Один дождливый вечер

У обоих предательски выпирал бугорок в штанах. Сайзот же, все ещё находясь под очарованием Дымка, вновь прижался губами к чужой шее, облизывая ее, оставляя мокрые дорожки на светлой коже, порой прикусывая клычками, не слишком сильно. Он находился между ног Врбады, расставленных в полусогнутом положении. Руки его скользили по всему телу Смоука. А тот в ответ лишь придерживался за сильные плечи заттерианца, чуть впиваясь в них пальцами, оставляя покраснения. Он неаккуратно и торопясь метался от одного участка тела к другому, словно не зная где заострить внимание, хотелось вкусить каждый кусочек такой желанной плоти. Он мог играться с сосками Смоука, посасывая и оттягивая их, совсем чуть-чуть, можно даже сказать неумело, не желая делать больно, перед этим, выждав в знак согласия кивок от парня. А через пару минут уже покусывать за шею, попутно руками оглаживая чужие ребра, бицепсы и бедра, словно старясь запомнить каждый изгиб тела ниндзя. Хвост его тоже довольно вихлял из стороны в сторону. Так же Сайзот ненароком задевал и тёрся о чужое бедро, собственным членом, через ткань, порой издавая почти неслышный стон. Смоуку было не легче, ведь его такой тактильный Ящерка, во время своих ласк, притрагивался и к его органу то ногой, то прижимаясь торсом, чем вызвал ответные вздрагивания и постанывания. Им двоим уже было невтерпёж. Наконец Ящерка отстранился и почти в тот же миг шмыгнул вниз, устроившись ближе к паху Томаша. На что тот слегка дёрнулся, слишком уж шустрым был Рептилия, порой. Ящерка потянул за один конец пояса, что так крепко держался на талии парня, после чего штаны сразу же сползли на бедра, чуть оголяя пах, благодаря чему можно было увидеть немного выглядывающие сероватые лобковые волосы. Сайзот, не торопясь, приспустил штаны ещё немного, высвободив из тесной ткани давно вставший член, что чуть подрагивал и выделял каплю предэукулянта. Он неприлично долго рассматривал каждую взбухнувшую венку на нём, чем засмущал и так уже сконфуженного юношу. Первым делом он решил пройтись своим длинным лиловым языком, от самых яиц до головки, по всему стволу. Смоук дрогнул и прикрыл рот рукой, стараясь быть тише, ведь отлично помнил, что за стенкой могут мирно спать гости земного царства и он не изъявлял особого желания, чтобы они проснулись от такого шума. Ящерка же был полностью отдан процессу, с особым интересом впитывая свой первый опыт, в таком нелёгком занятии. Он нежно прикоснулся губами к головке, словно целуя её, на что Томаш нервно хмыкнул, поглаживая по волосам Ящерку, в знак некой похвалы. Сайзот продолжил покрывать орган поверхностными поцелуями, иногда облизывая губы для увлажнения и помощи в оставлении мокрых следов. Несколько секунд погодя, он основательно перешёл от прелюдий к действиям и стал неторопливо брать член в рот. Но стоило ему продвинуться чуть дальше головки, как послышалось: — Ай! Сайзот мне больно, стой. — Прости, что я сделал не так? — Ящерка, с заметным переживанием в глазах, послушно отстранился, подняв взгляд на Томаша. — Ничего критичного, просто ты немного царапаешь меня клычками. — он аккуратно ввёл в приоткрытый рот Сайзота большой палец, проводя им по нижнему ряду зубов, слегка надавив на нижние клыки, а ногтем задевая верхние. Ящерка чуть прикусывал палец, игриво трогая его языком. Томаш поначалу вздрогнул, но после улыбнулся и просунул его ещё немного внутрь, уже больше проходясь по самому языку, надавливая, поглаживая, чуть задевая даже нижние маляры. Сайзот слегка покраснел, но как и прежде был рад любому прикосновению Смоука. — Попробуй чуть больше задействовать язык, к-как ты это делаешь сейчас, думаю тогда будет получше. — Ты штолько фнаефь. — Неразборчиво пытался что-то выговорить Сайзот с занятым ртом. Смоук вынул из чужого рта влажный палец и попросил того повторить. — Я сказал, что ты столько всего знаешь… — с каким-то особым восхищением произнес заттерианец. Он не имел ничего пошлого в этом контексте, скорее радовался и искренне упивался любым познаниям Смоука. Томаш заробел и даже не пытался оправдаться, смирившись с идеей того, что сейчас ситуация была явно не в его сторону. Он нервно вздохнул и улыбнулся, поблагодарив парня за такой «комплимент». Сайзот же постарался применить услышанный совет, вновь обхватив член губами, неспешно продвигаясь и беря больше. Уже более аккуратно, стараясь обволакивать языком для мягкости и предосторожности от собственных острых клыков, он проталкивал член в горячий и влажный рот, не забывая активно играться языком внутри, обвивая вокруг и скользя вдоль основы. Рукой он придерживался за внутреннюю часть бедра Смоука, порой чуть царапая её ногтями, пока второй запускал пальцы в пушок лобковых серых волос, таких мягких на ощупь, немного оттягивая волосы и оглаживая после. Всё это вкупе кружило голову Томашу. Пар уже неконтролируемо шёл из его рта, застилая лёгкой пеленой комнату, а хрипловатые стоны срывались с уст следом, как бы он не старался их заглушить и закрыть собственный рот рукой, что так подрагивала и становилась ватной, как в принципе и всё тело. Сам того не замечая он толкался бедрами на встречу движениям Сайзота. Немного погодя, чувствуя скорую разрядку, он склонился над Рептилией, придерживая того за плечо с целью отстранить его от себя, но Сайзот расценивал это лишь как поощрение к более активным действиям. Он уже доходил до основания, чередуя плавные толчки и быстрые, даже более рваные, доходящие только до середины. У уголков его рта скапливались капельки слюны, которые скатывались по подбородку, плюхаясь на чистые простыни. Наконец последовала разрядка. Смоук обильно кончил глубоко внутрь такого разогретого горла, зажмурившись и уткнувшись носом в макушку парня, неровно дыша и сжимая плечо того. Бедра мелко подрагивали пару секунд. Чуть погодя, он отпрянул и выпрямился, фокусируя взгляд на Сайзоте, что довольно облизывался. — Не говори, что ты… — с надеждой на то, что Сайзот не стал бы глотать что-то такое, произнес Томаш. — Да, вкус был странный… — Сайзот все ещё смаковал непривычный вкус на языке. — Ох Сайзот… — вздохнул Смоук. — Не бери в рот что попало, будь добр. — А то ты не будешь меня целовать? — шутливо произнёс Ящерка, прильнув поближе к мордашке Смоука. — Буду конечно, дурачок. Такое мне не помешает. — Он чмокнул возлюбленного в лоб, на что тот прикрыл глаза и чуть завилял хвостиком. А Томаш снова выпрямился, вернув взгляд на все ещё стоящий член в штанах напротив. Ящерка последовав примеру Смоука тоже перевёл взгляд между собственных ног, чувствуя, как ужасно тянуло внизу. И с жалобной улыбкой вернул его на Томаша. — Тебе не больно ещё? — узнал Томаш, с явным сомнением в голосе. — Нет, я в норме… Смоук быстро перебил парня на этой фразе, произнеся более настойчиво: " — Сайзот ". — Ну уже начинает болеть, да… — признался Ящерка, уводя взгляд в сторону. Сайзот явно хотел чего-то большего и получить хоть какой-то разрядки, но одновременно и сгорал со стыда просить о таком в открытую, поэтому Смоуку ничего не оставалось, как взять все в свои руки, стараясь перебороть внутреннее волнение: — Х-хочешь вставить? Сайзот чуть ли не подавился собственной слюной, не понимая, очередная ли эта шутка Томаша или взаправду. Смоук хмыкнул и слегка похлопал того по спине. Наконец перестав кашлить, Рептилия многократно кивнул, в знак согласия и замер, даже хвост перестал настойчиво елозить по простыням. Смоук, в тот же миг, достал из-за спины припрятанную скляночку, маленькую и наполненную неизвестной жидкостью. Довольно взбалтывает её и произнося: — Я нашел ее в ванной. Я точно уверен, что у тебя таких вещей не водится и это оставил Лю Кан, конечно может я ошибаюсь… — стоило Смоуку перевести свой взгляд с бутылька, что он умело вертел между пальцев, на и так уже скованного Сайзота, как тот снова замотал головой, но в уже отрицательном ключе. Томаш одарил его мягкой улыбкой и продолжил: — В таком случае нам очень повезло. — Он стянул штаны, окончательно избавившись от них, и предстал полностью голым перед своим партнёром. Сайзоту оставалось только краснеть и восхищённо ловить взглядом каждое очертание, столь атлетичного телосложения, подмечая все больше вещей, которые так нравились ему во внешности ниндзя. Тело, изнуренное каждодневными тренировками, покрытое множеством шрамов и рубцами, оставалось все таким же прекрасным и восхитительным. Широкие плечи и достаточно узкая, в пропорциях, талия. Где-то заметно проступающие вены, голубого оттенка, чистые и такие красивые под почти белоснежной кожей. Плавные изгибы мышц и их переплетений так и западали в память Сайзоту, вынуждая вновь и вновь, в последующем, возвращаться к ним. Врбаду такое излишнее внимание хоть и смущало, но вызывало приятное послевкусие, от осознания, что твой любовный интерес не может и глаз оторвать от тебя. Он открыл крышечку и смело обмакнул два пальца, обильно смазывая их в тягучей жидкости. После, баночка была поставлена Томашем на пол, близ кровати. Достаточно широко расставляя ноги, смотря прямо в глаза Рептилии, опираясь на одну руку, заведенную назад, пальцы второй же, он поднес к колечку из мышц. Рептилия терялся. Чуть склонив голову вниз, он старался смотреть в глаза напротив, но то и дело устремлял взгляд ниже, стыдливо зажмуриваясь и прикрываясь ладонью. Его пульс был учащен, со лба стекал пот, голова шла кругом, он так хотел касаться Томаша везде и как можно больше, но сейчас, он мог лишь робко шептать себе под нос его имя, нервно виляя хвостом.