Когда падут небеса

Уже несколько лет Небеса полны умиротворения и воцарившегося повсюду спокойствия под мудрым и справедливым правлением нового Владыки. Кажется, что теперь столица может вздохнуть спокойно, а каждый небожитель уверен в следующем дне. В этот обычно безмятежный день во дворце нынешнего правителя проводится собрание, на котором обсуждаются важные вопросы и проблемы богов. Главный зал заполнен небожителями так, что при желании можно было с лёгкостью затеряться в толпе даже самым рослым и сильным богам. Небожители шепчутся, тихо переговариваются у дальних стен, а кто-то откровенно скучает, опираясь на белоснежные колонны величественного здания. Се Лянь стоит перед многоликой толпой выше них на ступенях, укрытыми роскошным алым ковром и ведущими к обитому красным бархатом креслу. Каждого небожителя он слушает с вниманием и серьёзностью. Фэн Синь стоит к нему как можно ближе, в первом ряду небожителей с правой стороны от Его Высочества. Вообще-то, у него нет никаких нерешаемых без помощи бывшего принца дел, но привычка быть поблизости в случае непредвиденных обстоятельств не стёрлась со времён жизни смертным. Генерал Наньян обводит скучающим взором наполненный богами зал. На их лицах красуются выражения усталости, скуки, воодушевления, счастья и радости. С момента победы над Цзюнь У прошло больше пяти лет. Сейчас ничто не выдаёт на лицах богов ужаса того злополучного дня, когда мир содрогнулся, едва не издав свой последний вздох. Теперь все должно быть хорошо, верно? Никто не устраивает кровавый мятеж против собственного императора с яростным стремлением разрубить его на части, никто не заливается слезами и кровью в болезненной агонии от кричащих на теле лиц, срезая себе кожу и конечности в бессильной попытке избавиться от проклятия. Люди больше не ждут смерти из каждого угла, а боги не бегут от собственного покровителя, желающего уничтожить их всех. Фэн Синь опирается спиной о колонну позади него. Переводит незаинтересованный взгляд в сторону, где ровный луч солнечного света ложится на устланный дорогими коврами пол. В этом неярком свете хаотично, но медленно, кружатся мелкие пылинки. Генерал Наньян прикрывает глаза, склоняет голову чуть вбок. Небольшая прядь волос выбивается из некрепкого пучка, повиснув у уха неровной линией. Сложив руки на груди, Фэн Синь внимает какофонии чужих голосов, тихих и громких, шуршания одежд, свитков и почти неслышимого звона оружий в ножнах. Внезапно атмосферу собрания прерывает буквально влетевший в здание небожитель Нижних Небес. Задыхаясь, он хватается дрожащей рукой за одежду на груди, второй же опираясь на колонну у входа. Небожители сразу начинают шептаться и переговариваться, как и недоговоривший Се Лянь в одно мгновение утеряв интерес к собранию. — Как невежливо вот так врываться на собрание Владыки! — Кто его покровитель? Почему позволяет своим подчинённым вести себя столь бесцеремонно? — Подождите, а это разве не служащий дворца Сюаньчжэня?! — И то правда... что-то стряслось? Где же сам генерал Сюаньчжэнь? Се Лянь обеспокоенно хмурится, спустившись к задыхающемуся небожителю. Боги покорно расступаются перед Владыкой, не сводя любопытных и частично взволнованных глаз с подчинённого Му Цина. Фэн Синь, поскольку находится в противоположной стороне от входа, видит и слышит всё очень неясно, а под поднявшийся гомон и вовсе не понимает ни одного последующего слова. Се Лянь подхватывает служащего под предплечье, позволяя отдышаться. Сам же, глядя на него, очень обеспокоенно сжимает второй рукой свое одеяние. Небожители рядом тоже не могут не начать тревожиться. Что же заставило этого небожителя так всполошиться, что он посмел прервать собрание самого Владыки? Генерал Наньян и сам начинает чувствовать неладное. Что-то ему подсказывает, что сегодня Му Цин отсутствует на собрании не просто так. Сжав в кулаках, прижатых к бёдрам, ткань, он нахмуривает брови и плотно сжимает губы, сквозь плотную завесу богов пытаясь разглядеть или расслышать хоть что-то. Подчинённый Сюаньчжэня, наконец, придя в себя, начинает что-то очень сбивчиво и быстро тараторить, то и дело запинаясь в словах. С каждым сказанным словом глаза бывшего принца округляются всё больше, а на самом дне зрачков рискует вспыхнуть тот самый давний страх, как после осознания, что спасти собственный народ от засухи, распрей и проклятия не получится. Когда небожитель заканчивает рассказ, стоявшие к Его Высочеству небожители ближе всех изумлённо и несколько тревожно ахают. По залу сразу проходится волна взволнованных - если не сказать напуганных - шёпотков. Кто-то от удивления даже нецензурно выругивается, а кто-то лишь озадаченно сощуривает глаза. Генерал Наньян не смог расслышать, вычленить из общего гомона хоть что-то внятное, поэтому, хмурясь с каждой секундой лишь больше, Фэн Синь пробирается сквозь тесную толпу к Се Ляню. Эмоции прочесть на его лице довольно сложно. Эта смесь страха, озадаченности, изумления и немых вопросов заставляет Фэн Синя невольно волноваться. И, как оказывается, не зря. Генерал Сюаньчжэнь бесследно исчез! Уже пять дней от него нет абсолютно никаких вестей. Нормально, если божество отправляется разбираться с возникшими трудностями на несколько дней. Совершенно ненормально, если божество исчезает тихо и незаметно, оставив на произвол судьбы множество неисполненных молитв, грозясь этим лишиться и последователей, и храмов. Фэн Синь, как слышит этот краткий пересказ из уст не на шутку встревоженного Се Ляня, так сразу и призадумывается. Что могло заставить Му Цина, с которым Фэн Синь всегда дерется не на жизнь, а на смерть, и конфликтует - в бытность смертным в тщетной попытке понять его самого и докопаться до ответов, а после, став божеством, ещё и соперничая за последователей - так внезапно всё бросить? Хотя, с горечью думает Наньян, бросать - это вполне в стиле Му Цина. — Он... - вновь начинает речь притихший на время небожитель. Боги резко стихают, обратив на него внимание десяток глаз. - Вёл себя странно. Как-то ушел на целые сутки, а вернулся очень... нездоровым. Бледный весь, точно его болезнь какая прихватила, а потом вдруг вечером... - служащий на миг останавливается, запинается. - С какой-то странной яростью бросился прочь из дворца. Мы подумали, что срочное дело возникло, но вот спустя столько времени генерал Сюаньчжэнь не вернулся... На минуту застывшие изваяниями боги взорвались новыми взволнованными разговорами, догадками, вопросами. Се Лянь опирается спиной о колонну, протирает лоб ладонью, невидящим взглядом глядя куда-то в пол. Фэн Синь не не шутку озадачивается. Му Цин, конечно, раздражает его и нередко вызывает желание сломать ему пару конечностей, но ведь такая внезапная пропажа одного из сильнейших и известнейших небожителей не может не встревожить. Теперь все в зале уверены - случилось что-то очень серьезное. Собрание на этой ноте заканчивается, даже не дойдя до середины. Небожители, переговариваясь о произошедшем, направляются прочь из дворца. Только Фэн Синь остаётся стоять на месте, нутром чувствуя, что Се Лянь захочет ему ещё что-то сказать. — Фэн Синь, - начинает Его Высочество, когда небожители почти расходятся. Оставшиеся же толпятся у выхода. - Я думаю, нам стоит... Не успевает он договорить, как их диалог прерывает Богиня Литературы. Она выплывает из потока богов, и, легко поклонившись, изрекает: — Прошу прощения, что перебиваю, но в ваших землях кое-что случилось, - Лин Вэнь кидает уставший взгляд на Фэн Синя, сжав в бледных руках свиток. Генерал Наньян напряжённо кивает. - У выхода меня служащий перехватил, сообщил, что на юго-востоке бушует невероятно мощная нечисть. Он не сказал, что это такое, но сообщил, что оно мощнее, чем подавляющее большинство демонов. — Нечисть? Такая сильная? - спрашивает Се Лянь. Лин Вэнь безмолвно кивает и разворачивается, чтобы уйти. — Ну конечно, у нас же проблем не хватает, - саркастично выдаёт Фэн Синь, уперев руки в бока. - То Му Цин исчезает, то нечисть неистовствует. Се Лянь переводит свой медовый взор на Наньяна и мягко произносит: — Фэн Синь, если тебе будет тяжело, я помогу. Лин Вэнь уже успевает незаметно уйти, так что теперь, в окончательно опустевшем зале, они остаются вдвоем. — Не думаю, что сейчас твоя помощь потребуется. Для начала я проверю всё, и уже потом сделаю выводы. Се Лянь почёсывает пальцем щеку, натянуто улыбнувшись уголками губ. — Хорошо. Тогда я попытаюсь что-то узнать о Му Цине. Надеюсь, ничего серьезного не произошло. Они прощаются, и генерал Наньян сразу отправляется в путь. Но мысли о исчезнувшем Му Цине не дают покоя, точно озлобленные духи, норовящие укусить побольнее. Исчезнуть... мог ли Му Цин так просто взять, и испариться? Чтобы такое произошло, нужно как минимум выпустить Безликого Бая, который мог бы похитить любого небожителя так, что его не нашли бы и за сотню лет. От мыслей о предыдущем Владыке внутри всё содрогается. Кто бы мог помыслить, что сумасшедший демон в белой маске, разрушивший государство Сяньлэ и сломивший наследного принца, и мудрый покровитель всех богов, которого особенно уважал Се Лянь, и который в ответ уважал его, окажется одной и той же личностью? Вскоре Фэн Синь прибывает на свои территории. Едва ступив на землю, генерал Наньян ощущает себя странно. Ци в теле начинает дребезжать, вибрировать, будто бы тянуть назад, прочь с этих земель. Фэн Синь заметно напрягается. Аура давит на грудь тяжёлой каменной плитой, а ведь он не успел даже пары чжанов пройти! Вокруг - тишь да гладь. Солнце освещает землю, листья шелестят в ветру, но тишина эта - тягучая. Она мрачна и таит в себе неясную опасность. Фэн Синь проходит ещё несколько аккуратных шагов, однако чувство тревоги лишь усиливается. Ци бунтует как никогда раньше, рвёт и мечет, словно желая разорвать духовные каналы и выбраться наружу. Фэн Синь оглядывается кругом, сощуривается в немом вопросе. Темная энергия, по хаотичным ощущениям, везде и нигде одновременно. Ее нельзя уловить, но она незримо присутствует везде. Фэн Синь сосредотачивается, вынимает из-за спины лук, изготовившись атаковать в любой момент. Однако эти долгие минуты он ждал бессмысленно – ничего не произошло. Ци бунтует, как раненый и загнанный в ловушку дикий зверь, ревет подобно грозовому шторму. Становится тяжело дышать. Темная энергия словно пеплом оседает в лёгких, мешая сделать хотя бы один нормальный вздох. Фэн Синь прикрывает глаза всего на несколько быстротечных мгновений, а когда открывает их вновь, голову пронзает громким восклицанием Се Ляня: — Фэн Синь! Фэн Синь, Му Цин вернулся! Только что! Фэн Синь быстро прикладывает два пальца к виску, слушая взволнованный голос принца. — Вернулся? - встревоженно спрашивает он, хмурясь. — Да! Только что некоторые небожители сообщили, что видели его у врат собственного дворца... - голос в сети духовного общения на секунду затихает. Затем более ровным тоном он продолжает. - А ты там как? Узнал, что за нечисть позарилась на твои владения? Фэн Синь недоуменно моргает. На эти несколько секунд он успевает позабыть о том, зачем здесь находится. — Возникли сложности. Нечисть действительно странная. Не похожа на остальных... — Тебе нужна помощь? — Нет, думаю, смогу разобраться самостоятельно... Просто займёт больше времени, чем обычно. — Хорошо... - Се Лянь замолкает, о чем-то раздумывая. - И... Фэн Синь, навести Му Цина. С ним, кажется, что-то не то. Мне-то он не скажет, может хоть ты сможешь разузнать... Фэн Синь иронично хмыкает. Ну конечно... Он – последний человек, которому Му Цин станет доверять. Сюаньчжэнь вообще никому не доверяет и предпочитает справляться со всем сам, даже если помощь жизненно необходима. Он слишком горд для такого. Они обмениваются ещё парой слов, и Фэн Синь решает возвратиться в Небесную столицу. Все равно прямо сейчас сразиться с демоном не получится - от него одна только аура ощущается. Всё это странно. Исчезновение Му Цина, чрезвычайно мощная и незримая глазу демоническая сущность... Подозрительно. Фэн Синь не сразу отправляется к дворцу Сюаньчжэня. Сначала он идёт к себе, чтобы немного успокоить бешеную Ци краткой медитацией. Уже после он с неспокойной душой все же идёт к резиденции генерала Сюаньчжэня. Рядом с его дворцом царит странная атмосфера какого-то вязкого беспокойства и зыбкой неизвестности. Даже служащие не так торопливы и активны, как обычно. Всё словно говорит о чем-то страшном, надвигающемся. Фэн Синь входит во дворец бесшумно. Внутри – тишина. Слишком неестественно мёртвая, как на кургане поздней ночью. Все это очень странно. Ненормально. — Му Цин? - сдержанно зовет его Наньян, оглядывая роскошное помещение. Его глас эхом отбивается от высоких резных потолков и глухо падает вниз. Тишина. Пустота. Пылинки замедленно танцуют в косых лучах солнечного света через широкие окна. — Фэн Синь? - некоторое время спустя безэмоционально отзывается хозяин резиденции, выйдя из-за высокой колонны. Кажется, появление извечного соперника на своей территории его нисколько не удивляет. — Му Цин. Что-то произошло? Почему ты вдруг исчез? - Фэн Синь внутренне содрогается такому нездоровому виду генерала Сюаньчжэня. Бледный оттенок лица на грани с серостью, потухшие глаза без намека на прежнюю жизнь и вечное высокомерие. Даже его волосы, за которыми Му Цин ухаживает лучше, чем любая девушка, потеряли свой прежний блеск. — Уходи. - красноречивый ответ сухим, прозрачным тоном. В безжизненных глазах - неприветливый холод, отталкивающее отчуждение. У Фэн Синя неприятные мурашки от одного этого вида. Совершенно очевидно, что что-то с ним случилось. И это что-то - отнюдь не хорошее. — Что с тобой? - повторяет уже громче и настойчивее. Му Цин хмурит брови, губы изгибаются в неудовольствии. Вкупе с этой мертвенной бледностью он выглядит как самый настоящий труп. — Уходи. Прочь. Отсюда, - в его стальном и непривычно остром - слишком остром - тоне звучат нотки гнева и угрозы. — Му Цин. Что с тобой приключилось? - не унимается генерал Наньян. Он не может даже с места сдвинуться – настолько вид такого болезненного бога войны ошарашил его. — Тебя не касается, - громче повторяет Сюаньчжэнь, в голосе которого гнев стал слышаться ещё отчётливее. Му Цин угрожающе кладет ладонь на рукоять меча, обхватывает бледными подрагивающими пальцами, однако оружие не вынимает. Впервые даёт возможность уйти без боя. Фэн Синю отчего-то становится очень тревожно. Так, что сердце словно вот-вот остановится, а кости рассыпятся в пыль. — Му Цин. Я просто хочу понять, что с тоб... — Прочь отсюда, - холодно и безжизненно произносит Сюаньчжэнь, вытащив из ножен меч и направив остриё на Наньяна. - Уходи. Живо. Фэн Синь по инерции отшатывается назад. Му Цин, глядя на него со смесью безразличия и какой-то вселенской горечи, безмолвно направляет оружие на Наньяна. Его рука мелко и часто подрагивает, будто он таскал неимоверные тяжести. — Не скажешь, да? - смиренно выдавливает Фэн Синь. Му Цин не отвечает. Ни словом, ни движением. Стоит, как идеально выверенная статуя, в своей изящности превосходя любую самую искусную скульптуру. — Да иди ты к чёрту, - раздражённо выплёвывает Фэн Синь. - Столько лет пытался понять тебя, помочь, а ты только нос воротишь. Гордость важнее, да? Му Цин медленно, будто бы сомневаясь, опускает оружие, но в ножны не убирает. В глазах - по-прежнему неживой холод, могильное ничто. Будто и не он это вовсе. Раньше этот заносчивый бог всегда с чистой яростью кидался на Фэн Синя при любом удобном и не очень случае, бросал колкости и язвительные фразочки, норовил поддеть. Он был смертоносным, неудержимым вихрем, при виде Наньяна становившимся смертельным оружием, а сейчас - лишь холод кладбища. Всего за несколько дней он изменился до неузнаваемости. Так, что Фэн Синю кажется, будто происходящее - сон. Они ещё несколько секунд - длиною, кажется, почти в восемь сотен прошедших лет - стоят в безмолвии. Фэн Синь не привык сдаваться без причины и всегда предпочитает сражаться на износ, пока ноги не перестанут его держать. Но сейчас не хочется всей этой бессмысленной борьбы. Фэн Синь чувствует только совершенно неожиданную потребность в том, чтобы разобраться со всеми тараканами в голове Му Цина. Просто чтобы не видеть этого безразличия и мертвенности в глазах, чтобы не ощущать ненавистного беспокойства за его высокомерную жизнь. Спустя это краткое время Наньян действительно уходит. Му Цин - тот, кто ставит свою гордость превыше всего. Он ни за что в жизни не признается, что с ним что-то не так. Будет молча глотать боль и чувства, огрызаться на всех, кто попытается помочь ему, но не подпустит ближе, закрывшись ото всех. Фэн Синя это раздражает до желания проехаться по его прекрасному лицу кулаком. Раздражает. Идиот, каких ещё поискать. Фэн Синь мрачно оглядывает Небесную столицу, идя по главной улице. Солнечные лучи с теплотой освещают величественные дворцы и лица умиротворённых небожителей, что при виде дворца Сюаньчжэня с подозрением перешептываются. Одному Фэн Синю не радостно. Этот короткий разговор с Му Цином успел опустить его настроение до критически отрицательной отметки. Впрочем, как всегда. Ни один диалог с ним не обходится без испорченного настроения на весь день. Генерал Сюаньчжэнь - это головная боль, всполохи гнева и чёртово непонимание. Разбираться в нем Фэн Синь пытался не раз. На дне глаз искал ответы, разгадки, расшифровки, пытался понять его сложные до невозможности эмоции и чувства. Терялся и сдавался многочисленное количество раз, пытался снова и снова, но в итоге всё перерастало в громкую брань и очередную драку. В конце концов он окончательно бросил это дело и принял, что Му Цина понять невозможно. Ни одно божество не способно на это. И вот теперь его злость берёт. Му Цин снова не поддаётся логике, опять гонит прочь и закрывается за каменной стеной. А ведь он сначала искренне поверил, что Му Цин расскажет. Невзирая на соперничество и постоянные препирательства длиною в восемь сотен лет, Фэн Синь никогда не желал ему зла. Если было необходимо - он защищал его. По крайней мере пытался. Му Цин ведь слишком горделив, чтобы принять помощь. В свой дворец генерал Наньян влетает гневным смерчем. Му Цин, Му Цин, как же ты бесишь! До скрипа в зубах раздражаешь. Фэн Синь мечется по дворцу, распугивая служащих, и всё никак не может успокоиться. Никак понять не может, почему именно сегодня его злость такая яркая и необузданная, словно негасимое пламя ада. Фэн Синь останавливается напротив широкого окна, глубоко и медленно вздыхает, сжимая и разжимая кулаки. Солнце продолжает кривыми лучами ложиться на пол, будто бы стараясь скрасить настроение генерала. Но оно безнадежно испорчено о упертость и остроту Му Цина.