Сезон Рейлин

      Вечером разразилась гроза, и ливень освежил пыльную брусчатку на Мейн стрит. Рей лежала на кровати, пустым взглядом наблюдая за дождевыми каплями на оконном стекле. Единственное, что она чувствовала, было опустошение. Усталость от бесконечных мыслей, поток которых было не остановить, навалилась на нее внезапно, и когда прислуга позвала к ужину, она не смогла поднять себя с кровати.       Несколько часов назад ее домой сопроводили Кайдел и мистер Демерон. Рейлин незамедлительно отправилась в спальню, сославшись на ужасную головную боль. Впрочем, она не лгала, вот только никто из домочадцев не знал, что помимо мигрени ее мучила плеяда неприятных эмоций. Привыкшей к спокойной размеренной жизни, для нее был настоящим потрясением сегодняшний случай.       Внезапно раздался стук в дверь. Рей ждала его. Она не спустилась к ужину, а значит, кто-то обязательно должен был справиться о ее здоровье.       – Войдите.       – Рейлин, как ты себя чувствуешь? Я принесла ромашковый чай.       Это была Маз. Она поставила поднос на прикроватную тумбу, и присев рядом, начала разливать ароматный напиток по чашкам.       – Мне лучше, благодарю. Думаю, к утру все пройдет.       – Ну и что случилось?       Рей всегда завидовала проницательности своей няни.       – Это просто головная боль.       – Эти сказки можешь рассказывать своему дяде, а не мне. Либо говоришь все как есть, либо я зову миссис Коллинз на помощь.       –Только не тетушку, – жалобно простонала Рей. – Обещай меня не ругать и обещай ничего не рассказывать ей.       – Все будет зависеть от степени твоих глупостей.       Настороженность Маз была очевидной. Разумеется! Рейлин никогда еще не попадала в такие ситуации. Она росла послушным ребенком, и самое большее, за что ее ругали, было чтение слишком взрослого романа для пятнадцатилетней девочки. Кто знал, что тетушка случайно забыла свою литературу в гостиной. Ту сцену с поцелуем Рей помнила до сих пор.       Она рассказала все: о первой встрече с бароном в парке, об их ссоре на балу, о зловредной Базин и даже подслушанном ею флирте с По. На последнее Маз одарила ее особо строгим взглядом. Свой монолог она закончила отвратительным окончанием пикника.       – Не знаю уж, что он хотел. Может извиниться? Сомнительно! Этот не джентльмен умеет только оскорблять и унижать женщин!       – Рейлин… – Вдруг заговорила Маз и сделала драматическую паузу. Сердце юной леди сразу подскочило к горлу. – Я не буду говорить, что ты повела себя как невоспитанная кухарка, когда отказала барону в танце; я не буду говорить, что ты ответила на колкость мисс Нетал колкостью, словно маленькое дитя; я даже проигнорирую твое кокетство с сэром Демероном; но вступать в конфронтацию с мужчиной прилюдно! В этом доме тебя так не воспитывали!       – Тише-тише. Я знаю, Маз, прости… Но он ведь подлец! Я – леди, я более подвержена эмоциям, нежели он, как джентльмен!       – Мне все равно, какой он! Однако, мне более чем важно, как в обществе проявляешь себя ты! И недели не прошло с твоего дебюта, а ты уже натворила столько неприятностей.       – Мне очень жаль… – Искренне произнесла она, поджав сухие губы, словно готова была разрыдаться в сию минуту.       – Иди сюда, – Маз сменила гнев на милость и крепко обняла свою воспитанницу. – Мы, что-нибудь придумаем. Единственная неуправляемая проблема – мисс Нетал. Страшнее косых взглядов могут быть только перешептывания за спиной. Мистер Демерон в случае лживых сплетен готов их опровергнуть?       – Конечно! Он настоящий джентльмен.       – Джентльмен, который оскандалился, не забывай это, Рейлин.       – Хорошо, но это не делает его дурным человеком.       – Я не знаю, нравишься ты сэру Демерону так же, как он тебе, но это и не важно, сама знаешь почему. Однако могу предположить, что барон к тебе однозначно неравнодушен.       От абсурдности предположения Рей буквально ахнула. Она удивилась бы меньше, скажи Маз, что Король страстно любит ее.       – Что ты такое говоришь? Этот негодяй буквально сказал при всех, что я его не достойна!       – Дорогая, это только в книгах все мужчины – истинные джентльмены. В жизни они порой ведут себя не по-джентльменски, и если понравившаяся им леди отказывает не то что в ухаживаниях, а в простом танце, некоторые могут всерьез обидеться.       – Как это по-детски!       – Кто бы говорил, – мягко улыбнулась Маз.       – Так или иначе, после всех его «проявлений», интереса от меня он точно не дождется! Я уж лучше приму ухаживания старого адвокатишки, как он указал мне, чем заговорю с ним еще хоть раз!       – Никогда не загадывай на перед, Рейлин. Жизнь – очень непредсказуема.       – А что тут загадывать? Все более чем очевидно. Этому мерзавцу подойдет только такая же гадкая пара, так что желаю им счастья с Базин Нетал!       – Ну позлись-позлись, только не вздумай больше демонстрировать свои чувства публично. А еще тебе стоит перестать обмениваться с мистером Демероном любезностями, это может ввести в заблуждение потенциальных женихов.       – Или же наоборот, подогреть интерес ко мне, – ее губы тронула хитрая улыбка. – Мы просто общаемся, правда.       – Наслышана я о том, как он общается с дамами!       – Ма-а-аз… Не рассказывай тетушке, прошу…       – Ее, действительно, сильно рассердит твой конфликт с бароном. Она всерьез надеется, что итогом этого сезона станет ваша свадьба.       – Она – большая сказочница!       – Ладно, Рейлин, допивай чай и отдыхай. Миссис Коллинз я скажу, что ты поссорилась с мисс Нетал, только и всего.       – Может лучше ничего не говорить? Ты же знаешь, как сильно она подвержена тревоге.       – Она ждет от меня хоть какой-то информации, поэтому из двух зол мы выберем меньшее, – подмигнула заговорщицки Маз и, пожелав спокойной ночи, вышла из комнаты.       Ромашковый чай подействовал, и, подготовившись ко сну, она снова отправилась в кровать. Рейлин задумалась о тетушкином желании ее брака с мистером Соло. Оно было логичным. Теорию о различиях джентри и класса высшей аристократии она усвоила еще в семилетнем возрасте. Однако чем быстрее Рей приближалась к возрасту невесты, тем точнее она понимала, насколько сильно уступает титулованным леди. Статус и богатое приданное, независимо от красоты и привлекательности, делали их самыми завидными невестами. У Рейлин же были только ее приятная внешность, имя и репутация, которую она должна была беречь с особым усердием. Дядя Ричард в последнее время стал все чаще жаловаться на снижение рентного дохода. Рей не разбиралась в этом, но понимала, что земельная рента напрямую связана с состоянием семьи Коллинз. Еще и поэтому ее мужем должен был стать весьма состоятельный джентльмен, не имеющий интереса к ее приданному. И все же, в такие рамки вписывался не только барон Соло, но, должно быть, для Агнесс он был самым приятным кандидатом.       Рей мысленно нарисовала сценку «исповеди» перед тетушкой и острое чувство вины надавило на грудь. Нет! Впереди еще целый сезон – честный разговор подождет.              

***

      Она не любила вышивать. Это малоподвижное и скрупулезное занятие угнетало живой нрав Рейлин, вызывая желание развить хоть какую-нибудь активную деятельность. Но сейчас оно оказывало успокаивающий, почти лекарственный эффект. Это помогало не думать об отсутствии достойных джентльменов в гостиной их дома, желающих заполучить ее внимание; а также позволяло не вспоминать вчерашний день.       – Леди Рейлин, к вам пришли, – внезапно объявил слуга. – Сэр По Демерон и леди Кайдел.       Взглянув на тетушку, которая до этого с упоением «поглощала» очередной любовный роман, Рей заметила, как по ее лицу пробежала тень разочарования.       – Пускай войдут, – сказала хозяйка дома.       Как только Кайдел оказалась в гостиной, Рейлин не могла не заметить ее преображения. На обычно бледном лице появился румянец, карие глаза приобрели блеск, а светлые волосы, который прежде подруга убирала в тугой пучок, сейчас лежали в красивой прическе.       – Как ты себя чувствуешь? – Спросила она Рей, как только тетушка удалилась из комнаты.       – Уже лучше.       – Кайдел рвалась проведать вас еще вчера вечером, – с улыбкой сказал По, заняв софу напротив. – Мне стоило больших трудов уговорить ее подождать до сегодня.       – Я ценю вашу заботу.       – Однако тебе, кузен, тоже есть, что сказать…       – Да. Леди Рейлин, прошу заранее прощения за упоминание о минувшем… инциденте, я знаю, как должно быть вам неприятно об этом лишний раз вспоминать, и, тем не менее… Как хороший друг барона, смею заверить вас, что он не так ужасен, как его вчерашнее поведение.       – За человека всегда говорит его поведение, – ответила Рей, но мигом осеклась, вспомнив свое активное участие в конфликте.       – Возможно, вы правы. Я искренне не хочу, чтобы вы держали зла на него. Уверен, он безмерно сожалеет о своих словах.       – И все же, сегодня за него говорите вы, мистер Демерон, словно барон не в состоянии появиться здесь и извиниться. Однако смелости на оскорбление дамы в общественном месте у него хватает, – от слова к слову она начинала злиться все больше. – Только прошу вас, не передавайте ему мои обвинения. Я не хочу больше находиться в обществе Бенджамина Соло и уж тем более не хочу видеть его в этом доме.       – Рейлин, ты не справедлива, – вдруг возмутилась Кайдел. – Ты первая проявила к нему неуважение. Разумеется, это не оправдывает его, но я уверена, что сожалеть о своих поступках не чуждо и тебе.       Рей затравлено посмотрела на мистера Демерона. Она не желала, чтобы вовлеченных в эту ссору лиц становилось все больше.       – Не беспокойтесь, мисс Ниима, я в курсе всей ситуации. Как я уже сказал, Бен – мой близкий друг…       Так легко произнесенное По имя барона вызвало в ней противоречивые ощущения. Этому холодному, строгому джентльмену идеально подходило «Его милость», «Мистер Соло», «Бенджамин Соло» и просто «барон», но никак не короткое мягкое «Бен».       – Я… Я просто хочу оставить эту ситуацию позади. Я признаю, свое полноправное участие в конфликте, но больше не хочу быть вовлеченной в эту тему.       – Вы имеете на это полное право, – почти ласково ответил сэр Демерон. – Я всего лишь хотел попытаться ослабить вашу неприязнь к моему другу.       – Я ценю ваши старания, – слова прозвучали искренне. – Обещаю, попробовать унять свою неприязнь, однако пока это дается мне трудно.       После того, как из разговора исчезло любое упоминание лорда Соло, общение с гостями приобрело легкий и непринужденный характер. В конечном итоге мистер Демерон оставил подруг, обещая вернуться за кузиной немного погодя.       Оставшись с Кайдел наедине, Рей тут же принялась расспрашивать про мистера Арчера. Она была уверена, что положительные перемены во внешности были связаны именно с этим джентльменом. Впрочем, сегодня Кайдел и не думала скрывать своей симпатии.       – Мне кажется, я нашла свою родственную душу, понимаешь?       – Наверное, – ответила Рейлин, но в действительности она совсем не понимала, о чем говорит подруга.       – Это чувство в груди, Рей, я это испытываю. Словно скручивается какой-то клубок жара, а потом мистер Арчер делает мне комплимент, и клубок стекает… куда-то вниз. Понимаешь?       – Не уверена…       Но Кайдел и не нужен был ее ответ. Она находилась будто в мечтаниях, вспоминая памятные моменты.       – Сегодня он приходил к нам на завтрак. Дядя, сказал, что он приятный джентльмен, да, и По он нравится. А завтра он пригласил меня на скачки, ты же пойдешь?       – Тетушка не позволит мне пропустить день поисков достойного мужа, – с легкой улыбкой ответила Рейлин, гримасничая в конце.       – В любом случае, скачки – это весело! Не терпится узнать, что там, у Роуз с Армитажем Хаксом.       – Надеюсь, скоро мы получим приглашение на свадьбу. Кажется, вашего замужества я жду с большим нетерпением, чем свое.       Ложь. Определенно ложь. Каждая леди в Лондоне мечтала лишь о своем счастье. Конечно, Рейлин волновала судьба подруг, но не более чем ее личная. Сидя рядом с Кайдел, и выслушивая ее восторженность мистером Арчером, она не могла в полной мере порадоваться за нее, пока собственное будущее мало походило на блестящие перспективы. Минул третий день сезона, а в гостиную дома Коллинзов все еще не ступала нога приличного джентльмена с характерными намерениями. Словно вторя ее мыслям, в комнату вошел слуга:       – Леди Рейлин, к вам пожаловал джентльмен.