Пластик

Вернувшись домой и перекусив горячим супом, первым делом парни отправились в гараж к папе Антона, дабы обкашлять вопрос о поездке в аниме магазин. Дело это было деликатное, ведь глава семейства не так уж рвался тратить вечер буднего дня на поездки в сомнительные магазины. Приходилось полагаться на то, что тройка по химии и другие грешки сынка успели забыться. — Съездим на выходных, — мужчина отозвался, хлопоча над машиной. Он прямо-таки забаррикадировался всевозможными коробками с инструментами и другими атрибутами гаража, так что его, присевшего у колеса, было едва видно. Антон покосился на Сашу, скучающего у порога на корточках, и мучительно протянул в который раз, переминаясь с ноги на ногу: — Та пап, я ж говорю, мне именно до выходных надо… Отец, полностью увлечённый своей ласточкой, слушал его в пол уха и всё твердил «на выходных», «на выходных». — Ты ж нормальный мужик, давай уже… — Саша пробубнил, подгоняя то ли Антона, то ли его отца, и демонстративно плюнул в траву рядом с гаражом. Антон скривился и закатил глаза. Можно было только догадываться, по какой причине при папе Антона Собакин сразу начинал плеваться, сидеть на кортах, вспоминать тюремный жаргон и менять все свои увлечения на машины и рыбалку, в общем, становился реальным пацаном. Возможно, таким образом он просто компенсировал свой экстравагантный стиль и некоторую манерность, чтобы понравиться. И преуспевал в этом. — Пап, там же целый тц, тебе, наверное, тоже что-то срочно нужно? — Тоша с надеждой предположил. — Ась? Ага, на выходных. — Пап… — парень морально подготовился к смелому ходу, собираясь воспользоваться тем, что в гараже не было мамы, — там ювелирка есть. Большая. — И что? — Или ты уже нашёл похожее кольцо? Возня у колеса моментально прекратилась, батя застыл, и всё пространство гаража заполнила давящая тишина. Антон приблизился к крепости из коробок и победно заглянул через неё на отца. Тот, казалось, побледнел. Вдруг он вскочил с боевым криком: — Решил шантажировать родного старика?! — Нет!! Я просто говорю, что нам обоим будет полезно съездить! — А ты маме говорил про?.. Антон помотал головой отрицательно. Отцовская тайна про неудачный визит в ломбард, который оставил главу семейства без обручального кольца, была в надёжных руках. — Слава тебе Господи… — он расслабился и готов был дальше усесться перед машиной, когда Антону пришлось использовать последний козырь в рукаве: — Можно будет… заехать… — Что, говоришь? — старший Тяночкин опять слушал невнимательно, направив весь свой слух на звуки шахи с её скрипящими запчастями. Школьник выдохнул и выдал: — Можно будет на авторынок заехать. Он же по дороге, да? И снова отец застыл, и снова повисло молчание, но теперь атмосфера была лёгкой, а невидимая стена между отцом и сыном рухнула. Осталась, правда, видимая, из кучи коробок, но её не сложно преодолеть. Мужчина резко выпрямился и сверкнул глазами: — Поехали! Антон любил отца за многое, в том числе — за то, что с ним всегда можно было договориться. Не скрывая торжества, он радостно согласился и побежал домой за деньгами, а отец — приводить машину в порядок. Когда Антон спустя полторы минуты снова вышел во двор, машина с Сергеем Тяночкиным внутри уже ждала его неподалёку. Пока батя заводил свою ненаглядную шаху, Антон на переднем сидении пересчитывал свои немногочисленные сбережения, как вдруг спохватился: — Ой, кажется, забыл кое-что… — Ну что ещё? — мужчине так не терпелось провести время с сыном (или просто провести время на авторынке), что, казалось, ещё немного, и руль загорелся бы в руках. Тоша взволновано осмотрелся в поисках белой макушки — куда он уже подевался, только что, вроде, ходил рядом — и выдохнул с облегчением: Собакин уже залез на задние сидения и развалился на них, как на диване, при чём в обуви... Он перехватил Тошин взгляд и одарил его жестом мира: — Я на месте. — Нет, всё взял. Можно ехать. Машина дрогнула, издала подозрительный звук, словно чертыхнулась, и помчалась к дороге, вон из тесного двора. Из магнитолы заиграл душевный старенький шансон, от чего Антону чудилось, что он едет не в родительской машине, а в типичном такси, не хватало только, чтобы назойливый водитель начал приставать с разговорами. Кто вообще крутит такое по радио в наше-то время?.. Саша на заднем охотно мычал и подпевал музыке. Было уютно. Антон всмотрелся в небо за окном: крупные тучи угрожающе быстро плыли по низкому небу, казалось, скоро начнут задевать многоэтажки. Вытянуть отца куда-то из авторынка было сложной задачей, а под дождём это будет ещё сложнее. Когда они остановились на красном светофоре, школьник осторожно попросил: — Только, пап, давай на авторынок на обратном пути. — Пока ты будешь в этих своих, как их, магазинах торчать, на рынке все контейнера позакрывают! — Это пока ты со всеми пообщаешься на рынке, все торговые центры закроются! — взмолился Антон. — Ишь, какой прыткий!.. — Тош, а может ну его, это аниме? — вмешался Сашка с заднего сидения. — На авторынке подарок и купим. — П-, — Антон чуть не сказал ему «помолчи», но вовремя остановился. Мало ли, что было бы, если бы отец принял это на свой счёт, — пап, да я быстро! Зайду, возьму, что надо, и всё, пять минут. Папа чуть-чуть поворчал, но, похоже, согласился, а Саша в это время положил руки на сидение перед собой, прижался к нему и стал шептать Антону на ухо: — Как думаешь, Алине больше понравится вонючка-ёлочка или незамерзайка? Не осмеливаясь отвечать вслух, Антон только вздохнул и покачал головой. Саша продолжал развивать гениальную идею: — Говорят, надо дарить такое, что сам себе человек бы не купил. А Алина точно не купила бы себе незамерзайку. Ты можешь сказать, что она ей не нужна, но она просто не догадывается, насколько это полезная вещь. Представь, какой креативный подарок будет: все подарят корейцев, косметику, шмотки, а мы — 5 литров незамерзайки! Антон обернулся и посмотрел на него как на конечного идиота. Саша польщённо улыбнулся. Спустя минуту, он с жаром зашептал: — Эй, Антошка, когда поедем обратно, сядешь со мной? Я хочу разговаривать. — Окей, — мальчик мягко шепнул. — Что говоришь? — в их болтовню встрял отец. Антон вздрогнул и смутился. Как бы тихо он ни шептал, папа всё равно услышал его голос, заглушаемый шансоном. И это тот же человек, до которого мама часами не может докричаться из соседней комнаты, хотя кричит так, что соседи слышат. — Эм, ничего, это я так, сам себе… — Понял, — батя кивнул и нехотя проехал рынок, поворачивая в сторону торгового центра. Саша захихикал, отлип от спинки Тошиного сидения и снова улёгся сзади. Без труда найдя место на парковке у магазина, трое выбрались из шахи и смело потопали ко входу. Начинало смеркаться, отчего грозные тучи стали выглядеть ещё чернее. Подгоняющий их ветер безжалостно продувал лёгкую ветровку школьника, он поспешил застегнуть её и спрятал замерзающие пальцы в карманы. Ну а Саша, шагающий рядом, беспечно светил футболкой. Насупившись, Антон тихо буркнул: — Тебе не холодно?  — Не-а, — Сашка внимательно рассмотрел, как друг ёжится, и заботливо проронил: — Дать тебе кофту? —  не дожидаясь ответа, он начал стягивать её, обнажив худощавые плечи. —  Придурок, тебе лишь бы повод найти, чтобы раздеться! А ну застегнись, холод собачий, — они немного отстали от Сергея Тяночкина, чтобы не смущать того своими разговорами.   — Но тогда никто не увидит мою стилёвую футболку…  — Ты сюда покрасоваться пришёл?  Саша кивнул с нескрываемым удовольствием: — Конечно. Я красивый? Антон ответил умоляющим тоном: —  Очень, только не простудись…  Они зашли внутрь, и торговый центр встретил их светлым и впечатляющим простором. Людей было не много, ведь не всем хватало ума приезжать сюда в пасмурный понедельник. Антон и сам бывал тут только по выходным, и видеть магазины полупустыми было необычно, а вместе с тем и по-домашнему приятно. Есть в этом что-то особенное, безопасное и чарующее: спрятаться от холодного пасмурного мира в приветливом торговом центре вместе с лучшим другом. Скоро их пути разошлись: отец хмуро кивнул и свернул к ювелирному магазину с неоднозначным названием «Изумрудная Интрига», а друзья — к эскалатору. По пути им встретился магазин с играми и сопутствующими интересностями, куда они заглянули из чистого любопытства. Почти сразу им на глаза попалось настоящее сокровище — розовые наушники с кошачьими ушками, ещё и беспроводные. Парни быстро согласились, что это идеальный подарок для Алины. И ещё быстрее бросились к выходу, стоило им украдкой взглянуть на цену. — Не расстраивайся. Наверное, у неё всё равно есть такие. Главное, чтобы подарок был не дорогим, а душевным, — Саша старательно поддерживал печального Антона всю оставшуюся дорогу. — Помнишь, я предлагал незамерзайку? Подумай над этим… И вот перед ними предстал он — храм эскапизма, обитель неформалов самых разных мастей, прибежище для подростков-аутсайдеров и всех-всех отчаявшихся хиканов... Или, проще говоря, местный аниме магазин. Вступая в это волшебное место, Антон почувствовал приятную взволнованность и даже трепет. Как же здесь было мило: магазинчик маленький, но комфортный, с тёплым освещением и радушными продавцами. Мальчику даже казалось, что их улыбки и предложения помочь были искренними, хотя разумом он понимал, что это всего лишь обязанности тех, кому приходится работать с людьми. А может быть, доля искренности в их улыбках всё же присутствовала? Как никак, они были окружены не случайным товаром, к которому были безразличны, а чудесной культурой, не побоимся этого слова, искусством! Да и покупатели в такие местах обычно приходили молодые и неконфликтные. Вот и сейчас, располагающая к себе миниатюрная девушка с фиолетовым каре и кольцом в носу непринуждённо поприветствовала парней и предложила свою помощь. Сашенька сунул руки в карманы и бесстрастно выдал, осматривая полки, как ни в чём не бывало: — Да вот, яойную мангу молодому человеку присматриваем… — Спасибо, я пока сам посмотрю, — Антон ответил с вежливой улыбочкой, за которой крылась буря эмоций. Кажется, снова задёргался глаз. — Окей, если что, зовите! — она подмигнула, отсалютовала и вернулась к коробкам с мангой, которые разбирала вместе с другим работником — худощавым парнем с длинными волосами, собранными в пучок. За кассой скучала девушка в портупее, с тёмной помадой на губах и стрелками, которые были больше, чем Тошины надежды на будущее. Возможно, альтернативный стиль — обязательное условие, чтобы работать здесь. — Собака, я тебя убью когда-нибудь… — Антон процедил себе под нос, быстро шагая подальше от людей туда, где можно было бы вдоволь отчитать Собакина. — Хе-хе, надо было придушить, когда был шанс. — А прикинь, если бы оказалось, что она тебя слышит? — А-ха-ха, был бы дичайший прикол! — Та да… — стеллажи, забитые комиксами и мангой, действовали успокаивающе, и Антон быстро перестал злиться. Конечно, контрольное «спасибо, посмотрю сам» он выпалил с перепугу, а по-хорошему надо было спросить про к-поп, и дело с концом. Но его визиты в это волшебное место были столь редки, а соблазн окинуть весь ассортимент голодным взглядом — столь значительным, ещё и Сашка рядом. От пары лишних минут, проведённых в аниме магазине, никто ещё не умирал, так ведь? Проходя мимо дорогостоящих фигурок, подсвеченных и спрятанных за стеклом, парни почтительно рассматривали их, как экспонаты в музее. Видела бы их сейчас классная руководительница, обзавидовалась бы. В настоящем музее на экскурсиях школьники вели себя, мягко говоря, не так прилично. Антон пригнулся и остановился перед полкой, почти целиком посвящённой Евангелиону. Пробежавшись взглядом по экшен-фигуркам, изображающим ев, и их статичным пилотам — Аянами Рей и Аске Лэнги, изогнувшим свои тонкие тела в вульгарных позах, он невзначай спросил у друга: — Аска или Рей? — очень простой и известный в узких кругах вопрос наподобие «кофе или чай?». Спрашивать такое стоит ещё на стадии знакомства, чтобы сразу понять, есть смысл продолжать общение с человеком или же нет. И всё-таки, Антон задал этот вопрос сейчас. Саша хитро прищурился, улыбнулся уголками губ и горделиво ответил: — …Синдзи. — Синдзи? — Антон так удивился, что забыл понизить голос до едва слышного шёпота, которым приучал себя разговаривать со своим призрачным другом. Спустя мгновение он, конечно, заговорил тише. — Почему Синдзи? Саша наклонил голову набок, лукаво взглянул на озадаченного парня из-под полуприкрытых век сверху вниз. — А почему нет? Антон отвернулся обратно к фигуркам, неспособный выдерживать его взгляды долго. За Аской и Рей как раз скрывался Синдзи Икари, которого он не сразу заметил. Кареглазый брюнет, хрупкий невысокий мальчишка, робко протягивающий руку… покупателям, видимо, ведь девушки стояли к нему спиной и не проявляли ни капли интереса. — Ну, знаешь, Аска и Рей — визитная карточка Евы… А Синдзи — это же типичный гг аниме. Даже дизайн обычный. Просто… — парень сдвинул брови и вздохнул, словно готовился сказать нечто сокровенное, — просто депрессивный школьник без особых талантов, который не умеет общаться и ноет. Ничего особенного. Собакин воодушевлённо проговорил с чувством и непоколебимой уверенностью: — А я не согласен, — поднял глаза, поджал губы и задумался, словно взвешивая, как и что именно лучше сказать, и неожиданно выдал тираду: — Многие скажут, что он тряпка, но я так не считаю. Синдзи не слабый — нужно понимать, что он меланхолик, тончайшая натура, красоту которой не понять каждому, особенно тому, кто смотрит поверхностно. Ведь все эти роботы и ангелы — это только фасад, а за ними кроется личная трагедия, трагедия несчастного мальчика, который не считал себя особенным, хотя переступал через себя и совершал подвиги ради спасения близких снова и снова… И ещё мне нравится, что их отношения с Каору не раскрыты. Хорошо, что их не стали развивать, не стали… опошлять. Но я думаю, любовь имела место быть. В конце концов, — Саша заметно утратил былой пыл и смотрел перед собой в одну точку, не на мангу и не на фигурки, а на что-то своё, мысленное, и, похоже, в своих размышлениях он отошёл довольно далеко от изначальной темы Евангелиона, — в конце концов, не обязательно ведь бросаться признаниями и встречаться, чтобы проявлять любовь к человеку… — он пару раз моргнул и как бы вернулся в реальность, его взгляд снова стал осмысленным, а общий вид — весёлым. — А вообще, лучше всех — Мисато, конечно! Будь я Синдзи, ох-ох, я бы её и туда и сюд- Только неугомонный Сашка начал пантомимой показывать, чтобы он сделал с Мисатой, как прямо над ухом Антона раздался голос: — Вот эти фигурки по 1300 рублей, Ева — 2450, а акриловые по 500. Тоша дёрнулся и невольно ойкнул, и тут же виновато улыбнулся. Это был тот самый парень с пучком. — А… Ага, спасибо! — Рей в чёрном костюме просто милашка, да? — консультант сказал и устремил на одну из фигурок до трогательности влюблённый взгляд. У него на шее Антон заметил небольшой брелочек с Аянами, подвешенный за шнурок. — Хах, это точно! — Антон сердечно согласился, ведь был из тех, кто всегда выбирал Рей, и тоже всмотрелся в фигурку. Потом взгляд переметнулся на Синдзи. По классике жанра, костюм обтягивал изящное тело мальчика нереалистично идеально. В голове промелькнула невинная мысль: «Синдзи тоже милашка». «Стоп, чт..». Радостный голос Саши, уже отбежавшего к другому концу магазина, вырвал Тяночкина из когтистых лап самоанализа: — Опа, казахи! Вот они, мои любимые, слева направо… — очевидно, Собакин нашёл Алининых корейцев, которых тут же окрестил казахами. Антон был рад слышать, что смекалка его не подвела, и здесь действительно был раздел с к-попом. Он обошёл пару стеллажей и наконец-то отыскал корейцев. По Сашиному голосу ориентироваться не приходилось, ведь он опять доносился не пойми откуда… В глазах зарябило множество безделушек с розовыми ухмыляющимися кроликами, пёсилями в жёлтых толстовках и мордашками самих айдолов. Как бы прискорбно Антону не было это признавать, но последние казались ему все на одно лицо, и различить парней можно было разве что по цвету волос. Кружки, брелки, мягкие игрушки, тетради, книги… Антон потянулся за одной из них: «Биография группы, покорившей мир». Яркая, тяжёлая, в твёрдом переплёте. А Алина умная и всегда получает пятёрки по литературе, значит, любит читать. — Говорят, книга — лучший подарок, так ведь? — Антон задумчиво протянул, листая страницы, пестрящие фотографиями. — Книга — скучный подарок, — поправил Собакин. Тоша устало вздохнул и почесал переносицу, и Саша быстро добавил: — Что? Так говорят просто. — Ладно, наверное, если она хотела её, то уже прочитала, — паренёк нехотя согласился и поставил книгу обратно. — Может, постер? Они ей нравятся, — и стал перебирать стопку плакатов. — Только повторку не возьми. — Угу. Вот, такого у неё точно не было. Кажется. Или был. Блять… — школьник разложил перед собой несколько плакатов и тщетно пытался вспомнить, был ли какой-нибудь из них у Алины на стене. Он Чимина от Чунгука отличить не может, а тут надо вспомнить десяток постеров с ними, которые видел мельком… Саша тоже склонился над плакатами, но без особенного интереса, и вскинул одну бровь: — Ты ж был у неё дома. Не помнишь? — Был, но… — Когда она затащила тебя в комнату, тебе не до плакатов было, да, да? — он потыкал хмурого Антошку в бок. А тот болезненно поморщился, вспоминая, как они с девушкой читали личное дело Саши, вскрывая ужасно болезненные подробности его сложной жизни. Конечно, не до плакатов было. — Сань, угомонись уже. Может, ей блокнот взять? — он покрутил в руках толстую записную книжку с розовым рисунком на обложке. Собакин одобрил выбор: — Да-а, это и милая канцелярия, и BTS. Убьём двух зайцев одним блокнотом… Это же BTS? — Да вот, сам не знаю… Ну, тут написано BTS… Ой, BT21. Я так понял, это одно и тоже. Саша скептически сравнил причудливых зверушек на обложке и плакат с реальным бой-бэндом и сказал, что разницы тоже не видит. Цена оказалась демократичной, так что хватило даже на значок. Парни несколько минут усердно гуглили фотки Чимина, чтобы точно ничего не спутать, попутно читая заголовки статей. — Ты знал, что у Чимина есть парень? Саша кивнул: — Да. Это я. — Я и не сомневался, Сань… Тут написано, что его зовут Михаил. — Тогда это фейк. — ...А, реально фейк. Затем парни пробили покупки и сразу кинулись вниз, а по дороге Антон проверял, нету ли пропущенных от папы, коих, к счастью, не оказалось. Когда они добрались до первого этажа, сам мужчина не сразу появился, и Антон уже испугался, что они разминулись, как вдруг из «Изумрудной Интриги» выступил отец. Но выглядел он совсем не заинтригованным: на нём не было лица, плечи опустились, шаркающая походка, короче говоря, как с креста снятый. Молча остановился перед сыном. Тот заглянул ему в лицо и с опаской спросил: — Ну что? Не нашёл похожее? Тот глухо ответил: — Нашёл. — Тогда почему такой грустный?.. — Дорогое, собака!!! — батя озлобленно рявкнул, и стал намного больше походить на обычного себя. От этого Антону стало спокойнее. — Покажешь? Отец протянул ему кулак, в котором сжимал кольцо. На том всё ещё была бирка с ценой, и мальчик постарался даже не смотреть на неё, дабы сберечь психику. И всё равно остолбенел: кольцо и близко не было таким, как прошлое. Раза в два шире, да и цвет какой-то не такой, красноватый. — А… А там других не было? — Были, ещё дороже!!! — Понятно, — Тоша вздохнул. «Будет, что будет. Если она не увидела, что он без кольца пару дней, может, и подмену не заметит?». — А у тебя что? — Вот, — ничего не подозревающий Антон достал из куртки девчачий блокнот и значок с розововолосым корейцем. Собакин не растерялся, тут же указав большим пальцем на Чимина и отметил: — Это мой парень. Батя же уставился вначале на покупки, а потом и на сына максимально осуждающим взглядом: — Не понял. Антон съёжился и косо глянул на друга, который отпускал шуточки в самые неподходящие моменты. — Это… У Алины день рождения в субботу, и ей нравится эта группа, так что… — Понял, — папа остался удовлетворён ответом и не посчитал нужным его дослушать, — а теперь поехали! — и торжественно направился к выходу. Парни пошли следом, как обычно, на небольшом отдалении, чтобы беспрепятственно шептаться. — А что бы он сказал, если бы ты это для себя купил? — Не знаю… Что я не мужик, если мне такое нравится, наверное? — А если бы ты купил фигурку с буферами на выкат, ему бы больше понравилось? — Ну… Папа был бы не против, но вот что мама сделала бы, боюсь представить. — А давай в следующий раз купим яой, и посмотрим, что твои родаки скажут? Ради интереса. — Давай, — Антон ухмыльнулся, — только я скажу, что ты попросил взять тебе, а сам покупать постеснялся. — Ахах, не-не-не, тогда давай другой прикол придумаем… Выйдя на улицу, Тяночкин даже не вспомнил, как жался в лёгкую куртку совсем недавно, хотя за это время стало только мрачнее и холоднее, начал накрапывать дождь. Внутри царило тепло. Словно он унёс его частичку из любимого магазинчика. А любимый друг, смеющийся рядом, так и излучал теплоту. Его нелепые подколы, его чарующее свечение в полутьме, сам трепетный факт его присутствия — всё это грело, нет, обжигало парня! Он даже ослабил галстук. И вот они у машины. Антон с жалостью в последний раз осмотрелся — на стоянке было просторно, малолюдно и по-городскому красиво, чувствовалась свобода. Казалось, друг разделял его приподнятое настроение. Антон вдруг ощутил его прикосновение на своей руке, неясное, словно через сон. Саша шепнул на ухо: — Садись сзади, Тош. — Чего встал, сына? Там половина рынка закрылась, пока мы ворон считаем! Мля, ну погодка… — Ага, сажусь, — Антон открыл заднюю дверь перед Сашей, как настоящий джентльмен. Тот юркнул внутрь, и Тоша за ним. — Э, а чего ты спереди не сел? Обиделся что ли? — отозвался отец, тоже забираясь в шаху. — Да нет, тут просто… — друзья красноречиво переглянулись, — очень удобно. — Ладно… На авторынок! — стоило отцу повторить это, как боевой клич, и в окне блеснула молния, а небо разразилось громом. Он выругался, заведя машину с третьего раза, и они двинулись вперёд. Накрапывающий дождь быстро превратился в настоящий ливень, и Антон поблагодарил судьбу за то, что ему хватило ума выпросить оставить рынок на обратную дорогу. Суть авторынка была не совсем в самих магазинчиках, всевозможных запчастях и самых разных автомобильных прибамбасах, а в том, что там сконцентрировались почти все папины друзья по интересам. Антону это казалось очень даже удобным: вместо того чтобы рассеяться по всему городу, как это было с мамиными знакомыми, папины приятели, такие как дядя Валера, Толик и многие другие либо работали на этом самом рынке, либо на СТО рядом, либо вечно ошивались где-то между ними. Это были главные папины союзники, когда дело касалось шахи, рыбалки и даже спиртного. В принципе, ребята приличные. Если выпивали, то культурно. Исключением служили большие праздники. Там культурой и не пахло. Антон откинулся на спинку сидения и посмотрел в окно, наслаждаясь пейзажем. Капли барабанили по стеклу. Зажжённые фонари и фары других машин то проносились мимо, как вспышки, то неспешно проплывали рядом, замедляя шаг. Мокрый и холодный город навевал светлую грусть, в которой мальчик мог бы прочувствовать все тонкости своего одиночества. Если бы не Саша, составляющий ему компанию. Его общество вытесняло тревогу, растворяло страх, оставляя от грусти только спокойствие. С ним и молчать было приятно, тем более, во время дождя. Белокурый тем временем всматривался в своё окно также жадно, как и Антон. Наверняка тоже размышлял о чём-то вычурном. К тому моменту, когда они доехали до места назначения, магия момента начала рассеиваться, а вместе с ней и тепло внутри. Антон предусмотрительно застегнул ветровку перед тем, как выскочить из машины. Шикнув на Сашу, чтобы тоже вылезал, и дождавшись, пока долговязый выкарабкается, он хлопнул дверью и поспешил за отцом к ближайшему навесу. Светловолосый шепнул: — Я четыре раза выиграл. А ты? — А?.. — Что? — Саша вскинул брови. — Я думал, ты тоже угадывал, какая капля быстрее скатиться по окну. — А… Недолго думая, они юркнули через ворота и двинулись вдоль магазинчиков. Жались к их стенам, надеясь защитить макушки от дождя, а обувь — от луж. Вот только снова и снова на пути появлялась стопка шин, которую приходилось обходить, неизменно моча голову и наступая в предательскую лужу. Странное дело: почти у каждого магазина или прилавка была хотя бы одна-другая шина, и им даже попался ларёк, на котором не было ни вывески, ни надписей, только шины у входа. Видимо, этого было достаточно. Не сказать, что тут часто бывала толпа народу, но и совсем пустым Антон его раньше не видел. Обычно тут и там шныряли мужички в чёрных куртках, перебрасываясь друг с другом парой добрых слов, подбирая детали и просто наслаждаясь духом этого места. И всё-таки Антон мельком увидел какого-то мужика, расхаживающегося по рядам, нахохлившегося в своей куртке, как замёрзшая птица. Наверное, он как Антон и Саша — такая же потерянная душа, которую судьба-злодейка завела на авторынок в такое-то время. А отец не был потерянной душой — он целеустремлённо шагал вперёд, полный решимости застать своих приятелей за прилавками. Антон оглянулся по сторонам. До закрытия этой знатной барахолки оставалось меньше часа, и многие, плюнув, уже позакрывались. Светит ли им найти кого-нибудь?.. Вопрос отпал сам собой, когда они зашли в одну из немногих открытых дверей и услышали гулкое «Серёга!». Высокий мужчина средних лет с проступающей сединой радостно вскинул руки, подошёл к гостям и принялся здороваться, пожимая папе руку: — Привет! Какими судьбами? А я уже закрываться хотел. — Привет, Валера! — папа горячо ответил и деловито добавил: — Да вот, ездили со шкетом по делам, заодно, думаем, заедем, навестим. Тогда дядя Валера обратил внимание на шкета, неуверенно жавшегося у порога, и протянул руку и ему. Антон пожал её, довольный, что его заметили, и подал голос: — Здравствуйте, дядя Валера. — Здорова, Антошка, ну ты и вымахал уже, не узнать, — улыбнулся Валера. Они не виделись около месяца. Затем Валера принялся показывать им, а в первую очередь, отцу, что у него из новенького, рассказывать, какие вообще новости в автомобильном мире, а потом плавно перешли на политику, перескакивая то на личную жизнь, то снова на машины. Вначале Антон всё это слушал, скорее, из-за вежливости, но потом стало понятно, что мужчинам до него не было никакого дела, и он отправился исследовать всё самостоятельно. Магазинчик дяди Валеры больше походил на сторожевую будку: тут тебе и столик за прилавком, и, кажется, даже маленькая кровать, которая служила скорее как то, на чём сидят за столом, и обогреватель, в общем, жить можно. И, конечно же, бесчисленное количество всевозможных автомобильных безделушек, деталей, инструментов, приспособлений для ухода по шахам и многое другое. Едва ли Тоша мог назвать хотя бы половину из всего этого многообразия, а некоторое и вовсе видел впервые, но было довольно занимательно. Очень занимательно, учитывая, что дымчатый друг не отступал от него ни на шаг и не оставлял ни одну, на его взгляд, интересную вещь без комментария. Вот парни остановились у целой канистры моторного масла, и Саша задал затасканный вопрос: — Тоша, за сколько бы выпил… Парень уже хотел ответить, что ни за сколько — жизнь дороже, как Сашка добавил: — …Секунд? Антон на мгновение затупил, Саша прыснул смехом, и оба засмеялись. Антон — беззвучно, чтобы не привлекать нежеланного внимания. И всё-таки его позвал отец: — Сына, а ты чего там капаешься? Иди с нами, выпей за компанию! А то дядя Валера обидится, — сам Валера добродушно хохотал, скорее всего, даже не думая обижаться. — Э… — Антон нерешительно приблизился к столу. Как оказалось, отец с другом уже вспомнили какой-то забытый повод, успели накрыть стол и достать подозрительную бутылку без этикетки, мутноватое содержимое которой мальчику пробовать ой как не хотелось, — Спасибо, я не буду, наверное… — Как за гаражами пиво хлебать со шпаной всякой, так это пожалуйста, а как с родным отцом выпить — не хочется? «Пиво за гаражами? Когда это он придумал?!». — Антон, ты меня уважаешь? — Валера растерял былую весёлость и стукнул кулаком по столу. Мальчик нервно сглотнул. Сразу захотелось отбросить принципы, которых особо и не было, вежливо улыбнуться, отшутиться и выпить залпом любую бадью, что нальют, лишь бы не били кулаками по столу и не смотрели с таким осуждением. Его остановило лёгкое, едва ощутимое касание: Сашина ладонь легла на его плечо. — Эй, — он наклонился и сказал мягко, но настойчиво, — ты не должен пить, если не хочешь. Слова друга электрическим импульсом прошлись по телу и в миг отрезвили, зажгли в его сердце зачатки уверенности. Действительно, разве Антон должен? Может, пришло время постоять за себя? — Пап, мне как бы в школу завтра вставать рано. Не забыл? — он покосился на отца. Тот хлопнул себя по лбу. Очевидно, забыл. — Точно! Тогда не надо. — А сколько лет ему? — Валера пригнулся и тихо спросил у папы, но тихо не вышло, так что Антон всё слышал. — Помнишь, пап? — Антон бросил в шутку. — Конечно, помню, — тот замялся. — Восемнадцати, кажется, ещё нет?.. — Ну пап!.. — Антон был в отчаянии. — Реально не помнишь?! — Так… Несовершеннолетним полагается безалкогольное… хм, — Валера пошарил рукой под кроватью, где у него была импровизированная кладовка, но ничего безалкогольного там не оказалось, — О! — он полез в кошелёк, достал оттуда 50 рублей и протянул мальчишке. — Поди возьми кофейка. Там автомат через два контейнера. Антон изрядно смутился и в нерешительности замер, уставясь на купюру. — Бери бери, не стесняйся! Угощаю. Отец кивнул, и Тоше оставалось только искренне поблагодарить Валеру, принять подношение и отправиться с другом на поиски автомата. Он действительно оказался близко, только парни чуть не прошли мимо, не заметив его за очередными шинами. И так, друзья остановились у автомата, красные кнопочки которого им любезно подсвечивал оказавшийся рядом уличный фонарь. Они приступили к выбору, а выбирать было из чего. — Что ты будешь? — Тоша поднял глаза и невинно похлопал ресницами. — …А ты что будешь? — Если брать два кофе, боюсь, на шоколадку Алине не хватит, так что надо выбирать один. — Так выбери, — друг прищурился и смерил Тошу строгим взглядом. — Да блин… — он захныкал, — Вдруг возьму то, что ты не хочешь? Собакин оставался непреклонен: — А я хочу то, что хочешь ты. — Ох, ладно, — Антон взял себя в руки и принялся всерьёз изучать меню, включая всю свою смекалку. Так уж вышло, что на протяжении всей своей дружбы они гоняли чаи, и парень даже не знал, какой кофе любил Саша. В конце концов тот зевнул, цокнул языком, вздохнул и признался: — Горячий шоколад. — О, так вот что я хотел! — Антон улыбнулся и принялся нажимать на соответствующие кнопочки. Собакин покачал головой и грустно посмеялся. — Скажи, ну почему ты никогда не думаешь о себе? — Почему… — Антон повторил, наблюдая, как в окошке автомата появился бумажный стаканчик, а дальше полилась струя горячего напитка. — А разве это плохо, не думать о себе? Друг пожал плечами: — Зависит от того, с какой стороны посмотреть. Но это всё равно важно. Антон достал дымящийся стаканчик из автомата, приятно обжигающий пальцы, которые снова начинали мёрзнуть, и буркнул под нос: — Не только о себе же думать. Есть вещи поважнее. — Например? — Например, ты. Антон кротко взглянул на друга и протянул ему стаканчик. — Осторожно, ещё горячий, наверное, — шатен прошептал, пока Саша, на мгновение застывший, улыбнулся, подошёл ближе и припал к стаканчику губами. — Вкусняшка, — Сашка вынес вердикт, заметно повеселев. Антон тоже попробовал напиток без задней мысли и моментально пожалел. — А-а-а, кипяток! Как ты это пил?! Когда Тоша отдышался, Собакин (собака эдакая) отсмеялся, а горячий шоколад остыл настолько, что его едва ли можно было назвать тёплым, не то что горячим, Тоша решился сделать ещё глоток и сказать: — Понимаешь, мне не так важно, что именно мы пьём, и что именно мы делаем. Даже где мы. Мне важно, что мы в принципе что-то пьём, что-то делаем, где бы мы ни были. Что мы здесь и сейчас. Понимаешь? — Я понимаю, — он улыбнулся. — Дай шоколад. Антон снова протянул стаканчик, Саша снова отпил. Они молча смотрели на стену дождя перед собой, и это, казалось бы, абсолютно бессмысленное занятия — созерцание падающих с неба капель — оказалось исключительно приятным, в каком-то роде, даже целительным. Их вид и ритмичный стук по навесу вытеснял абсолютно все мысли из головы, вместе с ними — страхи, тревоги. Только прохлада, чистый аромат, тёплый напиток в руках и Сашенька рядом, который понимал его. Было так хорошо, что в сердце защемило. Однако счастье Антона не продлилось долго. В свет фонаря неожиданно ворвался мужчина — тот, которого он ранее видел. Только теперь он был ближе, и Антон сразу разглядел нашивку с угрожающей надписью «ОХРАНА» у него на груди. Сам мужчина выглядел тоже весьма угрожающе и направлялся прямо к парням. Антон пискнул. — С-Саш… Он к нам идёт… — Наверное, за кофейком? — предложил беловолосый. Неисправимый оптимист. Охранник тем временем остановился перед Антоном и отчеканил очень противным тоном: — Мальчик, ты чего тут околачиваешься? Рынок закрыт. На выход. — Я… папу жду. — И где он? — Там, — Тоша указал на магазинчик дяди Валеры. На самом деле, было несложно догадаться, что его папа там, ведь это было единственное горящее окно поблизости. Охранник молча направился туда, едва не столкнув Тошу с ног. Такое поведение оставалось для него настолько непонятным, что он даже не разозлился, просто остался в недоумении. Друзья обернулись, глядя горе-охраннику вслед. До них донёсся его грозный голос: — Так, что здесь происходит? — Ну всё, прикроют лавочку, — хмыкнул Саша. — Блин, а если сейчас батю в полицию заберут? Как мы домой доберёмся… Охранник не унимался: — На территории запрещено распивать спиртные напитки… Без меня!!! Последовали радостные возгласы. Антон спокойно выдохнул. И снова забеспокоился: — Блин, а как же мы доедем домой, если папа будет пьяный в стельку?! — Хорошо подмечено, Тоша. Пошли вытаскивать его оттуда. Шоколад был тут же допит, стаканчик выброшен, и парни кинулись обратно к магазинчику как раз вовремя, ведь ещё немного, и батя выпил бы с охранником на брудершафт. Настолько вежливо и красноречиво, как только было возможно, Антон вмешался, напомнил отцу, что завтра ему в школу, что оставаться на ночь в будке дяди Валеры он не собирается, и насилу распрощавшись с приятелями, они двинулись к машине. Ливень тем временем успокоился, и из расходящихся туч накрапывал лёгкий дождик. К удивлению Антона, отец совсем не выглядел пьяным. Вот они — годы практики. А вот Тоше обычно становилось плохо от одного бокала вина. Сложно представить, как бы он сейчас себя чувствовал, если бы выпил ту рюмку Валериной бадьи. И мысленно поблагодарил Сашу за то, что этого не произошло. Напоминаний Антону не требовалось: он сразу сел сзади, предварительно пропустив туда же Собакина, и папа проворчал: — Сына, ты опять обиделся… — Да удобно тут, пап, удобно! Шаха тронулась, радио заиграло. Стёкла пестрили мелкими каплями, с которыми быстро справлялись дворники. Темнеющее небо сливалось с тучами, но местами можно было заметить тусклые звёздочки. Антон зевнул. — Эй, ты что, уже спать хочешь? — Чуть-чуть. — Тогда я буду тебе мешать, — Саша промурлыкал, подсаживаясь ближе. Казалось, двух свободных мест ему было мало, обязательно нужно залезть на Тошино. — Кто бы сомневался, — парень устало улыбнулся и бросил взгляд на отца. К счастью, тот не обращал внимания на их перешёптывания и, хвала небесам, внимательно следил за дорогой. Лишь бы гаишники не остановили, а то и правда придётся папу из полицейского отделения забирать, как непутёвого сына-подростка… Опустив глаза, Антон внезапно обнаружил патлатую голову друга на своих коленях. Он может хоть раз нормально посидеть в машине? Саша покрутился, устраиваясь поудобнее, перевернулся с бока на спину и одарил Антошку таким по-собачьи верным взглядом, что сердце мальчика тут же растаяло. Ладно, пусть лежит. Он усмехнулся: — Это так ты мне мешаешь спать? Сашенька прикрыл серые глаза: — Нет, это я коплю силы, а мешать буду потом. Перед взором мысленно проплывали картинки сегодняшнего дня. Он выдался насыщенным, весёлым и на удивление тёплым, хотя заморозки неумолимо приближались. Тяжёлые облака в это время отступили ещё дальше, превращаясь в лёгкую дымку и открывая стареющий месяц. Его фантастический белёсый свет, такой далёкий, напоминал Сашино сияние, которым тот имел привычку мерцать в темноте. Их свет не освещал ничего вокруг, оставляя это на огни фонарей, фары или гирлянды, но придавал им обоим таинственную очаровательность. Боясь пошевелиться, чтобы не нарушить покой парня, Антон заметил, что тот, запрокинув голову, тоже смотрел на лунный серп. Он мирно лежал, согнув колени и прижав их к спинке сидения, сложив руки на груди, задумчиво глядя на месяц, то исчезающий за домами, то снова появляющийся. Приоткрытые губы с колечками, игра света и тени на его серебристых волосах. «Красивый», — подумал Антон без зазрения совести. Это просто факт, который невозможно отрицать. Тоша снова взглянул на Луну и улыбнулся, да так широко и радостно, что с трудом сдержал смех. — О чём думаешь? — мечтательно спросил Сашка. — Да так, — парень отмахнулся, — глупости. Саша заканючил: — Не глупости... Ну Тоша-а-а... Ну скажи. — Да просто подумал, что мы смотрим на одно небо. Саша внимательно заглянул ему в глаза и поразмышлял, будто искал скрытый смысл за этими словами. — …И что? Мальчик пожал плечами, одними губами прошептал: — Ничего. Просто рад. Собакин боднул его головой и усмехнулся: — И я рад.