***
Ленты, что были наклеенные на двери, девушка срывает совсем немного лишь по краям, чтобы после как-то прикрепить обратно. Открывая дверь, Умка сглатывает, стараясь пересилить себя и войти в злосчастную квартиру. Качая головой, тем самым отгоняя самые ужасные мысли, девушка делает шаг внутрь, и дверь захлопывается сразу за ней. — Назад пути нет. — шепчет себе девушка. Проходя внутрь, она смотрит на пустые полки, что покрылись несколькими слоями пыли. Верно ведь, здесь уже как месяц с лишним никто не живет, вот и убираться некому. В гостиной, как обычно, светло, правда слой пыли мешает дышать, от чего девушка морщится и открывает балкон, позволяя свежему снежному воздуху проникнуть в квартиру. — Забрать шкатулку, и больше ничего. Умка смотрит на сервант, после чего на свои руки, что от нервов и воспоминаний нервно трясутся. Отгоняя ненужные воспоминания, она старается вспомнить, что-то хорошее, чтобы хоть как-то отвлечься, но что хорошее? Одноклассники, которые вместо сочувствия и поддержки, гнобили её? Олька, что впервые довела её до истерики? Что вообще хорошего она могла вспомнить? — Ерунда, у меня всё ещё есть семья. — хлопая себя ладошками по щекам, отгоняя мысли, говорит себе Умка. Тем самым лучиком надежды на лучшее был Эдик, что так пытался её поддержать и уберечь от всего, что могло ей навредить. Ещё был единственный друг — Саня, что вечно приходил, когда ему что-то нужно было, но в то же время помогал, чем мог. А так же на ум приходит Зима. Вспоминая его хладные ладони на талии, а так же карие глаза, что смотрели на неё, Умка ощущает, как в груди что-то трепещет, но поспешно встряхивает головой, пытаясь переключиться. Правда в голове всё равно возникает образ парня, и марка, что он ней пару дней назад подогнал. — Нужно найти шкатулку. Нужная вещь, находится даже слишком быстро, от чего вздох облегчения срывает из губ. Слегка вытирая шкатулку от пыли, блондинка открывает её и смотрит на различные украшения, что достались ей от бабушки. Умка не сильно помнит её, ведь та умерла ещё до того как ей едва исполнилось девять, но она помнит, что отец вечно говорил: «эта шкатулка по праву твоя, Эсфира». Вспоминая былые времена, Умка даже не замечает чужое присутствия лишь когда грубый голос приказывает: — Стоять не двигаться! Шкатулка с украшениями падает на пол, из-за чего её содержимое оказывается на потёртом со временем ковре. Умка ошарашенно смотрит на милиционера, что наставил на неё пистолет. — Вот она, воровка, такая бесстыжая! — выглядывает из-за спины милиционера, голосит бабка. — Какая такая воровка? — хмурится на оскорбления, блондинка. — Эта моя квартира! — В участке разберемся, чья это квартира. — хмурится мужчина, пряча пистолет в кобуру.***
Мысленно проклиная серьгу, себя и милиционера, Умка смотрит прямиком в карие глаза, что так же смотрели на неё. — Опять во что-то вляпалась? — тянет ухмылку Зима. Подходя ближе к скамейке, на которой сидел парень, девушка присаживается рядышком, смотря на свои сапожки. — Ага, — протянула девушка. — в свою старую квартиру пошла, а сумасшедшая бабулька ментов вызвала, и сказала что я воровка. Зима хохочет, и приободряя хлопает по плечу, слыша в ответ вздох. Дёргаясь от того, что блондинка неожиданно подняла взгляд на него и смотрела прямиком в его глаза, после чего опустила взгляд на переносицу, замечая ушиб. — Это тебя кто-то из Хадишивских? — Ты откуда знаешь? — удивляется парень. — Ко мне Саня забегал за перекисью. — протянула Умка. Девушка шариться по карманам, доставая платочек, взглянула на Зиму. — Можно? — Как хочешь. — Тоже мне крутой нашелся. — недовольно бормочет блондинка. Одна из ладоней ложится на щеку парня, чтобы он не крутился, а вторая заботливо стирает кровь. Зима смотрит на нахмуренные брови, после чего кладет поверх чужой ладошки свою, от чего девушка вздрагивает удивляясь. — Ты чего? — У тебя такие ладони холодные, замёрзла? — спрашивает парень. — У меня они всегда такие. — отдергивая чужую руку от своей, смущенно бормочет Умка. Присаживаясь обратно на скамейку, она отворачивается, чтобы не палится перед парнем своими розовыми щеками. Зима забирает из ладошек использованный платок и прячет куда-то в карман куртки, на непонимающий взгляд отвечает, потом вернёт. — Знаешь, что самое смешное? — спустя минуту невыносимой тишины, шепчет Умка. — Смешное? — Ага, — кивает девушка. — когда я вечно вляпываюсь во что-то, всё время, кое-кто оказывается рядом. — Хочешь сказать, что я тебе неприятности приношу? — приподнимая бровь, спрашивает Зима. — Вовсе нет, — качает головой Умка. — скорее наоборот, это я их приношу. — Говоришь ерунду. — Но ведь серьезно, только думаю, что всё будет в порядке, и уже сижу в обезьяннике. — Твоя задница вечно найдет, какие-то проблемы. — тянет ухмылку, Зима. — На свою посмотри лучше, — фыркает Умка. — кстати, ты тут из-за драки? — Нож нашли, какая-то Хадишивская гнида подбросила. — И правда, гнида. Слыша, как двери чуть не врезаются в стену, парочка смотрит на двери, замечая встревоженного мужчину, что тяжело дышал, оглядываясь вокруг. Эдик вздыхает, пересекаясь взглядом с голубыми глазами, что тут же опускаются в пол. Стыдливо поджимая губы, девушка теребит пуговицу на пальте. Он подходит к дежурному и объясняет ситуацию, после чего Умка бросает на прощание кивок Зиме, уходит с мужчиной, следуя за милиционером. — Я обязательно тебя выслушаю после, а сейчас лучше не лезь хорошо? — шепчет на ухо девушки, Эдик. — Хорошо, но я не виновата. — Я знаю, Умка.