Призыватель

— Итачи — слева! — Некорай, выбей одного! — Это не… А-а-х! Молниеносные обмены репликами в бою для обычного человека (для Футсуу сейчас, например) сливались в однородную тарабарщину, больше похожую на крики животных. Но для двух Учиха и противостоящей им Кошки каждое слово было отлично различимо. И значило многое. Итачи жестко ткнул кунаем слева от себя, не столько надеясь подловить на острие быструю Кошку, сколько попросту блокируя ей направление атаки. Сам же, следя за Футсуу, на миг задумался о значении его слов. Он попросил напарницу выбить одного. Мало слов, дабы успеть, на выдохе, выплюнуть фразу одним словом, чтобы соответствовать скоростям шиноби. — «Но… если бы он просил выбить именно меня, он бы, наверняка, сказал бы: «Выбей его». А раз так, значит…» Это была обманка. Войдя в покров нинтайдзюцу, Кошка отпрыгнула от плеча поморщившегося напарника, ринулась в обход Итачи, но почти сразу же, как среагировала Изуми, бросилась именно на нее. Девочка с Шаринганом была способна видеть Призыв Футсуу, но ей катастрофически не хватало собственной скорости. Особенно против нинтайдзюцу. Особенно — когда нападение столь неожиданно. Рывком бросаясь к оставшемуся в одиночестве Футсуу, Итачи не мог не восхититься его талантом. Парень не просто послал Кошку в бой, он переиграл Учих на обмене репликами, создав элемент неожиданности. Хотя для него крик-предупреждение Изуми как раз и был той самой тарабарщиной, он, скорее всего, попросту догадался о его значении. И теперь напарница Итачи была обречена. Так что он даже не подумал ее спасать, а сразу ринулся к ослабленному противнику. Его даже бить не надо — только коснуться, и все. Так они условились. И сейчас, протягивая к нему руку. Итачи резко кувыркнулся через себя и, на конце движения, с силой отбросил тело руками назад. Подальше от Футсуу. И от его железа. Переродившийся усмехнулся, увидев, как его противник смазанной тенью метнулся прочь. Десяток тренировочный сюрикенов упал прямо перед его лицом, а кунай, привязанный к веревке, сделал «дальний» оборот и обмотался вокруг предплечья, откуда легче защищаться уже на средней дистанции. Впрочем, в защите не было нужды. Быстро расправившаяся с Изуми Некорай уже вернулась к Итачи и толкнула его в кусты. — Второе поражение подряд, — потирая ушибленное плечо, подсчитал юный Учиха, вылезая из зарослей. — А до этого мы вам три раза продули! — тут же возразил довольный Футсуу. — После того, как Изуми стала тебя направлять этими криками, я чуть с ума не сошел. Мы еле придумали, что с вами, хитрецами, делать. Изуми тяжко вздохнула. «Хитрецами» Футсуу назвал их потому, что их тактика эффективно работала только против него. Потому что он не является шиноби и не может грамотно реагировать на речь ускоривших тела чакрой людей. Да, остается Некорай, которой делать это, как раз, очень легко и просто, но Кошка… имела свои слабости. В бою она, как и любое животное, больше полагалась на инстинкты, чем на разум и была несколько… ограничена в «боевом интеллекте». Он, безусловно, у нее был, но этого не было достаточно. Футсуу, в противовес, ни на какие инстинкты полагаться не мог, ибо личной силы не имел вообще. Зато интеллектом парень был явно не обделен, а еще он просто помешался на тактике, стратегии, планировании и прогнозировании. И это давало свои плоды. Вместе с силой и инстинктами Некорай, изобретательность и ум Футсуу превращались в грозное оружие, способное одолеть в прямом бою даже двух лучших Учиха на потоке. — А мы придумали это, в ответ на нитайдзюцу и сюрикены, — отозвался, тем временем, Итачи. — Мне кажется, мы заходим в тупик. — М-м-м… — Футсуу и Некорай переглянулись, из чего Изуми, так и не отключившая Шаринган, сделала вывод, что они уже разговаривали об этом. — Ты, скорее всего, прав. За два месяца совместных тренировок, юная Учиха приноровилась читать реакции своих друзей. Шаринган давал преимущество не только в бою, а потому девочке было очень просто ладить с людьми, ведь, полностью наблюдая весь язык тела, можно легко разгадать, что у человека на уме. Правда… не так уж и много Учих пользуются этим и вне боя. Возможно даже, что только она одна. — Да, мы, пожалуй, уже слишком привыкли друг к другу, раз даже такая мелочь, как мои крики, могут определить исход боя, — Футсуу важно покивал и достал свой извечный блокнотик. В троице друзей он был негласным «тренером», хотя его самого тренировал в букиндзюцу Итачи. Сам Итачи, пускай он и не был особенно общительным или властолюбивым, занял место лидера, как и подобает наследнику великого клана. Изуми, благодаря своей маленькой хитрости в использовании Шарингана, была кем-то вроде «переговорщика». Во всяком случае, именно девочке чаще всего удавалось уговорить учителей не давать им дополнительных заданий на дом, торговца в лавке — дать скидку на учебные расходники, а хулиганов разного толка — не лезть, пока целы. Хотя последние, все же, после пары демонстративных пинков от Итачи, лезть и сами не спешили. Кроме Тоджи Инузуки, сколотившему среди первого потока учеников Академии свою небольшую группу. Этот лез частенько, нередко отхватывал, но так же нередко оставлял ребят с синяками. Учителя, Директор и даже родители будущих шиноби смотрели на такое «хулиганство» сквозь пальцы. Это же дети, а детям нужно решать конфликты вот так вот — прямо. И это же — будущие шиноби, которые уже через несколько лет должны будут вступить на поле брани. Если им когда и учиться разрешать разнообразные конфликты, то уже сейчас. Хотя… Изуми усмехнулась. На тренировках на полигоне Академии, когда Футсуу выходил драться на чистой физической силе, без чакры, Инузука был бит куда как чаще Каэды. Удивительный ученик прочно считался не-совсем-победимым в таких поединках. Хотя его пару раз ложили лицом в пыль тот же Тоджи, Акимичи Дэх, Узумаки Макима, Мицухай Рета и, конечно Итачи. Но с каждым месяцем преимущество Футсуу было очевиднее. Пока остальные в классе развивали духовную и физическую составляющие пропорционально (некоторые исправляли врожденные перекосы), Каэда ударно набирал массу и крепость мышц. Ударно для девятилетнего ребенка, конечно. Теперь, вон, даже пару прыжков Некорай, в Покрове Молний, выдержать может. — Нам нужен новый план, — Футсуу поморщился, мельком зыркнув на палящее солнце, и отложил блокнот. — Что скажешь, Итачи? Сегодня выходной, и они тренировались с самого утра. Спарринг решили провести спонтанно, и получилось это как раз под полдень. Пекло неслабо, а ведь под одеждой Футсуу еще была его самодельная «броня» из дерева, а под ней — подкладки, чтобы кожу не царапала. Вот сейчас мальчик и разоблачался, раздеваясь по пояс. Изуми, задумавшаяся так же, как и все остальные, над проблемой их упирания в тупик, отстраненно подумала, что это очень хорошо, что Футсуу не носит «броню» и на ногах. Так бы пришлось раздеваться дальше. — Да, пожалуй, — Учиха присел под тенью дерева и задумался. — Нужны новые противники? Или условия? Или и то, и другое? А, может быть, нам просто не хватает функций? Я бы мог попросить отца дать мне новые техники. Футсуу поморщился. Фугаку Учиха был резко против, чтобы его сын водил дружбу «со всякими…». Но ничего сделать не мог, ибо сын его был одноклассником как раз этих «всяких». Вернее, сделать-то он мог. И сделал. Пошел к Директору. Досточтимый Директор Академии Шиноби Селения Скрытого в Листве орал на все корпуса битый час. Не менее Досточтимый Глава Великого Клана Учиха и Полиции Конохи отвечал тихо, но от того не менее злобно. Коса нашла на камень. Ровно до того момента, как Директор перестал истошно орать и, наконец, задал вопрос по существу: — Вы пришли ко мне, чтобы я ограничил вашего сына? На это Свирепый Глаз Фугаку не нашел, что ответить и молча удалился из Академии. Непробиваемый солдафон по кличке Клык, сидевший на стуле, в директорской, по совместительству был еще и бывшим членом команды АНБУ, в которой состоял и Фугаку. В молодости они даже были дружны. Ну не идти же жаловаться на него Хокаге! Да и о чем, в действительности, жаловаться? Что Фугаку САМ сына своего не контролирует? Потом у Итачи начались нелегкие времена, когда отец стал пичкать его таким количеством тренировок дома, что у парня почти не оставалось времени на общение с Футсуу. И тут помогла мама юного дарования, заметившая это. Именно общение, а не тренировки, нужны были мальчику в обществе «безродного» друга. Муж с доводами жены согласился. Вызвал сына и устроил разговор. В результате пришли к компромиссу — тренировки с Футсуу Каэдой продолжаются, но по расписанию, дабы не портить график домашнего обучения у самого отца. И пускай неподдельная радость Итачи, от удавшегося, так сказать, бунта, смягчила твердое сердце главы Учиха, Футсуу крайне сомневался, что Фугаку-сама так запросто даст сыну принести в их «кружок» новые техники. — Тогда я могу изучить их с ним, а потом показать вам, — пожал плечами Итачи. — Итачи… эт-то… очень непросто будет сделать, знаешь ли, — мягко напомнила ему Изуми. — И ты не учитель, извини за прямоту. — Но Футсуу я же учу букиндзюцу. — На уроках Оямы-сенсея все гораздо понятнее, друг мой… — А? Но он же очевидные вещи говорит. Самые скучные уроки. — Ты с этими железками еще в колыбели играл! А я тренируюсь всего пару лет! Мне и нужны очевидные вещи! Одна из таких — ты. Плохой. Учитель. Серьезно, соболезную малышу Саске — если ты возьмешься его учить, он может сойти с ума и захотеть тебя убить! Учихи изумленно воззрились на переродившегося. — Это шутка, — помрачнел он, не увидя на их лицах улыбок. — Ладно, проехали. Насчет тренировок… Я думаю, нам помогут другие Коты. Тот же Лансер был не против потренироваться. — Не забывай, Футсуу, это не должно быть в ущерб моим навыкам, — тут же напомнила контрактнику Некорай, молча умывавшаяся до этого. За последние месяцы Кошка добилась больших успехов в мире шиноби, а потому ревностно относилась к своему времени, проводимому в нем. Конечно, иногда Футсуу, в качестве эксперимента, Призывал кого-то кроме нее, но ненадолго. Эгоцентричная Некорай понятие слова «монополия» не знала, но уже знала, от Футсуу, что она у нее на него есть. Людские штучки. Хотя он делал забавное лицо, когда говорил о таком. — Конечно, напарница, — мальчик широко улыбнулся и заговорщицки подмигнул Учихам. — Ни секунды простоя! С этими словами он выскочил из-под тени деревьев в центр полигона, отлепил пластырь от раны, с помощью которой Призывал утром Кошку и… приложил его к другой Печати Призыва. — Ты что де… — рыпнулась было ошарашенная Кошка, но было уже поздно. С гулким взрывом, на тренировочном полигоне появилось облако белого дыма, которое, развеявшись, предстало перед пораженными Учихами и Кошкой сразу девятью черными, как смоль, Котами, стоящими на задних лапах. — Лансер! — выдохнула Некорай, подбегая ближе. — Ты… как? — Нормально, — пожал плечами центральный Кот. — А как оно так вышло? Фу-кун играется? А «Фу-кун», тем временем, сложился пополам и ничего не видел из-за ряби в глазах. Все звуки стали гулкими, будто бы он был под водой. И так же тяжело было дышать. То есть — вообще никак. А в голове вяло, будто опутанные паутиной, текли мысли: — «Фу-кун? Кто это? Кто это сказал? А… не важно. Я спал? Или еще сплю? Что… что происходит? Где я?! И кто… кто я? К-Костя? Я — Костя?» — Футсуу, как ты?! Обеспокоенная Некорай даже встала на задние лапы, чего делать, в силу нелюбви к людям и подражанию им, не любила крайне. Да что там «обеспокоенная», Кошка была в ужасе! Потому что держать два Призыва одновременно могут лишь взрослые, у которых уже достаточно сильно сформирована Душа. Да и не все взрослые, если уж на чистоту. — Футсуу! — чуть запоздало подскочили Итачи с Изуми. — «Футсуу… Вот, значит, как. Похоже, второй Призыв что-то всколыхнул в моей душе. Но моей ли? Сколько сейчас у меня, интересно, душ? Душа Кости, переродившегося в мире шиноби? Или две души — Кости и Футсуу, слившиеся вместе?» — Я… в порядке… — слабо проговорил Футсуу и сел на землю. — Я… уже все… Уже попустило. — Я сейчас тебя тут попущу, экспериментатор малолетний! — тут же ощерилась Некорай. — Какого Биджу ты устроил?! Няраши-сан объяснял это тебе уже раз пять! Мы приходим на зов твоей души! Ты хоть представляешь, какая там нагрузка идет, когда ты вызываешь больше одного Кота?! Даже если шиноби с огромными запасами чакры, как Узумаки, например, договорится об Обратном Призыве с места Призыва, он может поддерживать максимум шесть Зверей! ШЕСТЬ, ФУТСУУ! С чакрой и договором! А ты призывал ТРЕТЬ от этого вообще без всего! — Ну… — тихо кашлянул в сторонке один из клонов Лансера. — Я здесь. А Фу-кун живой. — Кстати, — сипло, но жизнерадостно, отозвался переродившийся. — Полностью поддерживаю предыдущего оратора. — Ты так рисковал? — выгнул бровь Итачи. — Няраши-сан обещал… кхм, — Футсуу все же взял перерыв, чтобы отдышаться и только потом продолжил. — Няраши-сан обещал, что, в худшем случае, будет хреново. Очень. Но не смертельно. Два Кота — не смертельно. Три — уже можно склеиться. Но я попробую. Потом… — Сильно потом, — зашипела Некорай. — И предупредив всех, кого можно и нельзя. И тут же отпрянула, смутившись, казалось, своей искренней, даже горячей, заботы. — Без тебя мой путь в Бакенеко задержится, — как бы между прочим пояснила она. — Проживи хотя бы до двадцати лет. И звание… джонина, желательно, получи. Тогда у меня будет много сильных соперников, которые дадут мне расти. — К слову о росте и соперниках, — Футсуу, уже совсем оклемавшийся от приступа «полета души», радостно потер руки. — Теперь у нас есть новый партнер! Лансер-сан, не хочешь немного потренироваться? ******* Уроки в Академии были интересными. Не настолько интересными, как тренировки с Итачи, Изуми и Призывом (теперь еще и в двойном объеме!), но, зато, может быть даже более полезными. Программу Футсуу осваивал блестяще, разбираясь в теоретических дисциплинах так хорошо, что входил в тройку лучших в классе. И был первым, собственно. За ним шел Итачи, а ему, в свою очередь, в спину дышал Рета. Рета, к слову, был одним из немногих бесклановых в классе, но одним из самых талантливых учеников в принципе. На практике он уступал, снова, Итачи, Макиме Узумаки и, опять же, Футсуу. Но переродившегося одноклассники считали чем-то уж совсем необычным, так что не удивлялись, когда не могли, даже с чакрой, победить Призыв, силами не уступающий шиноби в ранге чунина. Этот же Рета и подсел к Футсуу на уроке истории. — Успеваешь записывать и болтать? — спросил он, одновременно конспектируя слова сенсея. — Вполне, — Футсуу выгнул бровь. — Если что забуду, Некорай напомнит. Кошка лениво глянула на Рету и так же лениво, по-кошачьи, отвернулась к доске. Ее уроки тоже интересовали, но она предпочитала слушать и вникать. А уже потом разбирать конспекты с Футсуу. Даже имея возможность Призывать двух Котов, на уроках Футсуу этого не делал. Потому что никому из обитателей Сора-Ку не было интересно, чему там учат недо-шиноби. — Везучий же ты, — усмехнулся Рета. — Это, вообще-то, не честно… — Я бы мог сейчас завести монолог о том, что рожденному шиноби не понять, насколько, в принципе, нечестно само его существование по отношению к таковому у простого человека, и насколько же именно я везучий, раз родился с шиноби в семье, но без чакры, но… — Футсуу вернул Рете усмешку. — Я не буду. — Уел, — примирительно поднял руки Мицухай. — Ладно, не будем об этом. Ты стараешься даже больше некоторых. Хотя мы все равно считаем тебя нечестным. — Вы? — Бесклановые в классе. Я, Сава, Тора и Тагичи. Женский коллектив вокруг меня, кстати. Но не надо обижаться, мы не против тебя. Опять же, ты стараешься. И ты куда лучше того же Тоджи. Вот уж кому бы навалять… — Ну и? — заинтересовался переродившийся. — А можно нам с вами? — тут же в лоб спросил Рета. — Вся Академия болтает о том, что ты с Учихами тренируешься. И у них все лучше получается на уроках. Я Итачи уже натурально боюсь, а я ведь старше на два года! К тому же — кому бы не хотелось тренироваться с уровнем чунина? — Некорай не на том уровне. — Так ты говоришь. Сенсеи говорят обратное. Ну так что? Можно с вами? — Знаешь, если честно, то главный-то у нас Итачи, как-никак… — И он — клановый. Вот уж не знаю, жизнь ты ему спас, там, или что, но обычно клановые с бесклановыми не общаются. Или делают это, как Тоджи. Ага. — Ага, — повторил Футсуу. — Хочешь, чтобы я попросил за вас? — А ты против? — Рета немного нахмурился. — Крутым себя уже считаешь, да? Раз якшаешься с… — Стоп, — переродившийся ручкой сомкнул губы собеседника. — Хотите тренироваться — без проблем. Не думаю, что Итачи будет против. Но у нас есть график и… несколько правил. — Ну ладно, — удивился своей легкой «победе» Рета. — И что за правила? — Первое правило Бойцовского Клуба… ******** Шестнадцатилетний бесклановый чунин, шедший от Башни Хокаге, после выполнения очередного задания, услышал знакомые звуки со стороны тренировочного полигона, у которого даже не было номера. Эти звуки… — Кажется, в ком-то кипит неудержимая Весна Юности! — улыбнулся чунин, опрометью бросаясь на полигон. О да! Звуки тренировок этот юноша не спутал бы ни с чем в этом мире! И, конечно, оказавшись у полигона, Майто Гай увидел толпу детишек, занимающихся кто чем горазд. Вот совсем еще маленький Учиха показывает двум девочкам, как правильно держать сразу три куная в руке, а те морщатся, ибо учитель из юнца так себе, и задача слишком сложная. А вот, сверкая Шаринганом, девочка-Учиха вскидывает руку, указывая еще двум ребятишкам (мальчику и девочке) куда-то в сторону. Миг, и с той стороны на бесклановых детей бросается целая толпа… Котов? Гай протер глаза, пораженно уставившись на открывшуюся его взору картину. Черные Коты наседали в ближнем бою, но, видно, сдерживались и не пытались победить во что бы то ни стало. А мальчик с двумя девочками пытались им противостоять. Отвлекшись на это, Майто краем глаза увидел, как забравший у одной из «учениц» кунай Учиха метнул его в сторону. Автоматически проследив полет броска, Гай увидел еще одного ребенка, которого просто не заметил в самом начале. Тот мальчик отжимался и совсем не смотрел в сторону Учихи. Коварный подлец задумал убить ребенка?! Гай вошел в Третьи Врата, буквально влетая на полигон и несясь к кунаю, продирающемуся сквозь воздух. Но его опередили. Голубая вспышка, на миг, заставила подумать о Какаши, но уже в следующее мгновение Майто увидел перед собой Призывную Кошку, держащую в зубах кунай и окутанную техникой Покрова Молний. — Тфьу, так сказать, — выпустила оружие изо рта Кошка. — А, эм… ребята, — заморгал молодой чунин, совсем сбитый с толку. — А что у вас… тут такое? Остановившие тренировку дети смотрели на него с недоумением, пока тот самый мальчик, что отжимался, не поднялся, отряхая руки и, переглянувшись с Учихой, не произнес: — Ну… первое правило Клуба… ********* Король Обезьян Энма задумчиво вздохнул, сидя на своем золоченом троне. Большая часть его народа была… несерьезной. Весельчаки, повесы, шуты и откровенные дураки — вот кто такие Призывные Обезьяны сейчас. А ведь раньше, еще при отце великого Энмы, это была раса воителей и мудрецов. — Отец… — проворчал Король, недовольно смотря на Посох Ханумана — Посох Царя Обезьян. Древнейшая реликвия их народа. Именно с этого Посоха Энма брал форму и силу, когда превращался в адамантовый посох, в руках у своего давнего друга и напарника — Хирузена. Хирузен же, кстати… — У нас появился очень интересный паренек, я бы хотел, чтобы ты присмотрелся к нему, — сказал тогда Третий Хокаге. Слово Каге — закон для его шиноби. А Энма был почетным шиноби Листа. Фикция, конечно, но… — Обычный человек, но использует Призыв Котов, — пояснял Сарутоби. — Представляешь? И, насколько мне известно, довольно грамотно использует. — Возрадуемся за него, — хмуро отвечал тогда Энма. — Что же ты думаешь, Хирузен? Что я вот так просто дам Контракт какому-то мальчишке? — Зачем же просто? — «удивился» Сарутоби. — Можно и не просто. Коты мальчика используют. А мы собираемся использовать Котов. Если и Обезьяны проявят к ребенку благосклонность… Скажем, за какую-нибудь услугу, которую можно будет назвать «важной». Кто знает? Может быть у Конохи появится отряд Призывателей, из числа простых людей. — И ты думаешь, что Призывы согласятся на такое? — фыркнул Энма. — Старый друг, ты слишком очеловечиваешь нас. Нам ваши игры не интересны. — Но вам интересны ваши, — хитро улыбался Хокаге. — И я могу гарантировать, что территории, кхм… в которые мы… сможем принести Волю Огня… Их, в общем, можно будет сделать открытыми для Призывных Зверей. Без общих ограничений. Старый пройдоха не зря воспитал настоящего Белого Змея — Энма признавал, что слова Хокаге показались ему очень… интересными. Призывные Звери сейчас — тени теней себя прежних. А тот же Хирузен уже довольно стар. Кто будет Призывать Обезьян, когда он уйдет в Небо? Его внучок-то? Сын, вот, не справился, и Призыва не получил. Не захотел, видите ли, идти тропою отца. Но что бы поручить, в таком случае, тому мальцу? Что-нибудь простое, но важное. Взгляд сам собой упал на Посох Ханумана. А, погодите-ка, Коты? В их Сора-Ку же водятся люди. Торговцы. Черный рынок. И совсем недавно всплыло имя довольно знаменитого вора — Куродо Серого Лиса. Этот человек… обманом и глупостью одного из нынешних Обезьян, он смог украсть часть Посоха Царя Обезьян! Всего лишь набалдашник, но священный. Да и форма у Посоха уже не совершенна. Но имя Серого Лиса всплыло не просто так. Его убили, а труп продали. Некто Какузу. И он должен быть тесно связан с Сора-Ку и его обитателями. Нужно только все обставить половчее. И, если мальчишка действительно поможет вернуть набалдашник, может быть он даже заслужит право на Контракт. — Позвать сюда Сунь-Укуна! Тащите этого дурака сюда! — приказал Великий Король. Пускай виновный помогает человечку вернуть то, что он когда-то сам же отдал в лапы вора.