Клинок в Тени

Неумолимый поток времени не прекращал своего бега ни на мгновение… Секунды складывались в минуты, минуты в часы, часы — в дни… Не существует на свете той силы, что может как-то повлиять на его движение. По-разному можно оценить влияние времени на всю окружающую действительность… Можно представить себе события, способные произойти в одно мгновение в одном месте, предвидеть действия в течении считанных секунд, происходящие в самых разных местах… Но лишь одно событие лишь в одном месте нельзя было предвидеть, обладай ты даже самым прозорливым и проницательным умом. Для этого требовалось сложить совершенно невероятное количество переменных, свести к одному множество самых неочевидных и на первый взгляд совершенно ничего не значащих фактов… Этим событием был переучёт имеющихся средств, сбережений и ресурсов на базе Сада Теней…       — Запиши — с последней продажи добычи с учетом всех посторонних расходов вышло еще триста сорок три тысячи зени! — раздался звонкий голос девочки, чьи волосы цветом напоминали ночное небо — темно-синие, почти черные локоны были аккуратно и со старанием расчесаны, лишь подчёркивая заострённые ушки. Гамма, Третья из Теней, хозяйничала в своей вотчине. Одетая в домашнюю одежду, эльфийка ходила из стороны в сторону, о чем-то думая. Иногда девушка останавливалась и говорила своей помощнице — красноволосой девочке чуть ниже нее ростом, записать ту или иную сумму в тетради. На столе перед Гаммой были разложены множество мешочков и сумочек, наполненных разным содержимым. В одном, самом большом из всех, сверкало играющее бликами на солнце серебро — его было настолько много, что оно едва ли помещалось в мешке…       — Парабеллум, запиши — итого в серебре и золоте у нас есть ровно двадцать семь миллионов зени-и-и! — не успела она договорить, как запнулась о ножку стола и повалилась на пол.       — Л-леди Гамма, с вами все в порядке? — ее помощница, Парабеллум, бросилась к ней.              — Йа-а ф пофятке, — Гамма приподнялась, из ее носа капнула кровь. Эльфийка приняла из рук своей помощницы носовой платок. — Спасибо. Но называй меня просто Гамма.              — Х-хорошо… Гамма.              — На чем мы остановились? — Третья из Теней поднялась.              — Кажется, после серебра вы хотели провести ревизию драгоценных камней, а также пересчитать полученные за головы бандитов средства, — напомнила ей красноволосая девочка, держа в руках записную книжку.              — С наградными все просто. Сложи двести двенадцать с половиной тысяч, четыреста две тысячи пятьсот и восемьсот двадцать две тысячи зени.              — Итого — один миллион четыреста тридцать семь тысяч зени… Наверное, это много? — робко спросила младшая из Теней.              — Зависит от того, с какой стороны посмотреть… Для рабочего на местной фабрике это примерно годовой заработок с учетом всех возможных бонусов и без учета штрафов, — Гамма задумалась. — Ой, я забыла. Ты, наверное, не очень понимаешь, что это вообще такое?              — Я точно не знаю, сколько еды можно купить на столько зени… Но я умею считать, — ответила Парабеллум. — Если это годовой заработок — то это, наверное, очень много.              — Для жителя владений Кагено — определенно. Но жители столицы… — Третья из Теней вздохнула — именно в Новую Александрию вели все дороги, именно туда стекались средства и люди со всего королевства… и именно туда устремлены далеко идущие планы Сада Теней. — Думаю, чтобы тебе было чуть понятнее, посчитай вот что. Ужин в столичном ресторане на небольшую компанию стоит порядка пятнадцати-двадцати тысяч зени. Сколько дней подряд можно всей компанией ужинать на эти деньги в том же ресторане, при условии, что выбираемые позиции и цены не изменятся.              — Ммм… Возьмем среднюю цену ужина в семнадцать с половиной тысяч зени, и тогда выйдет… — она на секунду притихла — Ужинать можно неполных восемьдесят три дня подряд. Это… действительно много.              — Еда в ресторане стоит гораздо дороже сделанной собственноручно… — покачала головой Третья из Теней. — Думаю, что всему Саду этих денег хватило бы на полноценные завтрак, обед, ужин и сладости на протяжении примерно… — в уме Гамма прикинула цену продуктов и топлива. — Полугода…              — Но.тогда откуда у Сада столько средств? Мы вроде как ничего не производим, и потребляем ненамного больше обычной крестьянской семьи…              — Такова Мудрость Теней… — загадочно, уподобившись самому Тени, ответила эльфийка. — Сад вполне способен не только обеспечить свои базовые потребности, но и активно собирать ресурсы для будущих операций… В том числе и финансовых.              — Значит… — Парабеллум задумалась, разглядывая записи. — Специи… Сад продает некоторые экзотические товары. Но откуда они берутся?              — На это я отвечу тебе чуть позже, когда Альфа решит, что ты готова к реальному сражению… — загадочно ухмыльнулась Третья из Теней. — Скажу лишь, что Мудрость Теней гениальна в своей простоте, жестока в своей подлости и крайне эффективна, когда дело доходит до простых цифр…              — Поняла… — выпрямилась красноволосая девочка. — Но в итоге, с учетом результата предыдущей оценки, и без учёта цены драгоценных камней и каких-либо расходов выходит… — она нахмурилась, листая записную книгу. — Почти тридцать семь миллионов зени?              — С камнями будет заметно больше… Но я все ещё не уверена, хватит ли этой суммы, — всерьез задумалась Третья из Теней.              — Вы собрались открыть свою фабрику? — вдруг спросила младшая из Теней.              — Ты почти угадала, — одобрительно хмыкнула Гамма. — Но не совсем. Фабрика действительно потребуется нам — в будущем, для производства продукции, — эльфийка решила поделиться с новенькой мудростью. — Но для того, чтобы нам потребовалось крупное производство, нам предстоит ещё многое сделать. Будет ли иметь смысл вкладывать деньги в производство, если производимый товар не будет продаваться, а значит — и не приносить прибыль?              — Но…тогда вам нужен спрос на этот товар. И место, где вы сможете выручить за него деньги. Вам нужна собственная лавка или магазин в людном месте. Или представительство, если, скажем, вы будете делать сложное и большое оборудование              — В точку, — сообразительность и умение схватывать на лету очень радовало эльфийку. Казалось, что ещё совсем немного, и с Восьмой Тенью они смогут говорить на одном языке. — Однако, сразу же продавать большой объем продукции не выйдет — ибо на такое количество может просто не найтись покупателя.              — А чтобы привлечь покупателя, нужно имя… — пробормотала Восьмая Тень, вызвав недоумение Гаммы.              — Поясни, что ты имела ввиду?              — Возьмем, что у нас есть два сапожника, делающих сапоги. Один из них просто делает копию тех сапог, которые он делал до этого. Он не ставит на них никаких знаков, отличающих его работу от сотен других… В то время, как второй сапожник делает свои сапоги очень прочными, долговечными, удобными и красивыми. Он ставит на них свое имя, как своего рода знак качества — обувь, сделанная этим сапожником, прослужит вам долго. Благодаря этому знаку качества, его имя становится более известным, за его обувью приходят жители других мест, желая заполучить качественный товар…              «Что это? Это Мудрость Теней?» — слова Восьмой Тени оказались сродни удару по голове. Только что Парабеллум описала ей то, что Владыка описывал ей под общим именем «бренд».              — Правильно. Нашим товарам нужно своё клеймо мастера, свой знак качества… — хотя Третья из Теней и была довольна, но этот эпизод вызвал у Гаммы вполне логичный вопрос.              «Владыка…может ли быть, что Мудростью Теней одарены и другие?»              ****************              — И что они не поделили на этот раз… — пробормотала Альфа, поднимаясь с постели, и прислушиваясь к шуму из-за дверей. — Тем более — в такое время!              Этой ночью Первая из Теней планировала как следует отдохнуть, прежде чем они начнут планировать свои следующие вылазки… Но поспать, видимо, ей было не суждено.              За тонкой дверью ее крохотной комнаты доносились голоса и возня. Альфа могла безошибочно предположить, что стало причиной этого шума — днём подобная ситуация была в порядке вещей… А всё — из-за непримиримой вражды Дельты и Дзеты.              Эти двое невзлюбили друг друга с самой первой встречи, когда к Саду присоединилась измотанная зверодевочка из клана Золотых Пантер… И их взаимная нелюбовь часто выливалась в склоки и драки, в ходе которых могло пострадать все окружающее — от дома до лесной опушки…              Их драки продолжались, пока кому-то из них не надоедало, или пока не приходила Альфа.              Однако, когда Первая из Теней собиралась выйти и разнять шебутную компанию, из-за двери послышался третий, посторонний голос.              — Замолчите.              Сказанное слово напомнило хлёсткую пощечину — не слишком громко, не слишком тихо. Но от того тона, каким оно было сказано, от той власти и силы, которые были в него вложены, вздрогнула даже Первая из Теней. И в доказательство этому, гомон за дверью резко утих…              …только чтобы на его место пришло злобное рычание.              «Дельта!» — Альфа намеренно шумела при ходьбе — этим она хотела намекнуть разбушевавшимся девочкам о своем приближении.              Стоило ей выйти в гостиную, эльфийка увидела всего три вещи.              Первое — за диваном, на котором спала Парабеллум, едва торчала пара кошачьих ушей. Похоже, что Дзета решила выйти из драки, затаившись в ожидании того, что будет дальше…              Второе — в гостиной царил явный беспорядок — почти вся мебель была перевернута, включая когда-то сделанный Тенями тяжелый деревянный стол и кресло…              «Бета была права — обрабатывать эту древесину трудно, но по крайней мере, эти двое не могут его сломать»              Третье — напротив друг друга застыли Дельта и Парабеллум…и Первая из Теней, окинув их хмурым взглядом, заметила, что обычно робкая и замкнутая Восьмая Тень расправила плечи, замерев в обманчиво расслабленной позе, напоминающей позу зверя перед броском…              «Она точно не зверочеловек?»              Дельта напоминала… Дельту. Очень злую, готовящуюся к нападению, неумолимую в своей физической мощи охотницу. Волчица припала к полу на все лапы, явно готовясь к атаке, и злобно рыча на Восьмую Тень… Не хватало малейшей искры, чтобы ситуация, напоминавшая разлитый на полу керосин, вспыхнула, приведя к пожару…              И Парабеллум допустила ошибку — всего лишь на мгновение, она отвела глаза, чтобы обменяться взглядами с Дзетой…              «Ошибка…» — подумала эльфийка, намереваясь вмешаться… Но, как оказалось, этого и не требовалось.              За считанный удар сердца, Первая из Теней сумела рассмотреть всего три движения.              Первое — Дельта с рыком кинулась на красноволосую девочку.       Второе — Парабеллум одним ловким, почти танцевальным движением, ушла с траектории ее атаки. На том самом месте, где менее мгновения назад стояла Восьмая Тень, осталась лишь ее ступня.       Третье — Дельта споткнулась и с грохотом повалилась на пол, растянувшись в одно большое пятно.              — Теперь — вот так, да? — робко спросила Парабеллум, подойдя к зверодевочке… и усевшись на нее сверху, чем вызвала у Альфы недоумение… которое затем сменилось пониманием.              «Право сильного? Но зачем?»              — Ага. Это чтобы злая собачка не кусалась, — хихикнула Дзета, но тут же осеклась, когда Альфа поймала ее взгляд.              — Не расскажете, что вы тут натворили? — ледяной голос Альфы заставил всю шумную компанию вздрогнуть.              — Собачка пыталась укусить нашу новенькую…а ей это не очень понравилось… — хихикнула Шестая из Теней, высовываясь из-за дивана, и лениво потягиваясь.              — Ррррр! — прорычала Дельта, все еще лежа на полу.              — Дельта! – Первая из Теней предпочла поскорее потушить возникший конфликт, прежде, чем разбираться с его последствиями.              Четвертая из Теней в ответ на команду Альфы сбросила с себя красноволосую девочку и спряталась за подлокотником дивана.              — Г-г-госпожа Альфа! Эта глупая кошка меня спровоцировала! — эльфийка бросила недоуменный взгляд на Дзету и Парабеллум. — Я хотела показать Парабеллум ее место в стае, а эта глупая кошка…              — Эй-эй-эй, собачка, нехорошо на спящих девочек бросаться. — Альфа покачала головой, и слегка задумалась…              «Они неисправимы» — подумала Первая из Теней — «…но то, как Парабеллум смогла их обеих заткнуть… впечатляет» Однако, Альфе не нравились взгляды, которыми Восьмая Тень обменивалась с Дзетой… в фиалковых глазах последней плясали чертята…как будто все происходящее было ее планом, сыгранным, словно по нотам…       «Парабеллум… за тобой нужен глаз да глаз…» — эльфийка решила, что Восьмая Тень отнюдь не так проста… и если уж она решила претендовать на «место в стае», что ж — пусть сначала докажет свою силу ей лично…              *****************              — С тобой точно все в порядке, Клэр?              — Да, мама, просто я сегодня немного устала… Я пойду в свою комнату, хорошо?              Примерно в такой манере прошёл очередной ужин в семье Кагено… Клэр в своих словах откровенно лгала — с ней было все далеко не в порядке… Но признаться своим самым близким людям, признаться в этом Сиду… это было выше ее сил.              Сначала Клэр не хотела верить, что она больна. Ей хотелось верить, что следы на теле — это всего лишь безобидные синяки и ссадины, которые она получила той ночью… Но с каждым днем она лишь сильнее убеждалась в том, что конец приближается.              Синяки не желали исчезать — напротив, они лишь разрастались день ото дня, причиняя девочке боль. Особенно больно было, стоило Клэр попытаться укрепить себя при помощи магии, и от чувства собственного бессилия хотелось лезть на стену.              С каждым днем Клэр ощущала, как ей становится все хуже… совершенно пропал аппетит, запах пищи вызывал рвотные позывы, а плед, казалось, совершенно не согревал ее, как бы она не пыталась в него укутаться…              Случилось то, о чем раньше дочь семьи Кагено думала как о чем-то, что совершенно ее не касается — демоническая одержимость. Болезнь, поражающая детей демона Диаблоса… и которую Церковь стремиться искоренить. С раннего детства, от своих учителей, в детских сказках и даже от мамы, Клэр воспринимала одну простую истину — «дети демона» несут за собой множество бедствий, беда следует за ними по пятам…              А это значило, что она может принести вред своим родным… Маме, папе, Сиду — все они могли оказаться в опасности из-за неё… и чтобы не подвергать их риску, Клэр придётся уйти из дома. Это было единственным, что она могла сделать, чтобы защитить свою семью от самой себя… или того, чем девочка может стать.              От этой мысли Клэр сдавила свою подушку изо всех сил… из ее глаз брызнули слёзы.       Лишь тихое хныкание разносилось по комнате, не достигая чужих ушей.              *************              Слезы девочки высохли, когда Солнце уже спряталось за горизонт. На их место пришло лишь опустошение и обида…              — Почему это должна быть именно я? Чем я это заслужила?              Эти вопросы Клэр повторяла себе под нос раз за разом, и раз за разом она пыталась найти ответы… Но объяснения, внятного ответа она не находила…       Горькие мысли, казалось, скатались в комок, и встали у нее в горле, принеся за собой лишь болезненную пустоту.              — Я была очень плохой дочерью… и плохой старшей сестрой…              Ее последнюю мысль прервал посторонний шум, доносившийся откуда-то с улицы… Сначала он был один, но вслед за ним пришли десятки звуков, сливающихся в неуловимую последовательность…              «Фортепиано?» — отец откуда-то раздобыл его несколько лет назад, и разместил его в одной из свободных комнат поместья, в расчете, что девочка будет на нем играть… но с тех пор его звуки доносились редко…              Доносящаяся мелодия казалась целительной мазью, которую аккуратно, но с заботой наносили на синяки и ссадины — тихая, неспешная, она успокаивала и умиротворяла, при этом увлекая ее внимание все сильнее и сильнее...              Клэр поднялась с кровати и вышла на балкон, ловя каждую ноту, порождаемую инструментом и руками талантливого музыканта, кем бы он ни был… Мирные, неспешные ноты, казалось, обезболили ноющие синяки, омыли приятной прохладой раны, на мгновение заволокли зияющую пустоту…              Девочка не могла сказать, сколько звучала эта мелодия… Минуту, две, три… десять… Но этих минут, этих сладостных мгновений, хватило, чтобы отвлечь ее от дурных мыслей.              Клэр осторожно, чтобы не упасть, спустилась по внешней стене поместья к той самой комнате, где стояло ветхий, слегка потёртый музыкальный инструмент, с приставленным к нему табуретом, за которым сидел… Сид.              — Сид… — сестра была удивлена.              — Клэр? — казалось, он не был удивлён ее приходу.              — Это ты играл на… — девочка не договорила, но даже так, брат кивнул в ответ.              — Мне показалось, что в доме стало… тревожно. И я захотел немного развеяться. Скажи мне, сестренка, — сестра дернулась. — С тобой точно все в порядке? Я беспокоюсь о тебе…              Клэр пробрала дрожь. Ну конечно, кто еще мог заметить, что ей нездоровится, как не ее младший брат… который видит ее каждый день, который был ее единственным другом на протяжении всей жизни…              — Сид… — сестра не узнала свой голос — надломленный, слабый. — Послушай. Прошу, выслушай меня.              — Я весь внимание, сестрица, — с лица брата исчезло его апатичное выражение, сменившись сосредоточенностью и вниманием.              — Во-первых — никогда, слышишь, никогда не выходи из дому без своего меча! — она понимала, что Сид вскоре останется совсем один… и именно поэтому, как его учитель и старшая сестра, Клэр хотела оставить ему последние инструкции.              — Хорошо, Клэр… — его искренний, лишенный всякой лжи ответ, наполнил ее уверенностью — по крайней мере, это наставление он выполнит. — Но к чему такой неожиданный урок? — Сид поднялся и коснулся рукой ее макушки. — Сестренка, да у тебя жар! — он потрепал девочку по голове.              — Н-нет у меня жара! И вообще — уже пора спать! — пробормотала Клэр в ответ, и бросилась к окну…              Она уже не могла услышать фразы, которую произнес Сид, стоило ей подняться в свою комнату:              — Эпсилон… Можешь выходить.