Даже после самой темной ночи на небе взойдет солнце

      Вытащить тетиву из всех луков и связать воедино было делом муторным. Целый сяоши они потратили на то, чтобы создать из тонкой лески грозное оружие.       — Техника смертельных струн? — поинтересовался Вэй Усянь.       — Мгм… это секретная техника ордена, — подозрительно ответил Лань Ванцзи.       — Я и не говорил, что знаю ее. Просто читал. Не думал, что доведется увидеть ее в деле.       Цзян Чэн в это время собирал на берегу стрелы, внимательно прислушиваясь к разговору. Не сказать, что его все также раздражал Лань Ванцзи, как это было всего какой-то год назад, но и доверия он к нему все еще не испытывал.       Когда с приготовлениями было покончено, все трое тихо вышли на берег и разошлись по своим позициям.       Черепаха продолжала спать, огромной тушей вздымаясь над водой. Ее лапы, голова и хвост теперь втянулись внутри и в панцире зияли огромные дыры, через которые Вэй Усянь планировал проникнуть внутрь, чтобы нанести удар по самым мягким тканям чудовища. Эта задача досталась ему после долгих споров с шиди. Последним аргументом стало то, что он единственный тут не ранен.       Теперь Вэй Ин медленно брел сквозь мутную зловонную жижу внутри панциря с охапкой стрел и тавро в руках. Вокруг плавали куски тел, а смрад стоял такой, что глаза слезились. Вэй Усянь был искренне удивлен, как его еще не вырвало. Это была не просто грязь — это была трупная жижа.       Вскоре он оказался уже по пояс в этом месиве.       Черепаха продолжала храпеть, когда рука Вэй Усяня наконец нащупала ее бугристую кожу. В полной темноте он продолжил на ощупь обследовать окружающее пространство, стараясь дышать через рот. Он был возле того самого места, когда шея переходила в тело, а значит кожа здесь становилась тоньше. Идеальное место для удара.       И все бы прошло хорошо, если бы внезапно не оказалось, что стрелы и тавро, спрятанные для удобства за спину, за что-то зацепились. Он изо всех сил потянул тавро на себя, но неожиданно вместе с ним вытащил и то, за что оно зацепилось. Это оказался длинный клинок. Вэй Усянь попытался схватить его, чтобы освободить свое оружие, но стоило ему прикоснуться к черному металлу, как в его голове словно взорвалась бомба. В ушах раздались пронзительные крики разных голосов, а руку обожгло невыносимым холодом.       Он тотчас дернулся и отпустил меч. «Что это за чертова штука?!» — пронеслось в его голове. Но времени размышлять уже не было. Храп внезапно прекратился и внутри панциря внезапно все залило желтоватым светом.       Вэй Усянь рывком обернулся и оказался прямо перед огромным глазом монстра. Чудовище обнажило заляпанные кровью клыки, распахнуло пасть и оглушительно взревело.       Вэй Ин еле устоял от порыва воздуха из огромного рта, а в следующий миг, когда голова зверя двинулась к нему, чтобы сожрать, он размахнулся и всадил в открытую пасть охапку тавро. Самодельное оружие встало ровно между челюстями. Теперь тварь не могла сомкнуть челюсти, и Вэй Усянь со всей возможной силой метнул связку из нескольких стрел в его пасть. Они вонзились прямо в нежный участок уязвимой кожи глотки.       От резкой боли, Черепаха-губительница с такой силой сомкнула челюсти, что все тавро согнулись под давлением. Ее тело забилось внутри панциря. Мотая головой, тварь подняла волну из трупов, которая едва не погребла Вэй Усяня. Он пытался изо всех сил грести против жуткого потока, но тварь с огромной силой втягивала в свою пасть все, что находилось вокруг.       Вэй Ин уже совсем отчаялся, как внезапно, его рука наткнулась на тот самый меч. Его сердце вновь обдало холодом, а в ушах зазвучали крики и жуткий вой. И тем не менее, это было его единственным оружием. Поэтому, когда его начало окончательно засасывать в пасть чудовища, он покрепче схватился за меч и вонзил его между челюстями твари.       Черепаха-губительница окончательно обезумела от боли. Она принялась со всей силы биться головой о стены панциря, пытаясь избавить от застрявшего, словно кость, Вэй Усяня и, наконец, высунулась из панциря. От испуга и боли тварь вылезла настолько сильно, что даже нежная часть тела, не закрытая защитными пластинами, показалась над водой.       Лань Ванцзи уже поджидал ее снаружи. Стоило ей только показаться, как тонкая струна обвила шею черепахи и прорезала плоть.       Они вдвоем ранили чудовище изнутри и снаружи, не давая ей ни спрятаться, ни убежать.       Цзян Чэн, ждавший подходящего момента, прицелился и выстрелил из единственного не тронутого лука. Стрела попала в глаз, и Черепаха-губительница взревела еще сильнее. Она начала мотать головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться хоть от одного из них, но Цзян Чэн продолжал методично выстреливать, и каждая стрела вонзалась глубоко в плоть. Как только стрелы закончились, он отбросил лук и, схватив меч, найденный на берегу, бросился к монстру.       Оттолкнувшись от высоко камня, он прыгнул на Черепаху-губительницу и вонзил меч рядом со струной. Ногами он крепко обхватил чудовище и стал мечом разрезать плоть.       Лань Ванцзи продолжал крепко сжимать струну в руках, не отпуская ни на миг, и срезая плоть цунь за цунем. Его руки уже окрасились кровью, но он ни на миг не отпускал струну.       Так, пока один ранил тварь изнутри, а двое других совместными усилиями срезали голову монстра снаружи, прошло не менее четырех сяоши, когда наконец чудовище затихло и его голова упала в воду. Огромный панцирь так и остался лежать в пруду, а черная вода окрасилась в красный. Повсюду стоял резкий запах крови.       С громким плеском Лань Ванцзи прыгнул в воду и поплыл в сторону змеиной головы. Туда же погреб и Цзян Чэн. Огромные глаза Черепахи остались открытыми и уже подернулись мутной дымкой, а вот зубы оказались плотно сомкнутыми.       — Вэй Ин! — громко позвал Лань Ванцзи.       Цзян Чэн обжег того взглядом, но ничего не сказал. Вместо этого он тоже позвал брата:       — Дагэ!       Но в ответ не донеслось ни единого звука.       — Нужно открыть ее пасть! — резко скомандовал Лань Ванцзи и сам просунул руки между рядами зубов.       Цзян Чэн молча присоединился. Совместными усилиями им удалось разжать челюсти монстра и первым, что они увидели, оказался черный как смоль железный меч, застрявший между нижним и верхним небом черепахи. Острие меча и его рукоять ушли глубоко внутрь ее глотки, а посередине меч изогнулся дугой.       Вэй Усянь же, свернувшись, словно креветка, и спрятав голову, обеими руками крепко держался за давно уже затупившееся лезвие, только это и спасло его от падения внутрь бездонного чрева.       Заклинатели подхватили его и потащили наружу. Челюсти черепахи расслабились, и меч выпал из пасти в воду.       — Дагэ! — вскрикнул Цзян Чэн, и веки Вэй Усяня вздрогнули.       — Чего это ты меня так зовешь? С четырнадцати этого слова из твоих уст не слышал… — пробормотал Вэй Ин и вздрогнул всем телом.       К тому моменту, они уже успели дотащить его бессознательное тело до суши. Вэй Усянь закашлялся и резко сел.       — Что случилось? Оно сдохло?! Все в порядке?       — Да! Сдохло, оно сдохло! — закричал в ответ Цзян Чэн и словно обмяк всем телом.       — Сдохло? Сдохло… Прекрасно! Все целы? Никто не ранен?       — Все в порядке, — ответил Лань Ванцзи, пристально вглядываясь в Вэй Ина. Что-то в его реакции ему показалось странным. Скорее всего, тот сильно ударился головой и получил сотрясение мозга.       — Грот… Надо проверить выход! Скорее, пойдем отсюда! — забормотал Вэй Усянь и даже попробовал встать.       — Сиди! Я проверю, — остановил его Цзян Чэн и почти сразу вернулся к озеру и нырнул.       — Лань Чжань… Мы справились… — продолжал бормотать Вэй Усянь.       Лань Ванцзи вздрогнул, услышав свое имя, но промолчал. Через некоторое время над водой вновь показалась голова Цзян Чэна.       — Выход… Его нет… — растеряно произнес он.       Раньше чудище лежало прямо над выходом, но во время битвы его тело переместилось и выход должен был быть свободным.       — Как… нет? — из последних сил произнес Вэй Ин.       — Его… завалило, — выдавил из себя Цзян Чэн.       Все трое обессиленно осели на землю. Шутка ли? Они решились на битву, только чтобы иметь возможность выбраться, но теперь они лишь зря израсходовали последние силы, а надежды на спасение так и не появилось.       — Нам стоит вернуться в пещеру, — произнес наконец Лань Ванцзи и поднялся.       Медленно передвигая ногами и спотыкаясь, все трое вернулись в грот, в котором обустраивались последние четыре дня. Вэй Усянь, только дойдя до места импровизированной постели, упал и потерял сознание.       Лань Ванцзи, оказавшийся ближе, подхватил его и коснулся рукой лба:       — У него жар.       Цзян Чэн выдохнул. Все лекарства, сделанные девой Ло, они уже использовали. У них не было почти ничего, чтобы дожить до спасения.       — Его… надо раздеть, — выдавил наконец он. — Я… мне остается только греть его своим телом, чтобы зараза вышла. Второй молодой господин Лань, вам… тебе лучше уйти, если ты не готов это видеть.       Но Лань Ванцзи молча принялся раздевать его брата. А затем скинул собственные одежды, лег рядом и накрыл их.       — Мы не дадим ему умереть, — наконец ответил он на вопросительный взгляд Цзян Чэна. — Будем передавать духовные силы по очереди.