Нескончаемое ожидание

      Юджи прижимался к Сатору так крепко, будто мужчина мог сбежать от него. Он не замечал, что процессия остановилась, как только он развернулся и побежал за Сатору. Он не знал, что Мегуми смотрел ему вслед, и сердце его разрывалось от ревности. Теперь он понимал, почему парень так отреагировал на признание. Теперь он понимал и то, почему Юджи так долго и так упорно искал беловолосого мужчину по всей стране.       — Сатору… Сатору, я так рад… — говорил Юджи сдавленно, стараясь не расплакаться. Ему не хотелось, что за четыре года, пока они не виделись, Сатору впервые увидел его плачущим.       — Юджи, — произнёс Сатору, поворачиваясь к нему лицом. Юджи обнимал его за талию, и тепло обоих тел сплеталось, растекаясь до кончиков пальцев.       — Как ты тут? — спросил парень, разглядывая лицо любимого, подняв голову. — Сатору, ты совсем не изменился…       Сатору улыбался ему и смотрел так нежно, что сердце Юджи вновь влюблялось в родные черты, в голос, в движения.       — Всё хорошо, всё в порядке. Теперь всё лучше некуда, — ответил мужчина, склоняясь к Юджи и почти целуя его в нос. Его остановило только то, что в этот момент он заметил, что вся толпа людей, мимо которой он пробежал, смотрит на них с нескрываемым интересом.       — И ты всё время был здесь? — спросил Юджи, не отлипая от него. Они стояли посередине улицы, и, наверное, мешали прохожим, только вот их это не волновало.       — Да… А ты, я вижу, хорошо устроился? — ухмыльнулся Сатору, кивая в сторону японской делегации. Теперь-то он понял, что это за толпа, увидел их отличительные знаки и выглянувшего из рикши принца Сётоку, которого так ждали в императорском дворце.       — Я придворный музыкант, — ответил Юджи слегка смущённо.       — А, так я, получается, выше тебя по статусу, — притворно-серьёзно сообщил Сатору. И рассмеялся, увидев недоумение в лице Юджи. — Я дворник. Ха-ха-ха!       — Напугал меня! — Юджи легонько толкнул его в плечо, расцепив руки.       — Прости, прости, — засмеялся Сатору, и в груди у обоих затрепетало и забилось. Наконец-то, спустя долгие четыре года, они были рядом. Теперь важнее всего было не упустить, не оказаться вновь в разлуке.       — Я попрошу Мегуми, чтобы тебе дали место при дворе, — прошептал Юджи, глазами указывая в сторону делегации. — Я так рад, Сатору… так рад…       “Место при дворе” только звучало хорошо. На деле же Сатору сделали прислугой, которая убирала комнаты принца и его приближённых. Что ж, так он сможет видеться с Юджи, пока меняет футон в его спальне или моет полы.       Мегуми не был в восторге от новообретённого слуги. Он не заговаривал с Юджи о признании, и парень догадывался, что принц всё понял ещё там, на улице. Это было бы лучшим исходом, потому что отказывать другу Юджи не хотел. Не хотел произносить слова, которые точно причинят Мегуми боль. Не хотел выглядеть неблагодарным, потому что на самом деле он был безмерно благодарен принцу за всё, что он делал для него эти четыре года. Это ведь благодаря Мегуми вся Япония искала Сатору. Благодаря ему Юджи хорошо ел, много спал и был на виду у великих мира сего. Отказать ему было просто немыслимо, но и стать его любовником — тоже. И Юджи выдохнул с облегчением, когда, оставшись наедине, они ни слова об этом не сказали друг другу.       А Сатору был рад слышать вокруг себя знакомую японскую речь. Он наконец мог поговорить с кем-то кроме Сугуру, мог поделиться тем, что происходило с ним на протяжении всех этих лет. Конечно, теперь он не рассказывал о том, что был божеством. Теперь он понимал, что ему не поверят и сочтут сумасшедшим. Если даже Сугуру за четыре года не поверил, то на остальных и надежды быть не могло.       Он, конечно, не поступил юнгой на корабль, и этим вечером отплытие состоялось без него на борту.       В полночь, закончив с делами, он заглянул в комнату Юджи, как раньше, не стучась и не спрашивая разрешения войти. Месяц высветил полоску на деревянном полу. По ней Сатору сделал несколько шагов к постели Юджи, на которой он сидел, глядя в открытые раздвижные двери на сад, благоухающий жасмином и пионами.       — Можно? — спросил он прежде, чем сесть рядом с Юджи.       Парень вздрогнул. Сатору видел, как под его одеждой быстро забилось сердце.       — Да… прошу, садись, — ответил Юджи, глядя на него так пристально и неотрывно, будто боялся потерять частичку жизни Сатору.       На мгновение его взгляд как будто затуманился, но в другую секунду он вновь смотрел на Сатору с улыбкой в глазах.       — Что-то не так? — спросил мужчина, и рука его легла на щёку Юджи, нежно ведя по веснушчатой коже.       — Всё хорошо. Просто живот немного болит.       — Ты был у лекаря? — встревоженно спросил Сатору.       — Ничего серьёзного. Тело лишь указывает мне на те точки, в которых собирается негативная энергия.       Сатору закатил глаза и крепко-крепко прижал к себе парня.       — Неужели ты в это веришь?! В этот буддизм…       Юджи хмыкнул и ответил:       — Сатору, мы были божествами. Может ли быть что-то более естественное, чем нам с тобой верить в энергию?       Они не закончили разговор. Их губы сами собой нашли друг друга, и вот уже Юджи вкушал наслаждения с уст Сатору. Они не могли насытиться друг другом. Всё было мало, всё было слишком быстро, и казалось, что вот-вот настанет рассвет, и Сатору придётся идти работать, а Юджи — вновь ждать его целый день. Они жались друг к другу, как котята, и не было ничего такого, чего они друг про друга не знали в этот момент. Они были связаны. Они чувствовали мысли и оттенки желаний друг друга.       И общим желанием было продолжить то, на чём они остановились в Высокой Долине Небес.