Золушка

      16       Стив был зол на Билли весь вечер, даже разговаривать с ним не хотелось, не то, что обниматься или ложиться в одну постель. Но на следующий день Харгроув немного смягчил его сердце.       – Все еще сердишься?       Он опять вернулся домой не слишком поздно, поцеловал сидящего в гостиной перед телевизором Стива в макушку, переоделся, поужинал, а потом подошел к нему с этим вопросом.       – Разумеется, – отчеканил Стив.       Билли опустился рядом на диван, поэтому Стив отодвинулся подальше.       – Бэмби, не дуйся, – Билли протянул руку, явно для того, чтобы погладить его по щеке, но Стив при приближении его пальцев к своему лицу громко клацнул зубами в их сторону, и Харгроув рассмеялся. – Обожаю тебя, ты знаешь?       Они немного посидели молча, под аккомпанемент из звуков передачи про животных, пока Билли не сообщил:       – Просто хотел сказать, что мне стало совестно после твоих слов, и я выписал Алвес хороший чек. Передал ей лично в руки.       Стив не сразу вспомнил, что Алвес – фамилия Розы.       – Правда, что ли? – усомнился он.       – Да, – Билли пожал плечами. – Она отнекивалась сначала, но потом все же взяла. Знаешь, чего я не понимаю? – продолжил Харгроув. – Когда бедняки не хотят брать деньги, мотивируя это тем, что у них есть гордость. Как это мешает одно другому, скажи.       Стив пропустил его философствование мимо ушей.       – Почему меня с собой не взял?       – Ты бы развел сентиментальщину. Я и так пошел на уступки исключительно ради тебя, мне только слезливых сцен в приложение к этому не хватало. Все же я уволил ее не просто так, а за дело.       – Ну, спасибо, – отозвался Стив неуверенно.       В последнее время его как-то мало подкупало это «ради тебя».       – Кстати, – Билли хмыкнул. – Тебе, кажется, понадобится еще один самоучитель. Новая горничная – филиппинка.       Стив закатил глаза и хотел было сделать звук в телевизоре погромче, но Билли остановил его руку, потянувшуюся за пультом.       – Это еще не все, – и он переплел их пальцы. – Про соседа тоже могу тебе кое-что сообщить, но подробности – позже.       Стив встрепенулся:       – Ты же сказал мне бросать это дело.       – Я и сейчас говорю: «бросай». Просто мелочи для твоего успокоения: как его зовут, и не пропадал ли кто-то в его окружении.       – Ну, и? – Харрингтон аж заерзал от нетерпения.       – Зовут Нил Джангер.       – А остальное? – поторопил его Стив.       – Пока это все, – Билли развел руками. – Как только выяснится что-то еще, я сразу тебе сообщу. Может, там нет ничего криминального.       – Ага, как же, – проворчал Стив, но он был благодарен и за это, потому, когда Билли на этот раз двинулся на диване чуть ближе, то не встретил никакого сопротивления.       – Так я прощен? – Билли оказался к нему вплотную, целуя в обнажившуюся в вороте домашней футболке яремную впадинку.       Стив оценил в голове все «за» и «против», и протянул:       – Пожалуй, – он чмокнул Билли в подставленную для поцелуя щеку, пахнущую свежим лосьоном после бритья, и задумался о том, может ли он доверять Харгроуву по поводу того, что тот сказал и сделал.       Если честно, выводы Стива были не слишком-то утешительными, и, в первую очередь, он опасался, что Билли усыпляет его бдительность для того, чтобы при первой же возможности обыскать дом и выкинуть все, найденные Стивом, улики.       В среду утром он с огромным облегчением обнаружил, что коробка и кости все еще на месте – ему как раз пришла в голову гениальная идея о том, куда ее можно будет перепрятать. В каком месте Билли точно ее не найдет.       Стив подклеил крышку коробки скотчем, чтобы та, если он вдруг ее выронит, не рассыпала вокруг свое сомнительное содержимое, и, переодевшись для тренировки, направился вниз, захватив коробку с собой.       Дело в том, что годовой абонемент в спортзал, помимо бесплатного посещения фито-бара, бассейна и массажных кабинетов, гарантировал еще и то, что за ним закреплялся персональный шкафчик, тогда как оплачивающие разовые тренировки были вынуждены мигрировать между теми, что оставались свободными. И это был шкафчик, ключи от которого выдавались только Стиву лично в руки, а вторые оставались у администратора. Причем Флоренс, вторая администраторша, работавшая в тот день, когда Стив приобретал абонемент, пояснила, что их ключи запасные, на случай, если посетители потеряют (утопят в бассейне или спустят в унитаз) свои. Пока шкафчик закреплен за ним, никто другой, кроме как в экстренных случаях (Флоренс рассказала историю, как кто-то из посетителей забыл в шкафчике свой обед, из-за чего пропахла вся раздевалка, а вскрыть шкафчик они не могли, потому что случай не входил в разряд экстренных), не имеет права его открыть.       Это же идеально!       И даже если шкафчик по какой-то причине откроют без него, никого не смутит коробка из-под кроссовок, ведь никто не будет знать о том, что Стив хранит в ней вовсе не свою обувь для тренировок.       Всю дорогу Стив, державший коробку на коленях, едва сдерживался от того, чтобы сказать Дэниелу что-то вроде «решил оставить одну пару кроссовок в спортзале, а то часто забываю взять что-то из формы», но он останавливал себя, думая также о том, что желание сказать что-нибудь, чтобы отвести от себя подозрение, обычно выглядит довольно подозрительно.       Еще по дороге он размышлял, стал бы человек с кроссовками акцентировать внимание на том, что везет кроссовки, из-за чего Дэниел отметил: «что-то Вы такой молчаливый сегодня, сэр», так что в итоге, едва зайдя в спортзал, Стив заявил работавшей сегодня Алисе:       – Вот, решил оставить здесь запасные кроссовки.       – Отличная идея, – Алиса улыбнулась, но, как показалось Стиву, довольно вымученно, так что он, в связи со своим решением выглядеть беспечно и так, словно ему нечего скрывать, поинтересовался участливо, как сделал бы и обычный, повседневный Стив:       – Как Вы, Алиса? Выглядите уставшей.       – Да просто Фло ушла в декрет, а все эти стажеры – огромная головная боль. Уж лучше б я… – девушка осеклась. – Простите, что вываливаю на Вас все это.       – Да бросьте, я же сам спросил, – отмахнулся Стив. – Так Флоренс в декрете? А я и не заметил, что она беременна.       Как истинный джентльмен Стив старался смотреть незнакомым девушкам исключительно в глаза. Да и за администраторской стойкой вовсе было не видно Фло ниже весьма объемной груди (ладно, однажды Стив посмотрел ей не в глаза и очень жалел об этом).       А потом вдруг под фоновое щебетание Алисы о том, что коллега со дня на день ждет мальчика, и что она, Алиса, приглашена в конце недели на бэйби шауэр, но не знает как отпроситься с работы с такими бестолковыми сменщиками, бывшими на испытательном сроке, понял одну важную вещь.       – Подождите, Алиса, – перебил он девушку. – Так сюда требуется сотрудник?       – Ну, да, – подтвердила администраторша чуть растерянно. – Временный. А у Вас есть кто-то на примете?       Стив оживился:       – Есть. Я.       – Вы? – Алиса выглядела слегка озадаченной. – Зачем Вам работать здесь?       И Стив выдал ей ту полуправду, которая вполне могла бы подойти в качестве достойного объяснения.       – Понимаете, мой парень целыми днями работает, а я сижу дома и уже начинаю скучать, – Стив старался выглядеть при этом милым и немного легкомысленным. Ему не хотелось, чтобы Алиса поняла, как сильно ему нужна эта работа. – Вот подумал, что мог бы заняться хоть чем-то. А тут отличная возможность, как я погляжу: место, которое я знаю, да и от дома недалеко.       Кажется, он справился, потому что Алиса с улыбкой кивнула:       – Хорошо, сэр. Хотите, я сейчас позвоню мистеру де Сузе, он занимается кадрами, и спрошу, сможет ли он Вас принять?       Стив ощутил неподдельную радость.       Он не то, чтобы верил в судьбу, но считал, что порой Вселенная подкидывает неплохие шансы, такие, как сейчас. И обычно не было ничего лучше, таким образом подвернувшихся случайных шансов.       Он сходил и отнес в раздевалку коробку, о которой на время позабыл (вот в какой момент он, наверняка, выглядел максимально естественно), и пожалел о том, что предстанет перед специалистом по кадрам в спортивных штанах, а не в деловом костюме.       С другой стороны, он был на сто процентов уверен, что все сложится хорошо, потому и держался и говорил уверенно. И мистер де Суза с глубоко посаженными карими глазами и темной, густой шевелюрой, выслушав его историю и узнав о том, что у него есть внушительный опыт работы в сфере услуг, благосклонно пригласил его начать стажировку в пятницу.       Первую пару часов после подписания бумаг Стив был рад. Его настроение не испортила даже Лорейн, отчитавшая Стива за пятнадцатиминутное опоздание на тренировку.       И только потом он подумал о том, что Билли всенепременно узнает о его затее – ведь на работу его будет возить Дэниел и тот, наверняка, отчитается, что Стив начал просить его отвозить в зал утром, а забирать – вечером. И это проблема только на время стажировки, которая будет длиться лишь с девяти до пяти. Если его возьмут на работу, смены станут и вовсе двенадцатичасовыми.       Нет, он, конечно же, собирался рано или поздно сообщить Билли о том, что нашел работу, но, пока это была только стажировка, которая еще и могла закончиться неудачно, говорить ни о чем не хотелось. Что-то ему подсказывало, что он не найдет у Харгроува никакой поддержки своей затее и тот лишь будет всячески подрывать его моральный дух.       Так, например, после истории с Одри, Билли вроде бы сочувствующе, но все равно обидно бросил что-то вроде «Ох, принцесса, ты так плохо разбираешься в людях. Может, заводить друзей – это все же не твое?».       Денег ездить на стажировку на такси у Стива тоже не было, так что, возможно, выход у него был один – попробовать водить машину самостоятельно, к тому же, машина у него как раз была. Да, без прав это было рискованно, но, если он не будет нарушать, то его права, скорее всего, никого и не заинтересуют. Это ведь всего на пару недель стажировки, не дольше, потом он расскажет Билли и сможет просить Дэниела возить его официально. Тем более, что ехать до спортзала было совсем недалеко. Дорога по поселку не считалась и вовсе, а дальше что-то чуть более километра. Да и патрулей по дороге он ни разу не замечал.       И, пожалуй, ему стоило попробовать сесть за руль прямо сегодня, чтобы привыкнуть немного к габаритам машины и вспомнить навыки вождения в целом. А территория поселка, где другие автомобили проезжали мимо максимально редко, вроде как, идеально для этого подходила.       Мотор Фольксвагена завелся с приветливым рычанием.       Стив недолго посидел за рулем, не двигаясь с места, прислушиваясь к ощущению приятной вибрации в ладонях, лежавших на руле, и наслаждаясь кожаным с легкой примесью пластика запахом новенького салона.       Он отодвинул кресло так, как ему будет удобно, а потом поправил под себя зеркала.       Какое это приятное чувство – владеть автомобилем.       Ощущение того, какого это, водить машину, постепенно возвращалось к Стиву. Привычное, умиротворяющее. Когда ты за рулем, то ощущаешь автомобиль будто бы продолжением своего тела. Со временем привыкаешь к нему, начинаешь доверять. Начинаешь любить и заботиться, как о питомце, а он, в ответ, дает тебе ощущение надежности и свободы.       Стив еще раз глубоко вздохнул, подумав: «Как же хорошо, черт возьми», и с неохотой вышел для того, чтобы вручную открыть дверь гаража. Посадив Шрама на цепь, чтобы не думал бросаться под колеса незнакомой машине, Стив сначала решил, что на первый раз ему хватит доехать до ворот, а потом вернуться по подъездной дорожке обратно, но вождение неожиданно его захватило.       Автомобиль катился так мягко. По сравнению с не первой свежести дребезжащей БМВ, которую он водил в школе, просто небо и земля.       Стив сверился с индикатором, показывающим состояние наполненности бензобака – немного, но проехать до будки охраны и обратно хватит. Так что он открыл ворота (за неимением специального ключа, тоже вручную), решив, что ничего страшного, если они побудут открытыми минут пять или семь, пока он совершает небольшой променад, и выехал за территорию участка.       Ровной, гладкой дороге тоже было не сравниться с той чередой рытвин и кочек, что представляли собой разбитые дороги в Хоукинсе.       Машина скользила по идеальному асфальту плавно. Стиву как-то доводилось ходить под парусом, когда отец брал его с собой в загородный клуб, и ощущения были схожими – нежные покачивания, а не тряска, словно ты на родео.       Стив приоткрыл окно, впуская в салон поток теплого июньского ветерка, и позволил себе улыбнуться. До чего же сегодня был хороший день!       Сейчас Стив любил свою жизнь, любил Билли и его щедрые подарки, любил то, как все прекрасно складывалось, и как все шансы вели к тому, чтобы он был счастлив.       Стив был в нескольких десятках метров от будки охраны, когда подумал, что сожалеет лишь о том, что не озаботился прежде покупкой кассет (эх, надо было приобрести с десяток, пока у него еще была кредитка), было бы совсем прекрасно ехать еще и под аккомпанемент хорошей музыки.       Он на секунду перевел взгляд с дороги на панель управления, собираясь включить хотя бы радио.       Позже он вспоминал, что возможно длилось это вовсе и не секунду, как ему думалось. Панель была новой, непривычной. Раньше в машинах все больше были ручки да тумблеры, а теперь разновеликие кнопки, да еще и мягко утопленные в поверхность. Попробуй с ходу разберись, какая тут для чего. Нет, Стив, конечно, не был столь беспечен, чтобы не взглянуть при этом хоть раз на дорогу, но все же как-то умудрился упустить, когда именно на него из-за поворота от будки охраны вылетел парень на ярко-красном байке.       Вряд ли байк ехал по одной с ним полосе, хоть тогда Стиву так и показалось с перепугу. Просто слишком внезапно он появился и слишком стремительно приближался – Стив запаниковал. Крутанул руль резко вправо, чувствуя, как его выносит с асфальтированного покрытия.       Все было быстро.       Страх, холод в пояснице, замершее на миг сердце и кристально-чистое сознание. А потом он с силой вдавил педаль тормоза в пол, машину повело, и правой, пассажирской дверью, Джетта врезалась в дерево.       Стива сильно качнуло и он тысячу раз (не сейчас, а чуть позже) порадовался тому, что решил пристегнуться, чтобы проверить то, как вообще защелкивается ремень. В момент остановки он приложился виском о дверцу, а потом все стихло и замерло.       В зеркало заднего вида загнанно дышащий и пытающийся прийти в себя Стив видел то, как красный байк остановился на секунду, его водитель замер было, оглядываясь, а потом как ни в чем не бывало, помчался по дороге дальше.       Стив понимал, как ему повезло – удар был не сильным и пришелся на пассажирскую дверь. Он скорее больше испугался, чем действительно пострадал, но все же ноги и руки его тряслись, когда спустя минуту он попытался выйти.       От будки охраны, наверняка, все было видно, как на ладони – один из охранников добежал до него почти сразу же, интересуясь, что случилось и в порядке ли он.       Стив не отвечал, пытаясь отдышаться и только вопрос: «Вызвать полицию?» привел его в чувства.       – Не нужно. Я просто запаниковал.       Стив был уверен – Билли и так его убьет из-за машины, не хватало еще, чтобы к делу привлекли полицию. Появись тут коп и Стиву самому проще будет сигануть с моста, чем дожидаться расправы от Харгроува.       – Эти курьеры носятся как сумасшедшие. Он, наверняка, пересек сплошную, пока поворачивал, – охранник был настойчив.       Стив был рад, что сегодня была смена не у Ричарда – охрана менялась попарно, дежуря сутки. Он считал Ричарда почти что своим добрым знакомым и не хотел бы при нем говорить позорное:       – Нет, это я не справился с управлением. Давно не сидел за рулем. Не нужно полиции, – он снизил голос до шепота. – У меня права просрочены.       Охранник неуверенно кивнул, а потом заметил:       – Тогда скорую. У Вас кровь вот здесь, – он коснулся своего виска, демонстрируя, где же кровь, и Стив, дотронувшись до своего, с удивлением обнаружил, как пальцы окунаются в теплую, липкую субстанцию. Он не чувствовал боли. Пока что.       – Я думаю, что все в порядке, – произнес он уже менее уверенно, а охранник все продолжал:       – И эвакуатор. Машину же нужно в ремонт.       – Вот что, – нашелся Стив, который чувствовал, что еще немного и дойдет до «и Вашему парню тоже необходимо сообщить», – нужно позвонить нашему водителю, он знает, что делать в подобных ситуациях.       Номера Дэниела Стив все еще не выучил – тот нашелся записанным в тетрадку охраны, где перечислялись данные тех, кому были выданы пропуска. Из этой же тетрадки Стив впервые узнал фамилию Дэниела – О’Коннелл.       Тот приехал спустя минут двадцать – Стив уже был дома, куда его подвезла охрана.       Он так и не прошел внутрь – вызвал врача со своего сотового телефона, потому что Харрингтон отказался делать это самостоятельно, мотивируя тем, что у него все хорошо.       Он думал было, что Билли опасается любых представителей официальных служб у себя дома, не только полиции, и ему не хотелось бы его злить, но Дэниел заверил его, что Харгроув разозлится куда больше, если узнает, что Стива после аварии не осмотрели.       Следующие пару часов прошли в суете.       Стива увезли на скорой в какую-то частную клинику поблизости, где сделали всевозможные рентгены и МРТ, светили в глаза, щупали руки и ноги, и, наконец, заключили, что он отделался лишь синяками да ссадинами.       Стив понимал, что обследование всего тела, наверняка, вышло недешево, но, когда он заикнулся о страховке, врач сказал, что мужчина, вызвавший скорую, предупредил, что партнер пациента все оплатит.       А после Дэниел забрал его и отвез домой – прежде же он сопровождал эвакуатор, откативший поврежденный автомобиль в один из салонов, принадлежавших Билли, где его должны были отремонтировать бесплатно.       Все было, казалось бы, не так уж и плохо, однако, Стива терзало одно – необходимость сообщить Харгроуву о том, что случилось.       – Ну, он ведь придет домой и сам все узнает, – возразил Стив на почти требовательное заявление Дэниела о том, что он должен немедленно позвонить Билли и сказать о произошедшем.       – Сэр, поверьте. Вам будет гораздо лучше, если Вы позвоните и скажете обо всем сейчас.       Он дал Стиву личный номер Билли и уехал, а тот, устроившись возле телефона в гостиной и поразмыслив еще с пару минут, все же решился набрать заветные цифры.        – Б-билли?       Стив постарался унять дрожь в голосе, но это давалось ему с огромным трудом.       – Да, детка? – ответил Харгроув незамедлительно. По телефону его голос казался таким далеким и почти незнакомым. Не дождавшись ответа сразу же, Билли поторопил. – Детка, говори, что там у тебя поскорее, у меня совещание.       Стив сглотнул. Может, все же не стоило ему звонить, и надо было просто дождаться его возвращения с работы? Но Дэниел был прав – Билли разозлится еще больше, когда выяснится, что о происшествии ему не сказали сразу, так что надо было собрать силы в кулак, чтобы признаться.       – Ничего страшного, – тут же предупредил Стив, но его нервный голос явно свидетельствовал об обратном. – Черт, я знаю, ты будешь так зол на меня. Ведь ты говорил мне так не делать, а я не послушал, и вот…       – Стив!       Харрингтон вздрогнул – Билли почти никогда не называл его по имени. Он представил, как при этих словах Билли ударил кулаком по столу, чтобы хоть как-то выразить удушающей волной подступившую к горлу агрессию. Харгроув как-то еще в школе описывал то, как ощущает злость – словно застилающую глаза пелену и дрожь в каждой конечности, такие навязчивые, зудящие, всепоглощающие, что он просто физически не в состоянии в этот момент не ударить.       – Объясни мне нормально, что с тобой случилось, – потребовал Билли тем временем, уже спокойнее, и Стив набрал в грудь больше воздуха, чтобы сказать:       – Я… Немного испортил машину. Ту, что ты мне купил. Там всего лишь небольшая царапина и вмятина, Дэниел уже отвез ее в ремонт. Я возмещу тебе весь ущерб, клянусь!       – Что произошло? Ты в порядке?       В трубке вдруг появился фоновый шум – гул голосов и движение мебели.       – Если что, никто не пострадал, – поспешил заверить Харгроува Стив. – Я врезался в дерево.       – Меня не интересует машина или кто-то еще! – Билли чуть повысил голос, но после шумного вдоха вновь спросил уже спокойно. – Ты в порядке? Показался врачу?       Стива немного ошеломило то, какую настойчивость проявлял Билли в заботе о его здоровье.       Набирая его номер, он ожидал криков и обещаний прикончить на месте, но никак не подобных вопросов, потому слегка растерялся, прежде чем ответить.       – Показался. Со мной все хорошо.       – Ты сейчас дома?       – Да, – отозвался Стив.       – Скоро буду, – с этими словами Билли повесил трубку.       Разумеется, Стив не попросил бы Дэниела остаться с ним – это было бы чистым ребячеством. Но сейчас, в ожидании Харгроува, он бы не отказался, чтобы кто-нибудь был рядом.       Стив, конечно же, и прежде злил своего любовника, но еще ни разу не чувствовал за это свою вину, однако, сейчас он понимал, что случившееся – его огромный косяк. Билли несколько раз говорил ему, что он не справится с управлением автомобилем в условиях большого города, но он все равно упрямо поступил по-своему, еще и машину помял. Харгроув мог отреагировать на это тысячей разных способов, и в представлении Стива, все они были один кровавее другого.       А ведь они уже много лет, как не дрались.       Только первые их ссоры, когда они еще притирались, порой сопровождались тем, что они набрасывались друг на друга с кулаками, рычащие и злые. Потом это обычно перетекало в отменный секс, но после они ни разу не выясняли отношения подобным образом, переходя сразу к сексу.       Стив нервно ходил туда-сюда по прихожей, кусая губы и думая о том, что же скажет Харгроув, когда приедет. И что сказать или сделать ему, Стиву, чтобы тот поскорее успокоился.       Мысли панически метались, сердце колотилось, как бешеное, Стива нервно потряхивало, и ничего дельного в голову не приходило.       Наконец, его пытка окончилась звуком колес автомобиля Билли, зашуршавших по подъездной дорожке.       Нужно было найти в себе мужество принять последствия своего поступка, какими бы они не оказались.       У Билли было уже миллион возможностей его убить – вряд ли он решит сделать это сейчас.       – Пожалуйста, только не злись на меня ладно? – Стив бросился к Билли прямо с порога, пытаясь по его лицу прочитать реакцию и то, что ждет его в дальнейшем.       Харгроув с виду был спокоен и собран. И, если бы Стив не знал его так давно, может, и не догадался бы по чуть напряженной челюсти и морщинкам на лбу, как он на самом деле раздражен.       Жестом Билли показал ему, чтобы он сел на одну из плюшевых кушеток в прихожей, и Стив послушался, испуганно глядя на него из-под спадающих на глаза прядей.       Тот все еще ничего не сказал, только коротко и часто дышал, словно ехал не на машине, а бежал от самого своего офиса и до дома. Харрингтон предпринял еще одну попытку его задобрить:       – Билли, я, честно, возмещу тебе ущерб, если за ремонт вдруг возьмут деньги.       Харгроув неопределенно хмыкнул.       – Конечно, возместишь, принцесса, – протянул он спокойно и гулко, медленно, неумолимо подходя к Стиву ближе.       Тот старался смотреть в глаза, но не видел ничего кроме бешеных голубых искорок, прячущихся за занавесью деланного спокойствия.       Харгроув остановился совсем рядом, глядя на него сверху вниз, а потом вдруг почти в отеческом жесте прижал его голову к своему животу.       Он был такой теплый, и пах одеколоном, а еще разгоряченной кожей, и от всего этого Стиву вдруг показалось, что он готов расплакаться.       Он был так напряжен в ожидании того, что же скажет или сделает Билли, что его только сейчас посетила мысль, что авария могла закончиться далеко не так безобидно, и он мог серьезно пострадать или даже умереть. И уже никогда больше он не прижался бы к своему мужчине в горячем объятии, не ощутил бы его запаха, прикосновений, его успокаивающих ласк.       Стив обхватил его за пояс, прижимаясь еще сильнее и давая волю слезам, а Харгроув принялся нежно перебирать волосы на его затылке.       Потому Стив вздрогнул, когда на контрасте с ласками вдруг прозвучало требовательное:       – Разденься.       – Что? – Стиву показалось, что он не расслышал. Он чуть отстранился, вглядываясь Билли в лицо, которое сейчас не выражало абсолютно ничего, когда он повторил:       – Я хочу, чтобы ты разделся.       – Зачем? – удивился Стив. – Прямо сейчас?       Его ввела в ступор явная неуместность этой просьбы.       Повисла пауза.       Зачем, черт возьми, Билли хотел, чтобы он разделся? Стив даже представить себе не мог, что за этим последует, ощутил только, как внутри все похолодело.       – Я жду, – поторопил его Билли спустя минуту.       Что Стиву еще оставалось делать?       Он стянул с себя худи, ощущая, как сильно дрожит, не зная только больше от страха или от усталости. Авария явно исчерпала львиную долю его внутренних ресурсов, и сейчас ему больше всего хотелось свернуться клубочком под одеялом, а не устраивать перед Билли стриптиз.       – Давай-ка штаны тоже, – заметил Билли, обратив внимание на то, что Стив замешкался, а потом еще добавил. – И белье.       – Харгроув, что ты задумал? – Стив дернулся от этих слов, как от пощечины, но Билли хмыкнул и ласково потрепал его по плечу:       – Расслабься, принцесса. Тебе нечего бояться.       А, заметив, что Стива это не убедило, еще и добавил:       – Если бы я хотел причинить тебе боль, я бы уже это сделал, верно?       Да уж, сдержанностью Билли похвастаться никогда не мог.       Стив разделся до конца и выпрямился, с вызовом глядя Билли в глаза, а тот вдруг мягко погладил его по щеке, улыбнувшись, прежде чем медленно обойти по кругу, критически оглядывая.       Стив поежился под его внимательным взглядом, но сдержался от того, чтобы прикрыться, дожидаясь, когда Билли вновь окажется лицом к нему, и гадая каким же будет вердикт.       – Вот тут кровоподтек, – Билли положил теплые пальцы на ключицу Стива.       Тот думал, что вот сейчас Харгроув надавит на свежий синяк, причиняя боль, но тот, напротив, легко погладил кожу на месте повреждения.       – Это от ремня безопасности, – пояснил Стив нервно.       В Билли его всегда больше всего пугало не то, что он был агрессивен, а то, что агрессивным он становился совершенно непредсказуемо.       – Подушка не сработала? – Билли положил вторую ладонь ему на скулу и мягко, но требовательно повернул его лицо к свету, льющемуся из большого окна прихожей.       – Нет, удар был не сильным.       Сработай подушка и Стив бы мог красоваться сейчас переломанным носом, а то и парочкой выбитых зубов.       Ему отчего-то захотелось оправдаться:       – Эти курьеры на байках выпрыгивают, словно из ниоткуда! – он почти повторил то, что сказал ему охранник. – Да я и руль-то всего на секунду из рук выпустил. Хорошо, что я успел вовремя среагировать и затормозить, только немного дверь помял, завтра уже все починят.       Билли молча слушал его, продолжая пристально рассматривать. Запустил пальцы в волосы, и Стив болезненно шикнул.       Билли нахмурился:       – В больнице проверили, сотрясения нет? – он тут же ласково погладил его по голове, как бы извиняясь.       – Нет, только ушиб, – отчитался Стив. – Ребра тоже целы.       – Вижу, ты, и правда, в порядке, – Билли позволил себе тепло улыбнуться, и Стив почувствовал, как невольно улыбается следом за ним.       Конечно, его удивила и немного насторожила эта инспекция повреждений на его теле, но, судя по всему, он ее прошел и теперь был в безопасности.       – Так ты не злишься на меня? – решил он уточнить, чтобы окончательно успокоиться.       Миг, и нежная улыбка Билли превратилась в хищный оскал.       – О, нет, милый, – он вдруг крепко обхватил запястье Стива, притягивая его вплотную к себе, и сообщая шепотом прямо на ухо, словно самую заветную тайну. – Я в ярости.       Стив вздрогнул, чувствуя, как по спине пробежал холодок.       Тело тут же покрылось мурашками, а в животе все заледенело от страха.       Он знал, что представлял собой Билли в ярости – бесконтрольный сгусток ненависти с кулаками, который набрасывался на тебя, ты и слова не успевал сказать.       Эта незнакомая, холодная, тихая ярость, клокотавшая где-то внутри, сдерживаемая и контролируемая пугала Стива куда больше.       – Но я уверен, ты знаешь, что сделать, чтобы меня успокоить, – хрипло шепнул Билли следом, поглаживая чувствительную кожу его шеи.       Стив знал.       Сказать честно, Стиву всегда нравился секс с Билли после ссор. Когда Харгроув был зол и набрасывался на него, словно дикое животное, пренебрегая снятием одежды и почти не заботясь о подготовке. Он кончал, почти наслаждаясь ломотой в пояснице и саднящей болью в сбитых коленях, зная, что потом Билли будет каяться и корить себя за грубость, искупая свою вину нежными поцелуями каждой отметки на теле Стива, которые он оставил.       Вот только он надеялся, что секс в качестве компенсации за проступки остался в прошлом. Они же взрослые люди, им лучше было бы все обсудить, как следует, и выяснить отношения иным способом, но злить Билли еще больше не хотелось.       Стив понимал, что виноват, и, если Билли хотел уладить все по старинке, то так тому и быть. Он покорно склонил голову:       – Так я пойду наверх?       – Иди, детка, – Билли благосклонно похлопал его ладонью ниже пояса. – Готовься пока.       – Только я устал, – решил предупредить Стив заранее.       Обычно секс после ссор был спонсирован приливом адреналина, но сейчас Стив ощущал скорее полнейшую апатию.       – Ничего. Я обо всем позабочусь, – пообещал Харгроув, а потом почему-то направился к входной двери. Видно, решил поставить в гараж машину, которую прежде бросил на подъездной дорожке.       Стив поднялся на второй этаж, все еще обнаженный, чувствуя, как Билли обернулся на пороге, и пожирает взглядом его зад.       Ноги казались Стиву тяжелыми, да и все тело было уставшим и неповоротливым. Все, чего ему хотелось сейчас, это чтобы секс поскорее начался и закончился. Он слишком перенервничал, чтобы тешить самолюбие Харгроува долго.       Хотя то, что Билли дал ему время на подготовку, было огромной милостью. Стив надеялся, что изменилось и то, насколько Билли мог быть грубым в пылу страсти и гнева. У Стива даже семь лет спустя на тонкой коже чуть выше ключицы все еще были видны белые следы незажившего шрама – небольшие прямоугольники, которые, если присмотреться, складывались полукругом.       В след от укуса.       После этого, Стив помнил, он с Билли несколько дней не разговаривал. Было ужасно больно, а, главное, доставляло кучу проблем, ведь сложно объяснить любопытным покрытый ссадинами синяк, а потом и шрам, в форме следа от чьих-то зубов, который порой было видно даже в вороте футболки.       Стив очень надеялся, что сегодня они обойдутся без новых шрамов – ему хватило травм, полученных во время аварии. Спустя время разболелось плечо и начал саднить висок, куда пришелся удар. Оставалось надеяться, что Билли будет нежен.       С этими мыслями Стив принял горячий душ и смазал себя, готовясь к сексу.       Наверняка, Билли не будет церемониться долго – Харрингтон думал, что, войдя в спальню, с порога будет повален на кровать, но Билли в комнате не было.       Не появлялся он еще долго.       Стив явно ждал не первый десяток минут, обнаженный, с влажной кожей, он сидел на кровати, с каждым мгновением все больше нервничая. Где мог задержаться Билли? И, главное, что он ему готовил?       Расстеленная кровать так и манила к тому, чтобы прилечь. Измученный за последние несколько часов Стив противился этому желанию, сколько мог, но, в конце концов, сдался. Спать он не собирался, конечно же, только прилечь и немного расслабить напряженное, пережившее сильный стресс, тело, но провалился в сон, едва голова коснулась подушки.       Судя по ощущениям, он не проспал и пяти минут, а глаза открыл, ощутив почти безболезненные, но настойчивые хлопки по правой щеке.       – Эй, Бэмби, ты чего же тут, спать собрался?       Билли нависал над ним, усмехающийся и жутковатый. Он был еще одет в то же, в чем был в офисе, но рубашка выглядела влажной и пахла потом. У Стива создалось впечатление, что, прежде чем подняться к нему, Билли хорошенько побил грушу в спортзале, и от этого ему делалось не по себе. Значит, Билли уже выпустил пар и не оставит Стива в покое так быстро.       – Прости, – промямлил Стив спросонья. Он провел ладонью по лицу – губы были особо потрескавшимися и сухими. Стив облизнул их, прежде чем добавить. – Я же говорю, очень устал.       – И мне теперь нужно пожалеть тебя и подождать твоих извинений завтра? – осведомился Харгроув буднично.       К счастью, Стив знал его давно и понимал, что подобное предложение – ловушка, а положительный ответ Харгроува только еще больше распалит.       – Н-нет, – Стив мотнул головой. – Нет, я готов сейчас, – он пару раз куснул нижнюю губу изнутри, прежде чем добавить, – извиняться.       Он мог себе примерно представить, что за этим последует – проходил и не раз.       Вот сейчас Билли стащит его с кровати, поставит на колени. Придумает какую-нибудь ерунду, вроде того, что Стив должен расстегнуть на нем ширинку зубами и отсосать без рук. Или трахнет сразу, поставив раком (Стив надеялся, что не на полу, потому что то, что его колени спокойно терпели в девятнадцать, сейчас могло закончиться весьма плачевно).       Но Билли его удивил.       – Идем-ка вот сюда, – он встал и повлек Стива за собой, вынуждая подняться, обойти кровать и сесть на самый ее краешек, лицом прямо к зеркалу в полный рост, бывшему на внутренней, сейчас распахнутой, дверце шкафа.       Билли устроился на кровати за его спиной, мягкими движениями убирая с шеи Стива волосы.       – Знаешь, в свете всего, что ты натворил, это будет выглядеть уже не подарком, а наказанием, – заявил он едва ли не обиженно, а потом скомандовал. – Закрой глаза.       Стив, немного помедлив, все же зажмурился. Ему не нравилось то, что Билли говорил, не нравилось то, что он опять вел себя непредсказуемо и хотел от него чего-то непонятного.       Кажется, худшее, что сделали с Билли годы – научили его быть терпеливым.       Стив сначала услышал шорох одежды и негромкое позвякивание, а также почувствовал то, как Билли двигается за его спиной, а затем ощутил, как что-то теплое и гладкое, словно покачиваясь, невесомо касается его яремной впадины.       И вдруг резко задохнулся, когда что-то туго пережало шею.       Стив распахнул глаза, хватаясь за горло, пытаясь избавиться от того, что его душило, но Билли, словно не замечая проблемы, тут же прикрыл его глаза ладонью и цыкнул:       – Не подглядывай.       Давление на шею ослабло, но все равно было ощутимым.       – А ну-ка, – Билли попытался было просунуть палец между тем, что было на шее Стива и его кожей, но не смог. Стив снова начал задыхаться и из его глаз потекли слезы.       – Ну, тише, – Билли звучал скорее раздраженно, нежели успокаивающе. – Сейчас ослаблю.       Вскоре давление на шею Стива почти исчезло, хоть неизвестный предмет и оставался на месте – Харрингтон чувствовал его теплую, чуть шероховатую поверхность и вес того, что легло в ложбинку между его ключицами.       Билли опять проверил, пролезает ли палец и на этот раз остался доволен.       Стив ощутил его горячие ладони на своих плечах, прежде чем тот разрешил:       – Можешь открывать.       На шее Стива был застегнут собачий ошейник.       Из плотной матовой кожи темно-коричневого цвета, тот охватывал шею Харрингтона широкой лентой, а венчало его небольшое металлическое сердечко, на котором, он видел в зеркале, было выгравировано «Стив».       – Это еще чт… – брови его поползли вверх, и Стив потянулся было к застежке, расположенной сзади, но Билли ударил его по пальцам.       – Не трогай, – предупредил его Харгроув. – Я сам его сниму, когда посчитаю нужным. Кстати, знаешь, как в викторианскую эпоху определяли, богата девушка или нет? – внезапно поинтересовался он, и Стива бросило в дрожь.       Теперь ему стало по-настоящему страшно. В голове промелькнула мысль, что и без того бывавший временами неадекватным Билли окончательно тронулся умом. Харгроув же тем временем продолжал:       – По шнуровке на корсете. Если та была сзади, значит, девушка богата и ее одевают и раздевают служанки. Если спереди – значит, она одевается сама. Отвечая на твой вопрос: «что это?». Это ошейник. Дорогой ошейник, ведь застежка сзади.       – Собака не может надеть или снять ошейник сама, – огрызнулся Стив, но Билли только хмыкнул:       – А это и не собачий ошейник. Он твой. Видишь, – из-за спины Стива Билли протянул руку и щелкнул ногтем по металлическому сердечку. – Тут даже написано: «Стив».       – Билли… – Стив поджал губы, даже не зная как выразить все то, что чувствовал сейчас. – Какой, к черту, ошейник?!       – Тебе не нравится? – голос Билли звучал действительно обиженно.       – Нет! – взвился Стив. – С чего ты вообще взял, что мне это может понравиться?       – С того, что тебе всегда это нравилось: шарфы, галстуки, – ладонь Билли легла поверх ошейника спереди, и он чуть сдавил шею Стива, вынуждая закатить глаза, прежде чем хриплым шепотом добавить. – Ремни.       Ладно, черт побери, Стиву нравилось удушение во время секса (хотя честно сказать, руками всегда было лучше, чем какими-либо предметами), но ошейник – это было уже слишком.       Билли тем временем продолжал:       – Помню, что и про ошейник речь заходила, но ты сказал, что если в Хоукинсе купить ошейник, все начнут интересоваться тем, куда же подевалась твоя собака. Но сейчас-то это никого не волнует, так что я решил исполнить твою мечту.       Стив прикрыл глаза. Он совершенно не помнил такого диалога, хоть и допускал мысль о том, что тот мог происходить в действительности – от ремней, и правда, было не так уж далеко и до ошейников. Вот только это никогда не было его мечтой.       Так он и сказал:       – Это не моя мечта, Билли. Может твоя, не знаю. Сними его. Я не хочу…       – А мне казалось, – перебил его Харгроув, – как раз таки хочешь сделать все для того, чтобы я поскорее тебя простил.       Стив закусил губу. Да, он, действительно, все еще чувствовал себя провинившимся, но речь никак не шла о том, что для того, чтобы извиниться, ему придется играть унизительную роль послушного песика.       – Давай, может, лучше поговорим, – пошел было Стив на попятную, но указательный палец Билли тут же оказался между ошейником и его шеей, придушивая.       – Я с тобой много раз говорил, разве нет? – Билли дернул сильнее, вынуждая Стива откинуть голову ему на плечо. – Но ты ведь ничего не понимаешь по-хорошему, верно?       – Пусти, – полузадушено прохрипел Стив, но Харгроув и не думал отпускать его. Он убрал палец, но продолжил тянуть ошейник на себя, наставляя:       – Может, я кое-что тебе и скажу. А вот тебе нужно заткнуться, наконец, и уяснить раз и навсегда одно простое правило: пока ты живешь со мной, ты должен слушаться меня, принцесса. Видишь же, к чему приводит то, когда ты решаешь поступить по-своему, – и он пребольно надавил большим пальцем на свежий синяк на груди Стива, оставшийся от ремня безопасности.       Стив зашипел сквозь сжатые зубы, вырываясь, наконец, и зло выдыхая:       – Ты чего творишь?       – Я велел тебе молчать, – напомнил Билли.       Стива всего затрясло.       Он и без того сегодня устал, был напуган и ранен, так еще Харгроув затеял с ним какие-то непонятные игры.       С него было достаточно!       – Все, отвали, – он отбросил руки Билли от себя, требуя. – Снимай свой чертов ошейник.       – Не сниму, пока ты не усвоишь урок, – Билли крепко схватил его поперек груди одной рукой, второй пытаясь зафиксировать его шею так, чтобы Стив смотрел на себя в зеркало.       – Харгроув, – заявил Стив, глядя в глаза своему донельзя обозленному отражению. – Ты больной! Хватит строить из себя моего папочку. Какой еще, нахуй, урок?       Вместо ответа Билли неожиданно влепил ему пощечину. Было не больно, просто очень уж неожиданно.       Глаза Стива расширились от изумления, а Билли тем временем прошипел ему на ухо:       – Тварь ты неблагодарная, вот кто.       Стив приоткрыл было рот, но потом вдруг почувствовал, что силы его покидают. В горле встал ком, и он поник головой, содрогаясь от слез и желая только одного: чтобы все это поскорее закончилось.       – Принцесса?       Лишь спустя десяток секунд Билли, кажется, понял, что что-то не так.       – Отвали, я сказал, – Стив оттолкнул его, отползая на кровати подальше и вцепляясь в одеяло, как в спасательный круг. Он громко всхлипнул и уткнулся лицом в подушку.       – Эй, принцесса, – Билли встал и обошел кровать с другой стороны. Он коснулся шеи Стива сзади, но тот резко отпрянул. Руки сами сжались в кулаки, и Стив, не глядя, ударил куда-то, кажется, попадая Билли по бедру.       Быстро намокшие от слез волосы прилипли к лицу, но Стив даже не убрал их, поворачиваясь и крича:       – Уйди! Иди к черту!       – Я только расстегнуть… – начал было Харгроув.       Стив швырнул в него подушкой, не переставая вопить:       – Уйди, уйди! – пока Билли, действительно, не вышел из комнаты, негромко прикрывая за собой дверь.       Сорванное от криков горло саднило, но Стиву было все равно. Он рычал и метался по кровати в невыразимой ярости, пока не затих от усталости, сжимаясь в комок и кутаясь с головой в одеяло.       …Когда Стив проснулся, на улице было уже темно.       Он с ужасом подумал, что вот сейчас повернется, и Харгроув обнаружится рядом, как ни в чем не бывало, словно между ними ничего не случилось, но другая половина кровати оказалась пуста.       Тем не менее, Билли был в комнате. Когда глаза привыкли к темноте, Стив различил его силуэт на фоне окна – тот стоял, опираясь руками на подоконник и глядя куда-то вдаль.       – Что ты здесь делаешь?       Горло болело. Стив закашлялся и инстинктивно потянулся к тумбочке, где, как он и предполагал, будет стоять стакан воды.       – Тебе лучше? – уточнил Билли, почему-то шепотом, но Стив решительно отрезал:       – Я не хочу тебя видеть, Харгроув. Я пойду спать в другую комнату.       Он неловко поднялся – все тело было слабым и больным, его будто бы лихорадило и до сих пор трясло.       Билли его опередил.       – Ложись, принцесса. Я уйду в гостиную.       Он покопался в шкафу, отыскивая запасной комплект постельного белья. Стив не решался ложиться, пока тот не выйдет – ему не хотелось, чтобы Билли подошел к нему, воспользовавшись его расслабленность и беспомощностью. Чтобы касался его. Тот ведь, наверняка, не упустит шанса его погладить или поцеловать.       Стив инстинктивно поднес руку к шее – ошейника на ней уже не было, что лишний раз подтверждало его опасения.       Уходя, Билли почему-то кивнул в сторону окна:       – Думал вот, может, выкопать котлован под пруд на том конце участка? Как ты считаешь? Тебе бы понравилось? Можно было бы запустить туда рыбу.       – Какую, к черту, рыбу? – Стив рассмеялся от неуместности этих вопросов, и собственный смех показался ему полубезумным.       – Не знаю, – Билли пожал плечами. – Может, карпов?       – Иди! Отсюда! – отчеканил Стив, продолжая смеяться.       Когда Харгроув ушел, Стив закрыл дверь на замок изнутри. Пусть даже не вздумает соваться к нему до тех пор, пока Стив сам этого не позволит.       Опускаясь снова на подушку, Стив горько усмехнулся.       Он прекрасно понимал, что этим глупым разговором про пруд, тем, что спросил у него совета, Билли пытался извиниться.       Только вот не было ли для этого слишком поздно?