Призыватель

«Йо, Хаяно, а я поступил! Обещаю, что пройду все четыре положенных года обучения и получу протектор шиноби Листа. Впрочем, как ты и сама понимаешь, это будет только началом :) Но! Я не только тут хвастаюсь. Между прочим, хе-хе, я пишу для того, чтобы тебя поблагодарить. Спасибо, Хаяно. Ты — одна из тех, без кого я бы, наверное, сдался. Твой подарок, кстати, немного затупили, но ты не переживай, я его храню и даже пользуюсь. Футсуу Каэда — ученик Академии Шиноби Деревни Скрытого Листа.» ******** Переродившийся открыл глаза и быстро вскочил с кровати. Солнечный свет только-только проник в его комнату, найдя щели в зашторенных окнах, а звонкий будильник треснул уже второй раз. Потому что проснулся мальчик от первого звонка. Легко ступая босыми ногами по хорошо оструганному деревянному полу, Футсуу, полушагами-полупрыжками, добрался до родительской спальни. Третий звонок совпал с тихим скрипом двери, а вот четвертого уже не последовало. Ладонь мальчика лежала на будильнике. Хотя, иногда этот звонкий гад срабатывал даже после нажатия контрольной кнопки. Но сейчас, вроде… — Выкину, — на полном серьезе предупредил перерожденный, грозно посмотрев на будителя. Тот, на полном серьезе, внял и звенеть больше не смел. Футсуу тихо выдохнул и, уже на цыпочках, выбрался из родительской. Со стороны кровати послушалось тихое ворчание и сонное сопение. Сон спасен. Вчера, сразу после поступления, обрадованные Куро и Тами закатили такую вечеринку, какой еще не видывал дом сантехника и поварихи. Ведь теперь, говорили они, это еще и дом шиноби. Взрослые веселились во всю: строили планы, дарили подарки и безустанно хвалили родненького гения, показавшего биджеву мать всему миру. Изрядно захмелевший Куро, напустив туману в голос, все повторял тогда такому же пьяному Кизаши: — То ли еще будет… И с работы они, как полагается, отпросились. Поэтому Футсуу и устроил утренний забег до будильника — пусть предки отдыхают. А вот ему некогда. Уже через час ему нужно быть в классе! Вообще-то, день очень важный. Важнее даже поступления. И все потому, что именно сегодня переродившемуся предстоит оценить уровень подготовки в одной из лучших Академий шиноби в мире. Потянет ли? Да и вообще — как его обучать будут? Как всех, или по-своему? Но вот уж ох навряд ли Директор сделает для него исключение. Только если по настоянию Хокаге. Вспомнив вчерашний разговор с властителем селения, Футсуу приободрился. Хоть и страшный этот супер-дед, а все же свой. По крайней мере, вся проницательность переродившегося не рассмотрела в Сарутоби Хирузене врага. Наоборот — твердая опора, как для всей Конохи, так и для ее шиноби в частности. А Футсуу теперь почти шиноби… ****** Через неделю, после начала нового года обучения в Академии, уже вечером, отослав всех секретарей и большую часть АНБУ, Сарутоби Хирузен задержался в кабинете. Редкая, но все же привычка, и служащие понимали своего Каге — совсем непросто целый день только и делать, что разбирать просьбы людей, шиноби и прочая-прочая-прочая, а потом еще и идти через все селение домой, под атакой любящих подданных. И даже пара АНБУ, охранявшая сейчас Хокаге, думала в похожем ключе. Нет, они, конечно, знали, что их начальник может посидеть часок-другой за разглядыванием своего фуин-шара, наблюдая за селением с высоты птичьего полета. Пару раз им приходилось доставлять алкоголь и закуску — так тоже же все люди, что, не понимают, что ли? Отдыхает человек морально. А Сарутоби Хирузен, в каждый из таких случаев, работал. И работал не один. — Что-то еще? — устало выдохнул Хокаге, откидываясь на спинку стула. Последний секретарь закрыл дверь своего кабинета час назад. И с той же секунды в кабинете правителя начался мозговой штурм. Ежемесячный, если ничего срочно не происходило. Хотя в этом месяце произошло, так что и штурм начался на пару дней раньше плана. Выглядел он, конечно, как доклад. Доклад к Хокаге от человека, которого не существовало. Лидера организации, которой нет. Тьма Мира Шиноби — так называли иногда Хирузена те, кто знал многое. Но они не знали достаточно, поэтому промахивались с именем. Потому что Тьмой Мира Шиноби был Данзо Шимура, сидящий сейчас перед старым напарником. — Последнее на сегодня — Футсуу Каэда, — голос Данзо был сух, и Хирузен понимал, почему. Шимура не доверял мальчонке. Но это — профессиональное. Что усугубляло — он не верил в ребенка, использующего Призыв. И был заинтересован в нем лишь как в источнике информации о скрытых мотивов Котов или вообще всех Призывов, если таковые имеются. Данзо подозревал, что имеются. — Первая неделя слежки закончена, и я хочу спросить, Данзо, как вы его раньше прошляпили? — Третий Хокаге пыхнул трубкой. — За всеми не уследишь, мой Каге, — никакого «виноват-исправлюсь» в голосе подчиненного не слышалось. — Семья Каэда — благонадежна. Родна с семьей Харуно. Благонадежной. Хотя мне и любопытно спросить у чунина Харуно, почему он не доложил о своем племяннике, но… — У него было право, — договорил Хокаге и, с нажимом, добавил. — Он не обязан был, Данзо. Мог бы, но никак не обязан. — По закону — не обязан, мой Каге. По факту — это его долг. Если те же Коты завербовали его племянника, что он, наверняка, предполагал, то… — Мальчик сказал мне это еще при первом разговоре, — махнул рукой Хирузен. — Куда Призыву против шиноби, хм? Возможно, именно с дядюшкой он все и обсуждал. И они… не таятся. Не похоже на шпионаж, не находишь? — Если только они, тем самым, нас не водят за нос, — хмуро добавил глава Корня. Хокаге усмехнулся и посмотрел в окно. Ну да, водят. Коты, которые, судя по рассказу (очень правдивому, кстати) Футсуу Каэды, разбираются в человеческих правилах довольно… приблизительно. Ладно, тот же Некомата — Зверь древний и хитрый, но как-то не очень похоже, что мальчик — его великий проект. Скорее он (Некомата), как и они (Сарутоби с Шимура), просто смотрит, что из этого может получиться. Если Футсуу зарекомендует себя с лучшей стороны и, скажем, сможет выбить Котам парочку эксклюзивных предложений от шиноби, практика дачи контракта Призыва обычным людям может стать нормальной. Нет — свернули проект, и дело с концом. Для шиноби, в лице Хокаге и лидера Корня, ситуация почти такая же. Да даже лучше, ибо они, в случае успеха Футсуу, получат возможность делать оперативников из обычных людей, что на порядок усилит армию Страны Огня. Если дело провалится, они не теряют вообще ничего. Что им этот безродный? — Ладно, Хирузен, я сдаюсь, — Данзо махнул рукой и с интересом посмотрел на старого товарища. — Какой нам смысл вкладывать в мальчишку ресурсы? Ну, решит Небо, выйдет из него толк. Не решит — не выйдет. Зачем нам еще силы тратить? — От мальчика и Неба зависит немало, Шимура, — Третий улыбнулся, радуясь признанию поражения от соперника. — Но не забывай — это хороший шанс. Мы должны приложить максимум усилий, чтобы он хотя бы чунином стал! Только представь, что может начаться. Дайме мне всех своих детишек под крыло отдаст, с горами денег и просьбами «сделать ребяток шиноби». И то — Дайме. А сколько солдат мы сможем получить? — Нисколько! — рубанул рукой воздух Данзо. — Не сработает этот план! Мальчишка — обычный человек. Его любой чунин убьет раньше, чем тот Печать кровью измажет. А его атакующий потенциал? Пока Кошка в защите, он бесполезен. Ко всему еще — сколько Кошек у них всего? Ну, Призовет десяток крестьян десяток Котов. Их размажут. И я скажу тебе, что предупреждал. — Нюансы, нюансы, — Сарутоби покрутил в руке трубку. — Что до атакующего потенциала, то просто представь, как НЕ-шиноби, сидя под охраной команды чунинов, призывает на поле боя Некомату. Ты его победишь? Да. Но задолбаешься. А токубецу-джонины? А если все это в свалке будет? И да — конечное количество Кошек нам будет… мешать. Но почему бы нам не отыграть спектакль в обратную сторону? — Собираешься заслать кого-нибудь к Кошкам и заставить их плодиться? — Шимура позволил себе жесткую усмешку, но потом до него дошло. — Стой, ты же не хочешь сказать… — А что такого? — совсем по-змеиному улыбался Хокаге. — Просто найдем еще Призывы, которые захотят сотрудничать. Сперва, пожалуй, попрошу Энму… ******* Неделя обучения в Академии пронеслась быстро. Футсуу, в принципе, и до нее тренировался все свое свободное время, но теперь, когда у него появились учителя и компаньоны, жить стало куда веселее. Он даже и не думал, что настолько соскучился по новым людям. — Что сегодня, Футсуу? — подошел к нему, после занятий, Итачи. — Букиндзюцу или спарринг? — Букиндзюцу было вчера, — переродившийся криво усмехнулся. — Теперь будем биться! Наследник великого клана спокойно кивнул. Этот парень, пускай и был младше самого Футсуу почти на три года, самосознание имел взрослое. Поначалу он даже пугал перерожденного — а ну как второй такой же под этим Небом появился? Но нет — Итачи точно был детищем мира шиноби и воплощением того, что здесь называют «гениальностью». Учиха подкараулил Каэду после первого же дня занятий. И, первым делом, извинился за то, что не смог отблагодарить своего спасителя раньше. Отец, мол, противился. Футсуу лишь плечами тогда пожал — приятно, конечно, что подвиги помнят, да так ли важно? Оказалось — весьма важно. — Ты спас не только меня, но и Саске, — рассуждал Итачи. — Так что я должен отплатить тебе. — Э, спасибо, не стоит, — Футсуу кисло улыбнулся. Не хотелось бы начинать свой путь шиноби с того, что местный мажор заваливает тебя деньгами. Или это в нем звучат мысли того самого мажора из прошлого? Чистоплюйство или гордость? — Стоит и обязательно, — пресек его думы Учиха. — Я не так уж много могу, если честно. Особенно для тебя. Но я неплохо метаю сюрикены и кунаи. Могу помочь тебе с этим, если интересно. — О! Вот да! Вот этим интересуюсь! — живо заинтересовался перерожденный, буквально набросившись на Итачи. Тот взирал спокойно, хотя и не ждал столь бурной реакции. А вот вышедшая, как раз, из-за поворота, Изуми Учиха ойкнула, отшатнулась и сделала круглые глаза. — Итачи… кун… Тебя… обижают? — Нет, — спокойно ответил Итачи. — Радуются. С того дня Изуми стала косо посматривать на Футсуу, но того это волновало мало. Что действительно заставляло его кровь кипеть, так это новые тренировки, дополнительные к тем, что были в Академии. Наставники-шиноби знали и умели многое, но они, все же, учили детей, некоторые из которых были бесклановыми. Уровень, которым их пичкали сейчас, был слишком мал для переродившегося. Хотя он и признавал, что еле его тянет. А вот Итачи оказался находкой, так как не просто отлично владел букиндзюцу, но и грамотно объяснял. И грамотность его заключалась в том, что объяснял он не как взрослый ребенку, а как равный — равному. — Метни один кунай полегче, а второй быстрей, и сбей вторым первый, — наставлял, ближе к концу недели, юный Учиха. — Да, без чакры бросок не будет иметь поражающей мощи, но зачем она тебе, если ты все равно просто выигрываешь пространство для маневра? К тому же, советую подумать о ядах. В самой Академии, к ее чести, тоже было много всего, и это — только первая неделя! Детей пичкали всем подряд, пользуясь пластичностью юных мозгов и великим авторитетом наставников. Серьезно, второе перерожденному казалось даже более важным, чем первое. Клановые и бесклановые ребятишки слушали своих учителей, чуть ли рты не разевая, и ловя каждое слово. Не так легко вспомнить, каким он сам был учеником в детстве прошлой жизни, но зато отлично понятно, что оба своих высших образования он не проявлял и десятой доли той заинтересованности, что виднелась на лицах одноклассников. Да он и сам внимал. Математика и геометрия — подсчеты в уме — одно из главных орудий шиноби вообще, как во время боя, так до и после него. История и культура — по большей части политическое воспитание, на уроках которого кандидатам в защитники отечества учили это самое отечество любить. Химия и флористика — поверхностное изучение работы ядов, противоядий и, неожиданно, сбора цветов — нет ничего лучше, говорили наставники, чем спрятать отравленный кунай в букете для жертвы. География знакомила детей с особенностями местности мира шиноби, а так же образчиками различных культур, этот самый мир наполняющих. Но главными двумя предметами в Академии Шиноби были, конечно, теория чакры и тайдзюцу. Теория была, собственно говоря, той самой теорией. На ней юные дарования учились переводить свои собственные запасы чакры в численные значения, а потом примерять к различным ситуациям. Так же объяснялось, пускай и весьма поверхностно, как, где и почему смешивается эта самая чакра. Уже на следующем курсе «теория» должна будет заиметь урок-напарник, а именно — ниндзюцу. Футсуу не прогуливал эти уроки, но большую пользу они приносили Некорай, которая, так же, очень внимательно слушала всех наставников, пока ее напарник записывал. Тайдзюцу было собирательным образом техник ближнего боя и общей физкультуры. Большая часть шиноби Конохи использовали так называемый Стиль Листа, очень напомнивший переродившемуся карате. Именно стойкам этого стиля и учили мальчиков и девочек опытные наставники. А еще, на таких уроках часто проводили спарринги. — Футсуу Каэда и Дайю Сава, сложить печати! — скомандовал учитель Ландау, носивший звание токубецу-джонина. Фраза «сложить печати» означала, что названным ученикам необходимо было приготовиться к бою — встать напротив друг друга и выставить перед собой руку, с вытянутыми вверх средним и указательным пальцем. Такая стойка означала базовую печать концентрации и для шиноби была традиционной. Девочка, из бесклановых, вставшая напротив Футсуу, усмехнулась. — Призыв использовать нельзя, — вторя ее улыбке, пояснил наставник, но добавил. — Чакру использовать нельзя. Отсчет от пяти. Пять! Кончики губ девчонки поползли вниз, а вот переродившийся улыбнулся. Карма, да? — Бой! Наставник скомандовал это, и все смотрели на них, но боя, как такового, не было. Футсуу тренировался последние пару лет и никогда в жизни не полагался на чакру, которой у него и не было. Сава была поставлена в крайне неудобное положение условиями поединка, и шанса у нее не было. Рослый розоволосый мальчишка просто смел девичью защиту, отмахнулся от вялых попыток в борьбу и бросил на жесткую землю тренировочного полигона. Получилось немного грубо, но Футсуу с самого начала решил, что не будет поддаваться там, где это не поможет ему стать сильнее. А поединки с шиноби на кулаках… о таком можно мечтать, только пока учишься в Академии. — Первая ошибка, Сава… — начал разбор полетов Ландау-сенсей. Переродившийся слушал его вполуха. Эти спарринги нужны, в первую очередь, для детей с чакрой — чтобы научить их двигаться в бою. Ему, когда они все получат звания генинов, ближний бой закрыт на всю жизнь. Даже когда ему будет лет тридцать, и он будет в своей лучшей физической форме, любой сильный генин проткнет его горло кунаем. Вон, Тоджи Инузука зло усмехается — он очень даже хочет выскочить на спарринг с ним, Футсуу. И, конечно, скоро ему будет предоставлена такая возможность. Тем не менее, Каэда не грустил. Спарринг ведь, это не только столкновение грубой силы, но и поединок ума. И уже это было неплохой тренировкой. А вообще, его старались учить. Старались подстроиться под него. В первые три дня Директор устраивал ему опросы между занятиями, а на четвертый день попросил Призывать Няраши. Кот в очках степенно и обстоятельно объяснил Инузуке Эю возможности своего контрактника, изо всех сил акцентируя внимание на том, что у Футсуу полноценный Контракт Призыва, скрепленный кровью. Директор слушал Кота не перебивая и обращался уважительно. Этот человек был грубым и контуженным солдафоном, но он не был ненормальным безумцем, как могло показаться на первый взгляд. — Тебе нужно становиться сильнее, и Академия даст тебе такую возможность, — подытожил Директор, когда Няраши рассеялся в облачке белого дыма. — Я скорректирую твое расписание, где смогу. Но экзамены по теории чакры будешь добр сдавать — правила для всех. Пока я не могу точно сказать, как и чему мы сможем тебя обучать, но уже сейчас могу дать совет. — Какой, Эй-сама? — тут же подобрался Футсуу. — Используй свой Призыв. Переродившийся воодушевленно кивнул и… недоуменно уставился на Директора. Инузука выгнул бровь, усмехнулся и пояснил: — Всегда и везде, где только придумаешь. Хоть задницу вытирать проси. Я не знаю, что у тебя в башке, если ты думаешь стать полноценным шиноби с такими… данными, но это — твой единственный шанс. Если ты будешь считать себя и Призыв не просто напарниками, но единым целым, шансы на выживание твои подрастут. Это, кстати, довольно похоже на практики моего клана. Инузука тоже, во многом, зависят от своих компаньонов. Сроднись с ними. Сроднись со всеми Котами, какими можешь. В этом будет польза, уверяю тебя. — Спасибо за науку, сенсей! — На твое здоровье, парень. А теперь иди. Потренируйся с Итачи Учихой. Этому ребенку полезно… проигрывать. Футсуу усмехнулся. То, что они с Итачи тренируются, не секрет. Хотя они никому и не говорили. И правда, идя сейчас, по прошествии недели обучения в Академии, перерожденный чувствовал себя счастливым. Он в мире шиноби! И теперь он развивается не абы как, но под присмотром заинтересованных в этом лиц. А еще Итачи, да. Когда дело доходило до букиндзюцу, он постоянно поправлял и наставлял Футсуу. Потому что у того плохо получалось. Хотя и получалось. А вот на спаррингах все обстояло совсем наоборот. Некорай не давала молодому Учихе и шанса задеть своего контрактника, и это гения клана-основателя несказанно выводило из себя. Пускай он и старался не подавать виду, Футсуу чувствовал это. И понимал — нужно что-то сделать. Иначе озлобится наследник Учиха, и не будет у сына сантехника персонального тренера в букиндзюцу. Поэтому на сегодня он заготовил нечто новое. — Поединок на развитие скорости и точности, — объявил переродившийся Итачи и Некорай. — И я не участвую. Итачи, ты будешь против Некорай. На полигоне. В открытую. — Но я и так не выигрываю, даже когда у нее есть слабое место в твоем лице, — Итачи без проблем говорил такие вещи, а Футсуу — без проблем слушал. — Вот-вот, Футсуу, — спустя месяцы совместных тренировок и несколько успехов, напарница таки стала называть контрактника по имени. — Какой смысл? — А вы попробуйте, — усмехнулся переродившийся, складывая руки на груди. И они попробовали. Кошка двигалась грациозно, быстро и ловко, но… Она не могла поймать юркого Учиху. Это — то, что понял Футсуу за неделю совместных тренировок с Итачи. Наследник красноглазого клана силен. Даже сейчас, только начав обучение в Академии, он уже может считаться сильным генином, если не слабым чунином. В принципе, по силам, он сопоставим с тем же Кизаши. Но Кизаши никогда не проигрывал Футсуу с Некорай. И сейчас Итачи показывал, почему. Он больше не смотрел на Футсуу, не пытался его задеть. Он ускользал от немногим более сильного противника, стараясь уберечься самому и только потом уже атаковать. Два его выпада оказались промахами, но уже на третьем он подловил юркую Кошку, ногой задев ее бок. А легкой Призывной Зверушке нужно не так много, чтобы сбиться с курса, и она оказалась отброшена от Учихи. — И как это вышло? — удивленно спросил Итачи сам себя. — Вы привыкли, — ответил ему Футсуу, чем заработал вопросительные взгляды двух пар глаз. — Ко мне. Некорай сейчас не хватало точек опоры, которые ей предоставляю в бою я. А тебе, наоборот, помогало мое отсутствие, потому что нет искушения добраться до «легкой» мишени. Теперь ты сражаешься с Некорай, и все совсем по другому. — И как это поможет нам с тобой? — не поняла Кошка. — Тебе следует расширить кругозор. Нам нужно больше функций, больше опыта, больше-больше-больше. Поэтому, с этого дня, я предлагаю новый формат тренировок. Хотя бы на первое время. Потом мы к ним привыкнем и придумаем что-нибудь новое. А потом еще раз. И так по кругу. — И что ты придумал? — заинтересовался Итачи. — Отойдем к деревьям, — предложил Футсуу. Там он снова устроил поединок между шиноби и Призывом, но в этот раз, ожидаемо, победила Некорай. Точек опоры у нее было предостаточно, так что она была просто маневреннее, чем ее противник. — Я опять беспомощен? — у Итачи сегодня был день вопросов. Но ему нравилось! Он впервые столкнулся с таким необычным форматом обучения. Раньше только Шисуи мог показать ему нечто новое и удивительное. Отец тренировал сурово и методично. А Футсуу предлагал… развитие? Именно, по сути, он просто ставил его в условия, в которых нужно развить свои навыки, чтобы победить. — Пока что, — пожал плечами переродившийся. — Но тебе в помощь будет… шпионка! — Изуми? — поднял бровь Итачи. — И она согласится? — Я не шпионка! — возмущенно крикнула девочка, спрыгивая с дерева. Правда, возмущение сменилось смущением, когда она осознала, что ее рассекретили. — Ты можешь тренироваться с нами, если захочешь, — сказал Футсуу. — Итачи не помешает помощь против Некорай. А Некорай — опыт сражения сразу с двумя противниками. — А ты чем займешься, Футсуу?! — тут же вскинулась гордая Кошка. — Опять будешь сидеть и смотреть? — Нет, Некорай, — совсем по-мальчишечьи улыбнулся Каэда. — Я буду твоей основной опорой! Только чур — меня не бить. И посмотрим, чья команда, по итогу, наберет больше побед.