Даже после самой темной ночи на небе взойдет солнце

      - Главы Орденов, присаживайтесь, пожалуйста, - молодой адепт ордена Цишань Вэнь жестом показал следовать за ним, чтобы проводить новых гостей к местам.        С площадки, где расположились прибывшие главы орденов, открывался хороший вид на стрельбище и было легко увидеть, кто из адептов выбывал из состязания. Немного на возвышении над остальными расположился Вэнь Жохань – глава ордена Цишань Вэнь и Верховный заклинатель.        - Сел над нами, словно мы уже его вассалы! – фыркнула Юй Цзыюань, располагаясь рядом с мужем.        Рядом с ней присела ее подруга – Цзинь Цзинхуа. Женщины давно не виделись и уже успели обсудить все новости, посетовав на непослушание сыновей и обсудив безнаказанность ордена Вэнь.        - Говорят, его старший сын – Вэнь Сюй, хочет найти себе невесту. По возрасту так давно пора. Хорошо, что у меня сын, а о расторжении помолвки А-Сюаня с А-Ли мы не успели объявить. Не хватало еще, чтобы он потянул к ней свои руки! – прошептала госпожа Цзинь своей подруге и огляделась, чтобы никто не подслушивал.        Госпожа Цзинь после смерти Цансэ оставалась единственной подругой госпожи Юй. С самых юных лет они обещали друг другу, что если у них родятся сыновья, то станут побратимами, а если дочери, то они станут названными сестрами. Если же родятся девочка и мальчик, то они обязательно в будущем поженятся. Хозяйки двух орденов питали друг другу глубокие родственные чувства, знали друг о друге все и к тому же занимали одинаковое положение в обществе. Ко всему прочему их жизненные пути оказались необычайно похожими: обе были из известных кланов, но являлись младшими дочерями, и обе вышли замуж за глав влиятельных кланов совсем не по любви. И обе же оказались несчастны в браке.        Поэтому было вовсе не удивительно, что Цзинь Цзинхуа относилась к Цзян Яньли словно к собственной дочери и переживала за ее судьбу не меньше ее родной матери. Кроме того, обе женщины еще надеялись, что когда их дети повзрослеют, то все же смогут найти общий язык, и они и в самом деле породнятся.       В сторону женщин двигался слуга, неся чай, потому разговор пришлось прервать и перейти на более нейтральные темы. Обсуждая ничего не значащие мелочи, они внимательно следили за происходящим на состязаниях. Первым выбыл лучник из ордена Цишань Вэнь. Госпожа Юй презрительно усмехнулась и бросила взгляд в сторону Верховного заклинателя.        Вэнь Жохань нахмурился и повернул голову к сыну, начиная говорить что-то очевидно резкое. Тот побледнел, выслушивая явно недовольную тираду отца. Юй Цзыюань слегка улыбнулась уголками губ. Ну право слово, как будто орден Вэнь мог показать хоть сколько-нибудь достойный результат! Особыми умениями ни орден Вэнь, ни орден Не в стрельбе из лука не выделялись. И стоило ей об этом подумать, как из состязания разом выбыло еще пять адептов, среди которых были и ученики ордена Цинхэ Не и ученики Цишань Вэнь. Сразу за ними покинули соревнования еще несколько юношей из менее известных орденов.        Первый адепт ордена Юньмен Цзян выбыл только спустя полчаса. Юй Цзыюань пристально посмотрела на юношу, запоминая лицо. По возвращении она обязательно устроит ему дополнительную тренировку.        - Смотри, Вэнь Чао уже промазал, но все еще продолжает стрелять. Воистину ордену Вэнь законы не писаны… - пробормотала Цзинхуа, не сводя глаз с площади.        Состязания продолжались.               Тем временем на стрельбище Вэй Усянь методично сбивал одну цель за другой. У него уже почти закончились стрелы, когда внезапно по лицу скользнул кусочек ткани. Щека зачесалась, но Вэй Ин не сбился и выстрелил вновь. Стрела попала точно в цель, поражая еще один манекен с духом. Ткань вновь заскользила, в этот раз по шее. Вэй Усянь, не ожидавший прикосновения вздрогнул и попытался отмахнуться, прицеливаясь в следующую мишень, как вдруг почувствовал неясное движение воздуха. Кто-то выстрелил прямо в него!       Двигаясь на одних инстинктах, Вэй Усянь дернулся в сторону, потерял равновесие и случайно схватил рукой мешающийся ему клочок белой ткани у лица. Стрела просвистела мимо, но Вэй Ин даже не посмотрел на нее - все его внимание привлек очень знакомый предмет гардероба одного из Великих Орденов. Это оказалась длинная белоснежная полоса с вышитыми на ней облаками. Вэй Усянь недоуменно повернул голову и обнаружил рядом Лань Ванцзи, который застыв, смотрел на зажатую в его руке лобную ленту. Казалось, он даже не дышал.       - Лань Ванцзи… Извини, твоя лента все время щекотала меня по лицу и, когда я чуть не упал, то случайно схватился за нее… Вот, держи обратно, - Вэй Ин постарался как можно аккуратнее передать ленту Лань Ванцзи, от пристального взгляда которого он даже растерялся.        Лань Чжань часто смотрел на него нечитаемым взглядом, когда он учился в Облачных Глубинах, но сейчас он даже не мигал. Только застыл безмолвной фигурой и не отрывал взгляда от ленты в чужих руках.        Так они и стояли в тишине, Вэй Усянь бережно протягивал ему ленту, стараясь не помять, а Лань Ванцзи смотрел прямо на нее. Внезапный хруст треснувшего лука в руке Лань Чжаня заставил их вздрогнуть и Лань Ванцзи резко вырвал лобную ленту из чужих рук.         В этот же момент остальные ученики обратили внимание на происходящее. Лань Сичень приблизился к брату и, положив руки ему на плечи, повел его в сторону.        - Ванцзи, ты ведь сам понимаешь, это была случайность. Если бы молодой господин Вэй не упал…       - Не нужно, - это были первые слова Лань Ванцзи. И Лань Сичень поразился холоду и безнадежности, прозвучавших в голосе младшего брата.       Все остальные ученики казались слишком серьезными и время от времени кидали взгляды на Вэй Усяня. Тот и сам понимал, что случившиеся имело большое значение для адептов ордена Гусу Лань, он помнил, что лобная лента обладала для них большим значением, но как ни старался не мог вспомнить почему.        - Что случилось? Ты все-таки что-то натворил? – раздался сбоку голос Цзян Чэна, недоуменно наблюдающего за тем, как ученики ордена Лань, всегда сохранявшие хладнокровие, вдруг резко сбились в одну толпу и о чем-то тихо переговаривались.        - Цзян Чэн, ты помнишь, что означает лобная лента ордена Лань? – проигнорировал вопрос Вэй Усянь.        - С чего бы мне запоминать такое? Спроси у матушки, когда вернемся. Что ты все-таки натворил?       - Да ничего! Кто-то стрелял в меня! Я потерял равновесие, а тут лента Лань Чжаня по лицу елозила, ну я и схватился случайно!        - Кто-то стрелял в тебя?! – Цзян Чэн пораженно застыл, даже не обратив внимание на остальную фразу.        - Ну да, говорю же. Стрела прямо в меня летела!       - Нам обязательно нужно будет поговорить с матушкой…       - Но сначала нам нужно выиграть! Иначе перед разговором шиму точно высечет нас Цзыдянем за недостаточное старание… - Вэй Усянь заметил, что брат расстрелял почти все свои стрелы и поспешил догнать его. Но из головы никак не выходило лицо Лань Ванцзи.                Соревнования окончились победой ордена Юньмен Цзян. Цзинь Цзысюань отставал от Вэй Усяня всего на несколько баллов и занял второе место, что заставило Цзян Чэна, разместившегося на третьем месте, кипеть от злости. Лань Сичень и Лань Ванцзи заняли четвертое и пятое места соответственно, но оба лучника покинули соревнования незадолго до их окончания.       На награждении Вэй Усянь все время старался разглядеть Лань Ванцзи, чтобы вновь поговорить с ним и решить возникшее недоразумение, но тот не пришел. Лань Сичень сообщил, что его брату нездоровится и забрал его награду сам.        Как бы Вэй Ину не хотелось поговорить хотя бы с ним, первым делом после соревнований он отправился к госпоже Юй, в надежде, что та будет довольна результатами и ответит на несколько его вопросов.        Юй Цзыюань и впрямь была довольна. Обычно она ругалась, если хоть один из ее детей кому-либо уступал, и даже если они уступали друг другу, она всегда требовала, чтобы оба стремились быть лучше. Однако стрельба из лука, все же, не была в ее списке первоочередным умением, так что она лишь скупо кивнула сыновьям.       - Шиму… У нас возникло… недопонимание с Лань Ванцзи… - попытался как можно аккуратнее начать Вэй Усянь.        - О пресвятая Гуаньинь! Что ты все-таки натворил?!       - Да почему сразу натворил! Это была абсолютная случайность! – Вэй Усянь возмутился, что уже второй раз его делают виноватым, хотя это и правда была просто случайность! К тому же весьма нелепая.       Он рассказал, как все было приемной матери, и та ненадолго замолчала.        - Лобная лента ордена Гусу Лань… Ее не могут касаться чужие люди, только семья и спутники на пути совершенствования, - наконец медленно проговорила она. – Если бы ты намерено коснулся ее, то, несомненно, был бы скандал. Но если все так, как ты говоришь… Что ж, это не более, чем досадное недоразумение, клан Лань должен понимать это. Мы принесем свои извинения, если они потребуют, но не будем заводить разговор об этом первыми. В конце концов, думаю сам Лань Ванцзи не захочет упоминать об этом впредь.        Вэй Усянь замер. Конечно, он думал, что касаться ленты просто так нельзя, но только спутники на тропе самосовершенствования? Вэй Усянь поежился и вздохнул с облегчением, что его вины в произошедшем и впрямь было мало.        - Что меня волнует куда больше, так это то, что в тебя стреляли! Кто только посмел?! – Юй Цзыюань пылала гневом. Она понимала, что это вряд ли была случайность, скорее предупреждение, пусть и возможно ненамеренное. – Мы пробудем в Цишане еще один день, затем будут только собрания глав, и мы уедем. Только попробуйте нарваться на неприятности за это время. Вэй Ин, чтобы не смел далеко уходить один. Цзян Чэн, проследи за ним.        Не смотря на опасения госпожи Юй, следующий день прошел весьма мирно. Вэнь Чао, младший сын Вэнь Жоханя, косо смотрел на всех победителей соревнований, но не подходил. А если Цзян Чэн замечал его где-либо, то сразу старался отвести брата в другую сторону.       Поэтому весь день мальчишки потратили на развлечения. Вэй Усянь вместе с братом и Не Хуайсаном отправились за местным вином, а после расположились в том самом саду, где Вэй Усянь повстречал того робкого заклинателя – Вэнь Цюнлина. Вэй Усянь хотел, чтобы тот все же пришел, но старался не питать напрасных надежд.        - Не-сюн, что у тебя случилось? Ты все время словно в воду опущенный ходишь, - спросил Вэй Ин, когда парни расположились на траве.        Не Хуайсан, уже отпивший пряного вина, поморщился и вздохнул:       - Дагэ опять наседает с тренировками с саблей. А я не хочу! Мне этой саблей махать… да в гуевую задницу сабли эти.        - Почему бы тебе не выбрать другое оружие? Можно ведь тот же меч попробовать? – поинтересовался Цзян Чэн.        - Если бы… старший брат считает, что негоже нарушать традиции, а клан Не всегда заклинает с помощью сабель. Я говорил ему сотни раз, что раз не мне быть главой ордена в будущем, то и традиции можно не соблюдать, но он уперся столбом и не слушает меня! И чего он так прицепился ко мне…        На поляне повисло напряженное молчание. Вэй Усянь и Цзян Чэн не знали, как приободрить друга. Клан Не происходил от мясника и в самом деле испокон веков использовал для заклинательства сабли. Стремление Не Минцзюэ следовать традициям было совершенно понятным – все кланы заклинателей таят свои секреты мастерства, накопленные годами практики. Если же они решатся отступить от идеалов своего основателя, кто знает, сколько лет им придется искать свой путь заново, начиная с самых низов. Да и удастся ли вообще это осуществить?       Внезапно тишину прервал треск сломанной ветви. Молодые заклинатели тут же повернулись в сторону шума и увидели Вэнь Цюнлиня, который мялся на краю поляны.        - Из-извините! Я… я не хотел мешать! – юноша тут же покраснел и собирался уже уйти, когда Вэй Усянь вскочил с места и в мгновение ока оказался рядом.        - Цюнлинь-сюн! Ты все-таки пришел! Пойдем, пойдем, я познакомлю тебя с остальными. Не бойся, никто из них не кусается, хотя вот Цзян Чэн и похож на своих любимых собак, такой же грозный! Но ты не пугайся, это он с виду только такой, на самом деле А-Чэн тот еще душка!       Цзян Чэн фыркнул, но не стал спорить. Вэнь Цюнлинь растеряно шел за Вэй Усянем, огорошенный его внезапной болтовней. Вэй Ин же не замолкал, он старался расслабить робкого парня, чтобы тот почувствовал себя комфортно.        - В… Вэнь Нин… - наконец пробормотал юноша.       - Что-что? Прости, я совсем заболтался и не расслышал!       - Вэнь Нин… так меня зовут… - еще больше покраснел ученик.        - Вэнь Нин! Тебе подходит это имя!        - Прекрати его смущать! Ни стыда, ни совести! Докопался до бедного парня, он уже не знает куда деться от тебя, – заворчал на него Цзян Чэн.       - Нет! Господин Вэй вовсе мне не надоедает! – внезапно пылко возразил Вэнь Нин и тут же снова покраснел, испугавшись собственной смелости.        Вэй Усянь захохотал, падая на плечо Не Хуайсану, который прикрывшись веером рассматривал нового знакомого. Вэнь Нин, вероятно, состоял в дальнем родстве с адептами клана Вэнь. Его статус был ни высок, ни низок, но при этом юноша был столь робок и застенчив, что никто не обращал ранее на него внимания. Не Хуайсан, до этого настороженно относившийся к любому человеку с фамилией Вэнь, все же заключил, что конкретно этот представитель фамилии был совершенно безобидным и вполне себе милым. А еще слишком заворожено смотрел на Вэй Усяня, что оказалось Хуайсану внезапно неприятным.        Через некоторое время вся компания окончательно расслабилась и даже Вэнь Нин уже улыбался над общими шутками. Вэй Усянь и правда дал ему несколько уроков, а после предложил пострелять самому. Сначала Вэнь Нин растерялся и снова промазал, но, когда никто не стал над ним смеяться, почувствовал себя гораздо увереннее. К тому же Не Хуайсан заметил, что он стреляет даже хуже и вовсе не видит повода для смеха! Уже к концу дня Вэнь Нин смог совершенно спокойно стрелять хотя бы в присутствии трех людей!       Вечером молодые заклинатели вернулись в предоставленные им покои и решили однажды вновь собраться на той же поляне. Юноши успели немного захмелеть. Все же вино, изготовленное в Цишане, оказалось очень вкусным, хотя по общему заключению (всех кроме Вэнь Нина, который пить отказался) все же уступало «Улыбке императора», изготовленной в Гусу.        На душе у Вэй Ина было легко и светло, даже Цзян Чэн не ворчал на то, что его обошел какой-то павлин. Казалось, что напряженная мрачность последних дней наконец отступила.         В это время Лань Сичень, прикрыв двери, зашел в покои, выделенные его брату. Лань Ванцзи сидел перед низким столиком. Его волосы разметались по плечам, спадая густой волной на спину. В руках юноша держал лобную ленту, не сводя с нее глаз.        - Ванцзи… Ты второй день не выходишь из комнат. Поговори со мной.        Лань Ванцзи продолжил хранить молчание. Только его руки напряглись, но тут же вновь расслабились. Он вновь аккуратно провел рукой по ленте, проверяя не помялась ли она от его импульсивного порыва.       - Брат… То была случайность, ты ведь и сам это понимаешь. Не стоит придавать столь большое значение нелепому числу совпадений.       - Нет нужды говорить об этом, - перервал его Лань Чжань.        Комната вновь погрузилась в тишину. Лань Сичень немного помолчал и предпринял еще одну попытку:       - Молодой господин Вэй… это ведь он?.. Тот, кто волнует твое…       Но не успел он договорить, как Лань Ванцзи вновь его прервал.        - Брат, я не хочу говорить о нем. – и помолчав добавил: - Приношу извинения, что перебил тебя.  Это недостойное поведения. Я перепишу раздел о благонравии, когда вернусь в Гусу.        - Ванцзи, это вовсе не обязательно, - вздохнул Лань Сичень, видя упрямый взгляд брата.        Время приближалось к часу свиньи, и скоро наступала пора отбоя по правилам ордена Гусу Лань. Первый Нефрит вновь взглянул на брата и отправился в свои покои.