Нескончаемое ожидание

      Сатору шёл в нескольких шагах позади Юджи, хотя прекрасно знал дорогу до Высокой Долины Небес. Он бывал в гостях у Аматэрасу столь часто, что мог бы по старой памяти нарисовать карту его владений. Но сейчас, по прошествии столетия с их последней встречи, Сатору чувствовал себя несколько неловко и, пусть выглядел вполне уверенно, на самом деле испытывал трепет от прежней близости с другом.       — Юджи, ты злишься на меня? — спросил он, когда вокруг не осталось других божеств.       — Нисколько, — спокойно ответил парень, однако в голосе его была заметна лёгкая печаль.       — Ты обижен на меня?       — Нет.       — Я противен тебе?       — Нет! — немного рассерженно прервал поток вопросов Юджи. — Давай помолчим, Сатору. Хотя бы пока идём.       И они продолжили путь в полной тишине, только топот их ног по каменным тропам Небесных чертогов отдавался в голове. Всё это было похоже на сон. Сатору казалось, он спит, потому что быть рядом с Юджи спустя столько лет — это то, о чём он и мечтать не мог. И вот, оказавшись так близко, что протяни руку — и дотронешься, он робел от мысли о том, что может оказаться отвергнутым.       Свои чувства Сатору понял и принял уже давно. Он был влюблён — и совсем не знал, что делать, потому что скрывать свои чувства он попросту не умел. Самое очевидное, что он мог сделать — рассказать о них. И он рассказал, даже несколько раз, однако Юджи не ответил. Не сказал “Я тоже влюблён в тебя”. Но… Сатору видел его глаза. Видел, как реагировало тело Юджи, когда они соприкасались. Видел дрожь его, видел мурашки его, видел блеск его зрачков. И, хотя Юджи ни разу не произнёс этого вслух, Сатору понимал, что его чувства не безответны.       Однако столь долгая разлука ударила по нему. Он всё чаще думал о том, что Юджи покинул его навсегда, что эта стена, разделившая их, не временная. Что они никогда не смогут вернуться к тому, что было между ними раньше.       А потом, увидев его на собрании, Сатору выдохнул с облегчением. Оказалось, что Юджи всё так же смущался в его присутствии, так же краснел и так же вздрагивал от соприкосновений. Значит, он по-прежнему… влюблён? Значит, есть ещё шанс вернуться к тому, на чём они остановились сотню лет назад?       Когда они заступили на территорию Аматэрасу, воздух запах сакурой и чистой водой. По правую сторону от них тёк журчащий ручеёк, а по левую лежал огромный сад. Сатору припомнил, что раньше деревьев было гораздо меньше. Видимо, во время их разлуки Юджи вплотную занялся садоводством. По обе стороны от дорожки, по которой они шли, цвели прекрасные цветы, названия которых Сатору не знал. Подходя к жилищу Аматэрасу, мужчина заметил за деревьями прекрасно организованный сад камней. Как много всего нового оказалось здесь спустя сто лет!       — Юджи, теперь можно говорить? — робко спросил Сатору.       — Говори, — парень остановился в паре шагов от двери.       Щель приоткрылась, и изнутри дома зазвучала музыка. Мановением руки Юджи распахнул двери, и Сатору вслед за ним вошёл внутрь.       — Говори, Сатору, — попросил Юджи. Он стоял к мужчине спиной, как будто боялся, что тот увидит его лицо.       А Сатору хотелось видеть лицо. Хотелось смотреть ему в глаза, когда он в очередной раз произнесёт…       — Я влюблён в тебя.       Юджи громко вздохнул. Его, казалось, била дрожь, которую он с трудом сдерживал.       — Ох, Сатору, я думал, ты уже оставил эти глупости! — парень быстрыми шагами направился к столу, стоящему в глубине комнаты. Он стал разглядывать лежащие там свитки, как будто бы был заинтересован в их содержимом.       Но Сатору понял, что Юджи просто бежал от него.       — Я влюблён в тебя, Юджи, и в этот раз ты выслушаешь меня! — рыкнул мужчина, надвигаясь на него, неизбежный и грозный, как буря.       — Зачем ты продолжаешь повторять это?! — воскликнул Юджи, отступая назад. Однако сзади оказалась полка со свитками, и скрыться было негде.       — А ты? Зачем… почему ты продолжаешь бежать от меня? — голос Сатору всё повышался, почти переходя на крик.       Юджи прикрыл ладонью глаза.       — Я… — он плакал. Это было слышно по дрожащему голосу. — Я просто не могу ответить тебе. Не могу сказать, что…       “Что же я наделал”, — подумал Сатору. Всё, что копилось в нём так долго и вот-вот должно было выйти наружу с громкими, решительными словами, вдруг исчезло. Осталась только нежность, заполняющая всё тело, выплёскивающаяся за края его натруженного сознания.       — Юджи, Юджи, — зашептал он, падая перед парнем на колени. — Прости, я ведь совсем не хотел пугать тебя. Прости, дорогой мой, милый мой, моё счастье…       — Молчи! — прервал его Юджи. Из-под прижатой к лицу ладони скатилась слеза. — Молчи, Сатору, иначе я выгоню тебя вон отсюда!       — Прости, Юджи, но я не могу…       — Не можешь молчать — уходи!       — И уйти не могу, потому что…       — Да знаю я, почему! — вновь перебил Юджи, и теперь всё лицо его было мокрым от слёз.       Сатору не мог подняться с колен. Не решался. Он коснулся висящей вдоль тела руки Юджи, и подушечки его пальцев мягко прошлись по нежной ладони.       — Юджи, неужели ты даже теперь не скажешь мне, что чувствуешь то же самое?       Юджи всхлипнул, опускаясь на край стола. Теперь их тела были так близко, что Сатору мог бы прижать его к себе. Но он лишь смотрел и говорил:       — Я влюблён в тебя. И всегда был. Всегда, от начала и до конца.       — Знаю, — кивнул Юджи, и новая пара слезинок скатилась по его щекам, разбившись о бамбуковый пол.       — И я уверен, сердце моё, что ты чувствуешь то же самое.       — М-м, — неопределённо протянул парень.       — Я прав? — с лёгкой улыбкой на губах спросил Сатору. Руки его теперь сжимали пальцы Юджи, поглаживая и успокаивая, а лицо его было так близко, что он мог бы… если бы захотел…       — Прав.       — Ты влюблён в меня так же, как и я в тебя?       — Да.       Сатору просиял, глаза его наполнились слезами счастья. Он так сильно сжал руки Юджи в своих, что парень тихо простонал “Ой…”, и Сатору, извиняясь, покрыл его пальцы поцелуями. Мелкими, беглыми и горячими. Почти обжигающими.       — Я… ужасно рад… — прошептал он, прижимаясь щеками к ладоням Юджи.       — М-м…       — Юджи, ты рад?       — Рад. Но…       Сатору взволнованно коснулся его плеча.       — Давай оставим “но” на потом, душа моя, — предложил он, и пальцы его скользнули по шее Юджи.       — Но…       — Поцелуй меня, — прошептал Сатору. В этот момент для него не существовало ничего, кроме них двоих. И это было счастье, настоящее счастье. Быть рядом и быть, наконец, услышанным. Получить ответ на свои чувства. Получить долгожданные прикосновения и взгляды, по которым он скучал… так сильно скучал…       Их губы оказались в нескольких рин друг от друга. Дыхание Юджи гладило кожу Сатору, а пальцы их, переплетённые вместе, пульсировали в одном ритме.       — Давай… — прошептал парень, — лучше ты меня поцелуешь. Я совсем не умею…       Он не успел договорить. Сатору прижался к его губам, жадно забирая первый поцелуй Юджи, даря ему свой. Сердце в груди грохотало так, что голова шла кругом, а воздуха в лёгких становилось всё меньше. И всё же Сатору не хотел разрывать поцелуй, осторожный и медленный, хотя от эмоций и вдоха не мог сделать.       Юджи закашлялся, ладонью мягко отодвигая от себя мужчину.       — Понравилось? — улыбнулся Сатору.       — М… угу.       — Может, ещё раз?       — Да. Пожалуйста.       Они прижимались друг к другу так, что становилось немного больно, и никак не могли насытиться. Спустя столько лет, в течение которых чувства были внутри них обоих, они наконец нашли выход, и любовь бурлила между ними горячей лавой. Становилось жарко, будто солнце текло отовсюду и обжигало кожу.       — Сатору… Сатору, я… внизу… — прошептал Юджи в поцелуй.       — Да, я понимаю, — засмеялся мужчина. — Сейчас, давай я отнесу тебя в постель…       — В постель?..       — Я всё тебе объясню. Обхвати меня руками за шею, чтобы не упасть.       Полупрозрачные занавески колыхались на лёгком ветру, пахнущем сакурой и чистой водой. Издалека доносилось журчание ручейка. Пара розовых лепестков лежала на бамбуковом столе.       Шуршание сбрасываемых одежд. Тихие вздохи.       И топот чьих-то быстрых ног по каменной дорожке.       Двери жилища Аматэрасу вдруг распахнулись, и на пороге возник Рёмен, красный от бега и взволнованный. Он быстро прошёл внутрь и, обыскав залу и не найдя там братца, ринулся в спальню.       — Юджи! Юджи, спаси меня! Мне нужна твоя помощь!       Он остановился на пороге спальни, глядя на картину, развернувшуюся перед ним. На обоих божествах почти не было одежды, а губы их находились так близко, что нельзя было ошибиться с выводами. И Рёмен не ошибся, когда сказал:       — Неужели…       — Я объясню, — воскликнул Сатору.       Но было поздно.       Развернувшись, Рёмен захохотал:       — Спасибо тебе, братец! Ты и правда спас меня!