Хвойные песни

Костя Меня не было на его похоронах. Эта смерть была такой же глупой и бессмысленной как и вся его жизнь. Пьяным пошел в баню, поскользнулся и упал в холодный безжизненный ящик. Значит, так уходят бесполезные люди. Никогда не понимал, почему мать была так к нему привязана. Она тогда мне весь мозг проела звонками. Говорила, это я убил его. Знала бы она, сколько раз этот мудак убил меня. Она знала, не могла не знать. Иногда приходила пожалеть меня, оправдать его. Но зачем мне ее жалость, слезы. Лучше бы себя пожалела и хоть из жалости к себе ушла бы от него. У меня то сил всегда хватало не плакать, точно не перед ней. Только перед Ирой один раз пожалуй был. Мне лет десять тогда было, отец пришел румяный, пьяный, разумеется. Он даже в хорошем настроении бешеным был, выкрикивал на всю квартиру что-то бессвязное и устрашающее. Ира тогда испугалась сильно, заснуть не могла, я ее успокаивал, обещал, что он сюда не зайдет. Но он бы зашел за мной, поэтому я сам вышел. А вернулся, сел на кровать, лицо горит не от боли, от обиды. Сам и не заметил как слезы стали обжигать ноющие от синяков щеки. Ира просто рядом сидела, обхватив худые коленки. Пятилетняя девочка не должна видеть всего этого, не должна знать. Но куда мне еще было идти? К кому? Только к ней. Я ревел как младенец в ту ночь, уткнувшись в ее ладони. Она боялась пошевелиться, боялась издать хоть звук и только губы еле заметно дрожали и тоже от обиды, не от жалости. Ира уже тогда все понимала больше чем кто-либо, больше чем мать, больше чем я сам. Тогда я твердо решил, что плачут только мальчишки, а мужчины не плачут. Так и возник между нами с Ирой договор солдатский: один из нас в пекло, а другой кровь стирает и все в полной тишине и темноте. Еще не известно чья доля хуже. Но, разумеется, каждый человек в глубине души считает себя самым несчастным, самым обделенным и наказанным не за что. Я всегда был чужим и убогим сначала дома, потом в школе, меня единственного травили везде. Больше никого, только меня. Отец отвел меня на борьбу и это единственное, за что я ему благодарен. Я всегда был слабым и только и умел, что терпеть, поэтому сначала было непросто перестроиться. Тренер тоже пренебрегал мной и я ненавидел его за это. Хотел все бросить. Но однажды, когда меня в очередной раз побили, я лежал на холодных матах и думал, что уже никогда не встану. Казалось, это было самым сложным решением — не вставать. Я лежал час, лежал два, тренер подошел ко мне только перед закрытием. — Еще живой? — спросил он, нависая надо мной. — К сожалению, да — вяло промычал я. — К сожалению… — он вдруг усмехнулся, — значит, легких путей ищешь? Могу с этим помочь. Уж поверь, я знаю тысячу способов чтобы умереть. А выжить не, выжить не помогу. — Я уже заметил. И все-таки, просто любопытно, есть ли какой-то способ? Может хотя бы совет дадите? — Не знаю. Ты мне скажи, есть ли способ выжить. Невозможно научиться держать удар, если тебя никогда не били. Невозможно выжить, если никогда не боролся со смертью. Он ушел и закрыл зал, а я понял, что все еще жив, потому что никогда не сдавался. Понял, что я единственный, кто знает о выживании все. Боль меня больше не волновала, только закаляла. Тренируясь всю ночь, я на удивление заметил, что прекрасно помню все приемы, бесконечные синяки не дали бы мне их забыть. Я не был слабым никогда. Мои размышления прервал телефонный звонок. Мама уже отходила от очередного скандала: бубнила себе что-то под нос и жестикулировала руками. — Алло, — это был голос Андрея, моего друга — Ну и где ты? — Дома. Или я опять забыл о нашей встрече? Из трубки доносились звуки громкой музыки — Андрей опять где-то тусоваться без Кости. — Не, отбой. Я просто подумал раз твоя сестра здесь, то ты типо тоже выгуливаешь. — Не понял. Повтори. Нихрена не слышно. — Ирка здесь! — завопил в трубку Андрей. — Обкурился? Она дома. Все таки я метнулся в сторону ее комнаты, возле двери остановился и прислушался, тишина, затем постучал, тишина. Комната была пуста. — Андрюх! Ты еще тут? — Сори, ошибся наверно… — Ты где? — В Свободе, где ж еще мне пить. — Найди Иру! И не отходи от нее ни на шаг! Я скоро буду! Вскоре я припарковался под вяло светящей вывеской и оказался внутри. Воздух был душным и спертым, пахло потом, дымом и травкой. Дыра. И если Ира здесь, то это определенно на нее не похоже. Она со мной даже в кальянку не ходит. Волнение напоминало с каждой секундой. Она могла пойти куда угодно. Зачем сюда? Могла просто подышать свежим воздухом. За барной стойкой я уже заметил знакомые лица. Миша, бармен, тоже узнал меня и помахал рукой. Андрей сидел за столиком с двумя девицами чьи юбки едва прикрывали пятую точку. Иры рядом не было. — Где она? Я же нормально попросил найти мою сестру? Я вытащил друга из-за стола, придерживая за воротник. Он был явно в говно. — Я знаю…знаю. Я искааал! — процедил Андрей, — Ее нигде нет. Можешь сам проверить. Я быстро пробежал глазами по темному пространству и никого похожего на мою сестру не нашел. — А ты звонил ей? Только сейчас я понял, что действительно даже не успел ей позвонить. «Набранный вами номер выключен или находится вне зоны действия сети» вежливо оповестила девушка в трубку. — Дерьмо! — Эй, Костян! Я нашел чувака с которым танцевала твоя Ира. — Андрей указал на тощего, высокого парня в центре клуба, — Пойдем, порешаем! И мы стали пробираться через толпу пьяных и веселых торчков в самый центр. Когда парень, ни о чем не подозревая, оказался между нами, Андрей вальяжно закинул ему руку на плечо как бы навязываясь в друзья. Мы с ним были одного роста, только я намного крупнее, поэтому парень смерив меня взглядом слегка отшатнулся. — Где она? — выкрикнул ему в ухо я. — Кто? Что вам нужно? Парень сделал вид, что не понимает или не слышит из-за громкой музыки. Мы с другом переглянулись и кивнули друг другу в знак того, что пора действовать. На заднем дворе клуба парень любезно согласился рассказать нам, что Ира действительно была внутри, но ушла полчаса назад, сказала, что уже поздно и ей пора домой. — Позвони матери, может она уже дома, — предложил Андрей. Я набрал номер, но по вопящему голосу в трубке можно было сразу догадаться, что Ира не вернулась и я сбросил. — Ее нет. — Ну а подруги у нее есть? — В смысле? — Ну типо к кому она могла бы пойти ночью. Разве не помнишь как ты в ее возрасте тоже ко мне ночью заваливался после домашних скандалов? — У нее нет друзей. Никогда ее ни с кем не видел. — Ну может у тебя есть чей-нибудь номер из ее класса? Тут я вспомнил одну блондинку из ее класса, которая всеми способами пыталась получить мой номер, вспомнил, что однажды чтобы она отстала мне пришлось записать ее номер. Она ответила почти сразу. — Алло, это Костя, брат Иры. Она кстати не у тебя? — Алло, привет. Костя?! — Да, да это я. Ира у тебя? Она мне не отвечает. — Эээ да она у меня. А что? — Можешь позвать ее? — Сейчас не могу, вернее она не может, она отошла. — Ладно, пусть перезвонит мне. Было очевидно, что она врет, девчонки так часто друг друга прикрывают и я подумал, что если моя сестра с каким-нибудь парнем, а подружка ее прикрывает. Но это полный бред. Ира и с парнем! Да ее кроме учебы никогда ничего не интересовало! Где они могли познакомиться? В клубе для ботанов? Я уже во всех красках представил себе очкастого полурослика с сальной головой, заправленной рубашкой…мерзость. — Как думаешь, Ира симпатичная? — спросил я у Андрея на выходу из клуба. — В каком смысле? — В прямом. Моя сестра ну симпотная? Ну типо если ее причесать там и все эти женские штучки. — Можно сначала уточнить, какой ответ позволит мне сохранить жизнь? — Да блин просто ответь да или нет! — Ну она не мой типаж, но наверно да. Почему ты спрашиваешь? — Потому что я ее брат и не могу объективно оценить. — Думаешь у нее кто-то есть? — Если кто-то есть, то мы его найдем. Садись. И мы сели в машину. Ира Всю дорогу я не могла отвести взгляд от ночного неба в окне машины. По началу оно было чистое, понятное, хотелось думать обо всем и ни о чем одновременно. Потом в окне на фоне не в стали мелькать острые темные пятна, эти изменения показались мне интересными, однако вскоре машина набрала нужную скорость и темные пятна превратились в бесконечно мигающую линию. Мое положение на сидении, окно, небо — все стало каким-то загадочным и гипнотическим. Я заснула. Сон оборвался где-то на середине резко, неожиданно, я не успела его запомнить. Но что если я все еще сплю, просто картинка поменялась. Это было более вероятно, так как я не помню где и как заснула. Я огляделась вокруг и обстановка показалась знакомой, значит я вижу этот сон уже не в первый раз. У меня так часто бывает. Некоторые сны повторяются. Стук моего собственного сердца был громче, чем все остальные шумы, кто говорит, что во сне не бывает страшно просто никогда не бывал в моих снах. В них всегда страшно, как сейчас. Чья-то шершавая рука быстро блуждала по моему телу, я не могла распознать лица то ли на нем была кепка, то ли лица вовсе не было. Я слегка выпрямилась, чтобы прийти в себя и оглядеться по сторонам. Мы были в машине. Он как и прежде сидел на переднем сидении, а я на заднем. Его рука уже стягивала мои колготки, поэтому медлить было нельзя. Если я останусь в таком положении все будет кончено. Лучше я буду считать секунды, это всегда помогало мне проснуться, убежать от кошмара. Один. Я закрываю глаза покрепче. Сейчас, еще немного и я проснусь в своей кровати и наверно пойду искать спящего в гостиной Костю, чтобы точно быть в безопасности. Два. Прошлый раз я тоже убежала. Что если не убегу сейчас, он больше не вернется. Нужно просто сделать что-то неожиданное даже для самой себя. Три. Я широко распахиваю глаза как раз в тот момент, когда он тянется ко мне и ударяю его дрожащей коленкой куда-то в челюсть. Он отстраняется, расстояние между нами увеличивается, у меня появляется шанс. Трясущимися пальцами я нащупываю за спиной ручку двери и тяну ее. Щелчок. Я вываливаюсь на холодный снег. Морозный воздух тут же хватает в тиски мой нос так, что дышать больше невозможно. Однако холод как будто разбудил меня, разогнал кровь по венам. Я вскочила на ноги, все еще не уверенная в том, что это не сон, вокруг был лишь темный лес, никаких намеков на дорогу, на которую можно было бы выбежать. Он тоже вылез из машины, в отличие от меня он явно был уверен в своих действиях, его шаги казались пугающе точными. Хруст снега под его ботинками как будто шептал «Тебе не сбежать». Но я все-таки попробую. Пускай ноги не слушаются меня, пускай сердце от страха заходится так громко, что я вот вот оглохну. Лучшая защита — это нападение. И я бросаюсь в его сторону с каким-то отчаянным боевым воплем. Поскальзываюсь, загребаю снег в руку и яростно отправляю снежок ему в лицо. Не ожидав такого порыва, он морщится, теряется и в этот момент я с силой толкаю его в грудь. Через секунду я уже сижу на водительском сидении, а еще через секунду выжимаю газ и трогаюсь с места. Нужно признаться, прежде я никогда не водила. Костя много раз предлагал научить меня, но видя как гоняет он, я отказывалась. Извращенец уже остался позади, а я вцепившись в руль, летала в неизвестном направлении, надеясь на то, что где-то впереди дорога. Не знаю сколько я проехала, прежде чем слезы успели высохнуть и лес действительно резко оборвался. Наконец-то асфальт. Ехать так дальше в город было опасно и безрассудно: у меня нет прав, это не моя машина и я бросила того извращенца в лесу. На лобовом стекле и нашла регистратор и его номер телефона, забрала и то и другое. Бросив машину у дороги, я решила пройти немного вперед и поймать попутку. Это оказалось непросто, потому машин на этой богом забытой дороге вообще не было. Когда я уже решила, что стоит вернуться в машину иначе я замерзну насмерть темноту вдруг озарил желтый свет от фар. Машина начала притормаживать, значит водитель меня заметил. Тут мой родной интроверт попрощался со мной и я стала прыгать и размахивать руками. Машина остановилась и водитель выглянул в окно. Это был молодой человек с темными кудряшками вокруг головы и очками как у Гарри Поттера. Он взволновано осмотрел меня и спросил: — Что с вами? — Простите, моя машина заглохла, мне нужно добраться до города. Вы же туда едите? — А да да. Вас подвезти? — Было бы здорово. Он явно растерялся. А я взяла себя в руки, думаю страшнее, чем то, что уже произошло ничего не может быть, и села на переднее сиденье. В машине было тепло и уютно, даже очень, она явно стоила дороже, чем все машины, в которых я бывала раньше. Серый салон, кожаные сиденья, сенсорные экраны, минималистичная обивка. Первые минуты мы ехали молча, затем он нарушил тишину. — Вы уже вызвали эвакуатор? — Что? — Эвакуатор для машины. — А нет, мой телефон сел. Мой телефон и правда сел. Класс. Я даже не могу никому позвонить. — Я могу чем-то помочь? Дать позвонить? — Нет нет спасибо. Мне бы только до города доехать. — Вы уже согрелись? — Да вполне. Здесь теплее, чем на улице. Как же это глупо звучало. Разумеется, здесь теплее. Какая же я дура. Нужно больше общаться с людьми, чтобы так не позориться. — Это вы из-за машины так испугались? — А вы бы не испугались? На темной дороге, в мороз, без связи?! — Извините, я не хотел давить. Понимаю, любой бы испугался. Я отвернулась от него. Такой воспитанный, вежливый, высокомерный. Представляю как выгляжу сейчас я. Наверно, как замерзшая шлюха. И чувствую себя также. Слезы сами собой потекли из глаз. — Что с вами? Вы плачете? Я вас обидел? — Нет, нет… — сквозь слезы шептала я, — мне было так страшно. Все было так похоже на кошмар. Может я все еще сплю. Но больше не хочу спать. Не хочу! Не хочу! Хочу проснуться дома! И забыть все! — Боюсь, вы не спите. Расскажите, что произошло. И я не смогла больше держать этого в себе и рассказала все как было. Я вспомнила про клуб, про такси, вспомнила про таксиста-извращенца, которого я бросила в лесу. — Он был в порядке, когда ты его бросила? — Намекаешь на то, что я могла с ним что-то сделать?! Он, конечно, мерзавец, но я просто толкнула его и уехала. Да я даже ему машину оставила у дороги. Ему нужно просто да нее дойти. — Мне кажется, это неправильно, нет, ты правильно сделала, что убежала, но нельзя его вот так бросать, нужно убедиться, что он добрался до машины. Ну все, не бойся. Ты теперь не одна. Обещаю, он тебя не тронет. Мы просто проверим на месте ли машина. И мы поехали в обратном направлении. Машина была на месте. Я отказалась выходить, а мой новый знакомый подошел к машине и заглянул в нее. Судя по его реакции там было пусто. Тогда я вышла. — Может еще не дошел? — А может заблудился. Мы стали предлагать разные версии того, что случилось с извращенцем. Но было ясно одно. Нам нужно поехать в лес по следам и найти его. — Как выглядит хоть запомнила? — Нет. Все произошло слишком быстро. На нем была кепка или что-то вроде того. И рубашка в клетку. Не думаю, что здесь может быть еще кто-то кроме него. — Да уж. Признаюсь, у меня уже мурашки по телу от этого леса. Какая-то темная энергетика здесь. — Не знаю, обычный хвойный лес. Надо подумать лучше, что будем с ним делать когда найдем. — Тебе решать. Можем отвезти в полицию, покажешь запись с регистратора. Ты очень смелая, раз смогла действовать так решительно. Больше тебе нечего бояться. Посадим его на заднее сиденье и пусть только попробует шевельнуться. Нашу машину затягивало все дальше в чащу, а следов таксиста-извращенца все не было. Не смотря на то, что печка хорошо работала, мороз мурашками бегал по моей коже. Особенно в тех местах, где были его руки. Я посмотрела на свои колени: колготки были разорваны, раны кровоточили. Больше никогда не надену платье. — Смотри! Здесь все случилось? Машина резко затормозила и мы как раз были посреди той самой поляны, где я в последний раз видела того мужчину. — Да, кажется да. Мы вышли и кажется оба почувствовали, что воздух стал холоднее, чем прежде. Поляна была пуста, за исключением следов, которые были оставлены мной и извращенцем в тот раз. — Может пошел не в ту сторону? — предположил незнакомец. — Осторожно. Нужно найти след, место куда он упал, так мы поймем в какую сторону он пошел. Я сосредоточилась на ярко-белой земле, усыпанной вмятинами от моих каблуков. — О боже! О боже! О боже! — жалобно запищал парень позади меня. — В чем дело? Я кажется нашла след от падения, но только… Я осмотрелась вокруг и убедилась в том, что извращенец судя по следам никуда не уходил. Незнакомец в этот момент заметил еще кое-что, то, что напугало его до смерти. Он буквально онемел и не мог пошевелиться. Я вгляделась в темные кусты, за ними явно что-то лежало, а точнее кто-то. Отсюда мы могли видеть только ногу лежащего человека, но даже этого было достаточно, чтобы подумать, что он мертв. — Идем. Если он мертв, то нам нечего бояться. А если жив, то нужно торопиться ему помочь. — Нечего бояться? — жалобно переспросил парень, — Для тебя это что обычное дело? Как бы не так, меня саму трясло как от ударов тока. Сердце снова колотилось так же громко как и тогда. Но я все-таки сделала шаг в сторону кустов. Незнакомец озираясь двинулся за мной. Через несколько секунд мы потеряли надежду увидеть мертвеца, по крайне мере целого. Я зажала рот рукой, чтобы подавить испуганный истеричный визг. Снег за кустом был усеян красными пятнами, подтеками, одеждой перемешанной с чем-то мерзким и эта зловещая нога, без туловища. — О господи! У нас у обоих шок сменился истерикой, страхом. Но я все-таки подошла ближе, чтобы рассмотреть получше то, что наверняка еще долго будет преследовать меня в кошмарах. — Что ты делаешь?! Поехали отсюда! Я не остановилась пока у моих ног не оказался клочок клетчатой ткани от его рубашки. Зажмурившись, только чтобы не увидеть всего остального, я подняла его.