Готка в гопницу влюбилась, жизнь с откоса покатилась…

      …Саша и Алёна ехать на шашлыки отказались – места в Москвиче было мало (а в багажник Полежайкины не влезли бы, да и гопники уже были складированы туда), да и ромашкового чая у прокуроров обычно не бывает («Фуфло твой прокурор, даже чая с ромашкой нет!» – игриво улыбнулась Галине Сергеевне Алёна Сергеевна во всю ширь широкого лица, заставляя узколицую Галю устыдиться, как за незнание корня из 123456). И вообще, им надо было на стрелу с Мэйби Бейби, неудобно было мальвинку кидать. Мэйба Лысюк оказалась бокопорка, зазвездила и не приехала на стрелу, она писала «Ахегао», но это уже другой фанфик фандом.       Илья кинул в багажник с гопотой кассету Михуила Квадрата «Владимирский цынтрал». Думал было вставить её блатарю в ж*пу, но у того она была слишком широкая и глубокая, могло затянуть даже такого битюга, как Илюшка. Вставил жёваную кассету Сиплому в зубы – пусть дожевывает, и едет с музычкой. Для этого Филиппу пришлось выбить быку оставшиеся три-четыре зуба, чтобы жевать жевал, но пленку не испортил – Сиплый же не китайская магнитола.       Потом Филипп попрощался с отцом и братом, и вместо шашлыков пошел проводить Сашу и Алёну на стрелу с Мейбой (которой так и не случилось – см. выше), чтобы больше никакие гомофобы вроде него, Сиплого и Жихаревой на них не напали. По дороге он влюбился в Алену и предлагал ей выйти за него, чтобы родить заново Филиппа и Илью, но она сказала, что встречается с Сашей. Филипп мерил тротуар полутораметровыми шагами, размахивая полутораметровыми руками с полуторакилограммовыми накачанными кулаками рядом с Горбачевой, чуть не задевая ее, и думал, кто такой Саша, и как он его будет убивать. Потом влюбился в Горбачеву, и предложил ей большую руку, огромное сердце и много семок, но Саша вовремя свинтила с Аленой – сказали, что видят Мейби на другой стороне улицы, и ломанулись прямо на красный свет, рассудив, что Филипп хоть и слон, а перебегать за ними побоится. Филипп, натурально, был носорог, а перебегать за ними побоялся. Вернее, за Алену он бы еще перебежал, но за Сашу было как-то стремно. Остался на своей стороне, развернулся и пошел за шаурмой.       …Илья сел с отцом, а четыре девки – сзади, и все поехали на модном Москвиче М-412 (желтом) с шипованными шинами, антикрылом, ара-тюнингом, копейками за треснувшей лобовухой, магнитолой (правда, старой, к тому же китайской) и вертолетом сопровождения на дачу прокурора на шашлыки – замирять Женю с Полиной и Дашей. Москвич зачадил приятным бензиновым дымом, подготавливая компанию к вкушению не менее приятного дыма мангала. По дороге Галя лихо разруливала с прокурором и Федотовым по айфону, который подарил ей олигарх Федотов, и условилась, что у прокурора гопников упакуют спецназовцы.       В багажнике тарой не менее весело ехали скрюченные приблатненные хмыри с поломанными руками-ногами, кайфуя от вони бензина. Антон-г*ндон «Ущерб» Седых пёрнул Илюхе «Сиплому» Медведкову в нос, тот поклялся своей #$анной мамой, что вы#$ет Ущерба, отчего третий гопник, Русик «Лысый Коробок», возбудился, стал дрочить и спустил в штаны, а потом обос*рался в них же от удовольствия, а Сиплый обрыгался от этого запаха, и оттого, что съел в киоске «Худойберды из Караганды» шаурму «мысық жойсалдық» с просроченной ковидной кошатиной. Ехали весело.       В салоне тоже царило удовольствие. Только Женя ехала справа сбоку, отделенная от Даши Галей, немного примятая и напряженная двумя драками, зато с видом из окна, куда отвернулась от крупнокалиберного затылка Ильи. Рядом с ней Галя, напротив, протирала самый любимый затылок взглядом, грозя протереть до плеши, а потом до трепанации, чтобы ответить себе на философский вопрос: есть ли у представителей семейства Полежайкиных мозги? Слева от нее Даша склонилась влево, на правое плечо левши Полины, стараясь не задевать повязку на голове любимой. Не шевелилась, боясь потревожить ее сон. Ведь Полина была единственной, кто сразу же расслабился как ни в чем ни бывало, и заснул, упершись разбитой головой в треснувшее стекло, кайфуя от запаха бензина в салоне, гремящей охрипшей китайской магнитолы, и головы любимой на своем сильном плече. Это был настоящий сказочный кайф: час назад тебя тыкали лицом в стену, полчаса назад тыкали под ребра ножом, с сейчас ты сидишь с головой любимой на плече и едешь в модном Москвиче с кайфовым запахом бензина на шашлыки во дворец… К прокурору? Фуу, бррр!! Но зато – на шашлыки, и с любимой… «А чё, позыбаем, как там покуроры живут, на какие шиши, сколько у людей π-здят…»       Москвич с движком, мощно прокачанным троицей Полежайкиных, уверенно пёр девять человек (точнее, шестерых человек и троих быков) под гору. Вертолет сопровождения еле тащился за бодрым Москвичом (еще бы, вертолет-то не ехал под гору, а летел прямо, куда ж ему было угнаться!). Прокурор должен был офигеть, так как с вертолетом на шашлыки к нему ездили не так уж часто – в последний раз недели две назад.       – Жек, чё кислая? – Илья ничего не знал, на то он и Полежайкин, а не Вассерман и (пока еще) не участковый мент.       – Ааа… – нехотя заскрипела. –Та не, всё нормально… Слушайте, может на радио переключим? Активно-пассивное! Надоел этот Лепс недорезанный, визжит, как кастрированный, еще и жмурится – видно, самому противно!       – Я за! – интеллектуалка Сергеевна терпеть не могла его наглое «Сегодня я и Хаим отдыхаем», хотя, естественно, не надеялась услышать на радио-Активно-пассивном ни свой любимый free-jazz, ни один из концертов Вивальди, ни The Legendary Pink Dots, ни даже такую попсу, как Ник Кейв или Леонард Коэн.       – Я за!! – напугал всех поддакивающим Галине басом, но ничуть не разбудил Полину, Илья. Он думал, по «Активному» крутят «Бутырку»…       – Даш?       – Продашь!.. А так, я в теме. – Королева ночи была в курсе, что TIAMAT по «Активно-пассивному» не крутят, но ей самой хотелось расслабиться после непростого учебного дня, начавшегося ответом на химии (что было самым тяжелым из всех испытаний дня). – Хотя, «Рок-Радио» лучш…       – Бать?       – А, ну вас, валяйте!       … – О, да у них новые ведущие! – ценительница Верди внезапно обнаружила познания не только в его операх, но и в FM-контенте. – Какая-то Дора Мельникова – ну, так себе… – и…       – И какой-то дебил! – недовольно крякнула сидящая у окна, чье настроение до сих пор не поднялось. – Дебильный!!..       – С вами, как всегда, ваш любимый Дэн Фарканцов! А сейчас, дорогие наши слушатели, по просьбе Киры Ким из Кореновска и Полины Луны из Новосибирска, а также Леры Ромашки из Телеграма, звучит новая композиция Алёны Швец!              …Ты ими – раз – рисуешь всё моё тело…       …Держаться за руки во время расстрела…              Даша сжимала руку Полины. С ней – хоть к прокурору, хоть на расстрел. И пофиг, что скажут сёстры, учителя, Кирилловна, весь мир. Который сузился до тесного, пропахшего бензином салона Москвича, уносящего их двоих в космос, да еще включал где-то на орбите Пуговку и отца (Машка – в пролете и космическом полете), да еще, где-то на другой планете «Канада», маму. От Полины отрываться не хотелось никогда. Но так хотелось поцеловать ее щеку, на которой, прижимаясь к плечу, заметила неумытую, не смытую после сегодняшней передряги (второй или первой?) засохшую капельку крови, черную, как собственные волосы, роковую, как след от вампирского укуса Бессмертной Даши…       Подумать только, полчаса назад они со Швец дрались бок-о-бок со всякой дрянью, а сейчас слушают ее в машине… А еще совсем недавно Даша и не слышала о ней! И узнала только благодаря Полине. Своей любимой, которой она только что спасла жизнь… вместе с сестрами и Аленой Швец.       – Ну я ж говорю, Фарканцов дебил! Ну, дебильный! И эта его коллега Дора Мельничук… Я бы лучше вела! Да! – чемпионка школы и Вселенной всё ещё не могла отойти от драки (еще бы, ведь рядом с ней не было любимого плеча, только плечо сестры, с которой она делила кровать – не постель, а только кровать…), оттого и заметно нервничала, даже брызгала слюной из-под шепелявых выступающих зубов. Одна капелька попала на щеку Галине, но мудрая Сергеевна понимала ситуацию – им всем пришлось несладко, – оттого, вопреки обыкновению, не сделала соседке по кровати замечание, а лишь утерлась косичкой. Несколько капель чемпионской слюны попали и в затылок Полежайкину, но он не заметил – он был занят мысленным разбором прошедшей драки, анализируя, какие он допустил недочеты, не позволившие ему привычно одержать моментальную победу над всего лишь тремя какими-то жалкими блатарями с прокуренными легкими и пропитой печенью. Он очень жалел, что пришлось прибегнуть к помощи сотни скинхедов и одной Жихаревой с нержавеющей клюкой, а также отца с братом. И переживал, не сочтет ли теперь Галя его слабаком, и возьмут ли его в Академию МВД… Что характерно, насчет плохих оценок на вступительном он не переживал.       Он знал, что Галя сдаст всё за него. Как, он не знал, но ему было всё равно. Только волновался, захочет ли она сдавать за такого слабака…       – Жень, за-ткнись, да? Ой, прости… – Даше очень не хотелось начинать ссору снова (хотя нога уже прошла), просто очень хотелось послушать любимую певицу Полины… Любимую певицу любимой Полины. Даже готическая музыка теперь уже не так ее привлекала…       … – А через неделю в гостях у нашего радиошоу – Дарина Мыльникова, исполнительница роли Овцебычки в сериале «Мамины Затычки»! – оттараторила соведущая Дениса Дора Мельникова. Женя слушала в оба уха – она не хотела такое пропустить…