Выходные пролетели одним часом.
Валера игнорировал свою болезнь и не пропускал тренировки. В его собственном доме кроме бинтов в аптечке ему удалось найти только йод и активированный уголь, срок годности которого вышел три года назад. Из-за своего ватного состояния пришлось избегать спарринги, дабы лишний раз не прописали, чтоб потом поднять на смех. Зима, конечно, суетился где-то рядом постоянно с бутылками воды и предложениями пойти отдохнуть домой, но сразу же посылался в далекие края.
В субботу вечером девочка Инна, живущая этажом ниже, нашла его на лестничной клетке в
состоянии нестояния. С девочкой Инной, которая была младше на пару лет, Валера часто играл в детстве. Девочка Инна была доброй душой, с белокурыми кудряшками и розовым румянцем на щеках, с которой Турбо несколько лет назад перестал даже здороваться. Девочка Инна была из обычной среднестатистической семьи, играла на пианино и еще не знала, что ее же добродетель стала ее погибелью.
С Реутовыми, родителями Инны, Туркины не общались давно. Как сказал отец и в чем Валера убедился сам в последствии, именно они распускали слухи про его семью на весь район. Они рассказывали про постоянные пьяные компании, драки, разбои, мать-алкоголичку, непутевого сына и сбежавшего от них отца. Турбо собственными глазами видел, как однажды отец Инны плюнул в его мать, лежавшую на лавочке с бутылкой. Догнать его он тогда не успел, но после хорошо проехался по его откормленной физиономии, будучи старше.
Инна не пригласила его в дом (знала, что прилетит от родителей), а просто вынесла какие-то таблетки и заставила выпить: в полуобморочном состоянии казалось, что Турбо был готов на все. Девочка сидела рядом с Валерой, напевая какую-то песенку из детских мультиков, пока ему не стало лучше, и через полчаса Турбо уже смог самостоятельно подняться на ноги.
Бывшая подружка смотрела на него обеспокоенно и уже собиралась что-то сказать, но он тут же прервал ее грубым
«не подходи» и поплелся на следующий этаж. Дома, подальше от Марины Эдуардовны, которая находила себя счастливой в компании местных баб-алкоголичек, и под их аккомпанемент громких возгласов и метких ругательств Турбо сразу же забылся в глубоком сне.
Отлежавшись в воскресенье под пуховыми одеялами, в понедельник в школе он чувствовал себя более-менее сносно.
— Зря вчера не пришел, — Вахит одним быстрым движением забрался на подоконник и разместился рядом с другом. — Еще есть?
Курить в мужском туалете школы было нормальным явлением, особенно если на улице бушевали сильные ветра или другая непогода. Здесь настолько все пропиталось дымом, что заурядные проветривания не помогали от слова совсем. Конечно, во время уроков было опасно находиться здесь, — Эльза Фернандовна могла не плохо так пройтись шваброй за хулиганство и за уши отвести к директору.
Валера протянул другу еще одну сигарету, которую он предприимчиво стрельнул у какого-то мужика по пути в школу.
— Мать белку словила, — Турбо соврал, но Зима лишь хмыкнул. — Чо там вчера?
— Адидас брата пришивал, — Вахит чуть прокашлялся, выпуская дым изо рта. — Шкет такой, все время за ним носится.
— Так ему лет-то, малоздец.
— Адидас и сказал, чтоб не ебанатился по улице, а делами с пацанами начал заниматься, — Зима затушил сигарету о деревянную раму. — Приучает его.
— А уральские как? — Валера последовал примеру друга и первым спрыгнул с подоконника, устало зевая.
— Они то ли чернухой хотят заниматься, то ли бизнес здесь хотят открыт и ищут того, кто крышевать будет, — Зима пожал плечами и, игнорируя трель звонка, продолжил. — Сам сегодня спросишь, если не зассышь.
— Ой, бля, ни я язык в жопу обычно засовываю.
Если бы не Эльза Фернандовна, решившая неожиданно наведаться в мужской туалет, драки было бы не избежать: огонь загорелся в глазах обоих. Уборщица, завидев ярых нарушителей порядка, которые во мгновение ока ретировались из туалета, очень сильно хотела проехаться по каждому из них отвратительной, вонючей половой тряпкой, но не успела. Дверь со скрипом закрылась раньше.
— Туркин! Зималетдинов! Мерзавцы! — крикнула женщина в след. — Как вас только земля носит.
Уроки тянулись нарочито медленно, из-за чего желание послать все к чертям и пойти на улицу, на теплопровод возрастало с каждой гребанной минутой. Четвертым был английский, после которого оба друга все-так решили свалить.
Лилия Дамировна, как обычно, всем приветливо улыбалась, поздравляла с началом новой недели и иногда посмеивалась над какими-то шутками сидевших рядом учеников. Турбо, словно одержимый, искал ее взгляд всю перемену, но его попросту игнорировали. Ее темные глаза излучали все тот же свет, как и раньше, но теперь не освещали того, кто так к нему стремился. Валера следил внимательно и злился, готовый сорваться в любую секунду.
Неожиданно со звонком в кабинет зашла Эльвира Робертовна, за которой резво шагал молодой человек в милицейской форме, не внушающий абсолютно никакого доверия. Зима аккуратно пихнул друга под партой, и они тут же переглянулись.
— Сидите, сидите, — зауч выглядела сильно недовольной. — Прошу, ребята, это сержант милиции — Яруллин Константин Павлович. К сожалению, в нашей школе произошло событие, о котором мы не можем молчать.
— Позвольте, — сержант сделал шаг вперед, перебивая женщину.
— Продолжайте.
— В пятницу днем была совершена кража возле музыкальной школы, — он открыл папку, которую до этого держал в руке, и продолжил. — У ученика вашей школы 8А класса Ильдара Носова был похищен предмет личного пользования, а именно — музыкальный плеер, подаренный родителями на день рождения. К сожалению, мальчик сейчас находится в больнице. Но смог дать некоторые показания.
Глаза Валеры почти выпали из орбит, когда он посмотрел на Вахита, старательно его игнорирующего. Вот Зима
отработал, конечно.
— Мальчик считает, что те, кто напал на него, состоят в бандитской группировке, — Константин Павлович прочистил горло. — Он отчетливо слышал, как один из них обращался к своему соратнику, называя его «Турбо». Это, естественно, прозвище одного из нападавших, но, если вы вдруг обладаете какой-либо информацией, например, такой человек выходил с вами на контакт, немедленно дайте знать. Ваша информация поможет найти, наказать малолетних преступников и сделать наш город более безопасным.
Валера чувствовал себя бетонной статуей, — настолько страшно было пошевелиться, неправильно моргнуть, отвести взгляд. Рядом также сильно напрягся Вахит, от чего по позвоночнику пробежал холодок.
Посмотрев вперед, Турбо тут же наткнулся на пронзающий взгляд карих глаз, которые больше не изучали свет. В них отражалось разочарование, тоска и предательство. Не стоило что-то и говорить, было очевидно, — Лилия Дамировна была в курсе, кто такой группировщик по кличке «Турбо». Вероятно, в пятницу в кино Зима слишком громко к нему обратился, чтобы это осталось незамеченным.
— Спасибо за внимание, — сержант поправил галстук. — Помните, что скрытие важной для следствия информации тоже карается законом.
Англичанка резко встала, со скрипом отодвигая стул и привлекая внимание всех в кабинете. Валера отвел взгляд, неожиданно посчитав, что лямка от его сумки сейчас гораздо интереснее, чем то, что произойдет через несколько минут.
Конечно, Лилия Дамировна сдаст их, выдаст как самых ужасных преступников, головорезов. Она — не дура, все прекрасно поняла, а Вахит и Валера для нее — едва ли знакомые ученики, постоянно прогуливающие ее уроки и огрызающиеся с поводом и без. Туркин бы в жизни не подумал, что его погибелью будет красивая девушка в черно-белом платье в горошек.
Ну, ничего, улица ей этого не простит.
— Лилия Дамировна, — Эльвира Робертовна поправила очки, которые то и дело сбегали с ее маленького носа. — Вам есть что сказать?
— Я...мне...
И снова на секунду этот взгляд — глаза в глаза.
— Я просто в шоке, что такое могло произойти с одним из моих учеников, — англичанка потерла переносицу, изображая беспокойство. — Ильдар и мухи бы никогда не обидел.
Молоденький сержант и зауч в ответ лишь сдержанно кивнули и вскоре удалились, оставляя класс в шокированном состоянии. Валера, пнув Вахита под партой, поймал полный удивления взгляд друга: стало понятно, что он ни имел ли малейшего понятия о только что произошедшей молчаливой баталии. После школы их точно ждал серьезный разговор.
После звонка Турбо кивком указал Зиме, что скоро его догонит, на что друг лишь закатил глаза и скрылся из кабинета.
— Почему не сдали?
— А надо было?
Девушка облокотилась на одну из парт, поднимая правую бровь с вызовом. Валера снова и снова чувствовал это сильное влечение, которое не испытывал довольно давно. Подростковые гормоны вероятно решили сыграть с ним злую шутку, не иначе.
Туркин в ответ пожал плечами и сделал несколько шагов на встречу училке, поставив руки по обе стороны от нее. Лилия Дамировна от неожиданности успела лишь пискнуть, когда поняла, что сейчас между ними было всего несколько сантиметров.
— Отойди, — ее сильно строгий тон не производил абсолютно никакого впечатления. — Я в жизни никогда ничего не буду иметь общего с группировщиком.
Секундой позже в кабинете девушка осталась наедине с запахом сигаретного дыма.
***
— Я тебе говорю, нам хана в любом случае.
Раз, два, три, и удар в солнечное сплетение на четвертый счет, который Вахит, снова задумываясь, пропустил и повалился на пол ринга как мешок с картошкой.
— Ну нахуй, я с тобой сегодня не встану больше, — Зима забрал чайник у подбежавшего Маратика и успел немного отпить, прежде чем его с глухим стуком выбили у него из рук. — Ты, блять, больной?
— Ты какого хуя за языком не следишь, Зима, блять? — сказать, что Валера был максимально зол, ничего не сказать. — Я понимаю, что нам хана.
Турбо отвернулся, сплевывая, и подарил своему сопернику новый шанс. Зима быстро повалил его на спину, беря в захват все тело.
— Мы, блять, поговорим, когда ты успокоишься, Турбо, ебанный в рот.
Он и не планировал успокаиваться, если бы не неожиданно открывшаяся дверь подсобного помещения. Секундное отвлечение Зимы позволило Валере нанести удар локтем, навалиться на друга сверху и зарядить тому в нос.
— Эй, скорлупа, порядку не учили, — Росписной присвистнул. — Когда старшие заходят, с ними сначала здороваются, а потом свои дела решают.
Турбо нехотя слез с Зимы и поплелся к старшим, совсем рядом с ним шагал Вахит, хлюпая носом. На этот раз в компании старших был только их автор, Вова и один из уральских
друзей. Вроде бы, Север.
— Кто это у нас такой резвый? — продолжал автор. — Турбо вроде бы, да? А как же лежачего не бьют?
Валера молчал, зная, что может последовать за таким спектаклем и еще сильнее мысленно ненавидел Вахита. Из-за него он точно огребет второй раз.
— Адидас, плохо воспитываешь, — теперь уже Росписной обратился к Вове и, посмеявшись, добавил. — Оба на ринг. Давай, Турбо, теперь можешь не стесняться.
— Подожди, брат, — из-за его спины вышел Север. — Давай я. Давно уже не бился, а кровь еще молодая, горячая, сам понимаешь. А пацан видно, что резвый.
— Добро. Только ты нам пацана в живых оставь. Подрастающие поколение, мать его дери.
Сейчас Турбо мечтал, чтобы кто-нибудь, какой-нибудь Маратик, Лампа там позвонили заранее в неотложку. Север был крупнее Адидаса в несколько раз, да и постарше, что давало ему преимущество в опыте. Однако выбора у него не было, поэтому уже через пару минут оба соперника оказались на импровизированном ринге.
Видать, Север действительно давно не участвовал в уличных драках, потому что первые несколько ударов от Валеры он, к удивлению, пропустил, чем заработал себе немаленький фингал под левым глазом. Турбо уже было поверил в собственные силы, когда ему нехило прилетело в нос: также, как полчаса назад Зиме. Кровь кипела, заставляя все мышцы напрячься еще сильнее, но толку становилось все меньше. Север перехватил его кулак, и через секунду Валера почувствовал металлический привкус уже во рту.
Ему казалось, что их спарринг длился вечность: они по очереди наносили удары под громкие возгласы собравшихся. Вскоре, четким ударом в губу, Турбо добился первой крови своего соперника, что было для него большой победой. Долго радоваться возможности не было, так как следующий удар Севера пришелся ему в бровь, рассекая ее. Кровь залила правый глаз. И тут же мощный удар в грудь уронил его на пол, отчего связь с внешним миром для Валеры была утеряна.
Турбо очнулся из-за того, что кто-то поливал его лицо теплой водой, промывая раны. Он лежал на жесткой лавочке их импровизированного спортзала, не открывая глаз, собирая по крупицам памяти произошедшее до его отключки.
— Да я вообще не понимаю, в чем проблема, — где-то рядом тарахтел Вахит. — Это у Турбо какая-то проблема с этим.
— Ну, Зима, при таких делах нельзя так подставляться.
Валера тут же пришел в себя и оглянулся: перед ним сидел Маратик, смачивая теплой водой тряпку и прикладывая ее к ссадинам на его лице. Тряпка давно уже была розовой, но шкед, заслушавшись разговоры старших, не обращал на это никакого внимания.
— О, очухался, — Зима тут же сел рядом, помогая другу принять сидячее положение.
— Бля, свали, — Турбо попытался отпихнуть лысого, но не выходило.
— Турбо, прекращай, — на скамейку напротив сел Адидас старший. — Я знаю про вашу ситуацию.
Валера снова дернулся от огромного желания вмазать Зиме за треп с их ответственным о том, что лишних ушей вообще достигнуть не должно было.
— Мы здесь все семья, — продолжил Вова. — Мы и пизды можем дать, и помочь. Так, вот, братья одноклеточные, плеер чушпану надо вернуть. Подкинуть незаметно. Он, когда выпишется, вы перед ним не светитесь, не угрожайте ему. Может и забудет ваши рожи бандитские.
— А чего это не угрожать? Не по-пацански это. Он на нас ментов натравил.
— Я сам с ним разберусь, — Адидас нацепил шапку и поднялся. — Вам перед ним светить нечего. Он вас узнает. Вас заберут. В паяют условный. Школу не закончите. А нам не образованные в Универсаме не нужны, да, Маратик?
— Да, Володь, — младший брат появился как черт из табакерки.
Турбо упрямо молчал, пока они собирались уходить, Зима же не пытался начать разговор, осозновая последствия. День выдавался поистине тяжелым: не зря же понедельник.
Уже на выходе их кто-то окликнул.
— Турбо, стой, — Север догнал ребят и протянул руку Туркину. — Уважение за достойный бой.
***
Домой Валера возвращался за полночь: туда вообще не хотелось идти, ведь мать, бухая, спит за кухонным столом, либо еще развлекает своих
лучших друзей далеко не светскими беседами. Вахит предложил зайти к нему, перекусить: оба родителя сегодня на смене, а хата стояла одинокая и пустая. С кастрюлей куриного супа в холодильнике.
Турбо сначала слал друга нахуй, помня сильную обиду, однако после того, как к куриному супу добавилось еще и молоко с хлебом, сдался. Через час они уже взволнованно обсуждали новый американский фильм, который должны будут показать в кино в следующую пятницу, сидя на тускло освещенной кухне и совсем некультурно гремя ложками по тарелкам.
Зима предложил остаться на ночевку, раз его предки все равно отсутствовали. Турбо иногда соглашался, когда дома был отец и мог спокойно проследить за непутевой матерью, но сейчас, когда вся ответственность за их семью легла на широкие плечи шестнадцатилетнего подростка, такого он себе позволить не мог. Надо было проследить за Мариной Эдуардовной. Хотя вряд ли его мнимое присутствие хоть как-то ее останавливало.
В прихожей у Вахита он ненароком посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся: рассеченная бровь, опухший правый глаз, нос, разбитая губа, огромный синяк, идущий по линии челюсти. Вот оно наказание за несоблюдение порядка: Турбо не жаловался, понимал, что получил за дело, что так их воспитывают, учат чтить пацанский закон и старших.
На улице лениво падал снег, от чего Валера лишь сильнее закутался в воротник куртки и прибавил шага. За несколько домов до его собственного, неожиданно, вывернув из-за соседнего дома, под фонарем остановилась черная «Волга», которую Туркин здесь ни разу раньше не видел. Он трусцой добрался до ближайших к машине кустов и прислушался, вглядываясь, пока сердце предательски громко билось о ребра.
Сначала вышел мужчина и закурил сигарету, направляясь, чтобы открыть дверь с противоположной стороны. Знакомый женский искренний смех разрезал глухую тишину улицы.
— Нет, я, конечно, рада, что Вася тоже получил, — Лилия Дамировна поправила прядку волос, которая ей сильно мешалась, падая на глаза. — Но я вас прошу, Андрей, больше не надо.
— Хорошо, — а вот мужской знакомый голос заставил глаза Валеры расшириться от удивления и возмущения в одном флаконе.
Мужчина наклонился к девушке и оставил легкий поцелуй на ее щеке, а секундой позже пара уже скрылась в подъезде.
Все понятно с вами, Лилия Дамировна. Вот так вот вы не водитесь с группировщиками?
