Чародеи Гринхолда

Миновав закрома с зерном и амбары, она открыла ворота и очутилась во внутреннем дворе, обнесённом глиняными стенами. Её лицо выражало крайнее недовольство случившимся, и женщина, чей возраст немного перевалил за сорок, запыхаясь, спешила проникнуть в самый внушительный и представительный дом деревни. Ах, если бы только она здесь жила! Двор был окружён аркадами, создававшими тенистые закрома для отдыха и прогулок. Женщина миновала личный колодец и закрытый сад, где выращивались фрукты и овощи для владельца поместья, и закружила в лабиринтах гостиных и спален. Само здание, построенное из камня и глины, покрывал слой известковой штукатурки, что делало дом самым белым, чистым и аккуратным в округе. В арках, окнах и балконах чувствовались и лёгкость, и изящество, и влиятельность хозяина. В помещения через высокие узкие окна так и струился солнечный свет, и каждая деталь, каждый фонтан и цветник, сосуществовали здесь в некоей гармонии. Женщина успокоилась только когда добралась до самой массивной и крепкой деревянной двери, украшенной металлическими элементами и резным декором, имитирующим оливковую ветвь. Вдохнув полной грудью и прочитав некую короткую молитву, она с трудом провернула ручку и двинулась в проём. Её взору предстала просторная комната с большим окном. Стены покрывали обои и красная ткань, создававшие ощущение настоящего домашнего уюта – это вам не деревянные стены бедняков с противоположных окраин деревни. На большой кровати с высоким изголовьем среди мягких подушек и шерстяного одеяла возлегал мужчина. На туалетном столике горела недавно зажжённая свеча, и владелец читал что-то в старом потрёпанном дневнике до момента, пока не потревожили его покой. - Господин староста, беда! Ой, беда! – затараторила женщина, охая и качая головой от нетерпения. – На окраине нашей деревни живут колдуны – целое семейство! - Спокойно, дитя, - мужчина обратился холодно и безразлично, привставая и натягивая на ноги сапоги. – Просто выдай их местоположение и объяви вину. - Я отведу, господин староста! Я была у них сегодня утром… - Что же ты делала у колдунов дома? – нахмурил он густые седые брови. – Небось, помощи искала, а наткнулась на чародейскую вредность? Да, колдовать запрещено, но и обращаться к колдунам за помощью – не меньший грех, дитя моё. Владельцу поместья недавно перевалило за семьдесят. Человеком он оставался уважаемым, хотя за последние годы изрядно похудел, а прежде чёрные волосы и борода его засеребрились. Лицо теперь покрывали многочисленные морщины, но в серых глазах читались ясность и стремление жить. - Я ходила проверить… - Врёшь, - снова холодно оборвал женщину староста. - Я ходила за зельем… - призналась тогда гостья, опустив взор к деревянным доскам под ногами. - Подробнее! - Я искала спасения от недуга – от депрессии, как это принято называть. Зря, конечно зря, такое можно ведь и дома излечить… Зачем я только решила… - Ближе к делу! - Там мужчина варит зелья, а сестра у него за зверьём ухаживает. Они обещали мне помочь, да только потом явился ко мне дух бестелесный, вроде как призрак, чёрт его подери, и давай мне наговаривать под руку… - Призрак? – глаза старосты увеличились, и лицо покраснело от злости. – Чтобы в нашей деревне люди с призраками якшались? Веди меня, дитя! * Джаспер снова парил над землёй, пока Александра охотилась за ним с вилами. В этот раз маленький дух опрокинул кувшин с молоком, якобы из шутки, а не из злого умысла, но вот загвоздка - кухню призрачными ручками никто не отмоет, и делать это придётся сестре. Она замахивалась, виляя меж развешенного белья во дворе, а Джаспер только смеялся и корчил рожицы, туманом просачиваясь сквозь ткань. - Ну я тебе покажу, облако надоедливое! – ругалась девушка, пока старший брат, Джонатан, со смехом наблюдал за парочкой с крыльца. Мужчина был доволен смехом призрака. Джаспер погиб уже восемь лет назад в результате несчастного случая. Родителям удалось связаться с его неупокоенной душой и укрепить, так, что паренёк снова смог воссоединиться с семьёй. И если бы не его неосязаемость, невозможность толком контактировать с предметами и людьми, разве что, отталкивая их; если бы не его голубоватая бледность – всё словно бы оставалось как прежде. Тот же звонкий юношеский смех, те же вьющиеся локоны, тот же картофельный нос и озорные глаза с пухлыми щёчками… Джас оставался Джасом и, кажется, вообще не переживал о своём состоянии. - Ну, хватит вам, - снова включил родителя Джо, считая долгом старшего брата наставлять родных на путь истинный. И что с того, что видение пути у всех троих разнится? - И вообще, это всё Джонатан! – внезапно заявил Джаспер, залетев на крыльцо и усевшись на подоконнике. – Ему кухню и мыть! - Ах, Джонатан? – тут же подыграла духу Александра. – Так вот кого надо на вилы! - Да при чём тут вообще я? – не сразу вник в шутку старший брат, но заговорщики уже неслись на него в полной боеготовности. Зная все слабые места, они не оставят места для пощады и будут щекотать Джо до победного – пока брат не согласится убраться на кухне. А уж когда Джаспер проносился вихрем сквозь человека – это всегда ощущалось самым щекотным покалыванием в груди. - Ладно, ладно… - сквозь вызванные смехом слёзы завизжал старший брат. – Приберусь я! Видела бы вас матушка! - Видела бы – посмеялась бы с нами, - улыбнулась Александра, усаживаясь на ступеньки. Повисла неловкая пауза. Джас парил над братом и сестрой, остужая воздух. Все трое задумались о родителях. О том, как мама и папа отвели от дома подозрения и увели плохих людей в лес. О том, как больше не вернулись, бесследно пропав в чаще, и о том – как мало знаний успели передать. Заговорённые вокруг дома камни слабели каждый год, и их магия, защищавшая детей от чужих глаз, уже была не способна скрывать место от случайных зевак. - Почему вы не вернёте родителей, как когда-то они вернули меня? – нерешительно озвучил призрачные мысли Джаспер. - Это сложное колдовство, - мотал головой Джо. - И мы не уверены, - Алекс помедлила. – Они же ещё живы, да? Мы же не думаем, что с ними случилось что-то плохое? А если они живы – зачем же их тогда возвращать? Братья промолчали. Они слушали вой ветра, шелест сосен и пение соловьёв – будто природа была способна дать ответы. Слушали журчание ручья, гул шмелей, бурление воды в котле на кухне и… топот толпы, приближавшейся к старому лесному домику. - К нам идут! – в ужасе вскочил Джонатан. – Алекс, бери вещи – самое ценное! Девушка побежала в гостиную, оставив Джонатана защитником у входа. Только бы успеть скрыться! Они обдумывали действия по несколько раз на неделе как раз на подобный случай, и всё равно растерялись. Даже Джаспер потерял загробное самообладание и носился меж стен, дрожа и паникуя. Первым из чащи вышел облачённый в ушитую золотыми оливковыми ветвями мантию старик. Он нёс в руках скомканный флаг, и подле от незнакомца шла утренняя посетительница – женщина с депрессией, молившая о зелье. Она указывала дорогу жителям деревни, и те, с факелами и топорами, залитые гневом спешили на охоту. - Свершилось, - заговорил старик, вонзая флаг в землю. – Наслышан я о двух вредителях, разносивших гнусности по округе – и вот мы встретились! Помнится, я уже ловил в этих краях женщину с мужчиной. Стоило тогда лучше изучить местность. Сердце Джонатана дрогнуло. Уж не о его ли родителях сейчас говорил этот чужак? Не маму ли с папой он успешно поймал? И что тогда сделал с ними? Сжёг? Разрубил? Что он собирался сделать с детьми сейчас? - Дальше вы не пройдёте! – кричал старший брат, стараясь казаться грозным и опасным. - Или кто-то из вас захотел обернуться свиньёй? Внести в толпу сумятицу у него получилось, но на старосту слова впечатления не произвели. Он шагнул вперёд с безумной улыбкой на лице и протянул сморщенную руку. - Дитя, твоя кровь грязна. Но мы очистим тебя. Ещё есть шанс шагнуть навстречу свету. - Джо, хватай! – раздался голос Алекс за спиной. Девушка достала из кармана заговорённые камни и вытащила самый ценный экземпляр – последний мамин малахит. Брат схватил его на лету, и когда толпа уже готовилась нестись к зданию – откупорил бутылёк заготовленного зелья, бросил камень в жидкость и, хорошенько встряхнув, откинул в ближайшую сосну. Склянка разбилась. Земля задрожала, корни пронзили землю и стеной обвивали друг друга, преграждая врагам путь в дом. Джонатан вбежал в гостиную, в надежде, что выиграл ещё несколько минут. Александра уже собрала мешок самого ценного, и только теперь вспомнила о талисмане Джаспера – тот хранился в погребе под досками и позволял духу существовать. - Я спущусь, - кивнул Джо, веля брату и сестре выбираться в лес через вторую дверь. Мужчина спустился в погреб и столкнулся с ожидаемым беспорядком. Вечно они скидывали сюда хлам с кухни! Разгребая ящик за ящиком, Джонатан рыскал в поисках заветной отгибаемой доски, когда почуял гарь. Люди подожгли корни, и огонь распространился так быстро, что уже перешёл и на дом. - Огонь очистит вас, дети, но и я ещё дарую вам шанс! – кричал со стороны гостиной староста. С самыми сильными мужами и жёнами он уже проник внутрь. Дальняя доска поддалась. Медальон Джаспера – заговорённый лисий клык - лежал на месте. Дух был привязан к нему, и оставить медальон здесь – значит обречь и брата на вечное существование в руинах. Пожар полыхал, поглощая кухню и спальню. Горели травы и специи. Забурлила с новой силой в котле вода. Джонатан пытался выбраться из дома, намеревался пробежать прямо за спинами врагов, но те оказались чуткими на слух и схватили мужчину за рубаху. От одного он отбился. Лисий клык впивался в ладонь – настолько крепко Джо его держал. Когда же старшего брата схватили ещё двое – надежды не оставалось. Он увидел в окне Александру и Джаспера. Мотая головой в просьбе не соваться в дом, он резко выкинул амулет на улицу и девушка его подобрала. - Спасайтесь же! – кричал Джо. Староста командовал обойти дом, схватить беглецов, но остатки корней и бушевавший пожар стали серьёзной преградой людям – слишком много времени они потратили, дав детям фору. Родительский домик рушился – это было последнее, что видел Джо. Соловьи больше не пели и даже лес поник. Только ветер разносил печальную историю колдовской семьи, подгоняя Александру и Джаспера в неизвестность.