Даже после самой темной ночи на небе взойдет солнце

      Обычно занятия в Облачных Глубинах были невообразимо скучными. Большую часть информации Вэй Усянь и так знал, а потому чаще всего даже не слушал учителя, отправляя свои мысли в свободный полет. К счастью, Лань Цижень после первых достаточно подробных ответов перестал постоянно спрашивать Вэй Ина, и он мог с чистой совестью позволить себе потратить время на изобретение новых талисманов вместо записи скучных лекций.        Однако сегодня занятие привлекло внимание почти всех учеников. История появления клана Лань, ведущего свое начало от монаха, который окунулся в мирскую суету ради своей возлюбленной, звучала до того романтично, что даже скупой и полный хронологии рассказ Лань Циженя не смог испортить ее. Юные наследники и просто ученики оказались захвачены очарованием истории великой любви. Постепенно с обсуждения самого Лань Аня и его жизни разговор свернул на обсуждение спутниц на пути самосовершенствования. А точнее молодые юноши принялись обсуждать девушек из различных орденов, перебирая кто был девушкой их мечты.        Вэй Усянь практически не принимал участия в рассуждении. Его, несомненно, тоже заинтересовала история, однако сам он не видел ни в одной из известных ему заклинательниц свою родственную душу (к тому же никто из юного поколения не был способен сражаться с ним наравне (кроме Лань Чжаня), а это было важным в выборе спутницы на пути самосовершенствования), а потому предпочел подумать о новом талисмане. Последние три дня он безостановочно экспериментировал в их с Цзян Чэном комнате, пока талисман при последней попытке не вспыхнул в его руках, и теперь он пытался понять, что же именно он сделал не так.        В это время кто-то произнес:       - Цзысюань-сюн, а кого ты считаешь самой лучшей?       Вэй Усянь не услышал вопрос, находясь в своих мыслях, однако заметил, как его брат рядом вдруг резко напрягся.        - Ты бы лучше не спрашивал об этом Цзысюань-сюна. У него уже есть невеста, конечно же, он назовет ее имя! – одернул кто-то любопытного товарища.        Вэй Усянь мгновенно понял, о чем речь и перевел взгляд на красивого юношу, на лбу которого виднелась метка цвета киновари. Это был молодой наследник ордена Ланьлин Цзинь – Цзинь Цзысюань. Он был единственным законнорождённым сыном Цзинь Гуаншаня и считался одним из самых красивых из молодых господ их поколения. Вэй Ин и Цзян Чэн были знакомы с ним, все-таки Юй Цзыюань была лучшей подругой госпожи Цзинь. А еще он был помолвлен на Цзян Яньли – шицзе Вэй Ина и родной сестрой Цзян Чэна.       Уголки губ Цзинь Цзысюаня дрогнули, обнаруживая легкое недовольство, однако ученик из другого ордена не уловил возникшую неловкость и продолжил:       - Правда? А из какого она ордена? Не сомневаюсь, она чрезвычайно талантлива и красива!       - Не стоит об этом говорить, - приподнял бровь Цзинь Цзысюань.        - И что это значит? – внезапно вмешался Цзян Чэн, нахмурившись.        - Какая именно часть фразы «не стоит об этом говорить» тебе не ясна? – высокомерно отозвался Цзысюань.       - Фраза-то нам ясна. Но как, во имя всех святых, ты можешь быть недоволен моей шицзе? – резко заговорил Вэй Усянь.       Ученики притихли. Обычно Вэй Усянь говорил с ухмылкой и, как правило, не злился. Даже когда Лань Цижень отчитывал его, юноша не унывал, а только молча выслушивал весь поток замечаний с неизменной улыбкой. Но сейчас его улыбка сошла с его лица, а глаза прищурились в гневе. Атмосфера в ланьши резко сменилась на тяжелую и мрачную. Ученики поежились, отводя взгляд.        Цзинь Цзысюань вздрогнул под пристальным взором Вэй Усяня, но тут же высокомерно вскинул голову еще выше. Наследник ордена Цзинь не был близко знаком со своей невестой, помолвка с которой и вовсе состоялась лишь потому, что так хотела его мать и ее подруга. Сам юноша, как любой своенравный молодой человек, был удручен фактом того, что его мать решила все единолично, а потому он уже давно противился этому браку. Из-за этого же он не испытывал никаких симпатий к ордену Юньмен Цзян. К тому же при первом знакомстве мальчишки не поладили, а после Юй Цзыюань перестала брать их с собой. Но еще больше его возмущало, как Вэй Усянь из раза в раз оказывался лучше его в учебе, будь то теория или сражения на мечах.        В сердце молодого господина не первый день зрело недовольства и, наконец, ему предоставилась удобная возможность выплеснуть их:       - А не хочешь ли ты спросить, как я могу быть доволен ею?!       - Ах ты! – Цзян Чэн тут же встал, но Вэй Усянь отпихнул его.        - А ты, стало быть, нравишься всем без исключения? И откуда столько уверенности, чтобы так важничать?        Цзысюань никогда раньше не сталкивался с тем, чтобы на него смотрели столь с высока и уязвленно выпалил:       - Ты! Если она действительно недовольна мной, то пускай разорвет помолвку! Не сыну какого-то слуги мне что-то говорить!       При этих словах взгляд Вэй Усяня застыл, а после он внезапно расхохотался. Но это был не привычный всем задорный смех, а мрачный хохот, от которого даже Цзян Чэн, привыкший к любым состояниям брата, поежился.        - Если тебе так не нравятся слова сына какого-то слуги, то может ты сразишься с учеником Пурпурной Паучихи? – мрачно улыбнулся Вэй Усянь и потянулся к мечу.        Цзян Чэн, все порывавшийся ударить Цзинь Цзысюаня, замер и тоже улыбнулся, с тяжелым удовлетворением.        Цзинь Цзысюань никак не ожидал такого поворота. Он видел сражения Вэй Усяня на тренировочном поле, но в поединке они ни разу не сходились. И если честно, он не был уверен в своей победе, однако отступать сейчас было бы равносильно позору. Поэтому юноша встал и молча взял в руки меч.       Оружие зазвенело столкнувшейся сталью о сталь. Удар Вэй Усяня был столь силен, что Цзинь Цзысюань немного дрогнул, но не отступил. Вэй Ин вновь сделал выпад, взмахивая клинком столь стремительно, что он превратился лишь в красную вспышку, еле заметную взгляду. Одежды молодого заклинателя ордена Цзинь оказались разрезаны на рукаве, но сам Цзинь Цзысюань только взревел и бросился в ответный удар. И все же, пусть молодой наследник и оказался чрезвычайно талантлив, Вэй Усянь после тренировок госпожи Юй оказался в разы сильнее, и уже скоро начал теснить своего противника.        Неизвестно, чем закончился бы бой, но тут в ланьши влетел Лань Цижень, судорожно крича, ведь дойти до тренировочного поля никто из них не удосужился.       В тот же день оба главы Великих ордена получили письма о произошедшем. Драка взволновала оба ордена. И в Гусу прилетели Юй Цзыюань и госпожа Цзинь, Цзинь Цзинхуа. Женщины обнялись при встрече, но решили отложить разговор о случившимся после беседы с сыновьями.        Юй Цзыюань обнаружила Вэй Усяня стоящим на коленях на гальке.        - Даже тут мне никак не избавиться от хлопот из-за тебя! Ну и по какому же поводу ты влез в драку на сей раз? – строго спросила госпожа Юй приемного сына.        Цзян Чэн, стоявший рядом, резко вскинулся и начал рассказывать, в надежде сгладить гнев матери, ведь он и сам был готов ударить несносного наследника Цзинь.        - Шиму, мы с Цзян Чэном никак не могли промолчать, когда этот… павлин! так отзывался об А-Ли! – вставил Вэй Усянь в конце тирады брата.        Юй Цзыюань тяжело вздохнула, глядя на своих детей, яростно бросившихся защищать честь сестры. Как будто не она же их этому учила!       - Несносные мальчишки! Не могли дойти до тренировочного поля хотя бы? Сколько раз повторять вам: не действуйте импульсивно! Из-за того, что вы не способны подумать хоть маленько, прежде чем что-то делать, мне приходится выслушивать жалобы учителя Лань! Вернетесь домой и никакие уговоры не спасут вас от тренировок с Иньчжу и Цзиньчжу!              Госпожа Юй вновь встретилась с подругой, уже успевшей пообщаться со своим сыном.        - Что говорит, Цзысюань? – поинтересовалась она.        - Что еще может говорить мальчишка в таком возрасте? Снова жаловался мне на все подряд, начиная от учебы здесь и заканчивая помолвкой! Да разве ж он что-нибудь понимает?        Изначально госпожа Юй надеялась, что старшая дочь переймет ее характер, но с каждым годом все больше понимала, что А-Ли пошла в своего отца, даже нрав у нее был кроткий и неконфликтный. Смотря теперь на результат помолвки, благодаря которой она хотела дать своей дочери прочное положение и почет, она уже не была так уверена, что со своим характером Яньли справится.        Обсудив произошедшее вновь, подруги принесли свои извинения Лань Циженю и решили временно приостановить помолвку.        - Цзинхуа, подождем пока наши дети подрастут. Уже сейчас видно, что характером Яньли вся в своего отца, а Цзысюань в переходном возрасте и в любом случае будет недоволен невестой. Может быть, когда дети подрастут и поумнеют, то смогут наконец-то нормально общаться!       На том и порешили. И Вэй Усянь остался доучиваться в Облачных Глубинах.