Смрад любимой книги

      Как же Джинни была права насчёт бессонной ночи. Гермиона заняла позицию у боковой стены, чтобы её вдруг не загнали в угол. Её глаза ужасно слипались, она похлопала себя по щекам, сбивая сонливость. Она выпотрошила пакет с постельным бельём и закуталась в него. Из щелей пола нестерпимо дуло. Джинни точно нашёл Дрейк и уже помог ей, если эти люди всё-таки смогли ей навредить. Дрейк отвезёт её к Малфою, и тот позаботится о ней. Гермиона уткнулась носом в свои колени, снова подавляя рыдания. Нет никакого смысла в слезах. Драко… Он, вероятно, уже попытался отследить её телефон. Сможет ли он найти подсказки в виде босоножек? Она в злости закусила губу, мысли бешеным потоком крутились в голове. Долохов точно знал, что делает. Попробуй найти машину, на которой её увезли, если они сменили три. Камеры могут помочь, но это займёт время. Поттер поможет, потому что Джинни потребует. Полиция будет её искать. Драко будет её искать. Они не должны столкнуться. Малфои не должны вмешиваться. Это исключено. Она не допустит, чтобы он вернулся в мафиозный ад. Гермиона нервно сглотнула и опасливо посмотрела на бутылки с водой. Она взяла одну из них и аккуратно встала под тусклой лампочкой, стараясь не наступать на уже не белоснежный бинт. Если бы её хотели накачать, то проткнули бы бутылку. Она внимательно её осмотрела, сорвав пластиковую этикетку. Нажала на неё, чтобы проверить герметичность. Открыла и понюхала. Никакого запаха. Отпила глоток, только смочив губы и разбавив вязкую слюну. Нужно подождать, вдруг ей станет плохо. Дверная ручка повернулась, и Долохов вошёл, настороженно глядя на Гермиону. Она сглотнула, подпрыгивая на одной ноге и отходя к боковой стене. Мужчина осмотрел комнату и смятый матрас с бельём. — Проголодалась? Я надеялся, что ты уснула. Гермиона усмехнулась. Сон — непозволительная роскошь в её ситуации. — Я знаю про кодекс только то, что нельзя беспокоить тех, кто ушёл, — она с вызовом подняла подбородок вверх. — Драко не вернётся к мафии. Он мне обещал. Антонин хмуро на её посмотрел и хмыкнул. — Раньше нет, — он указал на неё. — Теперь да. Он закрыл дверь с этой стороны, прокрутив ключ, и положил его в карман. Гермиона внимательно следила за его действиями. — Расскажи мне о нём, — мужчина раскладывал на полу перед матрасом упаковку кексов и связку маленьких пакетов с молоком. — Извини, мы решали всё впопыхах, — он осмотрел её когда-то красивое платье. — Я найду утром для тебя одежду потеплее. Накинь на себя одеяло, не хватало, чтобы ты ещё заболела. Он подозвал её жестом, приглашая поесть. Очевидно, он решил играть роль доброго полицейского. Как же ей хотелось ударить его! О голоде не могло быть и речи. Её тошнило от этой ситуации, от этого места и от этого человека. От страха. От осознания опасности, которая грозит Драко. Гермиона закинула голову вверх, пытаясь прогнать слёзы. Антонин внимательно смотрел на неё, понимая, что она не скажет ни слова, и со вздохом вскрыл упаковку с кексами, присаживаясь на половину матраса. — Как твоя нога? — буднично поинтересовался он. Гермиона усмехнулась, чувствуя, как всё-таки слёзы текут вниз. — Как вы можете спрашивать такое? Из-за вас я тут! Из-за вас болит моя нога! Вы не имели права делать всё это… Гермиона поджала ногу под себя, перенося вес на другую. Подъём ступни уже ныл, а пальцы закоченели. Он откинулся на стену, склонив голову в её сторону. Тёмные карие глаза внимательно осматривали её фигуру. Девушка почувствовала, как ощетинилась. Пусть только попробует. Он обещал. Иначе она перегрызёт ему глотку. Антонин встал, снял с себя пиджак и подошёл к ней. Гермиона затаила дыхание, позволяя ему надеть его на себя, просунула руки в рукава и замерла. Она разочарованно громко цыкнула языком, когда он вытащил ключ из кармана. — Попробуй поесть и отдохнуть. Долохов вышел быстро и, конечно, закрыл за собой дверь. Гермиона сразу же вытряхнула карманы. В них оказались только упаковка сигарет и зажигалка. Та самая, что щёлкнула в переулке, резко меняя всю ситуацию. Девушка проковыляла к матрасу, аккуратно села на него и поджала под себя ноги. Вытащила сигарету, подожгла её и втянула сизый дым. Ну и дрянь. Гермиона закашлялась, не ожидая такого крепкого табака. Слегка закружилась голова. Она медленно, затяжками, скурила её до конца, стряхивая пепел рядом. Она взяла кекс и задумчиво его откусила, не ощущая никакого вкуса. Решение пришло в голову моментально. Нужно выбираться. Гермиона прополоскала рот водой из бутылки и с трудом встала. Она собрала комок из тонкой ткани одеяла, внизу положила бумагу из упаковки постельного белья. Грейнджер доковыляла до двери, приложила ухо к полотну и услышала, что там точно кто-то есть. Переминается с ноги на ногу, только лишь через тонкий кусок дерева. Ну и чудненько. Она вернулась назад, тихонько чиркнула зажигалкой и подожгла скомканную бумагу, внимательно следя, чтобы огонь перекинулся на постельное бельё. Сразу же в комнате стало гораздо светлее и теплее. Она вытянула руки вперёд, потирая озябшие пальцы, и тихонько отошла к стене, надеясь, что заметят не сразу и не смогут потушить. Огонь занялся матрасом, переходя к стене и подпалив мусор на полу. Стало тяжело дышать. Гермиона укрылась рукавом, отворачиваясь к двери. Ещё немного. Огонь добрался до упаковки с молоком, и та, нагреваясь, зашипела. — Помогите! Пожар! — она заколотила кулаками по двери, пиная её носком больной ноги. Огонь стал нагревать спину, и она закашлялась, боясь, что выжидала слишком долго. Она почувствовала, как кто-то попытался выбить дверь, хорошо тряхнув её плечом, но тут же убежал. Огонь подбирался всё ближе, поджигая и обугливая опилки и клочки бумаги, раскиданные по комнате. Голова закружилась от угарного газа, она отчаянно куталась в пиджак, пытаясь поймать свежий воздух через щёлку двери. Ключ зазвенел с той стороны, и Долохов ворвался в комнату, едва не отбросив её в огонь. Укрылся от дыма и сгрёб девушку в объятия. На улице давно рассвело, и ей пришлось зажмурить глаза. Он поставил девушку на ноги, наклоняясь к её лицу. — Я же просил тебя вести себя хорошо, — злобно прошипел он. Пощёчина прилетела ей по щеке, мгновенно разбив кожу внутри. — Я бы убил тебя сейчас, если бы ты не была нужна мне! Гермиона усмехнулась, трогая языком внутри новую рану. Она понимала, что хороший полицейский уже пропал. Плохой Антонин уже тряхнул её за плечи, больно вжав свои пальцы в них, и кинул девушку на землю. Она успела подставить руку, чтобы снова не отбить копчик, и злобно на него уставилась. — Не думай, что меня можно купить кексом, — ядовито оскалилась она. Вкус собственной крови давал ей смелости. Карие глаза быстро осматривали её, а его губы дрожали от ярости. Его кулаки сжимались и разжимались, в намерении ударить её. Липкий страх скрутил её внутренности, но Гермиона гордо вскинула подбородок. — Давай, Антонин, убей меня, если хочешь, — она вложила в тон весь свой характер. — Я не позволю ему вернуться к вам. Мужчина со вздохом закрыл глаза, потирая глаза руками. Он весь дрожал от злости. — Какая же ты сука, Гермиона. Запудрила мне мозги своей мордашкой, — он рванул её за руку, поставил на ноги и ткнул пальцем ей в нос. — Не мешай мне, я добьюсь того, чего хочу. Даже если придётся тебя убить. Чего бы я не хотел, — он понизил голос, припадая к её уху. — Ещё одна выходка, и я отдам тебя им. Он качнул головой в сторону мужчин, которые успели спасти из огня какие-то вещи и встали у машин. Гермиона, наконец-то, огляделась. Они были на опушке посреди леса. Видимо, охотничий домик был уже весь объят огнём. Дорога из гальки вела куда-то за высокие деревья. Его помощников было сегодня больше, чем вчера. Она насчитала девять человек. Блондин, который стоял к ней ближе всех, хмыкнул, осматривая её фигуру. Она смерила его брезгливым взглядом. Сухое дерево горело быстро. Высокая балка упала вниз, разбрасывая в стороны столпы искр. Долохов оглянулся и покачал головой. — Поехали, пока нас не спалили с вертолётов, — он махнул рукой, и мужчины начали рассаживаться по машинам. Он попытался взять её на руки, но она его оттолкнула. — Стой, блять. Хочешь ещё раз ногу разодрать? Руки Антонина были злобно напряжены, он закинул её в машину, прямо в объятия блондина. Его ладонь скользнула по её ноге, прижимая девушку к себе. — Томас, я тебе руки сломаю сейчас, — Антонин сел следом, двигая её бёдрами дальше. — Найди лучше мешок. — Думаю, что он уже сгорел, — Томас лениво качнул головой в сторону домика, но руки всё-таки убрал. Девушка подавила рвотный позыв, чувствуя, как кожа, где он прикоснулся, покрывается фантомными ожогами. Долохов снова вздохнул, всячески показывая, как вся эта ситуация его выбила из колеи. Водитель повернулся в салон, внимательно смотря на шефа и ожидая команды. Гермиона чувствовала моральное удовлетворение, буквально физически его распыляя вокруг себя. Она смогла ввести их в ступор. Очень плохой план Долохова рухнул так же громко, как останки домика позади них. Антонин оглянулся посмотреть на пламя, размышляя. — Поехали на трассу, там решим, — он дёрнул пиджак Томаса. — Снимай давай. Они закрыли ей голову пиджаком, опустив на пол между сиденьями. Гермиона выставила ногу так, чтобы не опираться на больную стопу. Рана ныла, она чувствовала, как бинты намокли. Она размышляла, можно было подгадать момент и кинуться на водителя, устроив аварию со встречной машиной, но, судя по скорости, они мчались очень быстро, и это грозило летальным исходом, особенно для неё. Антонин молчал, видимо, рукой показывая направление. Девушка зажмурилась, начав считать повороты. Два направо, один налево. Ехали долго, больше двух часов. Скорость снизилась, но она не слышала других машин, скорее всего, они съехали с автострады куда-то вбок. Машина остановилась, и Томас вышел. Его не было долго. Щёлкнула зажигалка, в салоне потянуло дымом. Гермиона переступила с ноги на ногу и специально наступила на ботинок Антонина. Он приподнял пиджак и посмотрел на неё. — Не беси меня, я только успокоился, — предупредил он. — Иди к чёрту, — со всей дерзостью она послала его. Он усмехнулся и накрыл её обратно. — Я слишком давно с ним уже знаком. Томас вернулся и, судя по звукам, похлопал водителя по плечу. Машина начала движение задним ходом. Антонин вышел, а Томас поднял её на сидение, прижимая к себе. Его рука коснулась её бедра. Горячее дыхание чувствовалось даже через плотную ткань. — Убери свои руки, пока я тебе их не оторвала, — её передёрнуло от отвращения. Он засмеялся и наклонился к её уху. — Какая строптивая девчонка. У Малфоя хороший вкус, — прошептал он. Дверь открылась, мужская рука выдернула её с сидения на себя. Лучше уж так, чем чувствовать рядом с собой это возбуждённое мужское тело. Антонин придавил её к себе, упираясь лезвием ей в спину. — Один звук, и я перережу тебе позвоночник. Холодок железа упирался ей между позвонками в районе талии. При движении кончик натягивал кожу вместе с тонкой тканью платья. Она аккуратно шла рядом с ним, стараясь рассмотреть в просветы под ногами, куда её ведут. Асфальтовая дорожка привела к кафельным ступеням. Они поднялись, и Антонин толкнул дверь, заводя её внутрь. Мужчины зашли следом. Рука её отпустила, и она тут же скинула отвратительно пахнущий мужским телом пиджак. — Аккуратнее, он очень дорогой, — Томас поднял пиджак, отряхивая и закидывая на своё плечо. — Ты же не хочешь заплатить за него? — Заткнись, — Антонин толкнул его в грудь. — Тронешь её хоть пальцем, и я тебя пристрелю, как собаку. Томас усмехнулся и покачал головой, примирительно поднимая ладони вверх. — Как скажешь, босс. Гермиона отступила назад, быстро осматривая помещение. Это точно был гостиничный номер с ужасной выпендрёжной кроватью, тусклым светом и деревянной перегородкой напротив входа. Запущенный вид комнаты наводил на мысли о заброшенном мотеле. Тут должны были быть люди, ведь он угрожал ей ножом. — Где мы? — спросила она, пытаясь выглянуть в окно. Оно было всего одно, и его заслонил мужчина, который вчера вырубил Джинни. Он внимательно наблюдал за девушкой, и как она поджимает ногу под себя. — Её нужно перевязать, — его голос оказался на удивление высокий и даже приятный. Антонин хмуро на неё посмотрел. Бинты на её ноге совсем намокли, она чувствовала теплоту ступней, может быть кровь даже испачкала высокий ворс гостиничного ковра. Долохов устало махнул мужчине у окна. — Принеси аптечку. Тот тут же вышел за дверь. В открывшийся проём она увидела почти такой же лес, как был и в прошлом месте у охотничьего домика. Долохов подошёл и подал девушке руку, чтобы она оперлась на него. Гермиона отдёрнула ладонь в пренебрежении. — Сядь! — его голос был взбешён, а глаза полыхали. — От тебя одни проблемы! Она позволила довести себя до кровати и посадить. Матрас был слишком мягкий, она почти упала в него, он удержал её за руку. Антонин наклонился, резко сматывая испачканные бинты на свою руку. Дверь открылась, и его помощник вернулся, неся большую, явно не автомобильную аптечку. Похожий набор был у Драко в её первую ночь у него дома. — Перевяжи её, только аккуратнее, — Долохов поднялся и отошёл в сторону. Его можно было назвать даже красивым, если бы он не хмурился постоянно. У него были иссиня-черные волосы и поразительно светлые глаза. На щеке был виден длинный шрам. Он промыл руки из флакона и приподнял её ногу. Она поняла, что он, вероятно, уже имел дело с чем-то подобным раньше. Мужчина коснулся пореза и цокнул языком. Долохов практически выпроводил Томаса за дверь. — Следи за ней, если учудит что-то — отвечаешь за неё головой. Мы пока отъедем, — сказал брюнету Антонин, предупреждающе указав на него пальцем. Дверь качнулась и захлопнулась. Гермиона перевела на него взгляд, осматривая мужчину. Ему могло быть около сорока лет, может чуть меньше. — Как вас зовут? Он хмыкнул, и усмешка исказила его губы, но он молча продолжал протирать ногу. Место пореза дёргалось тиками, и она зашипела от боли. Он наклонился и подул на рану. Девушка замерла, поражённая выражением сочувствия на его лице. — Почему вы работаете на него? Зачем вам это? Светлые глаза поднялись, оценивая выражение её лица. Что-то промелькнуло в его взгляде, и он вернулся к работе. Его действия отличались от тех, что Долохов делал вчера. Мужчина точно знал, что делает. Он положил её ногу себе на колено, сидя на полу. — Терпи. Мужчина надавил на рану, и девушка согнулась, издавая яростное шипение. Он несколько раз поменял ватку, убирая гной, и, только окончательно убедившись, что выходит только кровь, остановился. Её руки дрожали, она судорожно вздохнула, вытирая слёзы ладонями. — Молодец, — он закончил перевязывать её ногу и собрал испачканное в одну кучу. — Я вечером ещё раз посмотрю, чтобы заражение не вернулось. Мужчина легко поднялся с пола, собирая все лекарства в большую аптеку. Её ноге тут же стало легче, он, видимо, помазал место пореза чем-то охлаждающим. Его взгляд скользнул по её ноге, и он приподнял её платье повыше, осматривая вчерашнюю сбитую кожу. Со вздохом он извлёк рулон ваты и флакон и протёр её лодыжку. — Извини, — сказал он, а Гермиона замерла поражённая. Ведь это он её толкнул вчера и заметил сейчас, что своими действиями нанёс ей вред. Мужчина отошёл и оставил её одну на кровати. Он перешёл комнату и сел в кресло. Светлые глаза просто наблюдали за ней. Хотя он и работал на Долохова, но казалось, что действительно ей хотел помочь. — Спасибо, — поблагодарила она. Гермиона села поудобнее и аккуратно опустила ногу вниз. После бессонной ночи голова начинала гудеть, поэтому она потёрла виски, чтобы снять напряжение. — Ложись спать. Тебе тут долго придётся жить, — посоветовал он. Тон его высокого голоса был почти заботливым. Грейнджер снова посмотрела на него, обдумывая ситуацию и закусив губу. Он отличался от других похитителей, по крайней мере, ей так показалось по его действиям. Она решительно подвинулась по кровати ближе к нему, решив попытаться. — Я чувствую, что вы хороший, помогите мне, — начала уговаривать она. — Я скажу Драко, что вы не виноваты. Он неожиданно улыбнулся её словам. Светлые глаза смеялись над нею. — Мисс Грейнджер, ложись спать. Я всё равно не смогу сейчас никуда идти. Она расстроенно выдохнула, понимая, что попытаться стоило. Её глаза нестерпимо слипались, а усталость уже не позволяла спорить и защищаться. Она решила, что лучше уснуть под взором этих глаз, обладатель которых позаботился о ней, чем рядом с Томасом. Она лучше умрёт без сна, чем забудется с блондином. Девушка встала и подошла к краю кровати, откинув одеяло. Аккуратно села и устроилась поудобнее, закинув ноги. Она приподнялась на подушке. Мужчина продолжал сидеть в той же позе, лёгкая улыбка всё ещё играла на его губах. — Как вас зовут? — поинтересовалась снова она, а её язык уже едва шевелился. — Брайан, — представился мужчина, и его глаза блеснули. — Очень приятно, Брайан. Уверена, что в другой ситуации наше знакомство было бы более приятным, — пробормотала она и легла на подушки, оставляя его лицо в поле видимости. Её мозг отказывался работать, и тело, почувствовав мягкую поверхность кровати, стремилось скорее заснуть. Гермиона сонно моргнула. — Брайан, моё предложение в силе. Помогите мне. Последнее, что запомнила девушка — это стремительная улыбка на его лице. Кажется, она проспала целую вечность. Её организм боролся с нервами, слабостью и болью в ноге, которая, кстати, сейчас почти не беспокоила. Гермиона аккуратно приподнялась на кровати, оглядывая тёмную комнату. В кресле шевельнулся мужчина, вставая и потягиваясь. Брайан подошёл к двери и выглянул наружу. — Проснулась. Девушка села, увидев, что на одеяле лежит сложенная одежда. Брайан закрыл дверь и вернулся к ней. — Переодевайся и дай посмотреть ногу. Гермиона сглотнула и осмотрелась. — Сколько времени? — спросила она. — А что это изменит? Как себя чувствуешь? — он наклонился к её лицу. — Голова болит ещё? Девушка в раздражении закатила глаза, решив, что хватит с неё этих игр. Она откинула одеяло и поставила обе ноги на ковёр. — Отвернитесь, — попросила она, не особо надеясь на выполнение. Он тут же отошёл к окну и выглянул в него, отодвинув шторку. На улице было уже светло или ещё темно, она не успела понять, так быстро он зашторил окно обратно. Она почувствовала, что на ногу можно было наступать. Гермиона внимательно следила за мужчиной, быстро скидывая пиджак и платье, надевая мужские штаны и длинную футболку с рукавами. Она быстро понюхала её, ощутив слабый, но приятный аромат. Хорошо, что это не была одежда Томаса. Она уже надышалась его запахом в машине. — Переоделась? — уточнил он, не поворачиваясь к ней. — Да, — она поправила штаны и закатала длинные штанины, чтобы не спотыкаться о них. Он вернулся к ней, сел около кровати и начал разматывать бинты. Его глаза уставшие, под ними залегли глубокие мешки. Он протёр порез, снова нанёс мазь и заменил почти чистые бинты. — Не вставай с кровати, — предупредил он. Дверь открылась, и девушка почти застонала в отвращении. С гаденькой улыбкой в комнату зашёл Томас. Он нёс в руках поднос с едой. Брайан коротко глянул на неё и встал. Он собрал аптечку, убрал её к двери и передвинул столик от кресла, установив его перед нею. Проходя мимо, он взял за плечо Томаса. — Не трогай её. Тот закатил глаза. — Ну хоть ты не начинай, — он подмигнул девушке. — Мы с ней уже подружились. Брайан вздохнул, отошёл к двери и быстро вышел за неё. — Ну ты, конечно, и соня, — он покачал головой и поставил на столик поднос. — Ешь. Не бойся, не отравлено. Но я могу попробовать, чтобы ты не переживала. Голодная судорога скрутила её живот, она с отвращением смотрела, как он поднял ложку каши и сделал вид, будто хотел её съесть. Он засмеялся от её выражения лица и положил ложку обратно в тарелку. Томас отошёл от кровати и сел в кресло. Гермиона втянула воздух, пытаясь успокоиться, и взяла ложку, ещё тошнотворно тёплую после его руки. Он жадно смотрел, как она зачёрпывает первую порцию и отправляет в рот. Грейнджер проглотила её, поняв, что каша была ещё горячей, а это значит тут недалеко или кухня, или что-то подобное. Здесь есть люди. Она посмотрела на дверь и метнулась взглядом к окну. Он понаблюдал за ней и рассмеялся. — Я сам готовил твой завтрак. Прости, я не повар, но немного умею. Тут уже нет лишних людей, Грейнджер, — издевательски протянул он. Мужчина с удовольствием смотрел, как вытягивается в разочаровании её лицо. — Где мы? — устало спросила она, чувствуя, как пресная каша скользнула в желудок, согревая его. Лучше так, чем умереть с голоду. — А какая разница? Непопулярный отель, уже закрыт для посетителей, мы используем его под базу иногда, — он сложил руки на животе, наблюдая за ней. — Считай эту комнату пока своим домом. Она закончила с кашей и перешла к чашке с чёрной жидкостью. Это был отвратительного качества растворимый кофе, но все же лучше, чем ничего. Ноги мёрзли, и она поставила ступни на кровать. Томас достал телефон и устроился поудобнее в кресле. — И что теперь? — спросила она. Его спокойствие раздражало. — Ты сидишь тут и ждёшь. А мы теперь тебя караулим, — он внимательно смотрел в телефон, запуская какую-то игру. — Ну что, теперь жалеешь, что устроила пожар? Теперь даже поссать будешь ходить с нами. Кстати, писать не хочешь? Он с надеждой посмотрел на неё и улыбнулся. Гермиона немного раздражённо закатила глаза, ощущая, что ей всё-таки хотелось в туалет, но лучше уж умереть от разрыва мочевого пузыря, чем сходить при нём. Она надеялась, что Брайан вернётся, а она дождётся его. Томас сидел в кресле, играя в телефон, а Гермиона расположилась на кровати, подложив подушки под спину. За окном было совсем темно, значит, она проспала весь день. Томас включил торшер рядом с собой, потянув за сонетку. Гермиона раздражённо вздохнула, в сотый раз осматривая комнату. Он улыбнулся, переводя взгляд на неё. — Скучно тебе, да? Могу устроить тебе развлечение, — его язык скользнул по губам, соблазнительно изгибаясь. — Не бойся, не оставлю следов, я буду нежен. Тебе обязательно понравится. Гермиона натянула одеяло повыше, стараясь подавить приступ тошноты и страха. Хотя он не выглядел слишком опасным, но его слова всё равно заставляли её сердце сжиматься, а внутренности скручиваться. Девушка почувствовала себя совершенно беззащитной и не смогла бы дать отпор, если бы он попытался осуществить свои намерения. Грейнджер прикрыла глаза и перед её мысленным взором возникла роза без шипов, которую когда-то подарила ей Нарцисса. Одно движение руки, и лепестки розы опадут и быстро исчезнут в ливневой канализации. — О, не фантазируй молча, — он отложил телефон в сторону, усмехаясь, и придвинулся по креслу к ней ближе. Дверная ручка повернулась, и она с надеждой посмотрела на неё. Долохов зашёл и хмуро кивнул Томасу, который тут же вышел за дверь. Антонин остановился посреди номера, осматривая её пустую тарелку и сцепленные руки на одеяле. — Как себя чувствуешь? Гермиона рассмеялась, чувствуя облегчение от того, что блондин ушёл. — Этот номер уже не пройдёт. Он прищурился и сел рядом с ней на кровать. Девушка подтянула ноги к себе. — Почему тебя ищет сам Гарри Поттер? — устало спросил он. Гермиона хмыкнула, наслаждаясь его нахмуренными бровями. — Надо было думать, что ты делаешь, Антонин. Моя подруга — его невеста. Да, та самая, что вы бросили в переулке. Он раздражённо потёр веки руками, бормоча ругательства себе под нос. Бандит долго сидел и рассматривал ковёр без рисунка. Она лишь наблюдала за ним. — Меня ещё можно просто вернуть. Я никому не скажу, что произошло. Я даю вам последний шанс всё исправить, — предложила она ровным и спокойным тоном, стараясь его уговорить. Долохов резко встал и, не смотря на неё, вышел. В номер тут же вернулся Томас, уже без гаденькой усмешки, и сел в кресло, доставая свой телефон. Гермиона откинулась на спинку кровати, скрестив руки вместе. Сидеть ей тут ещё долго.