Спой мне ещё

31 июля, Купчино. 5 часов до начала концерта. Густой белый пар заволок ванную комнату. Через свет, испускаемый точечными светильниками на потолке, можно было рассмотреть его текстуру. Тишина нарушалась лишь мерными звуками падающих с крана капель воды, образованных разницей температур. Однако, лежащей по шею в горячей воде девушке казалось, что звуки её клокочущего от волнения сердца было слышно на другом конце квартиры. С утра, ещё в отеле, её состояние можно было охарактеризовать как окрылённое. Долгожданный переезд и спешный набег на «Икею» на время отвлекли её от мыслей о предстоящем концерте. Но стоило Катерине переступить порог своего нового жилища, как мандраж понемногу начал захватывать её тело и разум. Русая думала, что с приездом на Родину неопределённость в её жизни закончится хоть ненадолго, но она вновь стояла на распутье, в которое загнала себя сама. Протёрла ладонями лицо и погрузилась под воду. Потолок и стены подёрнулись её рябью, а звуки падающих капель стали глухими. Катя наблюдала за маленькими пузырьками воздуха, поднимающимися на поверхность, и в который раз попыталась собраться с мыслями. Горячая вода, обволакивающая всё тело, и правда немного успокоила её. Закончив водные процедуры, обернулась полотенцем и прошла в спальню. На застеленной новоприобретёнными спальными принадлежностями кровати предусмотрительно был разложен комплект одежды на вечер. На самом деле, образ для концерта практически сразу нарисовался у неё в голове. Здесь были чёрные кожаные брюки высокой посадки, чуть зауженные к низу. Тёмно-серая трикотажная майка с высоким воротом и, конечно же, грубые ботинки на толстой подошве, прибавлявшей ей в росте три-четыре сантиметра. Одобрительно улыбнулась этой картине и уселась за рабочий стол. Показала язык отражению в новом зеркальце на подставке и раскрыла ноутбук, намереваясь немного поработать. Спустя час волосы высохли, и девушка взглянула на наручные часы, лежащие на столе. Время шло неумолимо быстро, а вместе с ним росло волнение. Взяв расчёску, заметила, что руки у неё трясутся как при алкогольной ломке. Тихо выругавшись, побрела на кухню в поисках так и не распечатанного пакета из «Duty Free». Вытащив увесистую бутылку ирландского виски, откупорила пробку. Поднесла горлышко к носу, вдыхая знакомый терпкий аромат. Он наполнил лёгкие, заставляя прикрыть глаза в удовольствии. Чёрт, даже одноразовой посуды нет. Пожав плечами, сделала глоток прямо из литровой бутылки. Янтарная жидкость обдала горло жаром, что вскоре распространился по всей грудной клетке, неся долгожданное расслабление. Прихватила бутылку с собой, возвращаясь на прежнее место. Кто же идёт на рок-концерт трезвым? Дрожь в руках сошла на «нет», и Князева принялась за причёску. Ещё с детства обожала экспериментировать с волосами. Одежда могла быть самой простой, но причёска всегда была изюминкой в её выходных образах. Наверное, любовь к этому делу у них с братом общая. Формируя начёс ото лба до затылка, она поймала себя на мысли, что уже вечность не делала чего-то подобного на своей голове. И теперь улыбалась как ребёнок, натирая некоторые пряди цветными мелками для акцента. Импровизированный ирокез переходил в косу на затылке. Ещё два колоска стянули виски. Немного подрастрепала их для придания лёгкой небрежности и довольно дёрнула уголками губ вниз, покрутив головой перед зеркалом. Сделав ещё глоток из бутылки, приступила к макияжу. Ничего особенного: подвела глаза коричневым карандашом, слегка растушевала, затем подкрасила ресницы. Губы решила вообще не трогать, подумав, что и так привлечёт достаточно внимания. Массивный круглый циферблат извещал её о том, что до мероприятия оставалось чуть больше двух часов. Катерина убрала алкоголь в кухонный ящик, решив, что для поддержания настроения выпила достаточно. Проверила телефон на наличие пропущенных звонков и смс. Немного разочаровалась, не найдя ни того, ни другого. От заглушенного спиртным волнения её всегда пробивало на поболтать. Слегка залипла на оставленные курьером в прихожей сумки и разобранный ящик с проигрывателем. Визита службы доставки она ожидала завтра к полудню, но что-то пошло не так. Впрочем, она нисколько об этом не жалела. Будто вспомнив о чём-то, уселась на стёганый пуф и выудила из огромной спортивной сумки небольшую, но увесистую шкатулку. Эдакий сундучок с сокровищами, что она собирала с подросткового возраста, наполненный бижутерией по большей части в духе сегодняшнего мероприятия. Недолго поразмыслив, натянула по перстню на большой и средний пальцы левой руки, а золотые серёжки в ушах поменяла на чёрные кнопки-гвоздики. Довольно хлопнув себя по коленкам, вскочила с места, думая, чем бы ещё себя занять. Нервно теребя крышку раскладушки, наша героиня мерила шагами квартиру, пока часы не показали половину шестого вечера. Это означало, что до начала выступления оставалось полтора часа. Застегнув ремешок часов на запястье, оделась и встала перед огромным зеркалом в спальне. Для «эпичной» развязки розыгрыша образ вышел хоть куда. Даже шрам на лбу, тянущийся параллельно прядям в правом колоске, смотрелся весьма гармонично. «Вот и всё», – подумала Катя, рвано вздохнув. Уже на выходе накинула косуху на плечи и, сложив мелочи в маленькую поясную сумку, покинула стены квартиры. СК «Юбилейный», 1 час до начала концерта Этим вечером в гримерке спортивного комплекса было сложно находиться. Всему виной процесс создания «лучей Свободы» на голове Горшенёва, продолжавшийся второй час. В который раз нетерпеливо заёрзав на кресле, взял со впереди стоящего столика недопитую бутылку с пивом и мобильник. Сделав глоток, в очередной раз зашёл в телефонную книгу, открывшуюся на том же месте, что и полчаса назад - на контактах, начинающихся с буквы «К». В памяти всплыло улыбающееся лицо девушки, которой он порывался позвонить последние пару часов. Развитая фантазия сформировала настолько реалистичную картинку, что, казалось, протянув руку, он мог коснуться её. Поднял глаза, исподлобья всматриваясь в собственное отражение. Тонкие пальцы гримёрши формировали шипы на висках. Седина, затесавшаяся в них, - символ старости, с которой он так боялся столкнуться лицом к лицу в юности, до которой не рассчитывал дотянуть. И нахер он ей такой – дряхлый и помотанный жизнью? Швырнул телефон обратно, запивая мысль пенным. Безумно хотелось закурить, но тлеющая сигарета и лак для волос, вонь которого заполонила всё помещение – чертовски плохое сочетание. Готовые к началу концерта участники группы занимались своими делами. Пашка и Яша увлечённо обсуждали что-то, сидя на диванчике в дальнем углу. Поручик, развалившийся в кресле рядом с ними, залип в телефоне. Князь сидел на стуле у двери, что по левую руку Горшка, и сосредоточенно записывал что-то в тетради. Видать, вдохновением накрыло. Каспер стоял рядом с ним, скрестив руки на груди, и наблюдал за творческими излияниями фронтмена. И только в задницу ужаленный Захар метался по гримёрке с литровой бутылкой колы, в которую долил секретный сорокаградусный ингредиент. В дверном проёме появился директор. Он разговаривал по телефону и, судя по всему, зашёл проверить, как идёт подготовка: - Народ, не забываем, что после концерта у вас автограф-сессия, - на мгновение отвлекшись от переговоров, напомнил он. – Так что, Серёг, давай заканчивай. - и витиеватым жестом указал на пластиковую бутылку в руке вышеупомянутого. Тот лишь отмахнулся: - Да нормально всё. Гитарист проводил Вячеслава взглядом и переключился на девушку гримёра, хлопочущую над головой Горшенёва. - Вы уж постарайтесь, чтоб наш Мишаня выглядел как надо, - заулюлюкал он, протягивая «подопытному» бутылку через плечо. – У него сегодня ещё с-свидание. Сидевший до этого спокойный как удав Князь поперхнулся пивом и закашлялся. - Ты чё это, Княже? – удивлённо вопросил Захаров, покачнувшись в его сторону. Горшок резковато перехватил «Колу» из его руки и бросил в стоящую рядом с гримёрным столом мусорную урну, игнорируя возмущённые вопли. Не стал ничего говорить, имея сочувствующее отношение к зависимостям людей. Покрасневший как рак Андрюха, наконец, пришёл в себя: - Да ничё, допился походу. – просипел он, утирая губы, и вышел вон. За дверью гримёрки дышать стало намного легче. Во всяком случае, запах виски и лака для волос в паре метров от выхода сошёл на нет. Вокруг сновали работники площадки, и Андрею пришлось порядочно удалиться вглубь запутанных коридоров комплекса, чтобы хоть на пару минут остаться в одиночестве. Опёрся на серую стену и сделал ещё пару глотков из стеклянной бутылки, запивая недавний кашель. Происходящее между другом и сестрой ему решительно не нравилось. Их знакомство, конечно, повлияло на Миху положительно, хоть и произошло совсем недавно. Пить он стал намного меньше, не говоря о других пагубных привычках, о которых, похоже, и перестал вспоминать. Князев всей душой желал ему счастья. Вопрос был лишь в том, надолго ли его хватит. А если нет, не потащит ли он за собой и Катю? И насколько она вообще поддаётся подобному влиянию? Музыкант осознал, что практически ничего не знает о личной жизни своей сестры. И пока данная тема остаётся для него потёмками, дальнейшее сближение этих двоих он постарается пресечь. Усмехнулся своим мыслям. И когда Горшок так просто отказывался от чего-то? Ещё и автограф-сессия эта нарисовалась. Устало потёр глаза, доставая мобильник из кармана. Где-то в глубине здания уже слышался гул зрительного зала. Быстро черкнул смс сестре, и спешным шагом вернулся к остальным. СК «Юбилейный», 30 минут до начала концерта Поезд метро домчал Катерину до места за сорок минут. В маленькой кожаной сумке на поясе провибрировал телефон. Выбилась из потока людей в сторону, раскрывая сообщение от Андрея. «Планы меняются. Встречаемся в баре в 11.» Следом пришло смс с адресом. - Ни тебе «здрастье», ни «до свидания», - пробормотала себе под нос девушка. – Откуда мне вообще знать, где этот бар? Внезапно её накрыло желанием заявиться в гримёрку прямо сейчас и надрать брату уши. Конспиратор хренов. Сунув руки в карманы куртки, она зашагала в направлении спортивного комплекса. Парковку перед входом заполонили люди в неформальной одежде. Многие орали песни группы, выступление которой пришли послушать. Кто-то бесился, кто-то выпивал, но глаза у всех горели какой-то особенной энергией. Признаться, она завладела нашей героиней, замедлившей шаг. Заворачивая к приват-входу, какое-то время ещё смотрела в их сторону и улыбалась. Быстро поднялась по лестнице и сдала куртку в гардероб. Молодой человек по ту сторону стойки закрепил на её запястье бумажный браслет золотого цвета и выдал номерок. Как и все, Князева не любила очереди, но терпеливо отстаивала их. К счастью, сегодня у неё было право приоритетного прохода на площадку. Так что, прицепив к майке подогнанный братом бейдж, она миновала небольшой строй людей у двустворчатых дверей. Секьюрити проверил все необходимые бумажки и раскрыл глухую створку, пропуская девушку в пустой коридор. На выбор прочих счастливчиков, таких же как Катерина, была пока ещё пустая фан-зона и балкон. Недолго думая, она выбрала первый вариант. На небольшой площадке, отделённой от постепенно наполняющегося танцпола рядом металлических ограждений и охраны, почти никого не было. Люди в одинаковых футболках иногда пробегали туда-сюда, мельком бросая на неё взгляды. Тех немногих, кто находился здесь, девушка определила как журналистов. По крайней мере бумаги в их руках и камеры вкупе с «не фанатской» одеждой навевали именно такие мысли. Нарастающий гул из коридора говорил о том, что пора занять место. Она облокотилась на ближний к сцене барьер немного правее от центра. Уже через пару минут её со всех сторон облепили люди. Князева огляделась вокруг и поняла, что концерт вот-вот начнётся. Зал наполнился ожидающим гулом толпы. Повсюду мелькали флаги с эмблемами группы и руки, сложенные в козу. Основной свет погас, включились прожекторы. Народ загудел громче. Множество узких белых лучей проносились по арене в энергичном танце. Музыканты вышли из-за кулис, провоцируя новую волну оваций. Катя улыбнулась, узнавая возмужавшие лица Яши и Поручика. Но фронтменов ещё не было. Еле слышно заработали дымовые пушки по краям сцены и вентиляторы напротив гитаристов. Заигравшую первой мелодию Катя узнала с первых нот. Концерт открыла «Смельчак и ветер». Толпа взорвалась криками, услышав голос Миши во вступлении. И сердце в груди нашей героини пропустило удар, когда она вновь увидела его. Он медленно вышел с левого края сцены и встал посередине, закинув ногу на усилок. В расшитой рубашке цвета хаки, чёрной футболке с эмблемой «Ramones», камуфляжных бриджах и берцах. Корона «лучей Свободы» венчала его голову, и Князевой до смерти захотелось её пощупать. «Я ведь не из робких Все мне по плечу Сильный я и ловкий Ветра проучу...» - Хой! – взревел хором зал и Катерина вместе с ним. Её брат выбежал на сцену с противоположной стороны, хлопая по вытянутым вперёд ладоням двух первых рядов слушателей. В проплешине из рук он смог высмотреть улыбающуюся сестру и состроил недовольную гримасу. Показала ему язык в отместку за «содержательное» сообщение. С коротким ирокезом, он был в толстовке в чёрно-красную полоску, джинсах и кедах. Энергетика, царившая вокруг, заволокла её с головой, и девушка не заметила, как оторвала руки от опоры и начала подпрыгивать вместе со всеми. Как орала во весь голос песни, слова которых отпечатались в мозгу и поднимали внутри ураган эмоций. Слэмящаяся толпа оттеснила её на пару рядов назад, и на исходе очередной песни она заметила, как в моменты, когда прожектора сплошным рядом освещали зал, Горшенёв украдкой метал взгляд по нескончаемому скоплению лиц, будто искал что-то. Или кого-то. Вдруг обзор ей перегодил здоровый патлатый мужик в косухе. - Да блин! – не сдержалась она в попытке выглянуть из-за его широких плеч. И, видимо, слишком громко, потому что амбал развернулся к ней в следующее мгновение: - Извини! – крикнул он, наклоняясь. Затем украдкой обернулся к сцене и окинул нашу героиню взглядом с ног до головы. – Я Макс! А тебя как зовут? «Очень удачный момент для знакомства, ничего не скажешь» - пронеслось в женской голове, но она всё же ответила, поднявшись на носочки. - Катя! В этот момент с ног сносящая волна фанатов повалила её прямо на нового знакомого. Надо сказать, ему было хоть бы хны, даже не шелохнулся. – Хочешь забраться повыше? – спросил он, жестом указывая на свои широченные плечи. Князева удивлённо раскрыла рот, переводя взгляд на сцену. С одной стороны было как-то неловко, а с другой она понимала, что иной возможности показаться Михе просто не было. К тому же, многие девчонки в зале поступали тем же образом. - Да, давай! – согласилась, мысленно посылая боязнь высоты к чертям собачьим. Через пару минут полу убогих - полу акробатических телодвижений, Князева прилично поднялась над головами зрителей. Слегка пошатнувшись, нагнулась к чужой макушке, чтобы, на всякий случай, уточнить: - Тебе точно не тяжело? Парень лишь поднял большой палец вверх и крепче ухватил её за ноги. Взволнованно хохотнув, девушка распрямилась и всмотрелась в сцену, на которой творилось целое шоу. Горшок, не замечая ничего вокруг, пустился в пляс под одну из своих любимых песен. То смеялся как сумасшедший, то корчил страшные гримасы, нависая над зрителями на самом краю. Князева смеялась и подпевала, в душе радуясь, что ей посчастливилось знать не только его сценический образ. «Лесник» закончился залпами огня из боковых пушек и рёвом толпы. Прожектора вновь выстроились в ряд, сплошной белой стеной опускаясь в зал, и снова Миша заметал взгляд по восхищённым лицам. Между ними было всего метров пять-шесть и, подгадав момент, Катя подняла руки вверх и замахала ему. И он заметил. Устрашающая маска слетела с лица музыканта, уступая место улыбке. Девушка опустила руки, широко улыбнувшись в ответ. Несколько секунд они не разрывали зрительный контакт, во время которого всё, что происходило вокруг, будто бы отошло на второй план. Она очнулась первой, уловив знакомый гитарный риф во вступлении любимой песни. Восторженно вскинув брови, снова подняла руки, изображая хватку на мотоциклетном руле. Она видела записи концертов, когда он делал так же. Панк рассмеялся и повторил это движение в своей излюбленной манере, энергично мотая головой. Его голос унёс Катерину куда-то далеко от гудящего вокруг зала, от мрачных мыслей и проблем из прошлого. Она уже не сидела на плечах едва знакомого парня, а плыла над толпой силами чувств, захвативших её рассудок. Девушка слышала только слегла шепелявый баритон наравне с грохочущим в груди сердцем и ловила каждое движение волновавшего её мужчины. На брата она обратила внимание только в тот момент, когда тот в перерыве между песнями подошёл к Михе и приобнял его, закинув руку на плечо. Горшенёв сказал ему что-то на ухо и коротко кивнул в её сторону. Слушая друга, Князь строго посмотрел сестре прямо в глаза, но через мгновение растянул губы в улыбке и помахал ей рукой, будто видит в первый раз. В ответ показала ему козу, приняв условия этой маленькой игры. И, к неудовольствию, замечая на себе взгляды особо внимательных к происходящему на сцене фанатов. От них сразу захотелось скрыться, и русая похлопала по сжимающей её коленку пятерне Максима. Общими усилиями они приняли изначальное положение. Князева без слов уверила парня, что всё в порядке, и тот пропустил её вперёд. Через некоторое время она вновь оказалась у барьера и подпевала каждой композиции, порой улыбаясь украдкой бросавшим на неё взгляды фронтменам. Пару раз даже состроила гримасы, передразнивая то одного, то другого. В эти моменты она чувствовала себя счастливой. Не знала, повлияло ли на них её присутствие или что-то ещё, но сегодня ребята выкладывались по полной. С замиранием сердца наблюдая, как брат имитирует прыжок со скалы, взбираясь на декорации, она немного злилась на саму себя за то, что до сих пор не приходила на их выступления. А ведь Андрюха звал её и не раз. Заключительной песней стала «Кукла Колдуна». Звуки смолкших инструментов заглушили овации зрительного зала. Ребята прощались, стоя в один ряд на краю сцены. Повсюду мелькали вспышки фотоаппаратов. Кто-то рвался к выходам, чтобы побыстрее получить одежду в гардеробе. Катя спокойно стояла, облокотившись на металлический барьер и закинув одну ногу на нижнюю его перекладину. С улыбкой на лице смотрела то на Андрюху, то на Мишу. Последний выглядел особо измотанным – раскрасневшийся, запыхавшийся. С расстояния, разделявшего их, она видела, как с его лба стекают капельки пота. «Колючки» на голове панка порядочно потрепались, и кончики уже начали поникать вниз. Ещё бы, с такой-то отдачей. Повесив микрофон на стойку, он задорно подмигнул ей и, сложив пальцы в жесте «на созвоне», покрутил ладонью возле уха. Та кивнула в ответ, приподнимаясь. Проследив взглядом за смеющимися и толкающимися музыкантами до закулисья, стала оглядываться вокруг в поисках выхода. 21:30 СК «Юбилейный», главная арена. Площадку для автограф-сессии устроили в фан-зоне. У подножия сцены выставили несколько столов и стульев в ряд. Оградительные барьеры разместили таким образом, чтобы никто не лез без очереди. Ещё не отпыхнувший Миха сидел, оттаптывая по полу неведомый ритм, и, запрокинув голову, оценивал, надолго ли затянется сие мероприятие. К фанатам группы он всегда относился очень хорошо, просто сейчас его мысли были далеко отсюда. Забежав в гримёрку последним, он набрал номер Катерины, но услышал в трубке лишь механический голос, извещавший о том, что абонент занят. Сидящий рядом Князь тоже миленько болтал с кем-то по телефону. Красный ирокез, который он старательно ставил перед концертом, сейчас больше напоминал одуванчик. К столам потихоньку начали подтягиваться люди, и Горшок пихнул друга локтем, как бы говоря «хорош трепаться». Тот повернулся к нему, картинно изгибая бровь. - Чё? – спросил Андрюха, заканчивая разговор. Шатен кивнул на фотографию, лежащую перед ним на столе: - Чё-чё, подписывай давай, - сказал он и разгоготался. Поклонники протягивали им фотографии, альбомы, футболки и прочую лабуду для автографов. Музыканты подписывали их, отсылая дежурные улыбки, порой фотографировались. Очередь постепенно уменьшалась, зал пустел. Изредка в поле зрения мелькали вспышки камер. В кратких перерывах между подписями фронтмены тихо переговаривались о чём-о своём. Они не сразу заметили очередного парня напротив и того, что он положил на стол. - Добрый вечер! – поздоровался он, демонстративно откашлявшись. Мужчины, наконец, обратили на него внимание. – Меня зовут Дмитриев Егор, я независимый журналист… Дальше Миха не слушал. Всем его вниманием завладело издание одной сомнительной газетёнки, громкий заголовок на первой полосе которой гласил: «Король или Шут? Любовный треугольник внутри питерской панк-рок группы». А под ним целый долбанный коллаж из фотографий. На них была Катя…с его лучшим другом. Вот они ходят под ручку, вот обнимаются, а вот, сука, выбирают кольца в ювелирке. При виде её счастливого выражения лица он не заметил, как до побеления в костяшках сжимаются кулаки, сложенные на столе. На других фотографиях она была уже с ним. В объектив попали их объятья у бара и отеля, догонялки по Невскому. Умудрились даже поймать момент, когда они заходили на репетиционную точку в очень интересном виде. Внутри у Горшенёва всё заклокотало. Он буквально не мог вздохнуть, будто кто-то взял и затянул петлю на шее. Поэтому она не рассказывала о себе? Всё было враньём, игрой? Он вспомнил, как показал другу фотку с набережной, и он промолчал. Князь знал всё и промолчал! - Как вы прокомментируете эту ситуацию? – сквозь шум в ушах донёсся голос писаки. Он, походу, совершенно не вдуплял, кого пришёл развести на эмоции. В следующее мгновение панк подорвался с места, переворачивая стол вместе со всем, что на нём лежало. Стул же улетел куда-то назад, громко стукнувшись о сцену. - Пошёл нахуй отсюда! – гаркнул он на едва успевшего отскочить парнишку. – Сука! – снова выругался, намереваясь продолжить этот «разговор», и полез через опрокинутый предмет мебели. - Мих, остынь! – крикнул Андрей, хватая друга под плечо. С другой стороны подоспел Захар. - Руки, блять! – прорычал он, вырвавшись, но остановился. Только зыркнул на журналиста, вздыбившись подобно взбешённому медведю. – Ты ещё здесь? Егор подхватил манатки и пулей вылетел из зала, сопровождаемый шокированным гулом толпы. Миха рывком развернулся и, контрольный раз хорошенько пнув валяющийся в стороне стул, размашистым шагом пошёл прочь. Лучше так. Лучше он уйдёт, чем наделает глупостей сгоряча. Да и смотреть на товарища он просто не мог. Он шёл, почти не разбирая дороги в застилавшей глаза пелене. Послав всё к чёрту, закурил прямо в помещении. Князев догнал его на лестнице, ведущей в гримёрки. - Дай объяснить, Мих, - пытался он достучаться до друга, но тот продолжал идти. - Да послушай ты! – уже рявкнул он, протянув руку, но тот машинально схватил его за грудки, разворачивая на сто восемьдесят градусов. Пришлось вцепиться в руки Горшенёва, чтобы не распластаться по полу. - Да я всё понял, Андрюх! – вновь взорвался музыкант, сжимая кулаки до треска в чужой косухе. – Вы из меня дебила решили сделать? Давно у тебя с ней? - Нет у меня с ней ничего, друг, - и не дав ему снова открыть рот, выпалил. – Катюха – сестра моя младшая! Ты совсем её не помнишь, что ли? Выражение лица Миши сменилось на полное непонимание. Ослабив хватку, он отступил назад и плюхнулся на бетонную ступеньку. Заметил, что сигарета вылетела из руки. Пошарив по карманам, достал из пачки новую и закурил. Князев сел напротив, прямо на пол, и последовал его примеру. А затем рассказал историю с самого начала. О том, как несколько месяцев назад Катя позвонила ему дождливым вечером вторника и сказала, что возвращается домой. О том, как встретил её после Нашествия, поселил в отеле, просил помощи с выбором кольца Агате. - Она мне тогда рассказала, что встретила тебя в баре, но ты её не узнал. И я решил, что было бы прикольно устроить розыгрыш. Но я ж и представить не мог, что жёлтая пресса сделает из этого сенсацию, - пока он говорил, Миха выкуривал сигарету за сигаретой, пытаясь унять нервный тремор в руках. Он всё ещё злился, но не мог понять на кого. - Заебись разыграли, - усмехнулся он, затаптывая очередной окурок. – И когда я должен был об этом узнать? - Да сегодня, - пожал плечами Андрей. – Я ей написал, где мы будем. Горшок тяжело вздохнул и, протерев ладонью лицо, рассмеялся, осознавая масштабы княжеского облома. Не представлял, что сказал бы ей, если бы увидел сейчас. Наверное что-то, о чём бы потом пожалел. Хорошо, что её здесь нет. - Она тебе понравилась, - не спрашивал, а утверждал Князев, внимательно всматриваясь в лицо друга. Тот зажал губами ещё одну сигарету, чиркнул зажигалкой и прикурил. Лицо его вновь исказилось невесёлой усмешкой: - Но мне надо держаться от неё подальше, да?.. 22:30 Окрестности СК «Юбилейный» Катерина сидела на бортике фонтана недалеко от комплекса и всматривалась в потоки воды, переливающиеся в свете уличных фонарей. Забавно, но она просто не придумала занятия получше. А вода всегда её успокаивала. Улыбнулась, невольно вспоминая детство. Каждый год она уезжала к бабушке в деревню на всё лето. Плескалась в речке, валялась на травке, слушая ржание пасущихся лошадей. Сила и доброта этих животных всегда искренне восхищали её. В качестве средства передвижения она, конечно, предпочитала мотоцикл. Каждые выходные приезжали городские парни, у которых обладание железным конём было чем-то обязательным. Один из них, живший по соседству и не понаслышке знавший о её страсти ко всему, что ездит на колёсах, частенько давал ей покататься. Может быть, поэтому ей так и нравилась именно эта песня. Из светлых воспоминаний её вытянул чей-то полу пьяный ржач. Обернувшись на его источник, Князева увидела компанию из трёх парней. Судя по их внешнему виду, путь они определённо держали с концерта. - Чуваки, смотрите, это она походу! – воскликнул один из них, ехидно смеясь. - Кто? – не понял другой. - Да эта, шалава из газеты, - уточнил первый. Ничего не понимающая Катерина вжала голову в плечи и вообще приготовилась бежать что есть мочи, когда трое мужиков двинулись в её сторону. Тут, откуда ни возьмись, возник её новый знакомый с концерта. Он подошёл к фонтану им наперерез и, сев рядом с девушкой, приобнял за плечи. - Ребят, у вас проблемы какие-то? – невозмутимо поинтересовался он так, будто всё идёт по плану. Тем временем компашка уже стояла перед ними. Самый смелый, тот, кому принадлежало первое высказывание, ухмыльнулся, мерзко сплюнув. - А чё, она и с тобой спит что ли? – он так же противно рассмеялся и перевёл внимание на Катю. – Ну и чё, с кем лучше то, с Горшком или с Князем? - Чего ты там ляпнул? – вспылила вдруг девушка, вставая. Впервые за долгое время она почувствовала, как в жилах закипает кровь. Такой херни в свой адрес она точно терпеть не будет. Бритый налысо худощавый парень шагнул ей навстречу, но быстро был деактивирован Максимом. Казалось этим отталкивающим движением он не напряг ни одной мышцы, но мальчишка отлетел на пару шагов в сторону. - Пацаны, по-доброму прошу, свалите, - нахмурив брови, посоветовал мужчина и демонстративно приобнял русую за талию. Все трое явно проигрывали её новому знакомому и, отвесив ещё пару комментариев, трио скрылось в неизвестном направлении. - Почему у меня такое чувство, что я не знаю чего-то очень важного? – вопросила Князева и отстранилась, убедившись, что они остались одни. Макс рассказал ей о том, что произошло на автограф-сессии, и с каждым сказанным словом глаза у русой раскрывались всё шире, а брови отъезжали всё выше. Как оказалось, он стоял в очереди прямо за тем журналистом и слышал всё очень отчётливо. По завершении рассказа, она с минуту стояла, раскрывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыбка. Затем закинула руки за голову и на выдохе протянула: - Вот пизде-ец… Других слов она просто не нашла. И теперь мерила шагами пятачок асфальта, думая, что же делать дальше. Разыграли они Мишку, ничего не скажешь. - Слушай, - подал голос брюнет, неловко почесав затылок. – А это всё правда? Катерина резко остановилась, смерив его строгим взглядом: - Не верь жёлтым газетам, - посоветовала она, протягивая свой пропуск. – Андрюха мой старший брат, но журналисты в этом разобраться не удосужились. - И Горшок об этом тоже не знал? – уточнил Максим, начиная понимать всю ситуацию. - Нет, - ответила она, мотая головой. – Но теперь знает. Блин, надеюсь Андрюха живой там. Выудила мобильник из сумки и набрала номер брата. - Да, Кать, - ответили ей удивительно быстро, и та облегчённо вздохнула. Живой. – Ты где? - Насколько всё плохо? – спросила она в лоб, игнорируя вопрос. - О, ты в курсе? – удивился брат, на что Катерина тотчас же взъерепенилась. - Да, блин, я в курсе. И пол Питера теперь считает меня подстилкой! - Да никто эту херню не читает, в серьёз уж точно. Хочешь, я завтра им позвоню и навтыкаю? На фоне уставшей речи Андрея слышалась музыка. Русая поняла, что не одна стала жертвой этой ситуации, и что все они сегодня натерпелись. Сказав брату, что скоро будет, повесила трубку и обернулась к своему несанкционированному спутнику. - Ты меня на местности не сориентируешь?.. Через двадцать минут они уже подходили к нужному заведению. С Максимом распрощались спокойно, и сейчас Князева стояла на пороге стеклянной двери, не решаясь войти. В отличие от полюбившегося ей бара на Невском, этот, в стиле ирландского паба, был не в цоколе, а на первом этаже. И через большие окна в вечернее время можно было разглядеть всё, что происходило внутри. Вся честная компания сидела за парой сдвинутых вместе столов. Практически каждый был в сопровождении представительницы прекрасного пола. Отбивались от коллектива лишь неразговорчивый Поручик, Яков и сидящий во главе стола Горшок. Последний сидел практически напротив входа, ему стоило только поднять голову, чтобы увидеть её. Мужчина был хмур и погружён в себя. Сложив руки на столе, сверлил взглядом полупустую кружку пива. Остальные болтали, смеялись. Порой Князь или Захар бросали на него обеспокоенные взгляды и пытались растормошить. Но, судя по всему, этого у них не получалось. Взявшись за дверную ручку, девушка зажмурилась и рвано выдохнула. Как вообще теперь в глаза ему смотреть? Что он думает о ней? Ладони противно вспотели и тряслись как у заправского алкаша. Сердце барабанило чечётку по рёбрам – казалось, ещё немного и оно вырвется наружу. Снова взглянув сквозь толстое стекло, Катя вздрогнула. Всему виной был заметивший её Миша. Он смотрел будто прямо ей в душу, пытаясь найти ответы на немые вопросы. Первый порыв, проникший в голову – побег. Не важно куда, главное прочь от этих чувств, раздирающих всё внутри. Однако, внутренний голос подсказывал, что это стало бы непростительной ошибкой. Нужно пересилить себя, нужно войти. Поговорить. Через силу дёрнула ручку на себя, тревожа старомодный колокольчик, извещавший о приходе нового посетителя. Первым на этот звук отреагировал Андрей, вставая из-за стола. Вслед за ним стали оборачиваться остальные участники гулянки. - Ну наконец-то, - улыбаясь воскликнул он, сжимая в крепких объятьях остолбеневшую сестру. – Я уж думал, тебя волки съели! - Ага, оборотни, - ответила ему в той же манере, выдавливая улыбку, и заметила, как ещё несколько человек подошли к ним. Надо сказать, этот тёплый жест немного успокоил её. Мужчина отпустил русую и обернулся к теперь уже официальной невесте: - Ну, знакомься – это Агата, - деловито сообщил он, приобняв рядом стоящую девушку. - Привет! Вот и увиделись, — стройная брюнетка ростом чуть выше Катерины приветственно улыбнулась и протянула ей правую руку. - Привет-привет! – искренне радуясь, со звонким хлопком взялась за чужую ладонь, переворачивая её тыльной стороной. На безымянном пальце красовалось колечко из белого золота. Довольно улыбнувшись, подняла руку Нигровской вверх, прямо как делает это судья в финале боксёрского поединка, и победоносно воскликнула. – Есть кольцо! По образовавшейся посреди заведения кучке людей один за одним понеслись смешки. - Здорово, Катюха! Капец ты большая стала, – протянул Яков, стискивая девушку в своих руках в порядке очереди. Стоящий за его спиной Поручик улыбнулся ей и протянул ладонь, по которой наша героиня задорно шлёпнула своей, пока её раскачивали в медвежьих объятиях. - Здорово, Яш! Ты знаешь, глаза мне ещё понадобятся, - прокряхтела Князева, уже краснея лицом под давлением. Гитарист хохотнул, высвобождая её. Андрюха вновь приобнял сестру за плечи и представил прочих присутствующих, потихоньку подводя её к столу. Те приветственно махали руками и здоровались, а она отвечала, стараясь не смотреть на сидящего в той же позе Михаила, которого происходящее вокруг, похоже, только раздражало. Ещё больше его бесил тот факт, что он один не узнал Катерину. Сейчас, когда они с Князем стояли рядом, он отчётливо видел фамильное сходство. Да, не так он представлял себе этот вечер. Вытащив из кармана пачку сигарет, он поднялся, громко провезя по полу ножками стула, и под сопровождающими взглядами всей честной компании вышел прочь. Катя закусила губу и мягко отстранилась от брата, намереваясь пойти следом, но тот придержал её за локоть: - Осторожней там, - только и сказал он, понимая, что остановить не сможет. Коротко кивнула в ответ и быстрым шагом направилась к выходу. Поднявшийся на улице ветер громко впечатал тяжёлую входную дверь обратно в проём, и наша героиня по инерции влетела в неё плечом, привлекая внимание стоящего неподалёку Горшка. Выругавшись одними губами, потёрла ушибленное место, а затем сильнее закуталась в косуху. Мужчина стоял в паре метров от дверей, навалившись спиной на кирпичную кладку. Будто бы ждал её здесь, но, когда та подошла, продолжал буравить асфальт отсутствующим взглядом. Его ещё недавно эффектная причёска окончательно улеглась, растрёпанными сосульками свисая на плечи. Достал из пачки сигарету и прикурил: - Те там вроде было весело, - бросил он, зажав её губами, и сунул руки в карманы бридж. От произнесённых с явным намёком слов в груди девушки образовался тугой комок, больно сдавливающий сердце. - Миш, давай поговорим? – мягко попросила она, коснувшись мужского плеча, но тот резко одёрнул руку, разворачиваясь к ней лицом. - Да о чём говорить-то, ё-моё?! От неожиданности фразы на повышенном тоне Катя вздрогнула. А взгляд, которым он её одарил, и вовсе пригвоздил к земле. В нём была смесь обиды, непонимания и чего-то ещё, неведомого ей. Сделав затяжку, панк выдохнул серое облачко дыма, через пару секунд окутавшее её лицо: – Вот нахер тебе это надо было? – вкрадчиво поинтересовался он, слегка наклонившись вперёд. Несколько отвратительно долгих секунд Князева молчала, пытаясь сглотнуть застрявший в горле ком: - Не знаю, я просто… - тихо ответила она, опуская взгляд, словно нашкодивший ребёнок. – Я не хотела, чтобы ты относился ко мне как к мелкой сестре Андрюхи, мелькнувшей в далёком прошлом, понимаешь? Горшенёв нахмурил густые брови и распрямился, стараясь держать себя в руках. В голове проносились сказанные другом слова между лестничных пролётов: «Если хочешь злиться на кого-то, злись на меня – это была моя идея. Я отговорил её тебе рассказывать». - Я облажалась, - призналась она, поднимая глаза, в которых застыло сожаление. – Как бы мне хотелось, чтобы ты узнал обо всём иначе. Музыкант молчал, продолжая всматриваться в женское лицо. От чего-то он верил ей, и злость отступала. А на кого он вообще злился? На неё за недосказанность или на себя из-за своей реакции на происки жёлтых газетчиков? Из-за вспыхнувшей ревности? Или поставленных Князем условий? Тихий женский голос вырвал его из мрачных мыслей. - Миш? - М? – отозвался тот, выбрасывая окурок. - Ну что мне сделать, чтобы ты меня простил? Этот вопрос вогнал его в ступор, хоть внешне он этого и не показал. Нахлынувшие на смену гневу чувства подбивали сгрести девушку в охапку и больше не отпускать. Но слово, данное её брату, связывало Миху по рукам и ногам. Не мог он так взять и нарушить его. Тяжело вздохнув, обхватил ладонями хрупкие женские плечи и заглянул в глаза, виноватый взгляд которых лишь сильнее искушал его. - Чтобы больше без таких вот приколов, поняла? – сказал он, сохраняя строгий вид. Та закивала, вымученно улыбнувшись, и почувствовала, как глаза наполняются слезами. Она была так рада, что всё это наконец-то закончилось, что не смогла сдержаться. - Ну чё за вода, давай прекращай, - по-доброму усмехнулся Горшок, подёргав её за пёструю косичку. – Ты у нас сегодня панк, а панки не ревут. Князева прыснула, и они оба рассмеялись… В бар эти двое вернулись совершенно иными, нежели покидали его - улыбчивыми и разговорчивыми. Горшенёв умыкнул от соседнего столика стул и поставил справа от своего. Изобразив шутливый реверанс, Катя заняла место между ним и братом, повесив косуху на деревянную спинку. Мужчины как-то странно переглянулись, но она не стала придавать этому особого значения. Лишь сложила руки на столе и, слегка навалившись на него, попыталась вникнуть в общий разговор. Вскоре он увлёк её с головой. Довольный Миха закинул руку на спинку соседнего стула и, взяв со стола бутылку виски, на треть наполнил принесённый кем-то бокал с толстым дном. Его подал девушке, а сам схватился за недопитую кружку с пивом, тоскливо дожидавшуюся его возвращения. Деловито откашлявшись, сидевший слева от Горшка Захаров поднял стопку с неким прозрачным напитком: - Ну чё, народ, с официальным окончанием тура! – воскликнул он празднично, и сидевшие за столом люди начали чокаться, одобрительно гудя. Пригубив из стакана, Катерина откинулась назад и едва заметно улыбнулась, почувствовав тепло чужой руки на оголённой коже плеча. Это, казалось бы, случайное и никому больше незаметное прикосновение отозвалось приятной истомой внизу живота. Миша не смог пересилить себя и убрать руку со спинки её стула. Он даже не замечал, как раз за разом выписывал большим пальцем завитки по нежной коже. - И что, теперь будете отдыхать? – заинтересованно спросила Катя, закидывая ногу на ногу. - Да, у нас август вечно полон на внутренние события, - отозвался Яша, закидывая в рот горсточку солёных орешков, а затем оглянулся по всем присутствующим. – Мы же едем в этом году? - Блин, конечно, едем! - тоном, не предполагающим сомнения, ответил ему Горшенёв. - О чём речь? – нагнувшись к брату, прошептала Князева так, что это слышали все. Народ заулыбался этой картине, а Андрей стал объяснять: - Короче, каждый год в середине августа мы выбираемся на природу на выходные. Давай с нами? Агатка вон тоже ещё ни разу не ездила. Девушки весело переглянулись, после чего Катерина задумчиво потёрла подбородок: - М-м…куча комаров и море выпивки, - многозначительно протянула она. – Мне нравится! – и театрально хлопнула ладошкой по столу, провоцируя всеобщую волну смеха. - Да там всё цивильно на самом деле, - оправдал попойку Миша, уперевшись в деревянную поверхность локтем, чтобы лучше видеть Князевых. – Дом большой, баня, озеро. Прикольно в общем. Девушке было безумно приятно это приглашение, которое, по крайне мере с виду, все одобрили. Но, вдруг о чём-то вспомнив, она нахмурилась. - А какие это числа? Как раз залипший в телефоне Каспер поднял вверх указательный палец, как бы говоря «один момент». С минуту поковырявшись в гаджете, он ответил: - С пятнадцатого по семнадцатое. Брат и сестра загадочно переглянулись. - С корабля на бал? – вскинув бровь, забавно пропел Андрюха, и русая прыснула в кулак, едва не подавившись виски. Теперь уже остальные ничего не понимали. - Просто у меня день рождения пятнадцатого, - разъяснила Катерина, успокоившись. - О-о, - протянулось по кругу. - Ну так совместим, - подал идею Серёга, обновляя свою выпивку. - Захар, ты только доживи до этого момента, - вставил своё словцо Паша, замечая весёлое состояние гитариста. Князева улыбнулась, замечая на себе внимание Михаила. - Или у тебя другие планы? – спросил он, заинтересованно разглядывая её лицо. Женские щёки вновь смущённо порозовели. Та неопределённо пожала плечами, делая глоток горячительного напитка. - Вообще-то нет, но ко мне приезжает подруга, - заявила она и выразительно посмотрела на фронтмена. – Которая о-очень любит посиделки у огня. Горшок разразился смехом, вспоминая рассказ о Ксюше. Видимо представил концерт Rammstein на веранде коттеджа. - Так бери её с собой. - предложил кто-то. На том и порешили. Что ж, она всё равно хотела движухи в этом году. И Ржевская будет в восторге. - Кстати, это не только Захара касается, - подал голос Андрей. – Репетиции никто не отменял. И у нас пресс-конференция по поводу нового альбома. Князева с интересом уставилась на брата: - Нового альбома? – переспросила она. - Тебе понравится, - загадочно произнёс Горшенёв, наклонившись к ней. Этот его взгляд, обещающий нечто особенное, только подогревал её интерес. Нить разговора увела компанию к прежней теме, и теперь ребята рассказывали о прошлых поездках. Не только в область, но по всей России, СНГ, Штатам. В какой-то момент Агата достала камеру и начала фотографировать. Надо сказать, делала она это очень грамотно, не заметно. Словом, никого это не напрягало. Катерина сидела и увлечённо слушала истории из их жизней, потягивая виски. Находясь здесь, среди старых и новых знакомых, родных и заново открывшихся людей, она понемногу понимала, насколько была права мама. И не подозревала, как круто в ближайшее время изменится её жизнь.