J1
Поездка в машине позволила немного поостыть и взять мысли под контроль. Необходимо было всё чётко продумать: решить для себя, что будет дальше и чего Чан хочет в первую очередь для себя сам. Все ранее отгоняемые и похороненные мысли по поводу выгоды вспыхнули вновь, кружась подобно урагану в голове. Феликс сбивал размышления, ненавязчиво уложив свою руку на бедро и невесомо поглаживая сквозь ткань душащих брюк. Омега оказался не так прост, как думалось. Тот таил в себе разного рода тайны, одна из которых поразила. Они были одинаковыми в части поиска выгод. Соврал после фильма и глазом не моргнув, поганец. В этом сомневаться не приходилось. Феликс Ли птица высокого полёта. Сын обеспеченных родителей, что наверняка с детства приучен правильно подходить к выбору партнёров и заключать определённого рода сделки, пусть те и не связаны с получением именно материальной выгоды. Выгода состояла в связях, эмоциях, опыте. Куда более ценных вещах, без возможности купить те за любые средства. Оставалось догадываться только об одном: какую выгоду в Чане тот видел и была ли она вообще? Чан вскипал внутренне. С одной стороны, представилась прекрасная возможность извлечь выгоду в качестве шикарного секса, но так ли это важно для Бана? Так ли вообще важно извлечении какой – либо выгоды теперь? После всех дней, проведённых рядом. После самоанализа и сделанных выводов по поводу отношений. «Когда ты влюбишься, по – настоящему полюбишь, тогда поговорим о выгодах» Слова Минхо стрелой пронеслись в голове и тогда Чан понял. Он не мог придумать договорённость и выгоду в отношениях с Феликсом потому, что изначально не хотел её искать. Ему просто понравился человек. Ему просто захотелось узнать милого парня с необычным голосом и заразительным смехом. Ему просто хорошо с Феликсом рядом. С конкретным омегой, к которому возникло желание защищать и радовать. Без выгод. Без обратной связи. Безусловно. Прав был Пак Сонхва. Давно пора забить на всю эту поебень с поиском выгоды, придумыванием договорённостей. Ему просто нужен Феликс. А в данные момент ещё и выпустить куда – то скопившееся напряжение, обиду и раздражение, вызванное поведением Ли. Идея пришла в след за осознанием места Феликса в сердце и мыслях альфы. Младший захотел поиграть, решив, что он тут главный и может крутить старшим, как душе угодно, но просчитался в том, что всё – таки не так хорошо, как мог бы, знает Чана. У омеги был козырь в рукаве – образ избалованного мальчишки богатых родителей, чем тот решил то ли отпугнуть, то ли привлечь сильнее. Бан тоже не пальцем деланный, опыт предыдущих встреч с омегами и собственные предпочтения смогут в полной мере удивить малыша, что ступил на совершенно не изученную тропу. Стараясь сосредоточиться на видах за окном, Чан с удивлением отметил, что они приближались к «району богачей», как любил говорить отец альфы. В этой части города, как правило, проживали обеспеченные люди: знаменитости, бизнесмены и прочие, чей банковский счёт рос, как на дрожжах. Благоустроенная и пышущая зеленью территория, возле которой припарковался Грэг, была ухожена, и скрывалась за небольшим забором, чьи ворота открылись сразу же, стоило омеге выпорхнуть из салона автомобиля вместе с Чаном. – Благодарю, Грэг. Ты можешь быть свободен, если понадобишься, я свяжусь с тобой, – попрощался Феликс, пока Бан глазел на дом. Двухэтажный коттедж впечатлял своей архитектурой, но не был чрезмерно вычурным. Можно сказать, он отражал своего хозяина, и привлекал своим уютом, которым веяло с расстояния. – Прошу, – улыбнулся Феликс и протянул руку альфе. – В доме есть ещё кто – то? Нац гвардия, табун охраны, дворецкий? – склоняя голову к плечу и сканируя Ли взглядом. Феликс рассмеялся и отрицательно мотнул головой. Через секунду тело оторвали от земли и, перебросив через плечо, понесли в дом. Бан готов был лопнуть от нетерпения, рассматривать интерьер не было ни времени, ни сил, ни желания. Слушая сдавленные указания омеги, Чан оказался в спальне Феликса, сгружая ношу на кровать и снимая с себя пиджак. – У тебя миленько, – нависнув над младшим и шумно втянув аромат омеги с шеи. – Предупреждаю сразу, – глядя в растерянные глаза, вкрадчиво начал Чан. – Я хочу тебя и я зол. Феликс смотрел в тёмные омуты, пылающие злостью, обидой, желанием, задержав дыхание. Всё внутри сладко замирало от такого Чана: заведённого, охочего до тела Феликса и абсолютно этого не скрывающего. Аромат альфы ударил в голову: насыщенный, густой. Член старшего красноречиво упирался в бедро омеги, дыхание было глубоким и тяжёлым, что отчётливо рассматривалось сквозь натянутую на тело рубашку старшего, что грозилась разорваться прямо на нём. – Возьми…прошу, – интимным полушёпотом. – Однако, – почти перебил старший, усаживаясь на пятки, возвышаясь над омегой. – Ответь на вопрос. Ли вздёрнул брови в недоумении почти неосознанно. – К-какой? – Ты рассчитывал на то, что я тебя кину прямо у ипподрома, или воспользуюсь, как средством достижения собственных целей? – вид альфы теперь сбивал с толку, тот почти лениво закатывал рукава рубашки, ожидая ответа, а Ли отчего – то чувствовал, что прокололся в собственной игре и его легко раскусили. – Чего ты ожидал от меня, чертёнок? – вновь нависая над омегой, опираясь на собственные руки по обе стороны от головы Феликса. – Я… – горло сдавило. Чан давил своей аурой. Сильный, возбуждённый, злой. Справиться ли Феликс с ним? – Смелее, – ведя кончиком носа от скулы до виска и шумно вдыхая запах младшего, что витал вокруг. – Чего ты хочешь? – Т-тебя…? – сухо сглатывая. Тело потряхивало от Бана, захлестнувших эмоций, что тисками сжали глотку и всё тело. Думать выходило со скрипом. Живот стягивало едва ноющей болью. Хотелось, чтобы альфа наконец прикоснулся, взял, присвоил. – Не правильно, – отстраняясь и одаривая чуть не разочарованным смешком. Внутри всё в миг похолодело. Он уйдёт? Бросит и уйдёт? – Ч-чан, – пласкиво вырвалось. Феликс потянулся за альфой, но тот удивил. Он не собирался уходить. Вместо этого, старший сел на кровать, вынимая из шлёвок ремень, удобнее устраиваясь на постели, чтобы огорошить выдержанным, хлёстким: – На колени, – хлопнув себя по онным. – Без белья. Взглядом тот окатил палящим, сжигающим всё самообладание, гордость и самоуверенность, казались нерушимыми в омеге. Феликс медленно сполз с постели, чтобы шорох снимаемой одежды разрушил тяжёлую, волнующую тишину комнаты. Чан внимательно следил за каждым движением еле сдерживаясь – не кинуться, не разорвать. Ли послушно остался только в топе и трусах, а потянувшись к верху услышал строгое. – Оставь. Сказано – сделано, бельё осталось у ног. Шаг и живот придавили к бёдрам, а руки к кровати, вытянув вперёд. – Считай чётко и громко, – ещё один приказ затянул узел в животе туже. Омега всхлипнул, не уверенный, что вообще останется в сознании под конец. Чан изменился почти до неузнаваемости и невинностью веяло разве что от белокурых кудрей. В остальном это был сильный, властный, разгорячённый и полностью контролирующий процесс мужчина. Альфа, от которого веяло раскрывшимся бергамотом с ноткой свежей кислинки лимона. Аромат окутывал собой, мягко ложась на плечи и проникая в лёгкие, вытесняя кислород. Первый удар ремнём по нежным ягодицам сопровождался сдавленным «один» от омеги и удовлетворённым мычанием от Бана. Рука ласково прошлась по покрасневшей коже, распространяя волны жгучего удовольствия, замешанного с исками кусачей, но не серьёзной боли. Скорее дискомфортно, непривычно, необычно. Следующий удар пришёлся чуть ниже и ладонью. – Д-два-ах..х, – Феликс тёк столь сильно, что щекотка от бёдер пробегалась до самой макушки, вынуждая сжимать ноги и дёргаться. – Не двигайся, – вместе с третьим шлепком раздалось над головой. Сдерживаться и не вскрикивать было выше сил, но интимность тишины, разбавленной звуками ударов и едва слышным учащённым дыханием омеги, разрушать не хотелось. Приходилось скрипеть зубами, кусать одеяло, но глушить в себе весь шум, рвавшийся сквозь губы. Чан упивался видом перед собой: буквально трепещущий, словно осиновый лист на ветру, напряжённый, послушный, такой податливый и покорный Феликс приковывал к себе цепями. Его хотелось наказать, вместе с тем приласкать, подарить наслаждение и дать вкусить дурманящий вкус терпкой боли. Противоречия терзали, разрывали, но остановиться было чем – то кощунственным и невозможным. Рука горела от ударов по мягким половинкам, те раскраснелись и едва ощутимо пульсировали. Словно румяные яблоки в летний зной заставляли слюну почти течь. Хотелось укусить, оставить свой след на плоти, затем как следует вылизать этого несносного. Не выдержав картину перед собой и тянущего возбуждения в брюках, альфа схватил Феликса, отбросив ремень, которым попеременно с ладонью шлёпал омегу. Крепкая хватка на талии, резкий рывок в бок и удар пряжки об пол затмились вслед за укусом и давлением на живот от того, что Бан наклонился и вцепился зубами в нежное местечко чуть выше тазовой косточки, ощутимо прикусывая то и довольно урча от вкуса мягкой, тёплой кожи. Альфа взял на руки и лично поставил Феликса в колено – локтевую, хватаясь за ягодицы, чтобы развести те в сторону. – Ч-чан! – вскрикнул, почувствовав мокрый, напористый язык между половинок, ввинтившийся вглубь и растягивающий тугие мышцы. Бан будто с цепи сорвался покусывая, втягивая губами, толкаясь сильнее. Он то присасывался к сфинктеру, то прикусывал кожу на ягодицах, в местах ударов, вылизывая, сжимая те, словно играясь. Ли дрожал в руках, стараясь устоять на коленях и не рухнуть на постель. Пальцы хватались за одеяло, сбивая то ближе к груди. Лёгкие работали на износ, замирая и расширяясь до предела. Глаза жгло от подступивших слёз в уголках. Внутри всё перевернулось с ног на голову, альфа с ума сводил. Грубость сплеталась с нежными, почти убаюкивающими поглаживаниями и ласками. Из горла то и дело вырывались хрипы, стоны. Губы пересыхали от вздохов и хныканья. – С-сто…я…стой, м-м-м, – Феликс сам не заметил, как излился без рук, пачкая постельное под собой, а сзади послышалось удовлетворённое урчание. Альфа был доволен. – Уже? – притворно удивлённое послышалось над ухом, Чан приподнялся, прижавшись к спине замершего в своём оргазме омеге. – Не беда, у нас вся ночь впереди, чтобы ты понял, чего ты хочешь, – укладывая Феликса на спину и устаиваясь между его разведённых ног. Ли забыл, как думать, пытаясь понять, что хочет услышать Чан. Он уже успел забыть, что был задан вопрос и альфа ждал на него ответа. Но какого? Чего омега добивался своим поведением? Оттолкнуть? Показать себя? Удостовериться, что Чан ему подходит? – Ах-хах, Бан Чан! – пласкиво протянул младший, когда Чан обхватил сверхчувствительный член младшего, принявшись играться с пирсингом и медленно размазывать сперму по всему стволу. – Такой разбитый, – Бан до сих пор был одет, даже обувь всё ещё при нём, брюки отчётливо оттягивало возбуждение альфы, Рубашка помялась, волосы растрёпаны, но напряжённость присутствовала в стиснутых челюстях, взбухших венах на руках, тяжёлом взгляде, почерневших словно полностью глаз. Пуговица на брюках легко выскользнула из петли, молния беззвучно разошлась и лишь Чан ворвался в звуки сбитого дыхания омеги своим облегчённым выдохом, освобождая ноющий член. Пару раз проведя рукой по всему стволу он вынул презерватив из кармана и ловко раскатал тот, не спуская взгляда с омеги, сосредоточенного на крупной, покрасневшей головке. Вот сейчас, сейчас случится то, ради чего в целом Феликс ввязался в эту игру. А дальше? Мозг отказывался думать, требуя новую порцию удовольствия от этого альфы. Всё тело зудело от желания быть вытраханным конкретно этим членом, в конкретно этот момент времени. – Прошу, – прошелестел младший. – Не слышу, душка, – склоняясь над Феликсом с самодовольной ухмылкой. – Возьми…меня… – с мольбой в глазах. – Ты всё ещё не ответил на вопрос, – дразняще проходясь между ягодиц членом. – Но позволь тебе показать последствия твоего поведения, – голос вибрировал, почти рычанием воспринимаясь одурманенным близостью сознанием. Чан резко схватил руки младшего, заводя их над головой и тягуче медленно, но вместе с тем уверенно вошёл внутрь, заполняя собой ахнувшего Феликса, что выгнулся. Его будто всего распирало, растягивало, но сдавливало, сковывало. Жар сжигал внутри всё до чего мог дотянуться. Дыхание сбоило, глаза закатились, а когда горло натурально сжали пальцы Бана, это почти стало конечной, чтобы ещё раз кончить без рук. Омега хрипел, слёзы катились по щекам, что тут же собирал горячий язык старшего в наслаждении мычавший. – Вкусный, – насквозь хрипло. Возбуждение набатом било по вискам, сдерживаться сил не осталось и Чан отпустил контроль, когда Феликс вперился влажным, пропитанным просьбой двигаться взглядом. Первый толчок вышиб душу, а последующие стимулировали настолько интенсивно, что, кажется, уши заложило от вскриков, стонов, скулежа. Альфа был потрясающе груб и ласков одновременно, водя за собой Ли по грани. Воздуха поступало исключительно для того, чтобы не потерять сознание, руки затекали над головой и под хваткой старшего, а молния чуть царапала чувствительную кожу ягодиц. Собственный расхристанный, затраханный, почти обнажённый вид на фоне полностью одетого альфы разжигал чувство стыда, что словно карамельный сироп растекался внутри. Чан надрывно дышал, свистяще выпуская воздух из лёгких. Кудри щекотали висок и хотелось притянуть ближе или же оттолкнуть – разобрать не осталось сил. Омега всем естеством сосредоточился только на ощущениях горячего, идеально крупного члена внутри себя, что таранил неумолимо и безжалостно. – Дьвол, какой же ты… – рыкнул Чан, отпуская горло и задирая топ к подбородку. Зубы сомкнулись на набухшем соске, а следом Бан припал губами, посасывая, зализывая. – Ещё, – сдавленно попросил омега, оказавшись на пике. Он не вывезет долго. Слишком много всего, слишком хорошо, чтобы быть правдой. Младший стал вырываться обессиленно, почти незаметно для увлёкшегося альфы. Тот перешёл на шею, распуская следы страсти, прикусывая, всасывая, стеная в экстазе. Феликс был весь словно восточная сладость. Нежный, тающий. С силой прикусив ключицу, альфа отстранился, до будущих синяков стиснув бёдра омеги. Толчки стали почти сумасшедшими и вскоре Ли особенно сильно буквально прорычал, выгнувшись и застыв, переживая второй оргазм. Альфу изумил звук, разнёсшийся по комнате и прозвучавший эхом в голове, но он не подал виду, почти лениво двигаясь внутри, продлевая удовольствие своей пары, а затем вышел, обескуражив младшего. – Ч-что? Почему? – осоловело хлопая ресницами. Весь вспотевший, раскрасневшийся, растрёпанный, Ли выглядел преступно привлекательно. Его хотелось сожрать, укутать, присвоить. – Порядок? – вздёрнув бровью поинтересовался альфа, а омега смог лишь кивнуть. Двигаться вовсе представлялось подвигом. Но у Чана были другие планы. Старший стянул затраханного омегу на пол и сам встал напротив. – Поработаешь ротиком, как тогда, в кладовой, м? – мягко оглаживая висок и зарываясь в шёлковые вихри каштановых волос, что представляли собой полный беспорядок. Феликс громко сглотнул, сидя на коленях и переводя взгляд на орган Чана. О, та волна жаркого желания, что окатила низ живота, заставила свести колени и удивила младшего. Он только что бурно кончил, заляпав свой торс, а тут снова член заинтересованно дёрнулся. Дрожащей рукой, мягко обхватил орган старшего. Горячий, влажный от смазки омеги и твёрдый. Феликс стянул презерватив и лизнул бордовую головку, отбросив средство контрацепции в сторону, под облегчённый выдох Чана. – Умничка, порадуешь своим рычанием ещё? – склонив голову к плечу и ухватившись за волосы на затылке. – М, – постаравшись кивнуть, насколько это было вообще возможно. – Замечательно, – Чан мягко направил голову Феликса и толкнулся глубже во влажность рта Ли. Омега принялся потрясающе умело отсатывать, закатывая глаза в удовольствии, а Бан старался сохранять равновесие, чтобы не свалиться назад от действий Феликса. Тот самозабвенно облизывал, заглатывал, втягивал щёки и, по максимуму используя свои возможности, стремился сделать приятно. На долго альфу не хватило и когда омега, помогая себе одной рукой, второй стал нежно массировать яйца, Чана сорвало. Двумя руками взявшись за голову омеги, он придавил вставший член младшего ногой, вынудив того дернуться и хватило пару грубых движений ступнёй, чтобы – и так заведённый по – новой – омега на сухую кончил одновременно со старшим, что толкнулся максимально глубоко, но не причинив боли. Одновременный рык, сорвавшийся с губ омеги и альфы, лучшей музыкой приласкал слуховые рецепторы. Чан толчками кончал, отпустив Ли, а омега сорвано дышал, ощущая капли спермы по всему лицу. Бан свалился перед омегой на колени, сумев сделать шаг назад, чтобы не придавить Феликса и блаженно наблюдал за перепачканным Ли. Нега, разливавшаяся по всему телу после оргазма, приятно опустошила душу и разум, принося с собой полное удовлетворение и расслабление. – Вау, – прохрипел Феликс. – Вау, – вторил ему Чан. Оба с минуту смотрели друг другу в глаза, а затем расхохотались в унисон. Старший прижал к себе Феликса и впился в манящие губы жаждущим и необходимым обоим поцелуем. Младший перебрался на колени старшего, задевая член того своим и оба прошипели, столкнувшись зубами, но не прерывая поцелуй. Наоборот, альфа крепче вдавил в себя Ли и тот обвил шею Чана обеими руками, утопая в ласковых поглаживаниях, что дарил ему этот удивительный мужчина. Через время оба, приведя себя в порядок под горячими струями душа, где вода помогла прийти в себя и освежиться, прибрались в комнате и уселись на веранде с чашками кофе. Часы чётко демонстрировали 2:55. Сон совершенно не шёл, посему было решено обговорить случившееся и дальнейшее будущее. Чан успел осмотреть дом, пока омега накрывал небольшой столик перед садом, которым любил заниматься в свободное время со своим гувернёром Стивом. Феликс так часто упоминал того в своих рассказах, что у Бана возникло стойкое желание познакомиться с тем раньше, чем с родителями омеги. Ого…Мы вот так далеко уже думаем? – Чан, идёшь? – крикнул младший с веранды. – Да, – отрываясь от рассматривания фотографий в коридоре, поспешил к омеге альфа. Освещение было минимальным – свечи на столе и дворовая подсветка – но достаточным, чтобы создаю уютно – интимную обстановку вокруг. Они были похожи на молодожёнов в своём доме: оба в махровых халатах, на плетённых стульях, с чашками кофе в руках. Феликс непривычно притих, будто сжался весь, но начинать диалог не спешил. – Феликс, ты…в порядке? Или…я перегнул? – испугался Бан. Блять! Он вообще себя не помнил с момента поездки в дом омеги. – Нет, нет, – поспешил заверить младший и отпив кофе, поставил кружку на тарелку, забираясь с ногами на стул. Руки тот сложил на колени, нервно перебирая пальцами. – Дело в том, что я полагаю, наше общение закончится здесь? – поднимая загнанный взгляд на альфу. – Я всё понимаю, я выставил тебя в нелицеприятном свете, но…Я хотел показать тебе какой я, в каком кругу я рос и с какими людьми мне порой приходится общаться, чтобы выбор идти на эти отношения или нет, уже был у тебя. Чан, если быть до конца откровенным, приахуел, но порадовался, что ответ на вопрос получен. – Вот и твой ответ, – задумчиво хмыкнув. – Ты действительно считал, что после этого я просто воспользуюсь тобой или брошу там, на ипподроме? – Укладывая руки на стол, поинтересовался альфа. – Я имею в виду то, что ты говорил о выгоде, тогда, после кино, – Чан кивнул, давая понять, что помнит про разговор. – Так вот, сейчас у тебя, как видится мне, два варианта: найти во мне выгоду, как в богатом наследнике и использовать для собственных целей, или посчитать заносчивой сукой и распрощаться, – разведя руками, подвёл итоги своих размышлений омега. Бан молчал, обдумывая сказанное и пытаясь понять, что испытывает сейчас. Отвращения или злобы, обиды на младшего больше не было. Чан видел страх и волнение омеги сейчас, мог даже предположить откуда ноги растут, но вот бросить или воспользоваться Феликсом Чан себе не позволит. Не простит, да элементарно не сможет потому, что не хочет. – Подожди, – повернувшись всем телом к младшему и облокачиваясь на свои колени. – Я не отрицаю, что ты прав, но есть и третий вариант: принять тебя и согласиться вступить с тобой в отношения просто потому, что ты мне нравишься, Ликс, – мягко улыбаясь и осторожно касаясь ладони омеги, чтобы трепетно огладить каждый пальчик. – К тому же, как ты только что испытал на себе, я не всегда милый и смущённый. Я бываю…груб? – неловко касаясь затылка. – Тебя это не оттолкнуло? Феликс обескураженно смотрел на альфу, чьи чуть влажные кудри подсвечивались свечами, а глаза источали такой спектр эмоций, включающих в себя очарованость, нежность, влюблённость, восхищение, а главное неприкрытую искренность, что на глазах навернулись слёзы. – Совсем дурак?! – широко раскрытыми глазами глядя на альфу. – Это было потрясающе! Ты меня конечно напугал немного, удивил, но точно не оттолкнул, – к концу заливаясь румянцем опроверг опасения Чана. Чан облегчённо выдохнул, понимая, что у них обоих есть что скрывать, вагон непроработанных комплексов, зажимов, определённо важные темы для обсуждения, но если они будут работать над собой и отношениями, то шанс на счастливый союз вполне жизнеспособен. – То, что ты сказал…про свои чувства ко мне…Правда? – совсем тихо вновь подал голос омега. – Правда, глупыш, – легко сжимая ладонь омеги и совершенно обезоруживающе сверкая ямочками на щеках в счастливой улыбке. – Ты согласен быть моим партнёром, Ли Феликс? – сокровенной тайной между лишь двумя. – Согласен, – пуская слезу и всё – таки всхлипнув, чтобы быть заласканным в руках своего мужчины.J1
Следующие две недели прошли в блаженном состоянии счастья и любви ко всему миру. Феликс и Чан смогли вдоволь наговориться в ту ночь: обсудили свои отношения и представления о них, решив дать друг другу шанс и попробовать что – то новое и честное для обоих. Чан не ожидал, что можно ощущать такой спектр положительных эмоций лишь от того, что человек рядом с тобой, открывается тебе постепенно и учится доверять. Впервые с подросткового периода альфа действительно не искал выгоды в человеке или отношениях с ним, а просто наслаждался совместным времяпрепровождением, блуждая по страницам жизни своего партнёра, изучая его. Хрупкую идиллию хотелось беречь и лелеять, чем и планировал заняться альфа в ближайшее время. Они успели сходить на пару свиданий в качестве пары, где Чан выдал карт – бланш на съёмки для портфолио Феликса и помог младшему с его оформлением. Как оказалось, он хотел попробовать подать документы в местную труппу, и его мечтой всегда было – выступать в театре для зрителей и радовать их своими представлениями. Чан уверенно вызвался поддержать в начинаниях и быть по возможности рядом, чтобы в случае необходимости подставить своё плечо. Приближалась свадьба Джуёна и Ли радостно согласился с приглашением от Чана стать его +1 на празднике. Сонхва же сиял до противного ярко и блистательно своей улыбкой и приподнятым настроением после случившегося в кабинете. Даже тот факт, что Хонджун начал избегать его практически сразу – не смутил альфу. Сил и самоуверенности прибавилось в двойном объёме, и Пак был готов ко всему. Лёд тронулся, а значит осталось правильно надавить, чтобы добраться до желанной награды в лице Хонджуна. Идея с приглашением старшего на свадьбу старосты небесным светилом нависала над головой студента и просто так отказываться от неё – верх идиотизма, по – мнению одного конкретного Пак Сонхва. – Соберём всех в этом месяце! – воодушевлённо предлагает Джисон одним погожим днём после занятий. Минхо, сидевший до возгласа у стереосистемы с ноутбуком за просматриванием материалов со съёмки Бана и Пака, подпрыгнул, чуть не уронив кофе на Сонхва. – Детка, чёрт, напугал! – в сердцах выкрикнул альфа, пока муж дуется на резкий тон. Настроение омеги менялось со скоростью звука в последнее время и Ли оставалось уповать на то, что это действие витаминов, которые Джисон поглощал с завидной периодичностью. – А ну ша! Я предлагаю прекрасную идею, которую ты обязан одобрить в первую очередь, – сверкая злющими глазками и тяча грозно пальцем в супруга. – День? Место? Время? – поднимая руки в сдающемся жесте. Его малыш слишком мил, когда пытается быть командиром альфы. – Так бы сразу! – удовлетворённо улыбнувшись и кивнув. – Вы! – оборачиваясь на воркующих Бана и Ли, что сидели у окна в классе. – И Сонхва, ещё Хонджуна позову и, конечно, все студенты студии! Ежегодный праздник! – мечтательно покачиваясь и жмурясь. Сонхва встрепенулся при упоминании предмета воздыхания, загоревшимися глазами глядя на Минхо. – Не пялься, я уже и так помог, чем смог, – шикнув на младшего, прошептал Минхо. Пак надулся, но махнул рукой. Справится и сам. – Надо будет заказать еды! Феликс, помоги! – скрываясь за дверью и утаскивая за руку младшего омегу от альфы, что растерянно хлопал глазами. – Джисон! А когда?! – в догонку бросил Чан, глядя в след омегам. – Я напишу, – добродушно посмеиваясь, отозвался Минхо. – Займёмся вашим проектом? Вы говорили вам ещё нужно интервью? Парни синхронно кивнули, и Чан присоединился к альфам, чтобы заняться работой. Пусть и оставалось полно времени, но с наступлением лета друзья рассчитывали взять перерыв и как следует отдохнуть, чтобы осенью спокойно закончить проект отчётным концертом, который устраивали каждый год Джисон и Минхо, оставив разбор мелочей на посленовогоднее время. Работа шла быстро и чётко. Минхо почти с профессиональными навыками справлялся со своей задачей, и открыто отвечал на вопросы. У студентов уже был кусок с интервью пары. Джисон и Минхо гармонично смотрелись в кадре, подробно рассказали про свою работу и студию, однако, Пак справедливо рассудил, что будет хорошей идеей рассмотреть и отдельные позиции супругов, разузнав больше про страхи и трудности, с которыми столкнулся каждый. Это помогло бы более полно раскрыть историю студии и проделанной работы обоими владельцами. Спустя примерно час кропотливого труда, Минхо окликнул Феликс, заглянувший в зал. – Минхо, тебя ждут у ресепшена, сказали по вакансии. Почему я не в курсе, что вы позвали Ракса? – нахмурился младший. – Ах, да, – взволнованно подскочил с места альфа. – Простите, мы закончили или можем продолжить после? – обращаясь к парням, спросил Ли. – А, да, достаточно, дальше Джисон, – растерянно ответил Бан. – Спасибо, увидимся, – махнул рукой Минхо. – Феликс, принеси нам чай в мой кабинет, – бросил Ли и скрылся из класса. – Кто там? – заинтересовано спросил Сонхва. – Новый хореограф, – отмахнулся Феликс и тут же поспешил исполнить просьбу старшего. Пак и Чан озадачено переглянулись. В студии грядут перемены, а они не в курсе?J1
– Таким образом, вы сможете погрузить зрителя в кадр и всколыхнуть нужные вам чувства. Спасибо за внимание, до новых встреч, – дружелюбно улыбаясь, закончил Хонджун и под гам студентов, покидавших аудиторию, принялся спокойно собирать свои вещи. На сегодня его пары закончились, а впереди маячили выходные, в течение которых он намеревался от души расслабиться. После случившегося с Сонхва, короткой командировки на конференцию по просьбе декана и вытрепанных нервов самому себе в мечтах о студенте омеге требовалась тишина, покой и бутылка виски с лучшим другом наперевес. Обдумать было что, времени на это тоже предоставлялось – пусть и в меньшем количестве, чем хотелось бы. Джисон пищал, как ребёнок, узнав, что сотворил Ким с Паком, пришлось экстренно успокаивать будущего папашу, а самому задуматься о шумоподавляющих наушниках и держать их поближе, при рассказе о последних новостях омеге. Бегать от осознания того, что Пак Сонхва уверенно поселился не только в буднях, но и мыслях Хонджуна явилось делом бесполезным. Однако вместе с тем проблема с их статусом не исчезла и что делать в этом случае Ким натурально терялся. У него нередко возникали кратковременные связи, были долговременные отношения, но он везде контролировал процесс, и мог спокойно обрубить общение при необходимости. Сонхва же будто не содержал в своём лексиконе слова «нет», идя напролом к своей цели. Это одновременно восхищало и пугало Кима, поскольку всё сложнее было сопротивляться флирту, взглядам и мимолётным прикосновениям. Тактика избегания дала короткий эффект, и Пак чуть отступил, но вот что можно было ожидать дальше – оставалось загадкой. Чувства к Сонхва просыпались подобно природе весной – медленно, незаметно и неминуемо. В первую очередь, такая ситуация пугала. Это вообще не то, к чему привык Хонджун и точно не то, чего бы хотелось. Следовало бы как – то отпугнуть младшего, чтобы самому задушить симпатию и тягу к Паку. Зайдя в кабинет преподавателей и прошаркав к своему столу, омега обнаружил конверт с небольшой красной розой на нём. – Джуён, это что? – удивлённо спросил Ким у старосты факультета. – А, мистер Ким, – поднимаясь с корточек у стеллажа справа от старшего. – Здравствуйте, не заметил вас. Вы о чём? – альфа неспешно приблизился к преподавателю, и заметил конверт с цветком. – Да, здравствуй… – растерянно осматривая бумагу. – Видел кто это оставил? – уточнил омега, уже догадываясь у кого хватит мозгов провернуть такое. – Хм, нет, может откроете? – заискрив любопытством во взгляде. – Ага, – развернув конверт, Ким обнаружил пригласительный и маленькую записку, приклеенную сверху: «Приглашаю стать моим +1 на свадьбе друга». Пригласительный, как оказалось, содержал информацию о брачующихся, одним из которых являлся… – У тебя свадьба? – удивлённо таращась на студента, что всё ещё топтался рядом. Поняв, что он ляпнул, пришлось тут же прикусить язык. Дьявол, Пак Сонхва! – А? Да, а откуда вы… – медленное осознание в глазах старосты окатило Хонджуна волной ужаса. Джуён настороженно сглотнул и боязливо поднял взгляд на старшего. – Вас…пригласили на мою свадьбу? – вздёргивая брови вверх. – Закончил? – раздражённым тоном пригвоздил к месту альфу Хонджун. – Да! – пискнул тот. – Свободен, – бросив конверт на стол и, как ни в чём не бывало, усаживаясь за свой стол. Джуён молниеносно скрылся с глаз, уносясь по своим делам, а Хонджун закипал изнутри, обещая худшие кары одному нерадивому студенту. Тот, сам не подозревая, взбесил не на шутку своим наплевательским отношением к статусу Кима. Каким идиотом надо быть, чтобы пригласить своего преподавателя на свадьбу к старосте группы в качестве пары? Лекции и семинары проходили в приятной загруженности заданиями, что воодушевлённо раздавали преподаватели. Чан с Сонхва бодро вышагивали из аудитории, когда Бан заметил Кима, рассерженно шагающего в их сторону. – Что ты успел натворить и какие похороны хочешь? – разворачивая друга на себя, внезапно спросил альфа. – Чего? – ошарашено усмехнувшись. – Пак Сонхва! – оглушительно пронеслось по коридору, и Сонхва обернулся на звук, вжав в плечи голову. Прямо на них с конца коридора тяжёлой поступью стремительно приближался Ким, даже с расстояния пыша аурой разъярённого человека. Паника стиснула внутренности и Сонхва понял – пора уносить ноги. – Я пригласил его на свадьбу, и я хочу кремацию, – скороговоркой прошипел Пак и кинулся прочь от омеги и ошалевшего друга, что нервно посмеивался с поведения друга. Сердце стучало, как оголтелое, пока альфа лавировал меж студентов, подгоняемый сверлящим дыру в спине взглядом старшего. Что могло так разозлить омегу, не приходило в голову ослеплённому собственным спасением студенту, но вот как только он найдёт укромное место и заманит туда омегу, они обязательно это обсудят. Если удастся остаться живым. В данный момент все ученики и профессора вываливались из кабинетов для обеденного перерыва, создавая толпу, в которой легко затеряться, но Ким не отставал. Создавалось впечатление, что тот просто по запаху страха следует за младшим. Стремглав влетев в самый маленький, опустелый кабинет, Сонхва отбежал к противоположенной от входа стене с окном и выжидательно уставился на дверь, готовый отбиваться от нападения. – Какого. Хера, – прочеканил омега, как только оглушительно захлопнул путь отхода. – Перед смертью полагается последняя воля! – протестуя, выпалил Пак. – В моём суде казнят без отлагательств, – щуря глаза, отбил Ким. – Бесчестно, – выставляя руки вперёд и бегло осматривая помещение в поисках баррикады. – Зато действенно, – надвигаясь грозным возмездием за все грехи. – Да объясни же сначала, что случилось?! – не выдерживая накала страстей. – Как в твою прелестную голову пришла гениальная идея положить пригласительный на свадьбу твоего старосты на мой стол? – притворно спокойно и с расстановкой спросил Хонджун, останавливаясь ровно на середине пути к альфе, складывая руки на груди. Он держался из последних сил, чтобы просто не швырнуть в своего студента стулом. – Ты считаешь меня прелестным и гениальным? – самодовольно ухмыляясь, делая аккуратный шаг на встречу омеге. Потемневшее от новой волны бешенства лицо заставило пожалеть о несвоевременном кокетстве. – Отмена, отмена! – вновь пятясь и вскидывая руки в сдающемся жесте. – Ну, положил, твои коллеги имеют привычку лазать по твоим вещам? В чём проблема?! – искренне недоумевая, спросил Пак, раздосадовано усаживаясь на парту. Хонджун глубоко вздохнул, опуская голову и руки по швам. Неужели Сонхва действительно не понимал проблемы? – Хорошо, – выдохнул омега, подходя ближе к напрягшемуся альфе. – Моя вина, что я доходчиво не объяснил ребёнку сложившуюся ситуацию, – обида, тенью отразившаяся на лице Пака, что – то неприятно сжала внутри омеги, но тот поспешно отбросил это на потом. – Послушай, Сонхва, пожалуйста. Ты – мой студент, я – твой преподаватель, – вкрадчиво пояснил старший, стараясь просто не задушить младшего. Было бы куда легче, чем доносить простые истины. – Наши отношения априори невозможны и неправильны. Я прошу тебя, как рассудительного молодого человека, прекратить любые попытки сблизиться со мной, покуда я являюсь твоим научным руководителем, и напрямую веду твои предметы. Надеюсь, я был услышан? – Ким старательно вглядывался в глаза Сонхва, отгоняя мысли о том, что они невероятно притягательны и как яро в них плескался отказ принимать просьбу омеги. Молчание от младшего затягивалось, что создавало атмосферу напряжения. Ким и Пак буквально лишь взглядами вели непрекращающуюся борьбу. Внутри альфы всё клокотало в требовании прижать к себе омегу, заверить, что они смогут справиться и на самом деле нет никакой проблемы, особенно если они будут осторожны. Душа, как бы слащаво то не звучало, тянулась к этому синеволосому, неприступному и гордому мужчине, что увлекал собой одним взмахом ресниц. Глупо превозносить человека, толком не узнав, но отчего – то Сонхва мог поклясться, что не оставит попыток к завоеванию. Просто теперь придётся быть более осторожным. Как только пройдёт противное ощущение беспомощности и отверженности. – Да… – раздалось глухое, потерявшееся в звоне звонка на пару. Сонхва больше не смотрел на омегу, понурив плечи и опустив взгляд в пол. Хонджун сожалеюще заломил брови и поспешил скрыться от альфы, чтобы убедить в первую очередь себя, что так будет правильно.J1
Оставшееся время до свадьбы прошло туманно. Чан старался утешить, как мог, но не лез с расспросами, надеясь, что друг сам поделится, когда будет готов. Смотреть на Кима было невыносимо первое время после ссоры. Пары пропускать и выставлять себя обиженным малолеткой не в правилах Пака, поэтому приходилось просто игнорировать собственные чувства на время семинаров и лекций, старательно делая вид, что всё в порядке и альфа смирился. Самым отвратительным было ловить редкие, но жалостливые взгляды Кима. Будто тот сам себе на горло наступил, решившись на ту просьбу и отрезав все пути общения с Сонхва, коих и без того было минимальное количество. Давило на состояние счастье друга, что щебетал с Феликсом каждый вечер, воркуя и перекидываясь бесячими милостями вроде «ты милый, нет – ты милее, ты клади трубку первый, нет – ты». Фу блять! Лучше бы Чан и дальше думал о выгоде в отношениях, не заводя ничего серьёзного. На самом деле Пак был искренне рад за обоих, но собственное несчастье вынуждало подъёбывать друга или вовсе скрываться из комнаты во время созвонов Бана с Ли. Не помогало ничего. Поход в клуб на мальчишник стал сущим адом, превратившись в алко – тур по барам Сиднея. Благо бюджет Джуёна позволял выжрать хоть все спиртные запасы в округе, предоставляя даже личный транспорт с водителем, которого искренне было жаль. Сонхва, на пятом клубе даже выдал чаевые бедолаге из личных сбережений. Чан таскался позади Пака весь вечер, предостерегая от пьяных драк, рвоты не в предназначенных местах и избавляя от особенно крепких напитков. Абсент с водкой, которые решили попробовать Пак на пару с Джуёном в седьмом клубе за ночь, удалось успешно изъять, чему был благодарен и бармен и весь клуб – пусть люди и не подозревали от чего их уберёг Бан. На утро, еле живые, в буквальном смысле, альфы не помнили как себя зовут, лёжа в коттедже семьи Шин Джуёна. До свадьбы оставались сутки и Чану пришлось вызывать подмогу в виде Феликса, чтобы привести в чувства жениха и лучшего друга. – Привет, Ликс! – излишне обрадовано воскликнул Чан, стоило увидеть за дверью омегу. – Проходи, – пропуская внутрь дома. – Привет, – Ли проскользнул мимо альфы, спотыкаясь о разбросанные тут и там бутылки. – Мда-а-а, Чан, девять утра! Они точно живы? Что вчера было? – удивлённо рассматривая хаос, оставленный парнями накануне. Альфа провёл младшего в гостиную, что видала лучшие времена. Два дивана из бежевой кожи, стоявшие друг напротив друга, вместили три тушки взрослых студентов. На одном в обнимку спали Шин и Пак, а второй, судя по подушке и одеялу, занимал Чан. – Вроде живы, поможешь? – умоляюще глядя на омегу. – С тебя обед, пьянь, – усмехнулся младший и получил сладкий чмок в щёку. От Чана наверняка разило различным алкоголем, поэтому дав указания по уборке, он быстро отлучился в душ, чтобы освежиться. Феликс, весело хмыкнув, осмотрел залитую солнцем комнату, по всей площади заваленную бутылками и стаканчиками, сфоткал голубков на память и принялся за уборку. Предстояло преодолеть большой объём работы и, если омега хочет в награду обед, а не ужин, стоило поторопиться. Спустя пятнадцать минут появился Чан, омега почти убрался, тогда как парни всё ещё еле дышали, не подавая признаков пробуждения. – Я растолкаю их, а ты приготовь кофе, пожалуйста, кухня дальше по коридору, – попросил Бан, вознося благодарности всевышним за такого омегу. Феликс пожелал удачи и скрылся в коридоре. – Подъём, алкашня! – не жалея голосовых связок завопил Чан и двое рухнули с дивана на ворсистый ковёр, хрипя и хватаясь за голову. – Ты…рехнулся…придурок? – хрипяще раздалось от Джуёна. Пак лишь пыхтел и постанывал от разрывающей черепную коробку боли. – Я – то нет, а вот вы – вполне себе, – складывая одеяло, ответил Чан. – Я позвал Феликса, он готовит кофе, таблетки на столике, воскресайте, будьте так добры. Спустя тридцать минут стенаний и проклинаний Чана, двое из ларца были почти похожи на людей. Почти. – Никогда не видел такого сильного похмелья, – всё ещё не веря собственным глазам, протянул Феликс, отпивая приготовленный латте. – Видел бы ты, что они вчера влили в себя, не удивлялся бы так, – причмокивая своим американо, отозвался Чан. Завтрак был скуден в связи с невозможностью переваривать что – то кроме таблеток, кофе и воды, однако Бан пообещал отвезти Феликса в его любимое кафе, а от предложения подбросить Пака в общагу тот отказался. – Спасибо, Феликс, и прости за такое знакомство, – хохотнул Джуён. – Я Шин Джуён, староста и друг этих двоих, завтра вот стану ещё и мужем прекрасного Туана, – мечтательно закатывая глаза. Феликс мило рассмеялся с вида альфы: заспанный, помятый, но такой счастливый, что невольно становилось завидно. – Так ты +1 со стороны Чана? – поинтересовался староста. – Да, буду сопровождать этого мужчину, чтобы не увели, ну и конечно, чтобы поздравить вас с Туаном, кем бы он ни был, – нежно улыбаясь Чану и ластясь к его боку. Бан гордо вскинул подбородок и приобнял Ли за плечи, мягко поглаживая. – Ха, как трогательно, – вытаскивая бутылку пива из холодильника, послышалось саркастичное от Пака. Его реакция сбила с толку, вызывая защитную реакцию в виде раздражения. Омега, медленно отстранившись от Чана, встал. – Не надо, – прошептал Чан и Ли на него шикнул. – Похмеляться пивом – избито и глупо, – облокачиваясь на холодильник, Феликс внимательно сканировал Сонхва. Тот выглядел откровенно хуёво. Несмотря на то, что пили Чан, Джуён и Сонхва вместе, последний выглядел хуже всех, будто провёл в запое неделю. От него смердело, мешки под глазами говорили сами за себя, а кожа посерела. Блеск глаз говорил только о том, что внутри плескалась мольба пристрелить страдающего, но такой вид вовсе не вызывал сочувствия в душе омеги, который хотел попросту встряхнуть старшего и влепить смачную пощёчину. – Твоего мнения, кажется, не спрашивали, – едко отозвался Пак, облокотившийся на кухонную тумбу и исподлобья глядя на омегу сбоку. – А я не спрашивал разрешения его высказывать, – отбил Феликс. Парни сзади напряглись и Чан приготовился вскакивать на защиту. Только вот кого от кого? – Что, Пак, альфу отбрила омежка и тот сразу в кусты самозабвенья под высоким градусом? – притворно жалостливо поддел Феликс. Лицо Сонхва искривилось в гримасе боли и отвращения, а верхняя губа то и дело дёргалась, выдавая степень негодования, бурлящего внутри. – Кто же так обидел мужчинку? Дай угадаю, я оказался прав, – звон разбитого стекла пивной бутылки о каменную столешницу и яростный взгляд, брошенный на омегу, вкупе с сжатыми кулаками заставили подскочить двух оставшихся без внимания альф. – Сонхва! – прорычал Бан, оказываясь возле Ли, и разочаровано глядя другу в глаза. – Прости, Джуён, я оплачу клининг, – глядя точно омеге в душу, прохрипел Пак и медленно удалился из кухни. Повисло тяжёлое молчание. Джуён спокойно принялся убирать беспорядок, выдав Феликсу тапочки, а Чан обеспокоенно осматривал своего парня на предмет повреждений. – Он не должен был, прости, – повинился Бан, но заметил слишком довольную моську на лице своего парня, озадаченно нахмурившись. Ли ликовал в душе, всё идёт так, как должно. Если бы Пак так просто отпустил Кима, то явно доказал то, что совершенно не подходит ему в качестве пары. Осталось дать время альфе собрать яйца в кулак, а там младший готов даже помочь, для воссоединения парочки. Пусть и было всё слишком шатко, но подслушанный разговор Джисона и Хонджуна дал чётко понять: Сонхва не единственный, кто страдает. Хонджун ровно также сходит с ума, но храбрится гораздо увереннее в силу большего опыта и уверенности в правильности лично принятого решения. Глупость ситуации заключалась в том, что оба не могли нормально поговорить друг с другом, высказав свои переживания, а лишь бегали: один догонял, второй упорно оборонялся. Ким – близкий человек для Феликса, наравне с Минхо и Джисоном, а потому младшему всегда было больно наблюдать за страданиями любимых людей. – Брось, душка, – мягко поглаживая скулу альфы, – меня таким не напугать. Поехали лучше пообедаем! – легко хлопнув по груди Чана, предложил омега, на что альфе оставалось лишь растерянно кивнуть.J1
День свадьбы – особенное событие для многих людей по всему миру и уровень неловкости, стресса и шума в такие дни особенно повышен. Чан, забрав омегу с утра, прибыл на место вовремя, внутри переживая за друга, что так и не вернулся в общежитие на ночь. Пак не брал трубку, а Джуён сообщил, что тот уехал почти вслед за парочкой, не проронив и слова. Такое поведение в корне отличалось от привычного Пак Сонхва, коего знал Чан на протяжении всей жизни. Он и подумать не мог, что Ким Хонджун настолько запал в сердце лучшему другу и у самого за близкого человека на душе кошки скребли. Нужно было лучше поддержать друга, быть рядом, остаться с ним… – Прекращай, спортсмен, – уложив руку на колено своего альфы, прошептал Ли на ухо. – У тебя на лице написано о чём ты думаешь, – Феликс подбадривающе улыбнулся. С момента начала их отношений, Ли ловко умел вовремя оборвать процесс глубокого обдумывания той или иной ситуации, вследствие чего, как правило, Чан мог настолько уйти в себя, что переставал замечать происходящее вокруг. Феликс оказался более чутким человеком, чем альфа представлял, и это влюбляло в парня ещё сильнее. Они сидели на местах для гостей, ожидая, когда соберутся остальные. Церемония вот – вот должна была начаться. Через тридцать минут, народ потихоньку стекался на свои места, а Джуён и Туан всё ещё ожидали своей очереди в комнатах для женихов. Венчаться решили в маленькой церквушке на берегу океана – у скал. Отсюда открывался потрясающий вид на горизонт, дул приятный ветер, а всё вокруг было украшено зеленью, цветами и декором к свадьбе в пастельных тонах голубого, бежевого и зелёного цвета. Гостей, на удивление, позвали небольшое количество, хотя при состоянии Шина ожидалось, что будет грохочущее торжество с толпой знакомых/друзей/партнёров родителей и прочих. Ограничились же лишь близкими, в число которых особенно польщённо вошёл и Чан. Они не успели сблизиться по – особенному, но альфа мог с уверенностью сказать, что в университете вторым другом – после Сонхва – был Джуён. Феликс рядом сиял в роскошном костюме тройке нежно бежевого цвета, что красиво гармонировал с его тёмным цветом волос и веснушками. Младший не стал замазывать свою особенность под уговорами Чана, мешавшего краситься всё утро, утягивая в жаркие поцелуи. Пришлось сдаться, о чём омега не пожалел, успев познакомиться с парой милых омег и отхватив кучу комплиментов. В тайне ото всех Феликс действительно наслаждался праздником, и по белому завидовал Туану и Джуёну. Омегу – жениха он ещё не успел увидеть, но особенно предвкушал. В далёком детстве было так легко мечтать о подобной свадьбе в кругу друзей и близких, а сейчас сердце испуганно замирало, стоило представить самого себя на месте жениха, но с появлением Чана…Возможно, и он однажды… – Идут! – воскликнул один из омег, кажется, со стороны Туана. Из арочного прохода появился статный мужчина лет пятидесяти, что приглашающим жестом вывел своего сына. Джуён озарял всех своей счастливой улыбкой, торжественно облачённый в классический, чёрно – белый костюм. Альфа весело махал рукой и пританцовывал, выходя к алтарю, а на положенном месте замер, взволнованно выдохнув. Небольшая толпа подбадривающе улюлюкала и выкрикивала поздравления, пожелания, комплименты, а Чан всё искал глазами Пака, не веря, что он попросту не придёт. – Он здесь, – раздался шёпот у уха и Бан судорожно принялся бегать глазами по периметру площадки, что располагалась будто на природном пятачке с одной стороны окружённом обрывом и шаловливыми волнами, а с другой милейшей церквушкой. Сонхва незаметно пробрался к арке брачующихся и кивком поздоровался с Баном и Феликсом, склоняясь к Джуёну. Чан облегчённо выдохнул, но пригрозил другу кулаком, на что тот весело усмехнулся. – А ты переживал, – мягко пожурил Ли и звонко чмокнул в губы. Бан расслабился, понимая, что все на месте, а с остальным можно и повременить, тем более пришла очередь омеги. Туан блистал. Маленький, хрупкий, но гордый и натурально сверкающий в костюме с вставками из драгоценных камней в виде мелких полос, омега затмевал собой солнце. Улыбка Туана выражала внутреннее счастье и нетерпение поскорее стать мужем для своего альфы. Все заворожённо следили за изящным созданием, что под руку со своим отцом вышагивал – плыл – к своему возлюбленному. Гости, затаив дыхание, провожали молодого омегу к его альфе и кто – то даже заплакал от картины того, как альфа с глубоким поклоном принял руку омеги из отцовской и вместе они встали у алтаря, приготовившись произносить клятвы. Торжественная часть пролетела незаметно и даже Феликс прослезился, пусть и не знал близко брачующихся. Фуршет же проходил в свободной форме. В небольшом зале для гостей стояли столики с угощениями, напитками. Рядом приткнули украшенный специально для празднования сундучок, в который желающие могли бросить пожелания или деньги. Никаких тостов, конкурсов и прочего не приветствовалось, поэтому каждый мог насладиться и музыкой, и простым общением в комфортной обстановке. Пока Чан болтал с Джуёном и Туаном, предварительно представив Феликса и вместе поздравив теперь уже супругов, не заметил, как младший испарился. Феликс высматривал Пака, распихивая танцующих и уже подвыпивших гостей локтями. У столика с напитками того не было, возле еды тоже. До торта ещё есть время, а у Джуёна и Туана он был только что сам. Неожиданно заметив тёмную фигуру у перил возле обрыва, Ли – резко тормознув – присмотрелся и, хитро улыбаясь, тронул в сторону мужчины. – Если ты решил броситься в воду, то время выбрал крайне неподходящее, – приближаясь, начал Феликс, узнав альфу. Сонхва рассмеялся, поняв, кто его обнаружил по одному только запаху восточных сладостей. – Хорош, засчитано, – разворачиваясь и задорно хмыкнув, – за тебя, – отсалютовав бокалом, Пак отпил немного, возвращая взгляд на омегу, – сегодня альфа выглядел опрятно, свежо и, надо признать, горячо. Строгий стиль однозначно был к лицу парню, и выгодно подчёркивал крепкую фигуру. Феликс рассматривал друга своего альфы какое – то время, пока в голове сильнее утверждался в своём гениальном плане, осуществить который захотелось здесь и сейчас. Отказывать себе Феликс не привык, а посему, согласившись с самим собой мысленно, сделал шаг вперёд к Сонхва. – Хватит спиваться, бродяга, у меня есть идея и будь уверен, она сработает, – лукаво улыбнулся Ли, а Сонхва в замешательстве уставился на младшего, поражаясь его натуре. Ни следа обиды, издёвки или обмана на лице омеги не наблюдалось, и альфа в который раз понял, что Бан сделал правильный выбор. – Прежде чем соглашаться, я бы хотел извин… – Брось, я не такой неженка, как ты, – складывая руки на груди и с вызовом глядя на старшего. – Вот жешь заноза, – посмеивался Сонхва, отставляя бокал с шампанским на перила. Он всю ночь протаскался по барам, желая забыться и найти в себе силы сдаться, но упорно приходил к пониманию – не хочет, не сможет. Надежда зубами вгрызлась в плоть и не желала отпускать, а альфа, словно ведомый гипнозом, продолжал придумывать новые планы на пути к сердцу Хонджуна. Обдумать удалось и своё поведение, что самому в корне не нравилось, и становилось ещё сквернее от того, что мог задеть Феликса. Пусть омега надавил на рану, но он действительно предупреждал, что затея Сонхва изначально провальная. Однако что поделать, если чувства зародились и одного желания мало, чтобы от них избавиться. – Пошли, – Феликс протянул руку альфе, и они вместе скрылись в одной из уборных церквушки. Идея показалась совершенно тупой, детской и безрассудной. Сонхва хотел завоевать Хонджуна, а не выставить себя малолетним идиотом, в период вспышки гормонов. – Феликс, нет, – строго глядя в глаза омеге. – Сонхва, да, – совершенно не обращая внимания на бурчащего в отрицании всей затеи старшего. Ли продумал план до мелочей, посоветовавшись с Чаном, что сперва точно также возмущённо пыжился и придумывал миллион аргументов против. – Вставай, – хлопая ресницами, выжидающе уставился на альфу, что пыхтел и забавно разводил руками. – Лицом в зеркало, – Сонхва не горел энтузиазмом, но спокойный вид омеги, полный решимости взгляд и собственное не желание вновь испортить отношения с этим злобным гением сыграли в пользу омеги. Пришлось повиноваться и выполнять указания Феликса, что руководил процессом, подсказывая как повернуться и какие мышцы напрячь. Сделав пару фотографий, Феликс выбрал наиболее удачную и принялся обрабатывать, разместившись на столешнице возле раковин. Сонхва в немом шоке наблюдал за младшим. В голове не укладывалось, как такая выходка поможет ему, но еле живая вера в то, что Феликс знает Хонджуна куда лучше альфы, держала на плаву надежду в светлое совместное будущее. Как говорится, держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Если раньше в отношении завоевания Кима Феликс был врагом, сейчас же он вполне однозначно становился соратником. Главное, чтобы всё не вышло боком обоим. – Я сбросил тебе файл, скачай и перешли Хонджуну. У тебя есть его номер? – спрыгивая с насиженного места обратился Ли к альфе. – Есть, – недоверчиво булькнул Пак, заставив Феликса усмехнуться и вздёрнуть брови от удивления. – А ты предприимчивый малый, сработаемся! – забрасывая руку на плечо, омега поволок старшего на поиски определённо потерявшего их Чана.J1
Звуки шлепков глухо отскакивали от стен танцевального зала, в котором стало чрезмерно душно, как для просторного помещения с открытыми окнами. Джисон постанывал срывающимся голосом, плавно двигаясь сверху на узле альфы, чьи руки заботливо поддерживали за бёдра, сжимая влажную кожу. Минхо на выдохе хрипел, дрожа от потрясающего чувство давления. Его муж всегда привлекал и мог завести с пол оборота. Этот раз не стал исключением и страсть настигла на выходе из студии. Младший страшно охоч до секса с супругом в период предтечек. Однако последняя была…некоторое время назад и альфа рассудил, что их общая цель зачать ребёнка сплотила сильнее, спровоцировав появление желания и вне природных особенностей организма. А это, в свою очередь, не могло не радовать. Они будто вернулись во времена студенчества, когда было физически невыносимо оторваться друг от друга хотя бы на минуту. Тихие, смущённые стоны и всхлипы, когда омега сидел на столе, а Минхо всей душой и телом отдающийся делу, ублажал снизу. Хныканье и скулёж, когда Ли грубо натягивал сзади, пусть до выхода оставалось пять минут. Задушенное мычание, когда поцелуи за лестницей в главном корпусе университета, сразу после звонка с пар. Сладкие воспоминания калейдоскопом проносились в голове и Минхо, не сдержав порыва, крепко поцеловал омегу, тут же проникая языком в послушно приоткрытый ротик. – Х-хо… – на сиплом выходе пискнул Джисон, вновь кончая от узла альфы. – Ещё чуть – чуть, маленький, ну, – притягивая в свои объятия ослабшего омежку. – Ты такой молодец, – шептал в ухо старший, со всей любовью поглаживая по волосам и спинке, когда их прервал оглушительный рингтон на телефоне Джисона. Минхо, прикрыв глаза и глубоко вдохнув родной аромат своей пары, злобно прорычал, узнавая звук. – Это… – Хонджун… – жалостливо заламывая бровки. Когда Джисон строил милые мордашки, у Ли пропадали все негативные эмоции в организме как таковые. – Ладно, держись, мартышка, – подхватив мужа под попу, Минхо медленно поднялся, упрашивая свои ноги не дрожать, и подошёл к столу у стереосистемы, на который были сброшены вещи по пути. Джисон поднял трубку, прикладывая палец к губам супруга в просьбе не выдать их. – Хондж… – Где тебя носит?! – возмущённо перебил друг. Оба Ли ошарашено уставились друг на друга. – Я…э-э…Что случилось? – недоуменно и стараясь вернуть голосу привычный тон. – Этот мелкий сучоныш грязно играет, и мне нужен мой друг, чтобы обсудить дальнейшие действия! Где ты? – тирадой выдал Ким, раздражённо пыхтя в трубку. – В студии… – тихонько выдал омега, а Минхо всё – таки хмыкнул. Повисла тишина и Джисон предостерегающе уставился на Ли, что отвернулся в сторону, будто не он тут держит на руках своего мужа, что всё ещё на его узле. – Я эту ауру чувствую даже через телефонный разговор. Слезай с члена Минхо и шустро домой! Жду у вашей двери! – сбросив в конце трубку. Теперь тишину студии разразил лишь хриплый смех альфы, что умилялся и веселился с вида – надувшегося в протесте и крайней степени недовольства – Джисона.J1
Лето в Сиднее всегда было щедро на жару, вечеринки, праздники и свободное время для исполнения всех самых смелых желаний каждого жителя города. Погода радовала температурой, волны, как передавали по новостям, позволяли по полной насладиться сёрфингом, а окружение Феликса грозилось изничтожить нервную систему омеги с корнем. – Джисон, умоляю, нам хватит шаров, организаторы сказали, что всё привезут и ты сможешь проконтролировать процесс, – прячась за спиной своего альфы, с которым им удалось удивительно романтично и душевно отпраздновать два месяца отношений (Ли решил, что прошло уже два, а на все здравые подсчёты времени альфы отмахивался), омега избегал возмездия за всё плохое в лице пышущего огнём из преисподни Джисона. – Нет! Их не хватит! – меча молнии во всех приближающихся ближе, чем на два метра, возражал омега. Ежегодный праздник для всех студентов студии «J.One», что устраивали Минхо и Джисон, решено было организовать на берегу океана в середине июня. Времени на всё про всё оставалось не много – неделя – но все приготовления были заранее обговорены и запланированы лично Минхо, под чутким контролем Джисона, ещё в начале месяца. Им помогала фирма по проведению праздников, взявшая на себя бо́льший объём работы, связанной с поиском места, бронированием, составлением меню и по мелочи. На супругах же был список гостей, время и собственное присутствие в день Х. К сожалению, никто не успел учесть характер омеги, что начал сходить с ума по мере приближения праздника. Минхо уже просто разводил руками, целовал мужа в макушку и скрывался из вида, оставляя свою пассию на плечи друзей. Хонджун из последних сил пытался совладать с другом, Феликс прятался за Чаном – что в душе не «е» о происходящем – а Сонхва не было видно уже неделю как, в связи с отъездом с родителями в гости к родственникам. Альфа клятвенно пообещал лично Джисону, что прибудет точно в срок, и присоединится к веселью во время праздника. Так что каждый справлялся, как мог. Причину такого поведения Джисона не предполагал никто, кроме Хонджуна, загадочно улыбающегося, пока его не видел лучший друг. – Давай сбежим? – прошептал Чан, пока Джисон был занят лентами для шаров и что – то бормотал под нос. – Минхо всё равно где – то тут, если что это его муж, вот пусть и заботится, а мы с тобой прогуляемся, м? – хитро щурясь, предложил альфа, а Феликс с вселенской благодарностью за избавление от пыток Джисона улыбнулся, коротко кивнув. Ли и Бан под шумок скрылись из здания студии и, удобно расположившись в салоне автомобиля омеги, двинули на встречу своему внезапному свиданию. Ли включил радио с лёгкой музыкой для настроения, просто направляясь туда, куда глаза глядели. Чан тем временем открыто наблюдал за Феликсом, наслаждаясь его обществом. Омега день за днём осторожно раскрывался ему с новых сторон. Впервые увидев ярко – жёлтый Porshe своего парня, альфа обомлел и присвистнул, но то, как трепетно и ласково отзывался о машине младший убедило Чана в том, что Ли аккуратный водитель (пусть временами превышал совсем немного), трепетно оберегающий своё средство передвижения, что значило для него куда больше простого «машина». Омега мог часами рассказывать о строении автомобиля, о том, как долго мечтал стать счастливым обладателем подобной модели и почти выслуживался перед отцом, доказывая, что достоин быть владельцем столь крупного и серьёзного приобретения. Чан с упоением слушал Феликса и невольно восхищался упёртости и целеустремлённости этого человека. В юном возрасте не каждый имеет чёткое представление о своих планах и хотелках, рассудительно подходя к вопросу траты средств родителей. Но Феликс представил целый план папе и отцу: почему хочет именно этот автомобиль, как будет заботится, сколько вкладывать в сохранность её состояния и не подвёл, вот уже два года верой и правдой будучи верным своему слову перед родителями. Феликс расслаблено управлял транспортом, уложив одну руку на дверцу через открытое окно, а второй крепко держась за руль. Его каштановые волосы развевал ветер, и яркое солнце подсвечивало веснушки на яблочках щёк. Ли был счастлив и умиротворён. Таким он Чану нравился особенно сильно: едва заметная улыбка, сосредоточенный взгляд на дороге, тонкий шлейф сладости от карамельной кожи. Когда омега остановился на светофоре, Бан быстро чмокнул нагревшуюся щёчку, а Ли смущённо ему улыбнулся. – За что это вдруг? – зардевшись, спросил младший. – Ты прекрасен, знаешь? – насквозь искренне, мечтательно глядя на парня. Ли поджал губы, силясь не разулыбаться совсем по – дурацки. В душе птицы пели. Настолько легко и просторно, что комфорт, ощущавшийся в компании Чана, был способен унести далеко – далеко, заставив парить над землёй, и полностью отдаться этому ощущению. Лицо грело тепло от взгляда альфы, бедро покалывало от ладони старшего, что ненавязчиво поглаживала ногу сквозь ткань джинсы. Этот момент представлялся уютным вечером в компании кружки лимонного чая, у камина, закутавшись в пледе. Безопасно, по – родному. Завернув к одной новенькой кофейне, что продавала парные десерты, Феликс заглушил двигатель, и вместе с Чаном они вошли в здание, с ходу заказав вкуснейшие панкейки. Порция была рассчитана на двоих: свежие ягоды клубники украшали шапку из взбитых сливок, а кислинки добавлял сок лимона, которым поливали угощение прямо перед подачей. С некоторых пор омега стал почти зависим от лимона. – Ох, – восхищённо выдал омега, стоило им усесться за столик и дождаться блюда. Рот заполнился слюной, и живот жалобно заурчал в требовании продовольствия. Чан мягко рассмеялся с блеснувших в предвкушении трапезы глаз омеги. – Ты милый, – ласково заправив прядку волос за ухо. – Твоя задача раздавать мне комплименты на сегодня? – игриво улыбнувшись альфе, спросил Феликс, хватаясь за вилку. Попробовать панкейки хотелось нестерпимо. – Эй, я надеялся, это моя задача на оставшуюся жизнь, – притворно надувшись, буркнул Чан, подхватывая свободную от столового прибора ладонь Феликса. Омега едва заметно вздрогнул, медленно переводя взгляд на альфу. Внутри всё зашевелилось, но чётко обозначить, чем являлось это тягучее ощущение, словно щекотка от пера, прошедшееся по телу и отразившееся на коже мурашками, не удавалось. Чувство, что ты взметаешь над землёй, но вместе с тем замираешь всем естеством, боязливо задерживая дыхание. Столкновение немного встревоженного – из – за испытываемого спектра эмоций – взгляда Феликса с чуть прищуренными, ласковыми глазами Чана длилось не больше половины секунды, после чего альфа взялся за вилку, отламывая кусок ароматных панкейков. – Вкусно! – восторженно мыча, пробубнил Чан, активно работая челюстями. Омега так и смотрел за отвлечённо восхваляющим десерт парнем, переваривая случившееся. Простая фраза, брошенная больше шутки ради, всколыхнула вовсе не на шутку, побуждая задуматься и хорошенько проанализировать происходящее между Ли и Баном на досуге. Чан предстал таким трогательным и открытым, что сердце, чаще хладнокровного в отношении других Феликса, по – настоящему таяло. Ли осознавал чётко пока одну лишь вещь – он абсолютно точно и бесповоротно влюбляется сильнее. То, что для одного из них начиналось в формате игры, челленджа, что сам себе поставил с целью «выполнить, во что бы то ни стало» определённо выходило из – под контроля. И именно это маленькое осознание побудило бросить вилку в сторону, испугав Чана и ближайших посетителей кафе, воскликнув следом: – Поедем знакомиться со Стивом? – просяще глядя в глаза. Чан подавился, принявшись кашлять и стучать кулаком под груди, в надежде не задохнуться. – К-куда? – хрипло, ощущая саднящее чувство в горле. – Ко мне, – кивнув, для убедительности. Бан с пару секунд обескуражено вглядывался в лицо омеги, силясь понять, что послужило такой перемене настроения, и замечая, что младший не притронулся к десерту, на который ещё десять минут назад почти облизывался. – А как же… – указывая на тарелку. – Ой, – отмахиваясь, – простите! Заверните с собой! Через двадцать минут быстрых сборов и благодарностей отсутствию пробок от Феликса, пара стояла на пороге дома омеги. Бан всё ещё не понимал такого спонтанного и резкого порыва своего парня познакомить его со своим гувернёром, но судя по трясущейся ноге и перебиранию омегой своих же пальцев – тот немного нервничал. – Эй, – мягко ловя руку омеги, – ты точно уверен? Если переживаешь, мы можем в другой… – Нет! – стремглав перебил альфу, слишком громко выкрикнув. – Нет, – тише добавляя. – Я в порядке, идём. Феликс демонстративно улыбнулся во все тридцать два, и уверенно дёрнул ручку двери, впуская себя и своего альфу внутрь дома. – Стив! Я вернулся! – объявил о себе омега, и из кухни выпорхнул стройный мужчина, лет шестидесяти в славном фартуке розового цвета. Стив, судя по объятиям омеги и щебетаниям о том, что он привёл знакомить Чана, хлопнул в ладоши, посетовав на то, что его не предупредили, а потому он не успел приготовить обед. Гувернёр, забавно причитая, погнал молодёжь на кухню, пообещав, что приготовит что – нибудь быстро и вкусно. Пока Феликс пытался помочь и оттого только мешался, Чан рассматривал старшего, улавливая, что Ли и Стив действительно близки. Это ощущалось в их маленьких перебранках, где гувернёр не позволял себе грубости, но и умудрялся достаточно твёрдо отказывать своему подопечному. Феликс превращался в непоседливого ребёнка рядом с омегой. Надувался, притворно обижался, но всё равно лез и ластился, пусть старший и ворчал в возмущениях. Стив казался сдержанным, строгим, но располагающим к себе. Он тоже украдкой поглядывал на знаменитого Бан Чана, о котором младший все уши прожужжал, но не подавал виду. – Господ… – Стив, – недовольно щуря глаза. – Феликс, – исправляясь со вздохом. – Прошу вас, присядьте и я организую трапезу, пока ваш молодой человек не свалился в обморок, – выразительно указывая на притихшего альфу, попросил Стив. Чан, решив подыграть, изобразил приступ страшнейшего голода, потирая живот и жалобно скуля. – Он ел панкейки! Я же сказал, мы взяли с собой! – возмущённый заговором против него, указывая в сторону улицы, где оставил припаркованный автомобиль. – Вот и сбегайте за ними для десерта, а полноценно пообедать всё же стоит, – тоном родителя поставил точку в споре старший и задорно подмигнул улыбнувшемуся альфе. Этот парень умеет завоёвывать уважение. В конце концов, Стив победил и, не успев вновь проголодаться, все расселись за круглым столом в светлой столовой, вкушая нехитрый обед прямо из – под волшебных рук гувернёра. Закуски и основные блюда пестрили разнообразием кухонь: австралийская, корейская, европейская. Чан с немым восторгом рассматривал кимчи, пасту, бобы и даже традиционный австралийский штрудель, что украшали стол. Рядом с ароматным штруделем расположились и панкейки из кофейни. По приглашению старшего, омега и альфа бросились на угощения, с удовлетворённым мычанием поглощая пищу и сбивчиво благодаря за еду. Помещение заполонили смех, звон столовых приборов, чавканье, на что Стив шлёпнул Феликса по руке, напомнив о манерах, и неспешные разговоры, в процессе которых удалось ближе познакомиться с дорогим человеком для Ли. – Я очень польщён знакомством, господин Бан, – учтиво кланяясь по завершении обеда, сказал Стив, смутив альфу до краснеющий щёк. Чан бросился было остановить поклон, но мягкая хватка на локте от Феликса его остановила. – И я, – ответно кланяясь старшему. – Еда вышла потрясающей, ещё раз благодарю, – искренне добавил Чан. Стив тепло улыбнулся обоим и, крепко обняв Феликса, скрылся из виду по своим делам в доме, а пара прошла во внутренний двор, где омега ещё с час рассказывал о цветах, которые любил всем сердцем и как ему приятно заботиться о них. Ли выглядел очень увлечённым своими растениями и почти сиял изнутри при разговоре. Знал каждый сорт и способ выращивания, ухода, особенности. Чана поражало то, насколько этот человек разносторонний и поглощённый каждым своим хобби. Танцам тот отдавался также искренне и всей душой, как и заботе о, казалось бы, простых саженцах. Феликс заметно расслабился после знакомства и тёплого приёма со стороны Стива. Омеге важно было, чтобы именно гувернёр принял Чана, поскольку омега был чуть ли не единственным взрослым человеком, которого младший искренне ценил и уважал. Рассказ плавно перешёл к родителям, жизни с ними, отношениях и тогда голос младшего окрасился нотками грусти, но улыбка с лица не пропадала. Возможно, младший о чём – то жалел, но не стал вдаваться в подробности, а Бан слушал, ловя каждое слово и сохраняя в сердце, как драгоценное воспоминание. Затем он упомянул о своей юности и – вскользь – о прошлых партнёрах. – Но ты не подумай, не то, чтобы их было великое множество… – спохватившись, проронил Ли. – Брось, это твоё прошлое. Всё в порядке, – теснее прижав к себе омегу, прошептал в губы Чан, а затем чувственно поцеловал среди цветущего сада и тихого пения птиц. Губы Феликса растянулись в трогательной улыбке, и он прильнул ближе, обвивая шею альфы руками. Поцелуй отличался от всех, что были до. Мягкий, трепетный, неторопливый. Они будто заново знакомились. Пусть и прошло мало времени с начала их отношений, но Бан ощущал, как с каждым днём привязывается сильнее. Чувства, что пробуждал в нём Феликс, отличались от тех, что были при первой встрече и сейчас он мог с уверенностью сказать, что ему нравится то, как и куда движутся их отношения. О Феликсе хотелось заботиться, оберегать и никому не отдавать. Это было в новинку, однако уже не пугало, как прежде. – Пойдём, заварю ещё чаю, – с трудом оторвавшись от любимых губ, предложил Феликс, выскальзывая из рук альфы. Чана захлестнули чувства, и появилось ощущение: или сейчас или никогда. Старший мягко поймал ускользающий руку омеги, а когда тот развернулся с вопросом в глазах, вновь притянул ближе, укладывая руки на стройную талию. – Я влюблён в тебя, Феликс Ли, – сердце выстукивало азбуку Морзе с признанием, словно эхо. Глаза омеги вмиг расширились, а дыхание замерло. К лицу прилила, казалось, вся кровь в организме, окрасив щёки в алый, подобно любимым розам. – А я влюблён в тебя, Бан Чан, – смутившись и ткнувшись в грудь старшего, прошептал Феликс, впервые настолько честно отрываясь кому – то. Тишина и яркие соцветия стали свидетелями. Родные объятия подтверждением, а синхронное биение сердец закреплением союза. Большего и не нужно было.J1
Ровно через неделю, в назначенный день и час, на берегу пляжа Куджи у океана собрались ученики студии «J.One» во главе с Минхо и Джисоном. Омега блистал своей улыбкой, ослепляя всех вокруг, а Минхо не отлипал от мужа, тиская того в объятиях и поражая окружающих повышенным уровнем прилипчивости. Конечно, он никогда не скрывал своей любви к супругу, но чтобы настолько почти душить Джисона в тисках своих рук – никогда. Чан и Феликс посмеивались с попеременного ворчания старшего омеги о том, что муж его задушит, сидя на пледе чуть поодаль всех остальных. – Когда приедет Сонхва? – спросил Феликс, довольно жуя сладкий персик. Сок фрукта соблазнительно скатывался с кончиков губ по подбородку и шее. Чан заворожённо залюбовался, даже пропустив вопрос, а очнулся только когда Ли утёр беспорядок салфеткой. – Уже в пути, – тяжело сглатывая, ответил альфа. – Хорошо, – будто вовсе не замечая пожирающего взгляда, Феликс отвернулся, удобно устраиваясь на груди своего парня спиной. Солнце палило нещадно, нагревая собравшихся у воды до состояния раскалённой сковородки. Но Джисон и Минхо отлично постарались, наняв профессионалов, что подготовили прекрасный праздник. Тут и там были зонтики, кулеры с питьевой водой, индивидуальные кабинки для смены одежды и установленная площадка с навесом, защищавшим от солнца, под которым расположили большой стол для учеников. Столы украшали различные закуски и напитки, рядом с навесом стояли доски для сёрфинга, одну из которых удачно стащил Хонджун, прибывший вместе с супругами, и самый первый принялся праздновать один на один с волнами. Джисон быстро распрощался с организатором, который помогал всё установить, и теперь нежился в объятиях мужа, потягивая охлаждающий лимонад за столом с остальными воспитанниками студии. Ребят было не слишком много. Кто – то разъехался в путешествия с семьями, кто – то работал и не смог присутствовать, а кто – то просто не захотел. Однако та часть, что собралась, явилась крайне разношёрстной толпой от четырнадцати, до двадцати пяти. Многие были знакомы между собой и резвились компаниями, часть сидели вместе с четой Ли, болтая на разные темы. Чан осматривал присутствующих, и в голове родилась идея обязательно запечатлеть такое событие для проекта. – Я хочу сделать пару кадров, не против? – чуть тормоша Феликса, спросил Чан. – М, вперёд, – спокойно отозвался младший, перекатываясь на плед. Феликс любил солнце и загорать, но предпочитал делать это под зонтом. Они вместе с Чаном облагородили себе уютное гнёздышко на пледе под укрытием с множеством подушек и личным мини – холодильником, что ломился от напитков, фруктов и мороженного. Бан взял свою сумку с оборудованием из машины Феликса и принялся снимать происходящее, выхватывая особенно удачные кадры с ребятами, что играли в волейбол, Джисоном и Минхо, когда альфа пытался накормить мужа яблоком, а тот смешно корчился, изворачиваясь и причитая, что скоро лопнет. Затем, приблизившись к воде, Чану удалось поймать в объектив Хонджуна, умело управляющего доской и покоряющего волны. Омега был сосредоточен и изящен в своей стихии. Казалось, что он родился с доской в руках. Чан восхитился смелости Кима и, отсняв ещё несколько моментов с омегой на волнах, двинул к своим. Вернувшись, Чан запечатлел уснувшего Ли и улыбка сама расцвела на лице, при взгляде на мило дующего губы омегу. – Привет! – сзади на плечо приземлилась рука, заставив вздрогнуть и почти выбросить камеру на песок. – Сонхва! – шикнул Чан, резко разворачиваясь. – С ума сошёл? – хватаясь на сердце. – Прости-прости, – посмеивался друг. – Феликс спит? – сбавляя громкость голоса, поинтересовался Пак, попутно сбрасывая сумку с плеча. – Да, – завершая съёмку и откладывая камеру в сумку. – Как съездил с родителями? – Чан повёл альфу к раздевалкам, показывая по пути, как всё тут расположили старшие. – Утомительно, – тяжко вздыхая, принялся рассказывать Сонхва. – Дед грозился найти мне жениха вот – вот, папа поругался с дядей, а отец свалил на рыбалку при первой возможности. Я думал кукухой отъеду с родственниками, соскучился по вам страшно. Как вы тут без меня чахли? – закидывая руку на хохочущего друга. – Тосковали смертельно, – театрально смахивая слезу. – Как знал, как знал! – важно заявил Сонхва. Парни медленно обошли территорию празднования, Пак попутно поздоровался с ребятами и семейством Ли, а когда подошли к кабинкам, заговорщицки прошептал на ухо Чану. – Хонджун здесь? – бегло осматриваясь ещё раз. – Да, он на доске, – Бан указал в направлении омеги, что рассекал на волнах, а Сонхва прищурился, открывая рот в изумлении. – Вау! – Ага, – хмыкнул Чан. – Переодевайся и давай к нам, есть идеи по проекту, – позвал Бан, и развернулся в направлении Феликса. Следующие несколько часов все веселились и вкушали угощения. Чан и Пак обсудили дальнейшие планы по проекту – попутно поедая мороженное, пока Феликс дремал под боком Чана – решив, что пора понемногу возвращаться к привычному ритму съёмок. Джисон и Минхо провели несколько конкурсов с призами, на что дети верещали от радости. Хонджун вернулся незаметно, чуть обсохнув у кромки воды и приятно утомившись от плавания. Он с раннего возраста любил океан, волны и сёрфинг, а потому никогда не отказывал себе в удовольствии провести пару часов, а то и больше, в воде. Джисон, во времена студенчества, пытался научиться у друга, но с треском провалился, здраво рассудив, что его место в группе поддержки Ким Хонджуна на берегу. Ким медленно брёл по песку, прихватив со стола освежающий безалкогольный мохито, когда наткнулся взглядом на Пака, замерев живым изваянием. В душе всё встрепенулось, а вспыхнувшее воспоминание о снимке, что альфа скинул в день свадьбы Джуёна, неприятно царапнуло по рёбрам. Мелкий паршивец. Хонджун много размышлял после их разговора, а тем более, после сообщения от Пака. Откуда у младшего его номер телефона, догадаться было не сложно, и месть Минхо ждала своего часа, а вот необходимость принять решение, что делать с собственной реакцией на выходку Сонхва и чувствами к нему, дамокловым мечом висела над самим Хонджуном. К альфе тянуло, он заинтересовывал и привлекал, но всё ещё был студентом Кима, а старший и без того натворил дел. Закапываться глубже не было ни сил, ни желания. Сонхва красивый, молодой и горячий юноша, что не могло остаться без внимания такого же здорового, молодого и полного сил омеги. Грёбанные гормоны, принципы и их статус. Разговор с Джисоном натолкнул призадуматься, как бы себя вёл Ким, не будь Сонхва его студентом напрямую, и это, если быть до конца откровенным, тормознуло все мыслительные процессы в голове потому, что ответ пришёл молниеносно, испугав тем самым омегу. Быть того не может, что ХонджунJ1