reason to be bolder

он жив, он справился, он чуть ли не выбрал легкий путь. его остановил до сих пор самый близкий человек — мама. Фишер был готов отправиться к ней, обнять женщину, вновь прикоснуться к ней, отдав себя бездне на растерзание. однако, какой бы страшной не являлась Диана во снах, она всегда желала только лучшее ее сыну. но не все так просто. дело в том, что парни связаны, так сказать, невидимой красной ниткой, идущей от сердец обоих. это произошло как только они встретили друг друга. Салл находился на пороге смерти, но его спасли крепкие отношения с Ларри. и пока они не будут травмированны вдвоем одновременно, их жизни никогда не оборвуться. что-то вроде проклятия? доброго проклятия. раннее утро. тут уже первым проснулся Джонсон. рядом с ним лежало голубоволосое чудо, которое все еще дрожало. неужели снова кошмары подумал Ларри и начал переживать за «друга», он представлял какие страшные сны мог видеть голубоглазый. однако через несколько минут парень перестал шевелиться, успокоив хозяина квартиры. кареглазый все никак не мог подняться с кровати. ну а зачем? ему нравилось находиться рядом с Фишером, рассматривать его. металлист сделал глубокий вдох, наблюдая за Саллом. на его левой щеке виднелось несколько шрамов, на правой — целая россыпь рубцов, ведущих прямо к глазу. патлатый не понимал, почему голубоволосый так сильно боится показываться без протеза? да, этот кусок пластмассы часть самого Салла, он его ни чуть ни портит, но Ларри хотелось видеть эмоции, понимать, что он сейчас чувствует и любоваться им. Салл был красивым. не все могли догадаться, почему Джонсон привязался к этому мальчишке, но у него в животе скручивался странный узел, когда тот находился с протезником. Фишер был милым в общении и кареглазый непременно сделал бы ему сотню комплиментов, если бы конечно знал, как голубоглазый на это отреагирует. они были лучшими друзьями, но Ларр не мог утверждать, что его ответ будет положительным. вдруг он начнет нервничать? а видеть его таким совсем не хотелось. со всеми этими мыслями металлист поднялся с кровати и подошел к мольберту. ему хотелось начать творить, запечатлеть спящего Салли, передать всю его красоту на бумаге, которую он видел сейчас. прошло несколько минут, Джонсон стер очередную линию, стараясь передать реалистичность ран. он попытался смешать цвета так, чтобы добиться оттенка волос голубоглазого. точь в точь не получилось, в принципе как и ожидалось. закончив работу, патлатый смотрел на холст оценивающим взглядом. на нем была нарисована кровать, на ней протезник. Салли, по мнению Ларри, невероятный человек, красоту которого изобразить на каком-то листе просто невозможно. вдруг послушалось шуршание одеяла. блять парень не успел спрятать работу. тут же послышались приближающиеся шажки. художник зажмурился, боясь услышать негодования Салла. неловкая пауза и.. — ахуеть — стоял с открытым ртом голубоглазый. — Ларри, это ты нарисовал? — а ты кого-то еще видишь в комнате? — он пытался не показывать волнения. Фишер взял холст в руки. смотрит на себя и осознает, что он без протеза. — где мой протез? — резко закрыл лицо руками. — нигде — строго сказал старший. — в смысле? металлист взял собеседника за руку и немного притянул к себе. — в прямом. Салл, не носи его при мне. ты прекрасно выглядишь без него, понимаешь? настолько прекрасно, что мне захотелось тебя нарисовать. — а в ответ молчание. так они и стояли в тишине, держась за руки. — ты помнишь, что вчера было? — шепотом проговорил Джонсон. — даже вспоминать не хочется — первым убрал руку и потер глаза. — а то, что ты вчера признался мне? — в чем? — не понимая о чем речь посмотрел в глаза хозяину квартиры. — в любви, глупый