Разбежавшись

Дети быстрым шагом направились к железнодорожным путям, а им навстречу спешил грузовой поезд. Рома в ужасе схватился за голову и побежал за беспечными. — Вы что творите?! Все обернулись на него, остановившись в метре от промчавшейся головы поезда. — Жить надоело?! — Ты откуда? — ответил вопросом на вопрос Александр. Зоя тихо вмешалась в намечающийся разговор: — Саш, поезд скоро кончится. Александр быстро оглянулся и вернул внимание Роме. — Так! Ромашка, ты с нами или кругом и домой? — Как ты меня назвал? Виолетта начала себе под нос отсчёт до конца поезда, а Гоша тихонько потянул руку к поезду. — Вы с ума все посходили! — не на шутку испугался Рома. — Чего удумали?! — Три, два, пошли! — дала сигнал Виолетта и все разом прыгнули в последний вагон с открытыми с обеих сторон воротами. Несколько рук затянуло Рому за одежду внутрь, чуть не сорвав пару пуговиц с рубашки. Рома застыл, оказавшись на четвереньках на ржавом полу, местами обсыпанном сеном. Очнувшись от первого шока, он завертел головой, перемещая взгляд между довольными лицами одноклассников и проёмами ворот с быстро проносящимся мимо пейзажем. — Меня родители убьют, — прошептал он и спрятал лицо в ладонях. — Плохого же ты мнения о своих родителях, — прокомментировал Александр, мнения которого никто не спрашивал. — Ты! — Рома вскинулся, больно ткнув указательным пальцем Александра в грудь. — Я. — Это всё из-за тебя! Куда ты всех тащишь?! На верную смерть?! Ты!.. Зоя в страхе прикрыла рот рукой, и Виолетта её обняла. Нахмурившийся Гоша пробурчал: — Он о всех плохого мнения. Александр поднял раскрытые ладони на уровень груди, глядя на палец перед ним, как на оружие. — Успокойся, парень, тут все добровольно и исключительно ради приятного времяпрепровождения. — Секта?! — на лице Ромы промелькнуло озарение. — Ведь не было же ничего такого в вашем поведении… Я же… я же внимательно следил… — Следил? — не поняла Зоя. — А ты сверялся с календарём полнолуний? — губы Виолетты расползались в довольной улыбке, тогда как Рома разом осунулся. — …Нет! Как же я… — он в ужасе опустил руки, его глаза заметались по вагону, ни на чём не задерживаясь. — Рома, Ром! — позвала его Зоя. — Она же пошутила! Мы просто едем полетать! — Чего?! — Рома поднял ошарашенный взгляд на Зою и перевёл злой на Александра. — Погулять мы едем, — безэмоционально прервал перепалку Гоша. — Попутешествовать. Посмотреть на звёзды, пощупать деревца в лесу, полюбоваться красивыми пейзажами. Максимум на неделю. Родители в курсе. — А мои нет! — Могу предположить, — Александр с видом знатока задрал палец к небу, — что эта проблема будет скоро решена. Твои позвонят учительнице, она позвонит Зоиным, они всё скажут, два и два сложат. — Почему моим? — Друзей я у Ромашки не замечал, а с тобой он за одной партой сидит. — Следил за мной?! — вспыхнул новой волной злости Рома. — Как и ты за нами! — Виолетта сложила руки на груди. — Эм… — Александр поднял руку, привлекая всеобщее внимание. — Давайте жить дружно, что ли?.. Всё будет хорошо. Ну, прогуляешься с нами. Ничего не потеряешь. — Не потеряю?! Александр счастливо и уверенно кивнул, растрепав причёску. — Может, у меня планы были! — А были? — Виолетта неожиданно оказалась прямо возле Ромы, сложив руки и голову на его плечо. — Ну… — Не было у него планов, — фыркнул Гоша. — Ура! Значит, мы едем все вместе! — Зоя захлопала в ладоши. — Ура! — поддержала Виолетта. — Не ура! — Рома активно замотал головой. — Деваться некуда. Ты с нами, — безразлично пожал плечами Гоша. — Я ещё могу уйти! — Рома обернулся, глядя на ускорившееся мелькание пейзажа. — Ну или не очень… Дальше долго ехали в относительной тишине. Рома отвернулся ото всех, сложив ноги лотосом, а руки на груди и умостившись на самом краю выхода. Смотреть было особо не на что. Дома, рощи, поля, дома, рощи, поля… Ни-че-го. Да ещё и некоторые порывы ветра в сочетании со скоростью поезда затрудняли дыхание и разбивали насекомых о Ромино лицо. Но он продолжал сидеть и дуться на одноклассников ещё больше. Это всё из-за них. Александр с Гошей сидели у противоположного края, щёлкая семечки и выплёвывая шелуху «за борт». Зоя с Виолеттой устроились в углу, собрав мягкую подстилку из сена. Зоя тихо напевала какие-то прилипчивые мотивы и игралась с волосами заснувшей на её коленях Виолетты. — Слышишь? — вдруг тихо произнёс Александр, пуская по спине и до самой макушки Ромы стадо мурашек. Ответа долго не следовало, и Рома обернулся. Судя по внимательному взгляду, вопрос адресовался ему. — Чего? — Совсем ничего не слышишь?! Рома почесал затылок, повертел головой. — Ну, колёса поезда стучат. — Нет, за поездом. — Не знаю. Сверчки сверчат. — Глупый! — хихикнула Зоя. — Они песню поют. — Я не глупый! Какую ещё песню?! — О просторах, — ответил Гоша. — О любви, — предложила Зоя. — О зелёной траве, — ну, ради бессмысленных разговоров, конечно, и Виолетта проснулась. — О полётах в прыжках, — уверенно заявил Александр. Снова оно. — Всё-то вы о каких-то полётах! Лётчиками станете? — Я надеюсь, что нет. — А кем? — заинтересованно спросила Зоя. — Свободным, — улыбнулся Александр. Рома ещё не решил, посмеяться или цыкнуть на сомнительные планы на будущее, как вмешалась Зоя со своими фантазиями. — А я! А я певицей буду! Или! Или актрисой! — А не много хочешь? Куда тебе там? — Ну, из кого-то же они получаются. Почему не из меня? — Если из тебя выйдет актриса, то я стану мэром! — вот тут Рома уже точно знал, что нужно смеяться. Чем он и занялся. Другие его не поддержали. Ну, в плане смеха, а так-то очень даже. — Бери выше! Президент! — поддержал его Александр. — Император! — предложил Гоша. Пожелания эти звучали так искренне, что нервировали больше положенного. — Ага, властелин мира! Маленькие вы ещё! Ничего не понимаете. — А ты понимаешь? — Александр невинно поднял брови. — Сколько тебе лет? — Побольше вашего будет! — А почему ты пошёл в школу позже? — задала вопрос Зоя. — Болел много, — нехотя ответив, Рома снова отвернулся и, завершив глупые фантазии, прислушался к сверчкам. И ничего они не пели. Только сверчали. Да так раздражающе, что уже минут через шесть захотелось найти от них пульт и выключить звук. Хотя до этого разговора он их и не слышал. А теперь отвлечься никак не получалось. — Долго нам ещё ехать? — спросил он не поворачиваясь. — Нет, — ответил Александр. — А сколько? — До леса. — А когда будет твой лес? — Скоро. Тяжело вздохнув, Рома упал спиной назад. Солома неприятно утыкалась в шею, но убирать её было лень. Оставалось только ещё больше злиться на одноклассников. Он обвёл их, перевёрнутых, злобным взглядом и остановился на крайнем. — Эй, пс, Гош! — Чего тебе? — Ты же из многодетной семьи? — Многодетной. — Тебе разве не нужно сейчас дома быть? — Зачем? Рома перевернулся на живот, свесив ступни из вагона и подняв корпус на локтях. — Как «зачем»? Помогать родителям с младшими. Гоша почесал щёку, скривился в неудовольствии, выплюнул пожёванную шелуху и со вздохом повернулся к Роме. — С младшими старшие помогают, они уже руку на этом набили. Я же только стараюсь не добавлять лишних хлопот: не мельтешить под ногами, не лезть с вопросами. Им и без меня сложно справляться друг с другом. Я обычно в комнате прячусь. С утра до вечера она в моём распоряжении, пока мелким не приспичит поиграться на новом месте, или пока их не принесут спать. Занимаю себя чем-нибудь сам. Когда никому нет до тебя дела, обнаруживается множество вещей, которыми можно себя занять. — Ты средний, что ли? — Он самый. — Хм… — Рома покачал головой с боку на бок, осмысливая новое знание. Наткнувшись взглядом на уже играющих в ладушки девочек в углу, он переключил внимание. — Эй! А вы? Вы же с Александром знакомы всего ничего, а уже едете с ним незнамо куда! Зоя опустила руки, чуть не получив ладошкой Виолетты по щеке, и взглянула на Рому идеально круглыми глазами. — Как это «незнамо»? Мы всё знаем. Целый месяц план составляли. — А мне рассказать не хотите? — Думаю, сюрприз больше придётся тебе по душе, — прервал диалог Александр. — Совсем ты меня не знаешь. — Вот и познакомимся. Неужели, только Рома видел под этой якобы добродушной улыбкой сомнительное лукавство? — Верите его россказням? — А отчего же не верить? — Виолетта продолжила игру с Зоей. — Да он же сам себя лисом зовёт. Хитрющий. — Так он Лис по дедушке, а не по характеру. — Так это у них семейное… — Рома недоговорил, когда его окликнул свист Гоши. — Может, не надо обсуждать человека, когда он тут сидит? — А что, лучше его за спиной обсуждать? — Вообще обсуждать не надо. В лицо говори. — Лис, а Лис! Ты лис. Александр сощурил глаза от порыва ветра. Рома признал в этом хитрый взгляд, но, чем бы это ни было, Александр вскоре повернулся. — Лисандр — это греческое имя, значит «освобождающий мужчина». Я ещё не мужчина, оттого пока взял только освобождающую часть. Рома фыркнул. — И кого же ты освобождаешь? — Тех, кто в этом нуждается. Не желая, а может, и вовсе не умея продолжать непонятные ему разговоры, Рома снова перевернулся на спину. Его живот заурчал, напоминая о количестве часов, проведённых в безделье. — Кто-нибудь есть ещё не захотел? — Мы дома плотно позавтракали, — сообщила Зоя. — А пить? — Вот вода, бери, — Виолетта хлопнула по боку пятилитровки. Рома представил, как пытается отпить из тяжёлого сосуда под мерную тряску поезда и как после с красным от смущения лицом пытается выжать одежду не снимая. — А в туалет тоже никому не надо? — Можешь за борт облегчиться, мы отвернёмся. Главное, за вагон держись покрепче, — предупредил Гоша. — Прямо на рельсы?! — А у тебя есть ещё варианты? Виолетта незаметно, как ей показалось, постаралась спрятать солому за своей спиной. — Понял. Все дома и в туалет плотно сходили, — снова сев у ворот и прислонившись боком к стенке, Рома продержался в тишине от силы минуты полторы. — Меня уже тошнит. — Хорошо, что только сейчас, — отметил Александр. — Чего ж хорошего? — Так приехали уже. Все, кроме Ромы, синхронно встали, отряхнулись и принялись подбирать брошенный груз. Рома вздохнул и тоже поднялся. — Помочь кому? — Возьми у Гоши спальники. Гоша молча отцепил два свёртка от рюкзака и передал Роме. Зоя с невинным лицом вручила ему свою пятилитровку и благодарно похлопала ресницами. — Прыгаем на счёт три! — сказал Александр. Рома запаниковал, ритм его сердца вмиг ускорился раза в два. — Чего? — Раз! — Куда?! — Два! — С ума сошли! — Три! — Нет! Остаться в безопасном вагоне ему не дали всё те же загребущие руки, что прежде втянули его внутрь. Только Рома ощутил твердь под ногами, как сразу выплеснул свои эмоции: — Сумасшедшие! Вы! Все! — зло пыхтя и активно жестикулируя, он зашагал вперёд всех. Но направление выбрал неверное, что быстро исправил Александр, схвативший и развернувший его за воротник. — Сейчас пройдём немного в лес и там будем устраиваться на ночлег. Со спальниками подмышками Рома сунул свободную ладонь в карман и громко пробурчал: — Любители находить приключения на свою… Виолетта стукнула Рому по голове большим свёрнутым ковром, чтобы не договаривал. Рома продолжил трындеть: — А главное, зачем оно вам всем?! — До сих пор не понял, — захихикала Зоя. — Мы идём за свободой, — терпения Гоше не занимать. А чаша Ромы переполнилась, он бросил всю свою поклажу, резко развернулся и зло закричал: — Да что такое эта ваша «свобода»?! Гоша ответил ему спокойно, задумчиво глядя куда-то поверх плеча Ромы: — Для меня свобода — это когда тебе не нужно ограничиваться ради благополучия других. Когда ты принадлежишь только себе не потому, что все увязли в собственных проблемах, а потому что никто тебе не мешает. Когда с окружающими ты наравне и помогаешь им исключительно из своего желания, и они отвечают тебе тем же и с теми же помыслами, — Гоша поправил лямку рюкзака, перешагнул через брошенные Ромой вещи и пошёл вперёд. Александр шмыгнул носом. — Если тебе тяжело, мы сами всё понесём, на то и был… — Нет! — злость на Гошу после его слов, может, и ушла, но Александру он всё ещё не доверял. Да и где это видано, чтобы старший в группе скидывал все обязанности на младших?! Не в Ромину смену! Вели его в сторону леса по протоптанной тропинке, что оставляло хоть какую-то надежду на обитаемые угодья. Совсем скоро на их пути встала вышка ЛЭП с проросшим в центре между её ног кустом. Рома не сразу заметил, что шествующие перед ним дети куда-то пропали, а обернувшись, обнаружил их забирающимися на вышку с четырёх сторон. Он провёл в их компании всего ничего, а уже доходил до ручки. — Вы жизнь свою совсем не цените?! — прокричал он, не получая в ответ и толики внимания. Подойдя ближе и задрав голову, он чихнул на яркое солнце. Повторив попытку уже с защитой в виде прикрывающей глаза ладони, он прокричал: — Остановитесь! И, впервые радуя его своим поведением, ребята послушались. Ну, так, по крайне мере, ему показалось. На деле же они и не планировали забираться высоко. Поднявшись примерно на три метра, они одновременно расслабились, держась, кто как: Александр уперевшись правой ногой и схватившись правой же вытянутой рукой, развевался на ветру, как флаг, Зоя зацепившись руками и ногами за балки, как бы обнимая вышку, но спиной к ней, Гоша присев и так же цепляясь лишь ступнями за балку ниже, Вита повиснув вниз головой на согнутых в коленях ногах. Они наслаждались видами леса, открывающимися чуть больше с такой высоты, и с удовольствием втягивали только кажущийся, но будто, и правда, более чистый высотный воздух. Терпение Ромы кончилось в тот же миг, в который ребята достаточно напитались природой, поэтому и послушались его приказа: — Спускайтесь с небес на землю! Рома же, естественно, принял их послушание на свой счёт. Решив, что с их воспитанием ещё не всё потеряно, а его возраст имеет значение, он продолжил идти за ними с гордо задранной головой. Они углублялись в лес, тропа сужалась, деревья подступали с двух сторон. То, что лес не стихия Ромы, стало совершенно ясно ещё в первую минуту, после того как они прошли за первые деревья. — А! Фу! Меня атаковал паук! Все заинтересованно обернулись. Ближе всех стоящая Зоя внимательно разглядывала скукоженное лицо Ромы и ткнула его в щёку. — Где? Рома отмахнулся от её руки и стал активно натирать лицо, перемежая это с плевками. — Паутина! Фу! — Сломал чужой дом, ещё и обвиняет в этом хозяина, — не оценил его поведения Гоша. — Я сейчас тебя обвинять начну! — Я не удивлюсь. Продолжив путь, Рома сверлил затылок Гоши недобрым взглядом и уже через минуту запнулся о корень дерева, упав коленом на шишку. — Ау! Этот лес меня ненавидит, серьёзно! — Относится к тебе так же, как ты к нему. Пройдя всего ничего с парой холмиков, ноги Ромы болели уже каждой клеточкой, коих оказалось безмерно много. — Это невыносимо! Почему вы ещё не валитесь от усталости? — Потому что не ноем? — Эй! Одно другому не мешает! — сделав большой недовольный шаг, он чуть не кувырнулся, угодив ногой в какую-то яму. — Ай-яй-яй! Я ящык прикущил! — Меньше гундеть будешь! — А вот и нет! Подбежавшая к раненому Зоя сначала не поняла, почему Рома стоит под таким странным углом, а опустив взгляд, обнаружила причину: — Это нора, — заметила она. Заинтересованно оглянувшись, Виолетта припустила к ним и села перед норой на корточки. Вытащив оттуда ногу и чуть не уронив не ожидавшего такого Рому на спину, она заключила: — Лисья! Рома уставился на Александра с прищуром. — Твоя! Опять твои проделки! Александр поднял руки и активно замотал головой. — Неправда! Моя нора севернее и крупнее! Рома набрал воздуха в ноющие, неподготовленные к долгим физическим нагрузкам лёгкие и огляделся вокруг. Казалось, в начале пути их окружали те же деревья. — А мы точно идём куда надо? Не заблудились? — В трёх соснах? — удивилась Виолетта, никогда на себе не ощущавшая то самое «заблуждение». — Я хорошо знаю эту дорогу, — сказал Александр, — и леса по пути небольшие, а вокруг них простые ориентиры. Не бойся, с нами не пропадёшь! — Я уже пропал, — скорчившись, Рома потёр влажное от пота лицо и нехотя возобновил бессмысленную и беспощадную перестановку ног вперёд-вперёд-вперёд. — И всё же! Может, у вас припасена карта? — Никак нет! — отчиталась Виолетта. — Как же это беспечно! А вдруг чего случись и вы собьётесь с курса?! Вы говорили, что обсуждали это со взрослыми, неужели они не дали вам простую карту в четырёх экземплярах?! — Зачем в четырёх? — не поняла Зоя. — На каждого! Мало ли, кто окажется способным вести за собой отчаявшихся. Гоша хрюкнул от вырвавшегося смешка и передразнил Рому. — «Отчаявшихся». — Ладно, отчаянных! — Попробуй сам, — предложил Александр. — Чего? — Себя в картографии. — И как ты себе это представляешь? — Если постараться, очень даже красиво и цветасто. У меня с собой целый набор цветных карандашей. — И бумага? — с возрождающейся надеждой на лучшее спросил Рома трепещущим голосом. Александр кивнул. — И бумага. Рома едва улыбнулся, насколько позволяли крупицы новых сил. — Возможно, ещё не всё потеряно! Найдя пригодную для жизни поляну, Александр велел располагаться. Рома, дыша со свистом и хрипом, утирая сопли, сбросил вещи, там же на живот упал и сам. — Ты говорил «Сейчас дойдём», а мы шли точно дольше часа! — Глядишь, за час бы и дошли, если бы не пришлось ждать, когда ты найдёшь оптимально далёкие от нас кустики, — заметил Гоша. Рома на такое заявление даже голову поднял. С мерзким хрустом где-то в шее. — Я виноват?! А ты, что ли, подглядеть хотел?! — Упаси, — ужаснулся он. Виолетта присела на корточки рядом с головой Ромы и принялась за снятие участка дёрна лопатой без черенка. — Ты устал, что ли? — Нет, что ты! Притворяюсь, — шумно выдохнув на руки Виолетты горячий пар, он снова встретился лицом с землёй. — Мне, чтобы устать, в таком темпе нужно пройти часов семь. Рома с ужасом посмотрел на одноклассницу, как на новую знакомую, и откатился подальше, как раз когда на оголённую почву свалили собранные по округе ветки. Рома наткнулся лопаткой на колючую шишку, изогнулся, достал её и выбросил. Со вздохом вновь устроившись поудобнее, он отчаянно зарычал и зачесал руку. — Ещё и чесаться весь буду неделю! Вот как?! Как комары умудряются кусать под одеждой?! — он лениво чесал ногу через штанину и очень-очень хмурился. — Ой! — испугалась Зоя. — А тебя же мы не обрызгали спреем! — Можжевельника надо будет в костёр подбросить, чтобы к нему не приставали, — сказала Виолетта. — О! Я его тут видел недалеко, сейчас принесу, — Александр вновь скрылся из виду. — Лучше будущее карты мне дай! — Всему своё время! — раздалось звонкое слишком далеко из леса. Как Александр успел так быстро удалиться? — Ромушка-а-а. Рома недовольно открыл глаза. Зоя стояла над ним со светящимися от перекрытого закатного солнца волосами. — Собери, пожалуйста, ягодки, — она протянула ему пиалу, держа её за края обеими руками. Рома взял и с кряхтением поднялся. — Спасибо! Перед тем как Зоя убежала помогать с обустройством другим ребятам, Рома успел с улыбкой потрепать её по макушке. «И всё же куда вы все направились? Узнаю ли я об этом до… непоправимого?» — задумался он. Натыкаясь на кусты и зарываясь в каждый с головой, Рома вспомнил, что не разбирался в ягодах. Впрочем, как и во всём, что связано с лесом. Но ему наверняка не стали бы давать такое ответственное задание, если бы был риск, так что Рома собирал всё. Выглядели красиво. Синенькие, красненькие и земляника. Не всё так плохо в его познаниях, а! Когда он отдалился от поляны достаточно, чтобы не слышать тихие голоса, он услышал смех. Ему казалось, что смеялись над ним. Отправили подальше и обсуждают, какой он… какой он… Лучше не продолжать. Они сразу обозначили своё мнение о нём, как о плохо думающем. А значит, как о плохом в целом. А ведь всё было не так, он просто реалист, а ничего хорошего в убежавших далеко от родного дома детях не было — это и ежу понятно. Рома уже насобирал ягод с горкой, когда даже смех стал неразличим, а над верхушками высоких деревьев пронеслась большая птица с пронзительным криком. Покрывшись мурашками страха, Рома развернулся на пятках и припустил к лагерю, теряя на бегу ту самую горку ягод. — Ура! Рома вернулся! — Зоя подпрыгнула на месте, желая подбежать к нему, но остановилась, чтобы надеть сброшенные рядом кеды. — Мы уже собирались идти тебя искать, — сообщил Гоша. — Что я, маленький, что ли, чтобы потеряться? — А ты измеряешь относительно нас или длины жизни человеческой? — Гоша прищурил один глаз, хмуро глядя на притихшего Рому. Протиснувшись в плотный от напряжения воздух, Зоя вытянула из сжавшихся рук пиалу и передала Виолетте, варящей чай на костре. Та уже подняла ягоды над котлом, когда что-то привлекло её взгляд и заставило приглядеться к добыче. — Рома, дурья ты башка! А если бы я не глядя их высыпала?! — Ты чего обзываешься?! — начал он зло, но неуверенно притих на последнем слове. — Да это ж волчья ягода! — Виолетта выбрала из разноцветной кучи пару синих ягод и бросила их в пригнувшегося Рому. Зоя проговорила глубоким жутким голосом: — Отра-а-ава. — Может, он специально это?.. — мрачно предположил Гоша. — Злой он. — Сам ты специально! Сами свои ягоды и собирайте! — покраснев от обиды, Рома развернулся и поспешил обратно в лес, который над ним не смеялся. Ну, по крайней мере, не так громко. Пробежав уже знакомый маршрут и ещё немного, он запыхался и остановился, упёрся ладонями в колени и услышал позади себя хрустнувшую ветку. С коротким тихим визгом и поднявшейся для неточного удара рукой, он обернулся к закрывшему голову Александру. И расслабился. Но не слишком. — Ты! Зачем ты тут? — завопил Рома сквозь тяжёлое дыхание. Александр, одним глазом удостоверившись, что угроза миновала, опустил руки и привычно ухмыльнулся. — За тобой побежал. — Зачем? — Чтобы вернуть. — Зачем? — А ты хочешь в лесу остаться? — Всё лучше вашей компании. — Не лучше, — Александр серьёзно помотал головой. — Лучше. — Ну, может, для Виты и лучше, но для тебя точно нет. — Чем Виолетта лучше меня? — Ничем. Вы оба по-своему прекрасны, но она с лесом близко знакома, а ты — нет. Да и она в любом случае шла бы сюда с едой и предметами для разведения костра. А ты тут без всего. — А с чего ты взял, что я без всего? — В трусы заглядывать не рискую, но предполагаю метко. Ведь так? — Александр скосил взгляд вниз и обаятельно улыбнулся в последних порыжевших лучах исчезнувшего солнца. — Ты меня пугаешь. — Правда? Рома сглотнул и быстро кивнул. — Обычно мне говорят, что я успокаиваю, — сообщил Александр. — Врут нещадно. — Приму к сведению, — Александр кивнул. — Так что, возвращаемся к костру? Они уже наверняка ягоду перебрали, да чай доварили. — Я им всё только порчу, — скуксился Рома, но за Александром медленно последовал. — Не портишь, а несколько усложняешь. Мы вещей набрали на четверых, а тут ты. Хотя Гоша и взял лишний спальник на всякий случай. Считай, предвидел. Вдруг он экстрасенс? — Александр на секунду повернулся, чтобы блеснуть загадочным взглядом. — Злой твой Гоша. Ведьма он. — Хм… А он говорит, что это ты злой. Рома закатил глаза. — Логично! Потому что он злой. — Логика мне неясна, но подумать заставляет. Подумать — это хорошо. — Впервые соглашусь с тобой. И тут Рома даже дёрнулся от неожиданности, когда Александр залился смехом, держась за живот. — Ты ч-чего? — Забавный ты, Ромашка! Как быстро, однако, можно от удивления прийти к злости. — Почему ты так меня зовёшь?! — Потому что это мило. Гоша и Зоя милы и без изменений. Виолетту я зову Витой. А ты у меня Ромашка. — А себя зовёшь Лисом. Это не мило. — Это ты так считаешь. — Это по-детски глупо. Александр остановился и заинтересованно склонил голову. — А это не синонимично? Открывшего рот, но не знавшего, что сказать, Рому прервала Виолетта, бросившаяся ему на шею. — Прости! Я не думала, что ты так близко к сердцу примешь мою реакцию! Прости! Я больше так не буду! Только не убегай больше! Со спины к нему бросилась Зоя, обняв за талию. — Мы так испугались! Зачем же ты убежал?! Рома замер, держа руки над головой и не зная, куда их деть. Наглый Александр стоял рядом и широко улыбался. От потрескивающего костра донёсся крик Гоши: — Ваш чай сейчас или выкипит, или, если мне будет не лень его снимать, остынет! Я бы на меня не рассчитывал! Девочки отлипли и убежали. Кажется, Зоя даже утирала щёки рукавом. Александр похлопал Рому по спине, заставляя идти дальше. — Ты им не в тягость. Рома ничего не ответил. И вообще, запланировал хмуро молчать до самого дома на обратном пути, если этот обратный путь вообще предвиделся. Но протянутые тетрадь в клетку, набор карандашей и кружка чая всё нарушили. Схватив первые и неуверенно заглянув в последнюю, Рома неодобрительно поинтересовался: — Что, прям так с чаинками пить? — Ну да, это как сок с мякотью! — по довольному голосу Виолетты можно было понять, что она маниакально предпочитает напитки с чем-либо, лишь бы не чистые. Простому обывателю Роме не понять, но и засыхать ему не прельщало, так что кружку он принял. — Да я и сок такой не пью. — Жизнь не живёшь. Еда тоже большой радости не приносила: пачку печенья пришлось делить с хмурым Гошей. А потом они достали хлеб и пачку сосисок, чтобы поджарить их на подточенных ветках на костре. Ну кто ест солёное после сладкого? Казалось, этот вопрос волновал только Рому. Хотя, когда стало понятно, что ему сосиски не достанется, стало как-то плевать на каноничный порядок блюд. Рома только и успевал, что глотать слюни и отводить голодные глаза от детей, попутно, под слабый свет от костра зарисовывая примерную карту пройденного ими пути. Сосисок было восемь — каждому по две. На второй порции Гоша вдруг вздохнул в самое ухо Ромы, а тот, повернувшись, обнаружил, что ему протягивают надкусанную половинку на палочке. — Я не просил — отмахнулся он. — По твоим молчаливым мольбам и не скажешь. Рома отвернулся, не подумав прочертив задом дугу по земле и наверняка безвозвратно запачкав штаны. — Сам ешь. — Или ты сейчас берёшь и съедаешь эту сосиску, или уверенно смотришь мне в глаза абсолютно не голодным взглядом, — Гоша особенно выделил частицу «не». Рома продержался три секунды, отбросил карандаш, развернулся, отобрал ветку и с жадностью снял с неё остатки еды зубами. — Нет у меня такого взгляда! — возмутился он сквозь непрожёванную во рту кашу. — Кто бы сомневался, — Гоша подсунул ему в свободную руку и оставшийся кусочек хлеба. Не наевшись, следом он достал из рюкзака ещё и пару огурцов. Всем по половинке. Ну, Гоше с Ромой по четвертинке. — Зачем ты делишься? — недоумевал Рома, хмуря брови. Гоша легко пожал плечами. — Привычка. Рома оглядел его комбинезон в заплатках и кивнул. Оценив свои художественно-географические старания на несколько страниц и посчитав оставшиеся чистые, он сменил тему. — Так мне никто и не скажет, куда вы направились? — Погулять, — терпеливо повторил Гоша. — Погулять и во дворе можно. — Хомяку тоже можно и по клетке погулять, но отчего-то он выбегает всякий раз, как отрывается его дверца. Рома задумчиво помолчал и сделал предположение: — Много читаешь? — А что, на лбу написано? — Гоша наслюнявил большой палец и потёр невидимую надпись на лбу. Зоя решила дать Роме подсказку: — Скажем так! Хм… Тебе вот никогда не хотелось прыгнуть и… задержаться в воздухе? Рома представил, как в прыжке незапланированно не вернулся на землю, как напугался и замахал конечностями, как в итоге грохнулся лицом вниз, как вокруг оказалось много людей, и все они начали смеяться… — Нет. — Совсем-совсем не хотелось? — А на кой мне висеть в дециметре от земли?! — А ты не виси, ты полети! — увлекаясь разговором, Зоя подскочила с пяток и перевернулась на четвереньки, приближаясь восторженным лицом к Роме. — Куда?! — Да куда захочешь! — Куда бы мне хотеть? — Над домами, над лесами, над горами! Рома дёрнул головой, теряясь в не состыковках Зоиных размышлений. — С простого прыжка я так высоко не окажусь. — А ты найди, откуда спрыгнуть! Вита дёрнула Зою за рукав, возвращая на место, а Рома резко побледнел, будто на него вылили ведро воды и смыли свежую краску. — Вы это чего? Насовсем?! Эй, меня такие полёты не привлекают! Зоя округлила глаза. — Ничего ты не понимаешь! — обиженно закричала Вита. — Поэтому мы и не говорим. — Александр! Так ты их всё-таки того… — Нет! — а ему всё лишь бы смеяться. — Вот так и к жизни ты относишься. Наплевательски. — Так я же смеюсь, а не плююсь! — Насмехательски. — Так отчего же не смеяться, когда тебя смешат? — Да кто ж тебя тут смешит?! — Одна милая Ромашка, — он показал Роме язык и спрятался за большой железной кружкой. Рома попытался сделать вид, что ничего не видел, но явившийся без приглашения яркий румянец выдавал. Поужинав, ребята начали одеваться теплее, очистили от шишек и веток место на земле и расстелили ковры и одеяла. Гоша распрямил свой спальник и сунул в руки Ромы второй. Александр набросил ему на голову большое полотенце, чтобы намотал вместо шапки. — А палатка? — Нет такой, — сказал Гоша. — Как?! Никто не взял палаток? — Палатка — это лишняя преграда между нами и звёздами, — в подтверждение своих слов Виолетта тут же упала на одеяла, раскинула руки и ноги и с открытым в восхищении ртом уставилась в тёмное небо. Зоя, хихикая, свалилась рядом и попыталась разглядеть мигающие точки. — Выключите, кто-нибудь, костёр, — попросила она. — Кина не видно. Александр исполнил указ и развалился поперёк девочек. Гоша тихо упаковался в спальный мешок и отвернулся. — Спокойной ночи. Копошащаяся куча детей невнятно выкрикнула ему ответное пожелание и продолжила смеяться. Рома же продолжал стоять и удивляться отсутствию банальной базовой палатки. — А если дождь? — Прогнозы не рисовали его на этой неделе, — сообщила Зоя. — И вы им поверили, — Рома ударил себя ладонью по лбу. — Точно! Совсем забыла! Спасибо, что напомнил, Ром! Рома уже ожидал какую-нибудь глупость, вроде прихваченного с собой зонта. Ну, это хотя бы что-то. Но Зоя, включив карманный фонарик и пошарившись в своём рюкзаке, достала тюбик увлажняющего крема. Выжав всем, даже высунувшемуся для этого Гоше в ладошки по дорожке, она остановилась перед Ромой, вопросительно приподняв брови. — Зачем? — спросил он как-то затравленно. — Увлажняться важно. Рома уже устал от этого ненормального дня, поэтому с коротким сдающимся хныком поднял ладонь. Под всеобщие влажные звуки размазывания крема по рукам, а Зоя не пожалела его для каждого по самые локти, Рома сложил свои картографические принадлежности в чью-то ближайшую сумку и сам спрятался в спальнике, постаравшись высунуться только на необходимую для дыхания часть головы. В отличие от остальных, он очень мёрз в эту тёплую ночь. — А вот теперь точно всем спокойной ночи, — пожелала Зоя. — Спокойной, — вторила Вита. — Покойной, — ответил Александр. — Вот ты опять! — пожаловался Рома. Даже Гоша захихикал. Когда все уже затихли, Рома вертелся и так и эдак, но заснуть всё не получалось. А потом он услышал какие-то жуткие звуки, нарисовал в своей голове монстров — одного страшнее другого, и еле решился спросить дрожащим шёпотом: — Кто пищит? Гоша повернулся к нему и зевнул. — Мышь летучая. Спи. — Вампир? — Даже если так, тебя не укусит. — Почему? — Да кому ты такой невкусный сдался?! Спи уже. Свистяще засопев, Рома действительно погрузился в сон.