни этих крутых мужчин с постера. Ему от чего-то казалось, что ему эта музыка очень понравится, а тем более с ней связана такая необычная история. Она просто не могла ему не понравиться, думал Фишер.***
Следующий день парень провёл почти не вставая с кровати. Смеркалось. Сал глянул на настенные часы и с неохотой поднялся с кровати. В голове всё жужжала навязчивая идея вновь пойти в тот дом и поискать там записи «Смысловой Фальсификации». Шансы были невелики, однако попробовать стоило. Фишеру думалось, что прошлый владелец домика, не удосужившийся забрать свои вещи, любил эту метал-группу, а поэтому мог оставить вместе с постером и саму музыку. Отрок накинул на плечо рюкзак, предварительно закинув туда GearBoy и бутылку с водой. Вышел в зал, где Гизмо спал сном младенца под шипение помех на телевизоре. Тихо, чтобы не разбудить кота, Сал подошёл и выключил шумящий телевизор. Папа снова задерживался на работе, но благо сыну выдали дубликат ключей от апартаментов. Протезник вышел в общий коридор, нечаянно задев плечом уборщицу. — Прошу прощения, — Сал дернулся от неожиданного столкновения. Женщина даже не обратила на мальчика внимания и пошла дальше, спеша удалиться с этажа. Парень только кинул ей в след, — Хорошего вечера! — женщина с каштановыми волосами на секунду оглянулась, пренебрежительно глянув на Салли, и скрылась из виду, — Ну и ладно…— пробубнил под нос Сал. У Тодда он забрал постер, попутно перекинувшись с ним парой слов: — Ну и как успехи? Нашёл что-нибудь? — со слабой надеждой спросил Салли. — Абсолютно ничего, — расстроенно промолвил рыжий, — А кассеты с музыкой купил? Кстати, можешь взять проигрыватель. — Нет, не купил. Продавец сказал, что вообще о такой группе не слышал. Странно всё это… А мафон я у тебя чутка попозже одолжу. Надо сходить кое-куда, — Фишер поправил протез. — Ну давай, я буду здесь, если что. Парни попрощались и Салли пошёл своей дорогой. Дорогой к домику на пустыре. Тодд решил никак не запирать домик. Всё равно этим домиком интересовались лишь они с Салли. Без особых усилий Фишер проскользнул в помещение и начал осматривать его, как в первый раз. Тогда с Моррисоном они были в суетной спешке, да и хотелось почему-то поскорее покинуть домик. Сейчас же он был не настолько отталкивающим, каким тогда показался Салу. Да, в нем, конечно, было прохладно, но это воспринималось им сейчас в порядке вещей, ведь дом, разумеется, не отапливался, а октябрьские вечера заставляли остывать все не отапливаемые помещения. — Что ж…— Салли подтянул крепления протеза, на всякий случай, дабы тот не упал. А то был как-то инцидент, после неудачного наклона головой парня. Пришлось тогда отлетевший обломок протеза клеем и скотчем склеивать. Парень кинул красный рюкзак близ люка и принялся неспешно осматривать помещение. В углу стоял большой сундук, как в фильмах про пиратов в поисках сокровища. Почему-то от этой ассоциации Салли подумалось, что в нём непременно может быть что-то драгоценное. Не старинные золотые дублоны с изумрудами, конечно, но наверняка что-то ценное. Его открытие парень решил оставить на попозже. А пока что Сал шагнул к небольшому столу с кипами каких-то вырезок из журналов, книг и прочей макулатурой. Ещё были парочка фотографий 10 на 13 сантиметров. На одной фотографии был пейзаж, похожий чем-то на пустырь около апартаментов. На другой — несколько человек и надпись маркером снизу «Спасибо за лето!», которую Салли решил рассмотреть подетальнее. Просто какие-то люди. Один — блондин, другой — брюнет, а третий, стоявший посередине, с длинными каштановыми волосами, по всей видимости косит под брутального металлиста. Под этим фото лежал другой снимок, где тот же патлатый парень в красной кофте сидел на бордюре на улице в сумерках, с сигаретой в зубах и гитарой в руках. В объектив при фотосъемке тот взглянуть не удосужился, поэтому было ощущение, что парня сфотографировали исподтишка, пока он с задумчивым видом что-то наигрывал. «Прикольный…» — подумалось Салу. Он разложил фотографии в рядок и отошел от стола. Затягивать с копошением в старом домике не надо было, так как скоро должен был вернуться папа. Да и без того уже было позднее время. Так что Салли решил побыстрее с этим закончить, а если ничего не найдёт — продолжить, может быть, завтра. Пройдясь по тесноватому помещению ещё немного, он решил открыть железный шкаф. Раскрыв скрипучие дверцы нараспашку, он увидел еще более обширную кучу вещей, чем валялась на полу и столе. На заржавевших полочках вверху покоились непонятные приборы с проводами. Очень много проводов и каких-то переходников. А внизу под полками была старенькая акустическая гитара с отломанным грифом, который повис на, некогда натянутых, струнах. Корпус сломанного музыкального инструмента опирался на гитарный комбоусилитель, судя по всему от которого и шли провода, свисающие с полки вниз запутанной паутиной. Сал подумал, что странно было иметь акустику и держать у себя в шкафу усилитель. Видимо, имела место быть и электрогитара, которой в домике не наблюдалось. Гитара, как и комбик, были обклеены разномастными наклейками с логотипами музыкальных групп. Некоторые из них даже были знакомы Салу. — Знакомая гитара, — задумчиво протянул Фишер и вернулся к столу с фотографиями, взяв одну, на которой играл юноша с сигаретой. Потом вернулся к шкафу, вытянул перед собой руку со снимком и сравнил две гитары. И в шкафу, и на фото были одни и те же наклейки, — Так вот чей домик-то, — заключил парень, сложив два плюс два. За гитарой виднелась большая коробка, содержимое которой прикрывали сложенные постеры. Юнец полез разгребать завалы и выуживать из-под них коробку. Наконец, она стояла на полу рядом с ним. — Бинго! — радостно воскликнул протезник, когда, убрав с верхушки коробки постеры, заменяющие ей крышку, внутри показались битком набитые туда бобины, плёнки для фотоаппаратов и кассеты. Салли вмиг бросился их разгребать. И уже через четверть часа он имел внушительный, по крайней мере для него самого, результат: целых две кассеты с приклеенными на них скотчем кусками бумаги, где ручкой было написаны два заветных слова, а именно, сокращения этих слов. «Смыс. Фал.» Сал поспешил взять кассеты и пойти отнести их в рюкзак. Попутно парень решил захватить еще одну кассету, как некий бонус за проделанную им сегодня работу. Та оказалась уже безымянная, поэтому голубоволосого ждал сюрприз. Подойдя к рюкзаку, он присел на корточки и разобрал какое-то странное тихое шипение из нее. Нахмурившись под протезом, Салли открыл сумку и обнаружил свой, почему-то включенный, GearBoy. Миниатюрный экранчик игровой приставки мерцал привычным зелёным цветом, а из узких динамиков доносились нетипичные для портативной приставки помехи. Парень удивленно повертел приставку в руке и нажал на кнопку выключения. Однако кнопка не сработала так, как должна была. Вместо своего выключения экран начал барахлить серо-зелёными помехами и рябью. А звук из динамика стал выше и пронзительнее, теперь уже не шипя на Сала, а пища мерзким гудением. Салли поморщился и парочку раз крепко хлопнул по корпусу приставки. Однако ничего не изменилось. Тогда он ещё пару раз нажал на кнопку выключения, но когда не сработало и это, то просто торопливо открыл заднюю крышку и вынул из игрушки картридж. Теперь уже приставка послушно выключилась и, к исполинскому счастью парня, наконец замолкла. У того чуть уж было не начала болеть голова от такого противного звука. По спине прошелся холод, будто бы край кофты подняли и подули на него морозным ветром. Сал подскочил на ноги и обернулся, округлив свой один-единственный глаз от испуга. Никого и ничего не было, всё стояло на своих местах. — В жопу, — выпалил Фишер, хватая рюкзак и спешно залезая в люк. Вернувшись в апартаменты, Салли ринулся вызывать лифт дрожащей от страха рукой. Ноги у него тоже дрожали и грозились вот-вот подкоситься в коленках от изнуряющей скорости бега, с которой он бежал по пустырю к жилому зданию. Сал немного пришел в себя и почувствовал себя мелким ребёнком, который испугался темноты. Переведя дыхание и уняв дрожь по телу, Сал поехал на этаж к Тодду. Пусть он, может, и назовёт Фишера придурком, но попытаться рассказать ему об этом однозначно стоило. Выйдя из лифта, Сал почти побежал к апартаментам семьи Моррисонов, как утопающий к спасательному кругу. После громкого стука в дверь, за ней послышались размеренные «Да, да, иду…» и дверь открыл высокий темнокожий парень с короткими, уложенными назад, дредами на голове. Юноша опёрся о дверной косяк и отпил кофе из кружки, оценивающе оглядывая Сала. — Ам… Здравствуй? Я к Тодду, можно? — сбито запинаясь сказал Фишер. — Нил, — статный юноша сухо ухмыльнулся и протянул руку, приветствуя гостя. — Ни-и-ил! Нилли, кто там?.. — в коридоре послышались шаги рыжего, — Хэй, Салли! Смотри, кого к нам в апартаменты сегодня занесло! У мистера Сегодня-занят-давай-позже наконец выкроилась чудным образом минутка к нам приехать. Нил, боже, да дай же ты пройти человеку. — Салли… Фишер, — протезник всё-таки решился представиться и пожать наконец руку настоящему здоровяку для своих лет. — Классные хвостики, Фишер, — усмехнулся Нил и, уже более приветливее, впустил Сала в квартиру. Как оказалось, Нил был спортсменом, лидером гридбольной команды в старших классах. А после школы поступил на полицейского или кого-то вроде того. Вскоре Нил уехал домой, распрощавшись с подростками, и Тодд с Салли остались одни. Сал поспешил изложить в красках всё, что пережил за этот вечер в домике, пока эмоции и впечатления были свежими, и даже достал из рюкзака кассеты и Gear Boy вместе с извлеченным из него картриджем. — Попробуй вставить сейчас, — предложил Тодд, указывая на картридж и берясь разглядывать кассеты, на вид совсем обыкновенные, да и на деле тоже. Салли послушался и вставил деталь в приставку. А после успел мысленно помолиться и нажал на кнопку включения. Тишина. Даже экранчик не горит. Хотя через несколько секунд он вспыхнул зеленым, как и всегда до этого, только с задержкой. Из динамиков вместе с тем полилась незатейливая тихая мелодия. — Вот видишь? Всё в порядке, не сломался. Но этот инцидент, признаюсь, подарил мне одну неплохую идею, — Тодд задумчиво покрутил портативную игровую приставку в руках и с серьезностью верховного судьи заключил, — В доме призраки-полтергейсты. Фишеру, конечно же, первым делом захотелось просто сказать «Чего?..» или «Да сам ты полтергей этот, кретин!», и покрутить пальцем у виска, но тот вовремя осёкся и промолчал, глядя на Моррисона. Сал решил перефразировать более мягче: — Уверен? Это… довольно сильное заявление, чувак, — старательно подбирая слова, со скепсисом произнес Сал. Все-таки что-то внутри него шептало, что пока что не стоит отбрасывать никакие варианты. Даже самые… экстравагантные, — Что делать будем? Вооружимся пылесосами и вообразим себя Питером и Рэймондом из «Охотников за привидениями»? — Кое-что у нас будет покруче пылесосов, — мечтательно проговорил Моррисон глядя на поцарапанный Gear Boy в руках у Салли. Сал вернулся домой позднее отца. После того, как Тодд взял игровую приставку на усовершенствование и обещал сделать из нее нечто «пригодное для контактов с паранормальным», как выразился сам рыжий, они еще целый час сидели и просто обсуждали эти самые предполагаемые паранормальности таинственного дома на дереве. Отец после работы всегда до чёртиков уставший и всем недовольный (в том числе и в первую очередь — Салом). Поэтому подросток тихо прошмыгнул к себе в комнату и решил не высовывать из нее нос протеза, по меньшей мере до следующего дня. Сегодня Салу повезло: папа довольно мало злился и довольно быстро ушел спать к себе. Парень поставил магнитофон на столик и принялся рассматривать его, находя кнопку для открытия отсека для проигрываемых кассет. Наконец, нужный отсек открылся и Фишер вставил первую кассету с маркировкой «Смыс. Фал.» и нажал кнопку пуска. Сначала были не длинные завывания электрогитары, а потом кто-то, по ощущениям Сала, очень резко начал одновременно долбить гитару о микрофон, срывать горло в чуть ли не предсмертном, как казалось, крике, хрипеть, как мертвец, только что вылезший из гроба и просто вытворять с микрофоном непростительные вещи. Салу понравилось. Он даже искренне улыбнулся, слушая эту песню и машинально слегка закивав в такт головой. Парень стоял напротив мафона и завороженно слушал то, что так усердно искал эти пару дней. — А ну-ка быстро вырубай нахер свою дьявольскую тарахтелку! — раздался оглушительный крик отца, еле приглушаемый тонкой стеной между комнатами. Сал с испуга крупно вздрогнул всем телом и тут же выключил песню. Он настолько обомлел от этой дивной музыки, что умудрился не заметить то, как же она громко играла. Казалось, что от этого хорошенько протрясло весь дом. Остальные кассеты он обязался прослушать уже завтра, сразу, как только встанет.