Сердце в беззаконии

– Тебе долго еще собираться ? – Нет, сейчас портфель соберу и пойдем. – Настя пошла в сторону своей комнаты. – Дочь, ну дай кавалеру зайти то, или ты его всегда будешь в коридоре держать ? Алексей, – мужчина, вышедший из кухни, протянул руку мальчишке. – Марат. – При делах ? – шепотом спросил старший Ростовецкий. Марат замолчал. Думай, думай, думай. А если он правда мент ? И что делать ? Ладно, сказала же, что соврала… – Нет. – Не ври. Откуда ? – Универсам. – Случится с ней что – всем двором будут косточки твои собирать. Хоть слезинку из за тебя уронит – шею сверну. Договорились ? И матери ее не говори, что ты… – Алексей пытался подобрать слово покультурнее. – Что ты ОПГшник. – Ничего с ней не будет. Она наоборот под защитой. И жене Вашей не скажу. Слово пацана. Отец Насти пожал руку Марату. – Ладно, жених, до встречи. – До свидания. Насть, я зайду ? – Марат потянулся к ручке двери в ее комнату. – Подожди! – девушка перевернула его портрет, спрятать времени не было, в следующую секунду он зашел в комнату. Никогда Марат не был в девичьей спальне: все такое… нежное… как она сама. На стенах ее рисунки, на подоконнике цветы. Пахнет чем то уютным и сладким. Не как у него: запах в комнате Адидасов – тестостероновая бомба. Суворов уставился на нее. Вся такая худенькая, аккуратная, волосок в волоску, так идеально галстук из пионеров никто не завязывал. Статуэточка фарфоровая… – Я все! Чего ты уставился ? – Ничего… Красивая ты… – Дурак, – Настя обняла его. Да у нее же талия сантиметров 10… Она ест вообще ? Насте сносило крышу: запах каких то непонятных духов вперемешку с сигаретами. Маратик, какой же ты красивый… Ребята, смущаясь, вышли из комнаты. – Как маму твою зовут ? – прошептал ей на ухо Марат. Настя после этого растаяла. – Ольга… Ольга Георгиевна – Ольга Георгиевна, мы пошли! Спасибо, что впустили! – крикнул Марат, помогая Насте надеть пальто. – Тебе спасибо, что зашел, приходи еще! Пока, Настюш, удачи в школе! – Спасибо, мам, пока! Марат нес ее портфель, придерживая девушку за руку. – Ты извини, что тебе меня держать приходится. Сапоги красивые, но подошва ужасная, скользят… – Да ты хоть босиком иди, на руках тебя до школу донесу. – засмущалась ужасно. Марат заметил, и решил сменить тему. – Вкладыши доставала ? – Только один, вот, – девчонка протянула ему бумажку с мотоциклом. – Ахуеть! Я такой же достал, хотел в Москве его вживую посмотреть. – Ты в Москве был ? Когда ? – Недавно, мы с пацанами ездили. Весело было, кроссы стянули со студента, терь Турбо в них гоняет… Ну ты чего ? – Да нельзя ж так! Отбирать, бить. Маратик, зачем ? А Маратик молчал. Он был готов умереть, когда она так к нему обращается. Никому не разрешал так говорить: матери, отцу, Вове… Когда она так сказала – чуть не расплакался. – Ну он же не босиком пошел, они с Турб… Валерой, поменялись обувью. – Ладно, хоть так. Пара зашла в школу, конечно, Марат открыл дверь, впустив туда девушку. – Мерси, – улыбнулась она. В гардеробе он помог снять пальто, повесил, также нес ее сумку и держал под руку. Настя удивлялась его манерам: гопник же, а ведет себя как принц. Ну а как Марат мог по другому ? Вел бы себя не так, Адидас бы прибил. Брат всегда был примером, а когда мелкий Настю встретил, сразу все наставления Вовы вспомнил. Ну нельзя с ней не как к принцессе. Она же правда статуэточка, хрупкая, красивая, идеальная… Не дай бог с ней что случится. Марат поклялся себе, что защищать ее будет ото всех: даже если учительница наругает вступится. Если препод будет мужчина – побьет. Никто не будет к ней относиться хуже, чем она заслуживает. На уроке физики, девочка старалась успеть записать за учителем. – Маратик, пиши! – он не мог. Смотрел на нее, как завороженный. Ни тетрадь, ни листок не достал. В голове сила притяжения, но не та, что на доске записана. – Потом у тебя перепишу.