Из дневников Эгиля Фриера, мага огня и земли первой категории, профессора кафедры теоретической магии.
Ан Домхайн. Восемнадцатое мая. В лодке было холодно, и Соня так и не смогла толком уснуть, даже когда полностью завернулась в циновку, вместе с устроившейся на ее животе Вайсой. Ранним утром она, стуча зубами, выбралась из своего импровизированного спальника и огляделась: лодка по широкой дуге огибала устье какой-то реки, с растущими прямо в воде необычными деревьями. «Болото с мошкарой, как в Бергии», — пояснила Айна, сменившая Ремис у руля. Сама женщина в это время преспокойно спала, привалившись спиной к мачте и закутавшись в плащ, который хоть и выглядел потрепанным, но явно был теплее циновки. А вот Айна как была, так и осталась в своей обычной одежде. Приглядевшись, Соня заметила, что воздух над плечами альвийки едва заметно дрожит, а перебежавшая на колени хозяйки линса только подтвердила догадку о согревающем заклинании. Часа через два они сделали короткую остановку в небольшой окруженной скалами бухте, где Соня наконец-то смогла хоть немного размяться, согреться и узнать, куда именно они плывут. По словам Ремис, развалины нашла она с Табой пять лет назад, когда испытывали лодку, которую нашли на берегу и отремонтировали. Внезапный короткий шторм отнес их далеко на юг и оставил без весел и паруса. Тогда они с напарницей попробовали добраться до поселка пешком и наткнулись сперва на тропинку, а потом и на разрушенный то ли поселок, то ли фабрику. Несмотря на явную древность, в зданиях, точнее в том, что от них осталось, сохранились кое-какие вещи, с помощью которых удалось подлатать лодку. С тех пор развалины трижды пытались исследовать. Из домов, стоявших на краю поляны, вынесли медные и бронзовые детали от каких-то механизмов, которые переплавили на нужные в хозяйстве вещи вроде ножей и рыболовных крючков. Но до остальных развалин добраться не получалось. Даже на краю поляны через некоторое время становилось не по себе, а стоило пройти метров сорок-пятьдесят к центру, как начинала болеть голова, потом к мигрени добавлялась слепота, обморок или галлюцинации. После короткого отдыха и, особенно, такого рассказа возвращаться в лодку Соне очень не хотелось, но деваться было некуда. Чем дальше они плыли, тем реже попадались песчаные пляжи, да и сам берег становился все выше, пока окончательно не сменился скалами, над которыми кружили редкие стайги и множество птиц помельче. К полудню солнце стало припекать, Соня снова накрылась циновкой и уснула. Разбудила ее Айна, похлопавшая по плечу: — Просыпайся, Огонечек. Соня выбралась из-под циновки и огляделась: парус был уже убран, а лодка вот-вот должна была причалить к небольшому деревянному пирсу. — Хаш-ш-ш, — Соня с хрустом потянулась. — Как же все болит, — она огляделась. — А песок здесь другой, светлее, чем у поселка. — Это кости троллей, — мрачно буркнула Ремис, вытаскивая на пирс оба мешка. — Разве это не легенда? — Соня обернулась. — Я с вами не пойду, — Ремис проигнорировала ее вопрос. — Поднимитесь по тропинке, — она махнула рукой куда-то за спину Сони, — и пройдете на север километра три. Там высокий холм с остатками башни и вокруг развалины — не заблудитесь. Сыр и мясо экономьте, вам пока здоровье позволяет. Фруктов здесь растет немного, но вам на двоих хватит. Я постараюсь приплыть дней через десять. Если вдруг не получится, не вздумайте идти в поселок пешком — мошкара в болоте ядовитая. Днем не рыбачьте. Впрочем, ты, альвийка, и так знаешь. — Погоди, — Соня, понявшая, что женщина вот-вот отчалит, вытащила из-за пояса оставшиеся листочки с печатями исцеляющих заклинаний. — Держи, вам пригодятся. — Лечилки? — голос Ремис чуть дрогнул. — Другого пока нет. — Пока? — Мне нужно вернуться домой при первой же возможности. И Айне тоже. Ремис кивнула: — Что же, удачи. Там, в развалинах есть всякие штуковины, мы не все смогли вытащить, может вам что-то и пригодится. Она оттолкнулась веслом, развернула лодку и принялась грести. — Идем, Огонечек, — Айна протянула ей один из мешков. — Нужно добраться до темноты. Соня кивнула, забрала мешок и пошла следом за альвийкой по едва заметной тропинке. Минут через десять она обернулась, но лодка уже скрылась за скалами. Дорога заняла почти четыре часа: два в гору и еще два по постепенно густеющему лесу. К развалинам они вышли за час до заката. Лес быстро, буквально за полтора десятка шагов, поредел, деревья сменились кустами, которые почти сразу исчезли вместе с травой, и перед ними открылась огромная, засыпанная белоснежным песком, прогалина с высоким холмом у дальнего края. — Нам туда, — Айна указала на развалины небольшого дома на краю поляны. — Ремис сказала, что там есть целая комната. Соня покачала головой: — Что-то не хочется ночевать там, где даже трава не растет. Особенно после рассказов про галлюцинации и слепоту. — Мне тоже, но деваться-то некуда. Через десять минут они влезли в окно единственной чудом сохранившейся комнаты. Соня зажгла светляк и огляделась. Комната была раза в два больше корабельной каюты. Возле дверного проема, перекрытого каменной плитой, когда-то, видимо, рухнувшей с потолка, был выложен очаг из камней, рядом с которым небрежной кучей свалены толстые ветки, под которыми нашлись две скатанные циновки. Айна тоже зажгла светляк, скептически оглядела комнату и махнула несколько раз рукой, разогнав легкими порывами ветра мусор к стенам, заодно подняв немало пыли, из-за чего пришлось срочно вылезать на улицу. Через полчаса, когда пыль улеглась, а солнце окончательно село, они снова забрались в комнату и развели огонь. — Ты защитный круг ставить умеешь? — спросила Соня, доев выданную ей лепешку и горсть сушеных фруктов. — Незачем, — пожала плечами Айна. — Здесь, кроме мошкары, никто не водится. — То есть как? — Вот так, — альвийка подбросила в огонь ветку. — Пока ты дрыхла, я порасспрашивала твою великаншу. Они осмотрели немалую часть острова: кроме насекомых и птиц в скалах у берега здесь нет никаких животных. Так что я была права насчет еды. — Это ты про то, почему никто не сбежал? Айна кивнула: — Всех, кто пытался, хватало на полгода. Потом или возвращались больные и обессиленные, или не возвращались совсем. Тут хватает съедобных фруктов и ягод, есть озера с нуциферой, но люди не гарпии, да и крылатым без зерна тоже туго пришлось бы. — А как же рыба? И птиц полно. — Стайги гнездятся слишком высоко. А у салир мясо и яйца воняют тухлятиной так, что с ног валит. Ими даже путриды брезгуют, — альвийка поморщилась. — Эти птицы — та еще гадость. Как только их становится много, изводят подчистую всю рыбу на километр от берега. У нас рядом с их гнездами никто не рыбачит — улов прямо из сетей выхватывают. А если убить хотя бы одну, набрасывается вся стая разом. Хорошо хоть далеко от своих скал они не лезут и ночью спят, можно подойти с моря и закидать гнезда файерболами. — Понятно. Интересно, почему здесь так. — Не знаю, Огонечек. Давай спать. Айна цокнула, подзывая Вайсу, и принялась расстилать циновку. Соня вздохнула и последовала ее примеру. Среди ночи она проснулась от холода. Спотыкаясь спросонья подбрела к куче веток в углу, бросила охапку в погасший очаг и зажгла под ней небольшой файербол. Через некоторое время в комнате потеплело, и Соня снова уснула.***
Даркийская Империя. Баронство Эссер. Замок барона. Девятнадцатое мая. Утро. Засада, организованная три, вернее, уже четыре дня назад, оказалась всего лишь проверкой, убедившей бандитов, что стоит поискать себе жертву полегче. И такую жертву они нашли. Соседнее баронство было, как и рассказывал когда-то Рейнор, куда слабее Эссера. Пока отправленный от соседей гонец добежал до замка, пока добирались собранные Рейнором солдаты и добровольцы, среди которых оказалась и Зоя, осажденный замок уже успели захватить. Из-за этого их несработанному отряду пришлось ввязываться в бой с ходу и без всякого плана. Понятное дело, что без потерь в таких случаях обходится редко, тем более что бандиты оказались неплохо вооружены и преподнесли немало неприятных сюрпризов, начиная взорвавшейся на крыше грузовика гранаты и заканчивая перенастроенной, пусть и почти разряженной защитой замка. Из полутора десятков бойцов двое отправились во Тьму, а Зоя оказалась единственной, кто отделался только царапинами. К сожалению, несмотря на всю спешку, из жителей и защитников замка выжили только две служанки, да и тем досталось. Собрав трофеи, пленных и разослав гонцов по местным деревням, чтобы посоветовали крестьянам отправляться в город в Эссере, их отряд отправился домой. Возвращение запомнилось Зое суетой лекарей, допросом пленных, из которого выяснилось, что уничтоженная банда на самом деле была всего лишь одним из трех отрядов, отправленных для разведки боем, а руководивший теми некромант успел сбежать. Потом был ужин, на котором она слегка перебрала и пошла провожать чуть пошатывающегося от потери крови Рейнора до его комнаты, в которой и осталась. И ни накатившее неожиданно смущение, ни пропитанная мазью повязка на его руке, скрывающая четыре шва им не помешали. Зоя тихо оделась и, оглянувшись на спящего Рейнора, прокралась к двери. И пусть стыдиться ей было нечего, но непонятное чувство вины не покидало с самого пробуждения. К счастью, за дверью никого не оказалось, и Зоя расслабилась. Ровно до того момента пока не встретилась взглядом с удивленной Мирк, стоявшей у лестницы. Ноздри суккубы дрогнули, и удивление на ее лице сменилось укоризненным взглядом: — Что, не одобряешь? — неожиданно для самой себя ощетинилась Зоя. — Конечно, — Мирк ехидно усмехнулась. — Вместо того чтобы сбегать, словно любовник из спальни неверной жены, нужно было дождаться, пока он проснется и повторить. — Как у тебя все просто, — пробурчала Зоя. — Я не могу, как некоторые, просто переспать и забыть. — Норд, — усмешка суккубы сменилась мягкой улыбкой, — я не пойму, кто из нас гвардеец, знающий, что может в любой день отправиться во Тьму. Вы оба свободны, вас влечет друг к другу чуть ли не с первой встречи, так к чему городить сложности? И я, кстати, не забыла, — она приподняла рукав платья на правой руке, демонстрируя брачную метку.***
Ан Домхайн. Развалины на южной оконечности острова. Проснулась Соня оттого, что ее потрясли за плечо. — Ну ты и спать, Огонечек, — Айна улыбнулась. — Вчера был трудный день, — Соня зевнула и выбралась из-под одеяла. — Хм, — Айна озадаченно огляделась. — Я думала, Вайса с тобой спит. На охоту, что ли, убежала? Ладно, давай поедим и сходим осмотримся. Ты себя как чувствуешь? Соня прислушалась к себе: — Как ни странно, неплохо. Альвийка снова хмыкнула, но ничего не сказала. Позавтракав горячим отваром и лепешками с сухофруктами, они вылезли из комнаты. Соня обошла развалины и огляделась. Сейчас, при свете дня, прогалина, засыпанная белоснежным песком, выглядела словно кусок зимы посреди лета. А еще она была необычно ровной, сильно напоминая поле возле Маяка. Даже холм был, пусть с краю и явно естественной формы, зато развалины на его вершине сильно напоминали остатки башни Моста. — Ну что, Огонечек? — прищурившаяся Айна тоже огляделась, — куда пойдем? — Туда, — Соня показала на остатки стен напротив. — Они ближе к краю. Я пока ничего необычного не чувствую, но лучше не рисковать. Айна пожала плечами и пошла вперед. Весь недолгий путь до обвалившихся стен из серого камня Соня старательно прислушивалась к себе, пытаясь уловить неприятные ощущения, но так ничего и не почувствовала. В развалинах они провели почти час. Здание, от которого остались только частично обвалившиеся стены, больше всего напоминало крытую площадку для тренировок или цех для какой-нибудь техники Судя по отсутствию внутренних стен, оно состояло из одного-единственного помещения, высотой примерно с двухэтажный дом. Из-под завалов камней и черепицы торчали остатки каких-то механизмов, отдаленно напоминающих плоскодонные лодки с шестью лапами. Что это могло быть, Соня даже не предполагала, а цепочки рун, найденные на широком кольце, которым оканчивалась уцелевшая лапа, выглядели совершенно бессмысленно. От попытки разобраться в надписи ее отвлекли нарастающие неприятные ощущения по всему телу, и резко потяжелевшее дыхание Айны. Пришлось срочно выбираться наружу и едва не бегом уходить на край поляны, поддерживая под локоть пошатывающуюся альвийку. — Ты как? — спросила Соня, когда дыхание повалившейся на редкую траву Айны немного успокоилось. — Вроде полегчало. А ты? — У меня тоже все прошло. Интересно, что это было? Ощущения кажутся знакомыми. — Не знаю, — альвийка помотала головой, — я думала, у меня глаза лопнут. Вместе с головой. Как ты это выдержала? — У меня голова не болела. Только покалывание по всему телу. — Повезло тебе. Я эти колючки полчаса терпела. — А чего сразу не сказала? Альвийка пожала плечами и поднялась на ноги: — Пойдем поищем родник и чего-нибудь перекусить. Соня кивнула и пошла следом, пытаясь на ходу вспомнить, когда и где чувствовала такое покалывание. Родник нашелся метрах в пятидесяти от развалин, в которых они ночевали. Там же нашлась и Вайса, спрыгнувшая с ветки невысокой пиры, росшей рядом с ручьем, и с жалобным мяуканьем взлетевшая на плечо хозяйки. Успокоив питомицу и напившись, Айна уселась на траву и прислонилась спиной к дереву. Соня села рядом и протянула альвийке спелую пиру. Та благодарно кивнула и махнула рукой в сторону поляны: — Что скажешь? Соня обернулась на видневшиеся сквозь кусты развалины и вздохнула: — Сюда бы Вирид. И корабль с рабочими, чтобы все это вывезти. — Думаешь, хоть одна из этих штуковин работает? — Сомневаюсь. Но если я не ошиблась, то металл, из которого они сделаны, тот же самый, что использовали в конструкциях Мостов и Маяка. И его точно хватит на починку одной-двух башен. А если здесь найдется хоть одна сфера для Моста, это окупит экспедицию и еще останется. — Какая ты, оказывается, меркантильная, — альвийка хмыкнула. — Я-то думала, ты скажешь что-нибудь про утраченные знания и культуру твоего народа. — Я не историк, я артефактор. А артефакторика — дисциплина прикладная. Тем более это был бы еще один повод отправить сюда корабль. — Еще один? — приподняла брови Айна. — Здесь содержат в рабстве как минимум одну подданную Империи и два или три десятка бывших. Я понимаю, что вывезти их отсюда будет непросто, а даже если получится, девать их просто некуда. Но хотя бы освободить от рабства и как-то облегчить жизнь можно. Да и родственникам сообщить не помешало бы. У той же Ремис наверняка кто-то есть в Эссере или рядом. — Тоже заметила? — Ага, — Соня привычным жестом коснулась накопителя и замерла: аура, еще с утра наполовину пустая, сейчас была переполнена. — Айна, а как у тебя с резервом? Альвийка на мгновение перестала жевать: — Хм. Полный. Даже с избытком. А что? — Кажется, я поняла, — Соня вскочила на ноги и принялась ходить из стороны в сторону. — Я ночью замерзла и разожгла очаг файерболом. Истратила половину резерва. На пополнение мне обычно нужно где-то полдня, а здесь всего час прошел. И эти ощущения. Я такое чувствовала, когда аура резко переполнялась. Ну-ка, — она втянула силу из накопителя, насыщая резерв до предела, и надела перчатку, — брось в меня светляком. Айна пожала плечами и запустила в Соню светящийся шарик. Едва тот коснулся перчатки и рассеялся, как по телу пробежала волна колючих мурашек, вызывая неприятный озноб и нарастающее давление в затылке. Соня сбросила избыток силы в накопитель и облегченно выдохнула: — Это оно. — Хочешь сказать, нас там просто раздувало от избытка силы? — Айна задумчиво погладила устроившуюся на ее коленях линсу. — Никогда о таком не слышала. Но звучит правдоподобно. — Нужно проверить. — Как? — альвийка поднялась на ноги. — Я пойду к центру поляны и буду запускать светляки. А ты останешься с краю. Если у меня начнутся галлюцинации, значит, я не права, а тебе придется меня очень быстро вытаскивать. — Оставляешь меня в тылу? — Не в тылу, а в резерве. Ты сильнее и твои исцеляющие заклинания намного лучше моих. — Тогда, может, не стоит рисковать? — Нужно попробовать. Даже если это только отсрочка, мы сможем хотя бы заглянуть в остальные развалины. Ремис нашла здесь медь и бронзу. Может, и в других местах еще что-то уцелело. На десяток не очень качественных боевых артефактов хватит килограмма меди. А если отыщется хотя бы полкилограмма серебра, то следующий корабль мы захватим. — С местными бездарностями? — скептически хмыкнула Айна. — Местные бездарности умеют делать хорошие накопители, — Соня хищно оскалилась. — Найдем серебро, и через месяц я сожгу любого, кто ступит на берег. — Ладно, уговорила. Пошли сходим. Первый светляк, опустошивший резерв на треть, Соня запустила на краю поляны. Второй примерно на половине пути, а в центре пришлось запускать сразу два подряд — аура заполнялась словно из накопителя. Но ни головной боли, ни обещанных галлюцинаций она так и не почувствовала. Немного постояв и запустив в небо еще один светляк, Соня помахала наблюдавшей за ней Айне и огляделась. Кроме тех развалин, в которые они успели сходить, на поляне было еще три здания. И если два выглядели как сильно обвалившиеся жилые дома, то дом у холма больше походил на большую хижину, построенную из того, что было под руками. Еще раз махнув альвийке, Соня пошла к хижине.***
В слова человечки о способности сжечь любого ступившего на берег верилось с трудом, хотя в ее умении создать неприятности Айна уже убедилась. Вот только огненных хлопушек, даже если усыпать ими весь берег, против хорошего боевого мага будет мало. С другой стороны, человечка говорила, что умеет делать боевые артефакты, и речь явно шла не об учебных заклинаниях. Так что, если уговорить местных, у которых дара хватит хотя бы один файерболл, — таких Айна заметила около десятка, — то есть неплохие шансы захватить ту же «Гусеницу». А если организовать дозор на скалах, чтобы узнать о приближении корабля заранее, и подготовить несколько ловушек, то и что-нибудь покрупнее торговой шхуны. Мысль настолько захватила Айну, что она даже не обратила внимания на беспокойно замяукавшую Вайсу, очнувшись, лишь когда линса сиганула с ее плеча и припустила обратно по тропинке. А пока она провожала взглядом бросившую ее питомицу, чокнутая человечка создала светляк и быстрым шагом отправилась к центру поляны. Айна на всякий случай тоже немного потратилась на яркий светляк, и принялась внимательно следить за своим «Огонечком». Прозвище человечка подтвердила, создав по пути еще два светляка и добравшись-таки до центра поляны. А потом помахала рукой и пошла куда-то к холму. Айна только головой покачала и пошла параллельно, стараясь не упустить человечку из виду. В развалины большого дома человечка, к радости Айны, не полезла, а пошла дальше, к странной высокой хижине, выстроенной напротив входа в здание, почти целиком заваленного камнями. Камни, судя по резко обрывающемуся склону, были когда-то частью холма, который, как начала подозревать Айна, обвалился одновременно со зданиями. Из всех возможных причин, который могли вызвать такие разрушения, ей на ум приходило только землетрясение. По крайней мере, это объясняло отсутствие характерных следов от осадных заклинаний. Человечка обошла хижину, заглянула внутрь и, резко отшатнувшись, плюхнулась на песок. — Эй! Человечка не шелохнулась, так и оставшись сидеть, глядя куда-то вперед. Айна не на шутку забеспокоилась и побежала к хижине. Примерно на середине пути ей пришлось перейти на шаг и создать два светляка подряд, а потом повторять это каждые восемь-десять метров. — Огонечек? — осторожно позвала она, добравшись, наконец, до человечки. Та подняла на нее взгляд: — Это и правда кости троллей. — Что? Человечка вытянула руку, указывая на дверной проем хижины. Айна осторожно заглянула внутрь. И когда поняла, что именно видит, тоже едва не села. Пол хижины был усыпан огромными костями, большая часть которых превратилась в горки мелкого белоснежного песка, местами все еще хранящими изначальную форму. Пару мгновений она надеялась, что кости принадлежали животным, но потом взгляд зацепился за череп. Тоже огромный и частично рассыпавшийся песком, но слишком похожий на человеческий. А затем Айна заметила еще один, и еще, и… И в центре всего этого на прямоугольной каменной плите стоял механизм, вроде тех, что они видели в развалинах, только меньше и с четырьмя лапами.***
В хижину Соня так и не зашла. Не хватило духу. Альвийку же зрелище придавило настолько, что она хоть и согласилась продолжить исследования после обеда, но сделала это с явной неохотой. Следующей целью они выбрали развалины поближе. Двухэтажное здание оказалось почти полностью разрушенным. Несколько окон на уцелевшем куске стены, внутренние стены, когда-то делившие здание на десяток комнат и длинный коридор, две мятые пластинки из меди с едва видимыми цифрами и остатки двух уборных — все это очень напоминало обычное общежитие. Побродив по развалинам с час и так ничего больше и не отыскав, Соня предложила сходить к заваленному камнями зданию, которое увидела, когда обходила хижину. Альвийка поежилась, но все же согласилась. Это здание выглядело намного лучше, чем те, в которых они успели побывать. По крайней мере, не попавшие под завал стены выглядели вполне целыми, да и внутри, насколько хватало глаз, все было в порядке, что немало удивило Соню. — Ладно, — голос Айны, создавшей над плечом яркий светляк, чуть дрогнул, — надеюсь, здесь мы не наткнемся на очередной склеп. — Ну да, это было неожиданно, — Соня хмыкнула. — Давай просто осмотримся, а потом решим. Она создала светляк и запустила вперед по коридору. Внутри здание было почти целым и куда больше, чем казалось снаружи. Длинный, метров тридцать, коридор с дверями по обе стороны, оканчивался широкими воротами. Создав еще один светляк, Соня пошла вперед, заглядывая в дверные проемы. И чем дальше они шли, тем лучше выглядело здание. Если первые шесть комнат были пусты и полны камней и песка, то у седьмой, оказавшейся уборной, сохранилась дверь и все оснащение, правда, воды в кранах не было. Восьмая порадовала остатками мебели: двух стульев, массивного стола необычной формы и трех шкафчиков. Девятая комната вообще оказалась заперта, а десятая, последняя перед воротами, была заставлена стеллажами, и пусть большая часть полок провалилась, некоторые вещи сохранились. Приглядевшись, Соня не выдержала и зашла внутрь. Осторожно переступая через рассыпанные по полу обломки, металлические коробочки, стеклянные флаконы с порошками и остатками жидкостей, она добралась до дальней полки и взвесила в руке чуть потемневший от времени резец, с покрытой незнакомой цепочкой рун рукояткой. Здесь лежали пусть и не совсем привычные, но вполне узнаваемые инструменты. — Я знаю, что было в этом здании, — она обернулась к Айне и не сдержала широкой улыбки. — Мастерская артефакторов. В стенах наверняка полно укрепляющих печатей, поэтому она и уцелела. Идем. Дальше должен быть цех со станками и плавильной печью. Она едва не бегом выскочила из комнаты, толкнула тяжелые створки и замерла на пороге. Цехов было два. Правый был пуст, лишь с балок под потолком свисали цепи с крюками. А левый, — Соня не удержалась от горького вздоха, — оказался на половину завален камнями с обвалившегося потолка. Как раз там, где, как она предполагала, должна была стоять печь. Оставшуюся часть потолка кто-то укрепил, использовав вместо балок детали от станков и каменные плиты, вроде той, что они видели в хижине. Осторожно шагнув внутрь, Соня заставила светляк облететь цех, но ничего целого так и не нашла. — Огонечек, — напряженным голосом позвала ее Айна. — Что?.. Соня подбежала к альвийке, осматривавшей первый цех, и та молча указала в угол. — А этот человеческий, — пробормотала Соня, поборов секундный ступор, и присела рядом с пожелтевшими костями. — И, кажется, мужской. Череп на этом скелете был проломлен. Точнее, смят, словно человека ударили в лицо чем-то очень большим и тяжелым. Одна рука у скелета отсутствовала, вторая лежала на груди, сжимая что-то блестящее. Соня приподняла кости и вытащила из осыпающихся трухой пальцев печатку из серо-синего металла и позеленевший ключ со сложной бородкой, когда-то висевший на шнурке. — Интересно, он подойдет к запертой двери? — она повернулась к альвийке. — Айна? Побледневшая альвийка зажимала рот ладонью и тяжело дышала. — Ты чего? Та мотнула головой на скелет: — Уф-ф-ф. Тебе что, совсем все равно? — Это просто древние кости, — Соня пожала плечами. — Они не кусаются. Но ты права, нужно будет его потом похоронить, или хотя бы сжечь. — Ты… — Айна покачала головой. — Давай лучше проверим ключ. Соня поднялась, отряхнула руки и пошла к выходу из цеха. Через пару минут, когда она с трудом провернула ключ в замке девятой комнаты, в цеху ярко полыхнуло и пахнуло жаром. А через мгновение в проеме показалась альвийка с небольшим металлическим арбалетом в руках: — Я его сожгла, — пояснила она, повертела арбалет и добавила. — И вторую руку нашла. Кивнув, Соня заглянула в комнату: — Это… Кровать, два стула, распахнутый металлический шкаф, до отказа забитый разными деталями, и верстак с кучей инструментов россыпью и в креплениях. — К ужину тебя не ждать, да? — фыркнула Айна. Соня еще раз оглядела комнату, подняла с кровати горсть арбалетных болтов из серого металла и, сунув их в руки Айне, помахала ладонью, одновременно создавая еще один светляк поярче.***
Ан Домхайн. Южная бухта. Поздний вечер. Обратный путь занял у Ремис больше суток. Как она не торопилась, но на ночь все же пришлось пристать к берегу — наколдовывать светляки, как альвийка, она не умела, а в темноте от усталости можно было случайно взять ближе к берегу и налететь на выступающую из воды скалу. Добравшись, наконец, до небольшой бухты и закрепив лодку, она пошла в поселок. Следы позавчерашнего веселья уже убрали, а на улицах было тихо. Только кое-где в окнах хижин еще горел свет. Свернув на тропинку к своему дому, Ремис увидела, как дверь в хижину Табы распахнулась, и одна из ее подружек метнулась куда-то в темноту. Из-за оставшейся приоткрытой двери послышался тихий стон и причитания. Ремис тяжело вздохнула и свернула с дорожки. На циновке в центре хижины метался в бреду тот самый парень, Стаб, которого привезли на корабле. Рядом с ним хлопотала Таба, вытирая парню вспотевший лоб и бормоча что-то успокаивающее. — Что на этот раз? — Ремис тяжело опустилась рядом. — Ремис… — Таба обернулась и разрыдалась. — Он… стайгу мне… — Хватит выть. Объясни внятно. Через пять минут и одну пощечину выяснилось, что Таба все же смогла отвлечь своих подружек турниром за право первой ночи с новеньким. И даже победила. Вот только поход на озеро впечатлил паренька настолько, что тот решил сделать Табе подарок и, науськанный одной из проигравших, полез в гнездо к стайгам за подросшими птенцами. За что закономерно получил клювом по пустой голове и сорвался со скалы. Правда, ему, как и некоторым другим дуракам, повезло: отделался мятыми ребрами и переломанными ногами. — Он даже птенца не выпустил, представляешь, — закончила Таба свой рассказ. — Надеюсь, ты не прибила эту идиотку? — Ремис вытащила из-за пазухи сверток и принялась осторожно разворачивать. — Оттащили, — Таба мотнула головой и зло шмыгнула носом. — Понятно, — Ремис откинула с парня одеяло и немного подумав положила одну лечилку поверх повязки на правой ноге. — Кости ему собрали? — Угу, — Таба снова всхлипнула. — Доли сказала, что перелом обычный. Повезло. — Это я уже заметила. А теперь помолчи. Ремис глубоко вздохнула, сосредотачиваясь, и активировала печать на бумажке, постаравшись влить в нее как можно больше силы. Линии рисунка под ладонью потеплели, а потом осыпались пылью со скукожившейся бумаги. Немного передохнув, Ремис повторила это со второй ногой. Ребра она, чуть подумав, трогать не стала, решив, что двух исцеляющих заклинаний подряд достаточно, а оставшиеся четыре лечилки лучше поберечь. — Что это было? — рядом плюхнулась Доли держащая в руках небольшую бутылочку с дурманящей настойкой. — Заклинание исцеления, — Ремис аккуратно завернула оставшиеся бумажки, спрятала сверток за пазуху и, поднявшись на ноги, пошла к двери. — Милитисса, которую вы так хотели пустить на корм стайгам, не просто воительница. Она еще и артефактор. Эти лечилки она сделала из того, что нашлось под рукой, пока ее везли на корабле. И отдала мне, сказав, что нам они могут пригодиться. — А-а-а?.. — А себя она сама вылечит. Или альвийку попросит. Не забудь покормить своего дурня, как очнется. Ремис закрыла дверь и поплелась к своей хижине. Усталость и добавившееся к ней магическое истощение, от которого она отвыкла за эти годы, совершенно отбивали всякое желание что-то объяснять и вообще хоть с кем-нибудь общаться.***
Ан Домхайн. Развалины на южной оконечности острова. Ночь. Человечка разбудила ее, тряхнув за плечо, до сих пор болевшее после тренировки с оказавшимся на удивление тяжелым арбалетом, и сунула слепящий светляк едва не в лицо. — Айна. — Уйди, зараза! — Айна попыталась прикрыть глаза рукой. — Ты не знаешь, что такое штайга? — А до утра не потерпит? — Айна. — Я сплю. — Айна! — Да стайга это. Их так на севере иногда называют. Они там бе-эы-ылые, — она зевнула и, сложив пальцы горстью, с намеком щелкнула крохотной молнией. — А теперь отстань. — Вот как, — протянула человечка и выбросила светляк за окно, создав вместо него новый, на этот раз тусклый как ночник. — Спасибо. Немного повозившись, человечка расстелила свою циновку и улеглась спать. Айна тоже закрыла глаза, но сон как рукой сняло. А еще ей стало интересно, что же такое разыскала эта неугомонная. Повертевшись на циновке минут пятнадцать, она тихо выругалась и позвала: — Огонечек. — М-м-м? — сонно пробормотала человечка. Айна мстительно улыбнулась и зажгла светляк поярче: — А где ты видела это слово?