Новый год близко

За окном плавно падали пушистые снежинки, укрывая всё вокруг белым одеялом. Миша глянул на соседнее сиденье, тихонько усмехнувшись, — Даня смотрел на белое покрывало, как маленький ребёнок. Искренняя улыбка сына грела сердце Москвы, который неспешно вёл машину по просёлочной дороге. Смоленск давно их звал посидеть за чашкой чая с печеньем, а Михаил был постоянно занят, но не навестить Лёшу перед Новым годом было бы грешно. Автомобиль подъехал к небольшому бревенчатому дому, и Миша, припарковавшись, заглушил двигатель. Химки радостно побежал обнимать ждущего их Смольного, который стоял на крыльце, закутавшись в вязанный плед, и мило обоим улыбался. — Привет, — Данила уткнулся носом в плечо “дедушке”, прижимаясь сильнее. — Привет, солнышко, — улыбнулся в ответ Смоленск, трепля мальчишку по волосам. — Почему без шапки? — шутливо возмутился он, вызывая у младшего звонкое хихиканье. Вытащив переноску с кошкой с заднего сидения, Миша подошёл молча, лишь кивнул в знак приветствия, с доброй усмешкой глядя на сына. Тем же ответил Алексей, слегка подталкивая Химки к двери. — Пойдём в дом, там чай стынет, — позвал мужчина, легонько потянув за собой обоих Московских. Те, хохоча, поддались, и спустя пару минут все трое уже сидели за столом. Ароматный травяной напиток разносил по комнате приятный запах, такой тёплый и домашний, что даже вечно серьёзный Москва расслабился. Из плечей, челюсти, рук ушло напряжение, брови перестали сходиться к переносице, уголки губ слегка поднялись наверх. Довольный Даня что-то щебетал про успехи в экономике и посиделки с друзьями, Лёша в ответ мягко улыбался и внимательно слушал. У другой стены негромко потрескивали дрова в печке, на полке которой со всей своей кошачьей вальяжностью валялась Москва, изредка что-то фырча. От украшенной ёлки приятно пахло хвоей, а гирлянда мерно переливалась тёплым светом. Химки убежал на кухню, по дороге зовя с собой кошку, чтобы насыпать ей запасённый Смоленском корм, а сам Алексей с мягкой улыбкой отхлёбывая чай. — Миш, а ты чего молчишь? — негромко поинтересовался мужчина, глядя на названного сына. — А? Да не знаю, вы так мило болтаете, — по-доброму усмехнулся Московский. — Мишенька, у тебя всё хорошо? — со скрываемым, но понятным Москве беспокойством спросил Смольный. — Да, просто устал. Ты знаешь, декабрь всегда бешеный. Надо все отчёты закончить, все собрания провести, со всех стрясти долги по документам. Короче, работы вагон и маленькая тележка, я домой иногда ночевать не возвращаюсь, в общем, каждый год одно и то же. — Да уж, твой трудоголизм тебя когда-нибудь до беды доведёт, — Лёша покачал головой, шумно вздыхая. К столу подбежал Даня, неся на руках Москву, которую непонятно как запихнул в новогодний свитерок с оленями. Как раз кошке по размеру. — Смотрите, какая она смешная. Смоленск с Михаилом расхохотались, мягко трепля недовольную реку за ушком.