«Один мой друг — он стоил двух. Он ждать не привык. Был каждый день последним из дней. Он пробовал на прочность этот мир каждый миг - Мир оказался прочней.»
— Машина времени, «Однажды мир прогнётся под нас»
***
Мой док сказал, что мне давно бы следовало начать этим заниматься. Он говорил что-то про самоанализ, взращивание в себе благодарности к окружающим, снятие стресса посредством такого рода занятия, осознанность и что-то ещё. Из всей его научной мути я понял только то, что мне надо вытеснять плохие привычки полезными, почаще благодарить людей и вселенную за всё хорошее в жизни и не зацикливаться на плохом. Капитан, сука, очевидность! А что еще можно было ожидать от бюджетного мозгоправа? Я не забил на его рекомендацию только лишь потому, что мама нашла на антресолях пустой ежедневник и всучила его мне, ссылаясь на слова дока. Пришлось заняться этой поебенью всерьёз, ибо маман грозилась прекратить оплачивать и без того дешевого специалиста, если я не буду следовать его рекомендациям. Смешно даже. Касаемо «взращивания в себе благодарности к окружающим». Я, наверное, должен сказать спасибо в первую очередь ей. Мама всегда знает, как будет лучше. Она у меня молодец. Наверное я и завел этот дневник лишь ради того, чтоб её не огорчать лишний раз. И без этого поводов хватает, такая уж я у неё детина. Спасибо, ма! Раз уж пошла такая пьянка, не лишним, думаю, будет сказать спасибо и отцу. За то, что этот ублюдок свалил от нас с матерью, когда я был мелкий. Сломал меня шестилетнего просто к чертям. Помню, что у меня тогда кукуха потекла на этой почве просто в ебеня. Мама рассказывала, как я мелкий ревел в подушку, а потом бил этой же подушкой мебель и стены. А этот чёрт просто свалил к другой без задней мысли. Оставил нас с маман в этом блядском гадюшнике. Спасибо, что свалил нахер из нашей жизни, па! О большем я и мечтать не мог, сраный ты внебрачный сын обезьяны с петухом. Без тебя здесь намного лучше. Ну, хорош мне тут на говно исходить. Если надо — могу и целый дневник этими жалобами заполнить, вот только толку будет ноль. Так что ненависть находит свой выход в рисовании. Это походу единственное, что у меня выходит в жизни сносно. И еще гитара, разве что. Старушка совсем по швам в последнее время трещит, а я думаю начинать откладывать деньги на новую. Хотелось бы попробовать перейти с акустики на электро. Я даже комбик уже какой-то к ней надыбать успел! Скоро школа закончится и я поступлю на вышку экономического, если всё пойдёт по плану. В последнее время всех в школе имеют по самое святое из-за скорого выпуска. Я из-за этих нервяков есть практически перестал на пару недель. До сих пор хожу, как глиста в скафандре. Щеки впали и черепушка тогда стала сильно выделяться под кожей, как у отца. Я тогда испугался этой схожести и начал жрать всё, что было в доме, а потом стоять у толчка на коленях. Прошло уже около месяца, а я до сих пор не могу прибавить в весе. Но успехи есть, хоть и маленькие. Когда разберусь с поступлением, думаю начать ходить в зал.***
На днях приключился смешной инцидент с моим корешем Пыхом. Обожаю этого балбеса, клянусь! Мы тогда торчали с парнями у кого-то из них на квартире, Пыху поспать вдруг захотелось. Ну постелили ему, он заснул значит. И тут меня осеняет идея, охрененская по своей гениальности, как божественный свет. Пока я выходил курить на кухню, заметил, что холодильник у ребят не пустовал. Ну и решил Пыху сюрприз съедобный сделать, он такие любит. Порылся в холодильнике, нашел сковороду с тефтельками, наколол одну на вилку и хорошенько так обвалял в сахарной пудре. Она стала похожа на круглую белую пироженку. Свой шедевр я тогда решил увенчать сладкой цветной посыпкой. Думаю, ребята не были против, что я, немного подшофе, похозяйничал у них на кухне ради такого великого дела, как Пыха подъебать. Рассматривая пироженку с сюрпризом, наколотую на вилку, я пришел к выводу, что был удовлетворен своей работой и тихо пошел к спящему кенту. Потом поднес плоды своей гениальности к его носу, а он начал вертеться во вне. А затем с закрытыми глазами начал яростно внюхиваться в «пироженку» и тянуться к ней головой. Я на момент испугался, что он мне руку вместе с вилкой откусит. Хотя вилку он действительно чуть не откусил. Пых разом заглотил мой подарок, даже не прожевывая! Потом открыл глаза и сонно спросил: «А есть ещё?» Я тогда положил ему руку на толстое плечо и сказал ему тихо, но чтоб остальные ребята услышали: «Это была тефтелька, чувак». Тут все на пол попадали и стали выть, как гиены. И я тоже. Люблю вот так просто что-нибудь такое выкинуть, чтобы поржать от души. СиДжей тогда вообще чуть с коляски не навернулся, благо кто-то подоспел вовремя. Я тогда еще, когда вернулся к себе, крупно поругался с маман, она алкоголь с сигаретами учуяла. Я тогда выкинул что-то типа «Скажи спасибо, что не травку». До сих пор думаю, какой же я мудак. Ни чем не лучше скотины-отца. Возвращаясь к благодарностям, хочу подметить: спасибо Пыху и корешам! Они, хоть и тупые, когда набухаются (а бухают они частенько, по крайней мере раза в три чаще, чем я), зато ржачные. С ними не чувствую себя дебилом. И не грущу. Буду поступать туда же, куда и они, лишь бы от одиночества спастись хоть как-то, хоть с кем-то. Я его больше смерти боюсь. Поэтому и имею такую привычку, как собирать вокруг себя весёлых бестолочей. Я вообще много привычек имею. Ну, не только плохих и вредящих здоровью. Например, я люблю кормить бездомных собак по вечерам за домом, люблю громко слушать музыку, от которой у других голова болит, люблю оставлять на стенах свои маленькие надписи краской, люблю на несколько дней пропадать в своей «крепости одиночества», единственное хорошее, что мне удосужился оставить отец. Люблю кататься на поездах до конечных станций, а потом выходить и идти куда ноги ведут и глаза глядят. Ещё мне нравятся поход с гитарой и консервами, потрёпанные крутые шмотки, которые делают меня брутальнее, нравится петь, срывая голос к ебене-фене и стирать пальцы в кровь, играя на гитаре, когда под рукой нет медиатора. Обожаю гонять на тачках старших из нашей компании со страшной скоростью, от которой будто бы все твои внутренности подпрыгивают вместе с тобой на каждой кочке, а остальные орут, чтобы ехал медленнее. Это они меня водить научили. Люблю, когда меня называют безумцем, люблю, придумывать с друзьями супер-сложные приветствия руками, которые знаем только мы. Я иногда думаю, что я — хороший человек. Думаю я так, правда, только когда меня не косит от злости и ненависти ко всему живому и неживому так, что зубы сводит. Я злюсь не часто. Только когда нахлынет. Но я никому об этом не говорю, сразу ухожу к себе и всё тут. Глупо, конечно, но оно само так как-то получается. Из-за этой вечной злости на окружение, на отца, на самого себя, я и пошел к мозгоправу и сейчас пишу эту дурость сюда. Сначала я не хотел ни к кому идти. А потом произошло кое-что, над чем я долго думал. Я всерьез избил человека. Тогда был, кажется, прошлогодний март, я шел домой из школы и ко мне навстречу по дороге пёхал сомнительного вида тип. На скина какого-то похож был, я думал, что сейчас доебётся до моей одежды или волос. Не сказать, что мой супер-крутой стиль в одежде был каким-то особенным (помимо своей супер-крутизны), но такие чуваки обычно могли докопаться до малейших деталей в твоем образе. Тогда я еще и волосы решил впервые отпустить ниже плеч и они были довольно длинными. Чувак был лысым, похожим на последнего говнаря, примерно моего телосложения, лишь чуть пониже меня. Пока он шел ко мне на встречу, пожирал меня своим этим взглядом бешеного медведя. А когда мы с ним поравнялись, и вовсе меня больно толкнул плечом. И в добавок кинул мне в спину что-то типа «Пидорасня грязная». В общем-то я тогда и так на нервяках лютых был, сам не помню уже, от чего именно. Но ходил я тогда как дымящий паровоз, готовый сбить любого на своём железном пути. А дальше я… Всё, не, не буду, ну нахер. Зачем писать это, если я и так всё помню? Даже слишком хорошо. Слишком отчетливо.***
Сегодня у меня был отстойный день. Я только что с вечеринки пришел. Был движ в честь моего выпуска из школы. Парни подготовили ее специально для меня, ну что за прелесть! Будто второй раз за год день рождения отметил. Они-то уже все в академии учатся. Отстой начался уже в конце вечеринки. Все как всегда накидались в мясо, а я не стал. Ну, так, немного приложился к пивку в начале тусы, да и всё. Настроения гаситься алкашкой особо не было. Я сегодня впервые решил взять дневник с собой. Дело в том, что у меня закончился мой блокнот для зарисовок, а пойти и купить новый — пока туговато по деньгам. Ну и решил свою местную писанину картинками разбавить. Я почти всю вечеринку просидел в кресле в углу и рисовал. Из всех набросков мне понравился только этот с СиДжеем и Пыхом (См. рис. 7), а остальные — совсем уж фигня какая-то. Настроение начало портиться уже когда все потихоньку начали расходиться и остались только мы с СиДжеем. Меня начало настигать чувство одиночества. Он меня спросил: «Че кислый-то такой. Парень бросил?», а я ему и ответил, значит: «Прокатился бы ты к чёртовой матери, Си, на своем этом кабриолете», особенно выделяя для него первое и последнее свои слова. Не люблю стебать инвалидов, а особенно СиДжея, но я тогда почувствовал, как закипать начинаю. И не из-за его подкола про «парня», нет, это было что-то глубже. Что-то больше, значительнее. Я сам тогда испугался такого, до сих пор осадок. Си просто спросить хотел, поинтересоваться там, заботу какую-никакую проявить, а я… СиДжей затих после этого, а я сказал, что в толчок схожу. Я там заперся, присел в угол на пол и почему-то слёзы течь начали. Я не плакал, они как-то сами по себе потекли. Я снова повёл себя как дурак, как отец мой. Меня оттуда Си вытащил, открыв дверной замочек ножом и сказал, что я там почти сорок минут промариновался. На том и попрощались. Сейчас сижу и думаю, что как последний дебил выгляжу: разозлился, стал язвить братанам, разревелся, потом недовольный заперся у себя и пишу сейчас это, бормоча себе под нос. Я до сих пор в некотором шоке с того, что у меня впервые года за четыре проступили слёзы. Я думал, что выплакал из себя всё еще в детстве, когда отец свалил. Честное слово, я уже сам задрался об этом вспоминать каждый раз. «Отец свалил, отец свалил…», да кого ебёт? Я уже взрослый мальчик, а обижаюсь на него до сих пор, как малолетняя истеричка. Кинул и кинул. Не волнует. Сейчас бы еще по старым детским обидам реветь и унижаться. В канаве я видал этот ваш самоанализ, мой милый док! И стресс это занятие не снимает, а только усиливает мои и без того не хилые рефлексии. Да, теперь я вижу все свои проблемы, прям как на ладошке, и что теперь? Чё с этим делать, док? В ноздри их себе засунуть или ещё куда? Да хоть вы подавитесь своими этими самоанализами и осознанностью, но мне-то от этого какой прок? Я только и могу, что с каждым днём всё отчетливее видеть в зеркале своего папашу и психовать по этому поводу. Сжечь бы этот дневник к хренам. Пойду покурю.***
Я покурил! Конечно, прошло уже около трех месяцев, не не суть! Мне немного полегчало с башкой, потому что наматывать сопли на кулак особо времени как-то не находилось. Поступил! Теперь еще чаще видимся с друганами. Мне даже начало нравиться направление, которое я выбрал — экономика. По началу было скучно настолько, что вздернуться хотел, но потом вроде въехал. На больших перерывах ходим с парнями обедать в кафе неподалёку. Там уютно и дешево. С одногруппниками мне подфартило немного меньше, чем с корешами, конечно, но я не сильно расстроился. Ребята те ещё зануды. Даже ни разу метал не слышали! Ну, я им и включил его как-то в наушниках и плеере и дал парочке ребят послушать. Правда после этого со мной за парты никто из них не садился, да и взгляды как на дебила кидали, но я-то знаю — они просто не ценители прекрасного! Только попсу эту свою и слушают. Да и поговорить с ними особо не о чем. А по выходным мы с другалями ходим на местное озеро Вендиго. Не очень близко, конечно, но там до жути классно. Пикнички мутим там всякие и прочий движ. Я в прошлом месяце даже оставил там пару сокровищ. Карта (См. рис. 14) вышла косоватой, но она понадобится мне для самого себя в старости, если память будет подводить. Тайник самому себе в будущее! Туда не только я положил свои прибамбасы, еще друзья вписались. Они назвали мою эту посылку в будущее «капсулой времени». Звучит, конечно, в разы круче, чем просто «тайник престарелому самому себе». Для верности я отдал дубликаты карт друзьям и маме. Я могу им доверять. Больше некому.***
Время идет. У всех в нашей компашке уже появились дамы сердца. Даже Пых начал встречаться! Он недавно познакомил нас с ней. Ее зовут, если мне не изменяет память, Мэйпл. Славная девчонка, Пых прям-таки ловелас хренов! Даже доходяга Си кого-то там подцепил и теперь уходит с наших посиделок раньше обычного к своей особе. Но так он нас знакомить не особо горит желанием, да и вообще всё отрицает, а колоться не хочет. А я один. Не сказать, что меня что-то не устраивает в этом. Я так привык. Девушки эти — та еще морока, хоть и симпатичные. У меня зато гитара моя есть. И холсты, когда на них деньги водятся. Большего мне и не надо, наверное…***
Прошло еще немного времени с тех пор, не знаю сколько точно. Как-то не слежу за временем, а даты ставить забываю постоянно. Наверное около месяца. Или больше, не знаю. Наша компашка встречается уже не так часто, как раньше. Все тусят со своими девчонками, да и учеба у всех. Я совсем расклеился в последнее время. Не знаю, может быть одиночество так влияет. Или еще что-то. Нет, скорее все-таки одиночество. Ненавижу. Я что, хуже их девчонок, чтобы со мной времени побольше проводить? Чувствую себя кинутой псиной. Я пару раз хотел к ним зайти в общежитие. В первый раз там было закрыто. А во второй нет, но там никого не было, кроме спящего Пыха. Я его разбудить попытался, ну, узнать, как там у них с парнями и Мэйпл дела, потрещать, как в старые добрые, но этот увалень даже сквозь дрёму послал меня подальше. Ну я и ушел. Подумал: «А не нахер ли таких друзей? Захотят — сами придут». Никто не приходил. У меня были моменты, когда меня прям сильно косило от одиночества и я подумывал ещё раз к ним попробовать наведаться. Но вовремя себя остановил. Ещё я перед ними унижаться буду! Пусть сами приходят, если вспомнят, конечно. Поэтому всё это время я общался только с маман, когда она вечером с работы приходила. Она — хороший собеседник. Я ее люблю! Друзья раньше говорили еще, что мне с ней повезло, да я и не отрицал. Факт же. Но одного общения с мамой мне маловато, чего уж здесь греха таить. Я и в академии ни с кем так и не смог подружиться. Максимум моих социальных возможностей там — спросить по поводу домашки или уточнить у кого-то время. Время. Ненавижу его. Ненавижу за то, как оно медленно протекает, когда ты один. А раньше ведь летело соколом, не угнаться за ним было. Я стал чаще пропадать в своей «крепости одиночества». Там хоть музыку можно погромче включать и курить свободно. Думаю как-нибудь протащить сюда какой-то старый матрас, чтоб спать было можно нормально. А то до этого мои ночевки здесь проходили, в лучшем случае, на моих же старых шмотках вместо подушки на полу. Как псина, ей-богу. К слову о псинах! Всё же одна хорошая новость у меня есть. Одна из собак, которых я кормил все это время за домом, принесла на свет потомство! Целых шесть детенышей! Пять мальчиков и две очаровательные девчонки. Мама, конечно же, не позволила мне притащить щенят домой, но я хотя бы пытался её уговорить. Я её понимаю, конечно, кому в этом доме помимо меня нужны будут шесть лишних ртов (а точнее зубастых пастей), которые будут расти как на дрожжах. Да и детей у мамы-собаки отнимать не сильно хотелось. Наступали холода, поэтому я сконструировал для них теплый домик-коробку. Напихал туда свои старые вещи и всякое такое. Маму тоже не обделял и кормил больше, чем остальных собак. Она довольно красивая. У неё стоячие ушки и вся она такая темно-коричневая, как горький шоколад. Только на лапках светлые «перчатки» и на одном из глаз бежевое пятнышко, как фингал. А еще она довольно крупная. Я называю её «мама-Волчица», потому что у нее забавные и очень экспрессивные бровки-кругляшки над глазами, совсем как у настоящих волков. Я слежу, чтобы её детёныши были в порядке. Они действительно очень быстро растут. Милые такие. Я даже дал им клички. За мной постоянно таскались коричневый Скуби, почти полностью серый Марлон, у которого были черные пятна на спине и боку, и Принцесса (та еще сука, которая вечно отнимает у остальных принесенные мной вкусности). Больше остальных меня любил Марлон. Я его даже нарисовал на днях. Правда, в другом блокноте, но щас вырву и вклею рисунок сюда. (См. рис. 23). Он по телосложению растет крупным мальчиком, совсем как мать-Волчица, только пепельный и с более жесткой щетинистой шерстью. Я боялся даже, что их мать начнет ревновать, но она мне доверяет, как и я ей. Я иногда брал Марлона в свою крепость одиночества. Было непросто тащить его по лестнице, но ему там понравилось и он прогрыз мне провода от гитарного усилителя. Сейчас я пробую натаскать его команде «Крутись!», у него даже получаться стало потихоньку. Люблю этого малого. Мечтаю, когда вырасту, закончу академию и съеду, взять Марлона с собой жить. Мне кажется, что мы с ним хорошо поладим вместе. Он дал мне то, что забыли дать мне другие — дружбу и любовь, хоть и собачью.