Ты приходил ко мне во снах

Утро. Многие англичане ненавидят его из-за скверной непогоды в Лондоне, а зачастую и во всей Англии, но как обычно показывает практика, днём становится ещё сквернее. Я же напротив, весьма люблю дождь, и за него же боготворю Лондон. Родители рассказывали мне многое о безоблачных утрах в Берлине, но мне никогда в жизни не хотелось прочувствовать это на себе. Они мигрировали в Англию из Германии, как не удивительно, ещё до моего рождения. Я много раз старался узнать, отчего, но так и не получил ответа. Бросил все попытки узнать об этом ещё пару лет назад. Утренние приготовления — вот что вынуждает меня презирать эту часть дня всей своей душонкой. Поднимаюсь, заправляю кровать, ступаю в ванну, умываюсь, принимаю душ, выхожу, натягиваю на себя школьную форму, проверяю собранную с вечера сумку, продвигаюсь на кухню, завтракаю в одиночестве из-за непрерывных разъездов родителей, выхожу из дома и сажусь в машину. И так каждый день, кроме двух выходных. Скучно. И тоскливо. И немного одиноко. Десятки домов мелькают за окном, и десятки людей снуют мимо. Одни о чём-то говорят, другие торопятся на работу. Я их не слышу, даже если бы хотел — не услышал бы. А я и не хочу, потому для большей достоверности не слышать их пользуюсь наушниками, слушаю любимую музыку. Недавно отметил за собой, что почти с ними не разлучаюсь. Лицезрю трёхэтажное здание школы, хах, оно напоминает мне благородный замок, только люди в нём в некоторой степени не годятся в эту категорию. Но большинство из них, всё же, вежливы и цивилизованы, как и все британцы, в высоко почитаемых школах такое можно наблюдать постоянно, даже если эта школа является государственной. Пока я собирался, дождь утих, и я смог спокойно выйти из машины и дойти до здания. Двери громадные, деревянные, величавые, под ними невольно посещает мысль о том, что они могут упасть на тебя. Следую за всеобщей толпой учащихся, прохожу к своему шкафчику с вещами. Кладу туда ненужные учебники и тетради, бросаю в сумку только учебники по истории и экономике, которые шли первыми тремя уроками перед перерывом. Двигаюсь в сторону класса. Судя по размерам школы, я должен был заблудиться в ней, уж непомерно она большая. Но я запомнил, что тридцать второй кабинет находится на втором этаже, потому что наша классная руководительница как раз вела историю и экономику. Мне не составило труда подняться туда. В кабинет пока никого не пускали, так как не прозвенел звонок на урок. Мои одноклассники кучковались возле кабинета; кто-то изучал новый учебник, кто-то общался с друзьями, а кто-то я, стоял у окна и наслаждался видом и музыкой. Кто-то постучал мне по плечу. Великолепно, первый день и уже кому-то не угодил. Вынимаю наушники и ставлю музыку на паузу. Передо мной возникнул парень с волосами цвета тёмного шоколада и серыми глазами, напоминающими цвет туманного Лондонского утра, на вид худощавого телосложения, почти как у меня, разве что мышц побольше, а ростом чуть выше меня. Если он будет меня бить, я не смогу удрать. Но что-то мне говорит, что он не намеревается этого делать. — Привет, ты новенький, да? Альфред, кажется, — доброжелательно выразился он и протянул мне руку. — Альбрехт, вообще-то. Да, я новенький. Ты чего-то хотел от меня? — я пожал ему руку, следом убрал уже свои за спину. — Да так, любопытно стало. Ты такой, ну, типо, знаешь, не со всеми, — он показал взглядом на толпу одноклассником и улыбнулся. — Мне просто не интересно, это же нормально, — спокойнее сказал я, дабы не вывести диалог в неприятное для меня русло. Внезапно прозвенел звонок, который перепугал меня, потому что я был напряжён. Что этот парень замыслил? — Ладно, поговорим ещё после урока! — крикнул мне новый знакомый и убежал в направлении к кабинету. Я последовал за ним. Хм, а я ведь даже не узнал его имени. Класс приветливо встретил меня, и я занял пустующее место на третьей парте возле окна под мелодичные звуки тишины. В кабинет вошла учительница и попросила всех встать. — Доброе утро ребята, можете сесть и выложить учебники, — все сели. Она подождала и представилась ещё раз. — Сегодня я не буду вас загружать, лишь попрошу написать сочинение о погоде за окном, которая, как не к месту, испортилась. Начинайте! Отличная идея… Я бы предпочёл изучить какое-нибудь историческое событие сегодня, к примеру. Но мне не выбирать, писать то я умею. Я быстро написал несколько предложений, которые пришли в голову, чтобы не потерять мысль, но миссис… не помню, как её, вдруг заговорила. — Прошу вас отвлечься. Я бы хотела вызвать к себе пару ребят и попросить их зачитать то, что они написали, — отлично, это что такое? Она любит сподвигать учеников к писательству? Это же, мать вашу, история, а не мировая литература. Меньше всего мне хочется декларировать всему классу то, что я там настрочил. — Штайн, будь любезен. Серьёзно? Именно я? Ученик, который только попал в новую школу, в новый класс? Она, вероятно, слепая. Или умеет читать мысли. Иначе я не могу объяснить, почему она так стремительно решила меня опозорить. Несмотря на мои опасения, мне всё же пришлось выйти к доске и выполнить задание. Краем уха услышал, что я странный. Как и полагалось, ничего нового. Попробовал сосредоточится на тексте и справиться с ужасным чувством, что меня расстреляют за одно неверное слово, и меня не волновало, что в сочинении не может быть неверных слов, это ведь творческая работа. Когда страх сковывает твои мышцы, и ты движешься как одеревенелый — некогда думать о таком. — Многим не нравится дождь, но это не понуждает меня ненавидеть его. Он навевает мне мысли о том, что где-то там, в облаках, творятся процессы, которые неволят поливать землю холодной водой. Несомненно, я люблю дождь, хоть он вполне может быть губительным для меня, если я не возьму зонт или оденусь не по погоде, — в горле пересохло, а волнение не давало поднять взгляда. Ужасно, когда ты ощущаешь себя так загнанно, хотя ничего и не произошло. — Неплохо, весьма литературно, садись, — из моей груди вырвался облегчённый выдох. — Теперь, пожалуйста, Стивсон. Вышел тот самый парень, который говорил со мной перед уроком. Стивсон, стало быть? Прости, я не буду тебя слушать. У меня появилась идея, как разнообразить проклятущее сочинение. Окружающие звуки притихли для моего восприятия, и я сосредоточился на эссе. –… да, сядь, пожалуйста, на третью парту. Теперь на всех уроках будете сидеть так. Можете продолжить. Я настолько был захвачен процессом, что пропустил момент, когда некоторых учеников пересадили. Стивсона подсадили ко мне, вот же каламбур. Он сел справа от меня, а я увлечённо продолжал писать, пока не утратил мысль. Вдруг я почувствовал, что он протянул мне записку. Читать или не читать? Вот в чём вопрос. Мысли мои исчерпали себя к этому моменту, но я успел написать три страницы, что для меня довольно мало. Что же мне теперь делать? Ага, прочесть записку. «Ты от меня не отделаешься :) Я Габриель, кстати. Для друзей просто Габи, ты тоже можешь меня так называть. Может, поговорим? А то писатель из меня плохой, подбросишь мне идейку?» Поразительно. Габриель, выходит. Это что-то библейское? Пока он не внушает мне доверия, красивым именем и внешностью меня не обманешь. Постараюсь установить контакт ради общения, возможно, это даст какой-то результат. По меньшей мере, написание записки ещё никому не приносило вреда, и не доводило до смерти. «Я не против. А насчёт идей — напиши какую-нибудь банальщину, в роде «дождик — это слёзы небес, которые вынуждают меня вспоминать о грустном» и к тебе не придерутся», написал я и начал перемещать лист в его сторону. В это время он тоже потянулся ко мне, из-за чего наши руки соприкоснулись. Я одёрнул руку, словно от ожога. Какое же клише! Я сделал предельно серьёзное лицо, а он, в свою очередь, взглянул на меня и улыбнулся краешками губ. А я, дурёха, невольно зазевался, за что отругал себя. Не нравится мне нынешняя ситуация, конечно. Ответ не заставил себя ждать. Записка оказалась на моей части парты. «Руки у тебя холодные потому что любишь дождь, или любишь дождь из-за того, что такой холодный?» Это что, новый вид оскорблений? Нашёл тут «холодного». Я тебе айсберг что-ли? «Они всегда холодные, и я не знаю, почему. Если тебя что-то не устраивает — не притрагивайся ко мне. Тем более, я не люблю, когда меня трогают. Личное пространство и всё такое» Снова вернул записку и принялся рисовать на полях своей тетради малопонятные узоры, дабы скоротать время. Размышлять над его словами совсем не хотелось. Если он пытается меня задеть, то у него не получится. Пара мгновений, и записка снова у меня. «Вау, какая ты у нас ледышка. Этакий недотрога. Чем плод выше, тем он слаще ;) И кстати, на тебя уже имеют виды пары девчонок, хочешь познакомлю? Думаю, твоя холодность и загадочность им понравится XD» «Нет, благодарю, не интересует» «Почему это? Нет никого в твоём вкусе?» «С чего ты взял? Может быть. В смысле, я не думал об этом. Вообще не думал. Почему тебя интересует именно и только это?» «Меня это интересует, потому что тело зовёт, тебя разве нет? Учёба важнее всего?» «Нет, не интересует. И да, важнее» Он не ответил. Вскоре я почувствовал изучающий взгляд серых глаз парня. Смотрел он так, будто я был диковинкой на прилавке сувениров. Но я не успел ничего произнести в ответ, потому что прозвенел звонок. Преподавательница попросила отдать работы, что все и сделали. Я вышел из класса и направился к расписанию, чтобы посмотреть, в каком кабинете следующий урок. В силу того, что на тот момент значительная часть моих мыслей была захвачена тривиальным разговором с Габриелем, у меня совершенно вылетело из головы, что сейчас ещё одна история и экономика всё в том же кабинете. Вдруг я почувствовал давление на плечо, словно кто-то его несильно сжал. — Альбрехт, хей, Альбрехт! Какое же классное у тебя имя, Альбрехт! Хочешь я покажу тебе школу, Альбрехт? После третьего урока идёт одна из больших перемен, до неё ещё долго, мы всё успеем за пятнадцать минут, честно, Альбрехт! — Габриель неотступно следовал за мной, а его внимание к моей персоне стало для меня полной неожиданностью, подобно снегу, который внезапно падает на голову. — Если я соглашусь, ты перестанешь повторять моё имя каждые две секунды? — ответил я со вздохом сожаления, обернувшись к нему. — Конечно, Альбрехт! Соглашайся на халявную экскурсию, — кажется, он скакал от радости. В данный момент я бы сравнил его с собакой, которая наконец-то дождалась своего хозяина с работы. — Ладно, покажи мне тут всё. И он показал. Показал так показал. Ух как показал! Я минуты две точно пытался восстановить дыхание после его «показываний». Мы обошли все три этажа, даже те, на которых у нас не было уроков. Так же он не умолкал ни на минуту, постоянно рассказывая то об одноклассниках, то о своей жизни, то о совершенно не относящихся ко всему прочему вещах. В конце моей экскурсии по школе мы оказались около кабинета истории, снова. Отличненько. Габриель усмирил своё раздутое эго по мере прогулки, но всё ещё докучал мне. — Скажи, у тебя других друзей нет? — начал я, прервав его речь о том, что женскую форму надо модернизировать, укоротив юбки. Он всё сильнее формирует впечатление легкомысленного, но забавного парня. Странно во мне то, что он меня, почему-то, не отталкивает, хотя является полной моей противоположностью. — Есть. Но я староста класса, миссия у меня такая. Может и ты в коллектив вольёшься. — А по мне заметно, что я этого хочу? — Странный ты. Девчонками не интересуешься, разговаривать не любишь, дружить не желаешь. — А должен? Посмотри на меня ещё раз и измени своё суждение, — я выбил его из диалога, судя по тому, что он замолкнул и задумался. После этого он отошёл и окинул меня взглядом с головы до ног. — Альбрехт! Да ты же чудо! Только заумными словами говоришь, — он смял мои щёки, что вогнало меня во фрустрацию. Всё, что смогло бывать моё тело в ответ на данные манипуляции, это жалкое недовольное мычание. Остаётся надеяться, что он не сделает чего-то из ряда вон выходящего. — Ты ведь и мысли свои думаешь, наверное, как писатель какой-нибудь! — его поведение начало меня настораживать. Гиперактивность, излишняя беспечность, беспричинная радость, неужели…? — Ты ничего, ненароком, не принял? — понизив тон до шепота и закончив свою мысль, я отдалился на шаг, а взгляд мой застыл на смущённом лице парня. — Догадался, хах? Только тихо, — он немного покачался из стороны в сторону, чтобы разглядеть что-то у меня за спиной. Учитель. Наконец-то. Мне хотя бы не придётся это комментировать.

***

Остальные два уроков, включая английский и физику, прошли довольно-таки стремительно. На них был занимательный материал, не смотря на то, что сегодня короткий день, и вместо привычных девяти уроков в расписании стояло пять, что не могло не радовать. На перерывах мне случалось общаться с Габриелем, который вёл себя более-менее приемлемо. На перемене после пятого урока, а проще говоря — на ланче, он показал мне столовую, и там же сел со мной за один столик, проигнорировав своих друзей, коих, к слову, было штук так десять. В конце учебного дня, немного усталый, я забрал все вещи из шкафчика и направился к выходу. Машина уже ожидала меня. Мой приятель, рискну его так назвать, уж до чрезвычайности он мне сегодня навязался, прошёл со мной до машины, сказал, что ему в другую сторону, и что просить подвезти его он не будет. Будто бы я согласился. В машине я достал плеер с наушниками и прикрыл глаза, стремясь упорядочить свои мысли. Школьный день был насыщенным. Может быть Габи был прав, и я вольюсь в коллектив? Но пока мне не хочется ни с кем знакомиться. Я, кхм, лицезрел свой класс, и он, скажем так, не очень удовлетворил меня. Никто меня не заинтересовал так, чтобы я мог с кем-то поговорить о своих увлечениях и пристрастиях. Габриель? Он же такой… яркий, жизнь из него будто выливается через края. Полная противоположность моему спокойствию и флегматичности. А противоположности притягиваются, вроде так говорят? Быть может, он не забудет про меня после этого дня. Есть ещё один момент, тревожащий меня. Он что-то употребил, что и поясняло его гиперактивное поведение. Я не то чтобы против наркотических веществ, алкоголя и табака, мне как-то всё равно, если дело не касается меня, но разве в такой школе не должны контролировать учеников по этому поводу? Скорее жду завтра, чтобы спросить у него об этом. Если это что-то серьёзное, мой долг рассказать об этом старшим. За думами я не заметил, как задремал. Водитель разбудил меня оглушительным «приехали», от чего я малость подпрыгнул на месте. Дождь стихнул ещё когда мы выезжали. Я высадился из машины и направился мимо двора к дому. Отворил дверь своим ключом, скинул драповое чёрное пальто в пол и классические туфли на отведённые им места, прошёл внутрь. И так каждый день. Никого. Снова никого. Что-ж, мне ничего не остаётся, кроме как подняться к себе в комнату, принять душ, смыв с себя остатки дня, и заняться тем немногим, что задали на дом. Перед сном у меня осталось не бог весть сколько свободного времени, и я решил зайти в соц. сети. Новые заявки в друзья, любопытно. Мм, Габриель, как ожидаемо, и некая Марта. Кажется, я видел её в классе. Да, та самая блондинка на первой парте. Обе заявки принял, надеюсь никто не станет мне писать, потому как я надеялся посмотреть пару артов моих любимых авторов на «Devian-Art». И, как всегда, всё случилось в точности наоборот. Новое сообщение от Габриеля. Gabriel 20:48 Хей хей чувааак, как доехал? Albrecht 20:48 Отлично, спасибо. Что-то нужно? Gabriel 20:48 Чего ты такой злой? Поболтать хотел Albrecht 20:48 У меня есть другие дела. Gabriel 20:49 Ну поговори со мноооой, мне так одиноооокооо (( Albrecht 20:49 Ну. Gabriel 20:50 Что ну Albrecht 20:50 Я тебя слушаю. Gabriel 20:50 Ну так это, всё же, чем тебе наши девчонки не нравятся? Albrecht 20:51 Да что ты придрался то? Будто весь мир на них кончается. Меня книги больше интересуют, например. У меня создаётся впечатление, что ты не староста класса, а сваха. Gabriel 20:51 А может я? Albrecht 20:51 Что ты? Gabriel 20:52 Я тебя интересую? Albrecht 20.52 Не понял. Gabriel 20:52 Как парень Albrecht 20:53 … Gabriel 20:53 Бля, я тебе нравлюсь? Albrecht 20:53 Нет, боже! Ты что, флиртуешь со мной? Gabriel 20:54 Почему не нравлюсь? ( Albrecht 20:54 ПОТОМУ ЧТО НЕ ИНТЕРЕСУЕТ Gabriel 20:54 Да ладно, не парься! Я шучу, хех Почему-то это заставило меня задуматься. Это правда нормально, обсуждать всё это? И в целом так много думать об… этом? Может со мной что-то не так? Но я решил не сосредотачиваться на этих мыслях, боясь, что они приведут меня к неожиданным выводам, и перевёл внимание на то, что волновало меня ранее. Albrecht 20:55 У меня есть вопрос. Gabriel 20:56 Что такое? Хочешь пригласить меня на свидание?) Albrecht 20:56 Господи, опять? Нет, я не об этом. Под чем ты был в школе? И как тебя вообще пропустили? Gabriel 20:58 Нуу Albrecht 20:58 Отвечай. Gabriel 20:58 Да только ты и понял. Вот так и пустили. Никто ж не проверяет Albrecht 20:58 Что это было? Gabriel 20:59 Всего-лишь травка Albrecht 20:59 ЧТО? КАК?! А в прочем, не отвечай. Какое мне дело до этого, блять. Gabriel 21:00 Неужели ты не понимаешь? Сейчас все подростки этим балуются. И ОГО ТЫ НЕЦЕНЗУРНО вЫрАжАеШьСя??? Albrecht 21:01 Это непостижимо. Gabriel 21:02 Да, конечно, ты же не такой, ты святоша. Но матом ругаешься)) Albrecht 21:02 … Gabriel 21:03 *набирает сообщение* Gabriel 21:06 Ладно, завтра увидимся: * Подростки балуются, значит? Одни опилки в голове. Родители богатые, пристроят куда-нибудь или откупятся. Не мне его судить, но всё же надеюсь, что он парень не плохой и ещё опомнится. Да и, по сути, я из мухи слона раздуваю, ведь не такой уж и сильный наркотик, в отдельных странах он даже легализован. Выключив компьютер, я забрался под одеяло. Только сейчас осознал, как же утомился за день. Будем надеяться, завтрашний день будет таким-же продуктивным. А ещё хотелось бы поменьше Габриеля, его гиперактивность утомляет не слабее. С этими размышлениями я отправился ко сну.