Честная сделка

*** 3 *** Задний двор таверны выходил на пустырь, поросший чахлым кустарником. В теплое время года здесь устраивали летнюю кухню - любителей поесть на свежем воздухе всегда хватало. Сейчас столы и стулья стояли внутри, а на пустом дворе громоздилось несколько угольных куч, засыпанных снегом и похожих на горы. Под ними, с подветренной стороны, слой снега был настолько тонким, что кое-где еще даже виднелись проплешины утоптанной глинистой земли, которые, впрочем, уже заносило снегом. Метель выдалась знатная, и, похоже, зарядила на несколько дней, снежные завихрения кружили по двору, порошили в глаза, задували за воротник. Патрик спрятал ладони под мышки и с тревогой посмотрел на мага. - Моя мама - мы сможем её найти? - Конечно, дружок, - маг раскрыл ладонь и кольцо пропавшей женщины упало на крыльцо таверны, но не осталось лежать, а подпрыгнуло, снова упало и так, вприпрыжку, и покатилось по снежному наносу прямо к угольным кучам. Румпельштильцхен присмотрелся и быстрым пружинящим шагом пошел за кольцом - то, что он за пеленой снега принял за маленькую кучу угля, на самом деле оказалось… Румпельштильцхен в ужасе отшатнулся. На снегу, прислонившись к угольной горе, полулежала… Мила? - Маа-маааа! - Патрик промчался мимо него и упал на колени возле неподвижно лежавшей женщины. - Мааама, нет, нет, очнись, проснись. Это я, мама! - сын тормошил мать, но она уже не отзывалась. - Сделайте что-нибудь! - поднял он заплаканное лицо на замершего во внезапном ступоре мага. Тот вздрогнул, подошел поближе и присел на корточки рядом с мальчиком, пристально вглядываясь в смертельно бледное лицо с заиндевевшими ресницами. Невероятно! Она как две капли воды похожа на его Милу. Только вот волосы совсем другие - длинные тонкие рыжие пряди, выбившиеся из заплетенной косы, разметались по снегу. Как затухающее пламя, присыпанное пеплом. На ее красивом лице застыло такое спокойное, такое безмятежное выражение, которое он видел у Милы только в юности, совсем недолго. Его жена очень рано разочаровалась и в нем, и в своей жизни, и ее красота приняла скорбный отпечаток: гладкий лоб смяла вертикальная морщинка, затаенная злость и мука спрятались в небольших складках по углам четко очерченного рта… Нет, нет, это не она. Он сам раздавил ее сердце. Его жена давно мертва. Как, к сожалению, и эта молодая женщина. Он раздраженно сморгнул непрошенные злые слезы и приобнял Патрика. - Крепись, малыш, мы опоздали. Магия сильна, но не всесильна. Она не может вернуть к жизни. - Но, может, она еще жива? Пожалуйста, попробуйте, ну, что вам стоит? - бормотал сквозь слезы мальчик, припав к груди мага. - Что вам стоит? - Прости дружок, она уже не дышит, - Румпельштильцхен поднес руку, чтобы закрыть глаза замерзшей женщины, и на секунду застыл. Ему показалось? Слабый, едва различимый, вздох невесомо коснулся его ладони. - Подожди-ка, дружок, - он мягко, но решительно отстранил от себя всхлипывающего мальчика, положил одну руку на грудь женщины, другую на лоб и, закрыв глаза, сосредоточился. Она еще была здесь, но ниточка жизни вот-вот оборвется окончательно. - Не с-смей бросать с-сына! - с внезапным приступом злости маг вонзил руку в грудь женщины и сдавил в ладони ее остановившееся сердце. - Не смей! - горькая ярость пополам с непонятно откуда взявшейся … любовью?.. чистой магией хлынула прямо в сердце - и оно вновь забилось! Сначала слабо, еле ощутимо, а потом сильнее, погнало кровь по жилам. Он немного подержал трепещущее сердце в руке, убеждаясь, что его ритм перестал прерываться, мягко согрел окоченевшие конечности женщины, мысленно помогая кровотоку, и, разжав пальцы, вынул руку. Щеки женщины слегка порозовели. - Вот так, дорогуша, - пробормотал Румпельштильцхен. - Не спеши уходить. - Мама - она будет жить? - с тревогой в голосе спросил Патрик, который, затаившись и почти не дыша, сидел рядом, боясь поверить в свершившееся чудо. - Да. Теперь да, - маг снял с себя плащ и, набросив его на женщину, поднял ее на руки. - Возьмись за меня, малыш, - и они вместе исчезли в клубах сиреневого дыма.