***
Майка сплюнул в траву. Артур младше него на шесть лет, но строит из себя папочку. Старый ворчливый Морган. Он облокотился на перила и вдохнул в морозные сумерки белое облачко пара. Майка ненавидел, когда Артур был прав. — Я велел оставить гребаные пушки в лагере. И ты поперся с ними в город! — Мои пушки тут не при чем, Морган! Хочешь кого-то винить, вини этого мудака! Майка не признался бы в этом никому, но они все трындели одно и то же, и он начинал сомневаться. Начинал думать. Начинал думать, что если бы не потащил Фергуса бухать, их бы не увидели. Если бы послушал Моргана и оставил пушки в лагере, их бы не заметили, револьверы и коня не отобрали. Если бы держал руки при себе, не получил бы по лицу. И если бы не был занят дракой с Робертсоном, которую сам начал, Билли и его ребят услышали бы вовремя. Если бы не забылся, не выкрикнул бы настоящее имя Моргана: не сорвал бы их прикрытие. Если бы не потерял в пурге Датча и дорогу, они бы вовремя вернулись в Колтер, а потом на запад. Если бы он не пропустил где-то что-то, если бы быстрее организовал дело, Пинкертоны не успели бы рассредоточить силы в Блэкуотере. Калландеры и Дженни Кирк были бы живы. У него были бы деньги. Он смотрел на Моргана и видел в его взгляде обвинение. И он начинал думать, что это в самом деле его провалы. Его ошибки. Одна за другой. Майка заскрипел зубами и зажмурился, яростно растирая виски. Бросаться на Фергуса было ошибкой, и его грудная клетка напоминала об этом каждый раз, когда он пытался вдохнуть. Но у него потемнело в глазах, а пришел в себя он от удара спиной об стену. Ему повезло, что Робертсон ни разу по нему так и не попал. Повезло, что дом не сгорел, что в комнате были другие люди. Приходил доктор и сказал, что у него сломано два нижних ребра. Велел лежать, но сегодня днем Майка заставил себя подняться и расхаживаться. Сон не шел, от лежания в душной, пропахшей лавандой, комнате болела голова, а последние нервы рвались по швам. Их с мексом пичкали лекарствами, которые отобрал у каких-то дураков Артур — лишь бы не у местного врача — и они шли на поправку. Сигареты закончились. Майка опустил взгляд на парочку сморщенных бычков в траве и глянул на пустое место у коновязей. Эйприл сновала туда-сюда целый день. Собиралась, возилась с конем Билла на заднем дворе. Он знал, что она хотела уехать несколько дней назад, но ей не дали. Майка оттолкнулся от перегородки и прохромал к двери, но застыл, услышав голоса Эйприл и Фергуса. Он оглянулся по сторонам; О’Дрисколл батрачил на конюшнях, Джексон жена Фергуса устроила работать в мотеле. Штраус тоже слинял. Артур снова уехал. Они остались вчетвером, но мало ли… Выждав пару секунд, Майка осторожно приблизил ухо к двери и замер. — …на юг не суйся. Слышала про Льюиса? Парню отпилили ногу после капкана. Фергус говорил тихо и неразборчиво, будто с набитым ртом. — Я и не собиралась туда соваться. — Ублюдок отрицает свою причастность к этому дерьму, но я-то знаю… Это его рук дело. — Весь Строберри знает. Что ты сейчас от меня хочешь? — в голосе Эйприл зазвенело усталое раздражение. Повисла короткая пауза. — Лишь хочу, чтобы ты была осторожней. Он… и так доставил нам немало проблем. С этими… Майка сузил глаза и подался ближе. — Он не заставлял тебя к ним обращаться. — Ты его защищаешь? Его?! Да он… Старая доска под ногой скрипнула. Майка мысленно чертыхнулся. Голоса смолкли, он шумно выдохнул и толкнул дверь. Увидев его, Фергус кашлянул и хлопнул по столешнице ладонью. Эйприл с хмурым видом мешала остатки похлебки и даже не подняла головы. — Вечер, — Майка осторожно прошел к столу, уперся в него ладонями и медленно опустился. — Вечера, — отозвался Фергус и вытер усы. Он поменял тактику в последние пару дней. Что он не понял, Артур помог ему понять. Возможно, Робертсон и сам до чего-то додумался. Эйприл молча поднялась со своего места и зашуршала юбками на кухню, унося с собой полупустую миску. Робертсон проводил ее долгим взглядом и хрипло вздохнул, откидываясь на спинку стула. — Кхм… Ну… это… Как вы? — Сносно, — в его искренность Майка ни на секунду не верил. Парня загнали в угол, и он понял, что кулаками ничего не добьется, а шериф не решит его проблемы с деньгами. Жаль только, их имена ублюдок теперь знал, а Блэкуотер находился на другом берегу. Несложно связать два и два. — А вы? — Бывало и лучше, — он безрадостно усмехнулся. Эйприл, положив еще одну порцию, приблизилась к столу, поставила перед Майкой тарелку и пустую чашку для кофе. Он успел поймать ее взгляд, но она слишком спешно отвела свой, забрала чашку и сразу двинулась в комнату. — Эйприл, — Фергус окликнул, и она, шумно выдохнув, остановилась в дверном проеме. — В общем, ты меня поняла, я надеюсь? — он подтянул к себе кружку и шумно отхлебнул кофе. Робертсон-младшая щелкнула пальцами по косяку и скривилась. — Знаешь, дядя… Норман — последнее, о чем я сейчас буду думать. Фергус недовольно засопел в усы, хмуро наблюдая, как племянница исчезает за дверью спальни. Майка стал есть. Норман — имя не редкое. Но зная Скинни… Капканы. Майка не помнил, чтоб Скинни охотился. Охотник из него был, как из него самого — херовый. Впрочем, капканы ставить много ума не надо, он полагал. В похлебке плавали редкие ошметки мяса, значит, жене Фергуса удалось достать еду. Но немного. Порция была скудной, доев, он остался голодным. Майка налил кофе и нехотя перевел взгляд на Фергуса. — Что, она в самом деле умеет охотиться? — негромко спросил он. — Думаешь, что-то притащит? Робертсон, отставив свою чашку, с тихим ворчанием вытянул из нагрудного кармана рубахи кисет и трубку. — Харви сначала учил мальца, да тот был точно слон в посудной лавке — слишком шумный и неуклюжий. Все лесные твари его за версту слышали, — забив табаком трубку, он закурил и причмокнул губами. — Когда пацан помер, девчонка уговорила дать ей шанс. И теперь даст фору многим балбесам в этом городишке. Майка замычал и с трудом отвел взгляд от трубки. От запаха закружилась голова. Впрочем, от курева он начинал кашлять, а от кашля болела грудь. — Ну, — он отпил из кружки и так же негромко произнес. — Будем надеяться, что в этот раз по дороге у нее не возникнет, — он прочистил горло. — Проблем… — Мхм, — Робертсон сложил руки на груди и уставился куда-то в пространство, лениво пыхая табаком. — Ну, я ее предупредил. Как и два месяца назад. — Есть поводы для беспокойства? — Майка опустил взгляд на стол. Там была дырка от ножа. — Помимо Билли и его парней? Фергус покосился на него и хмыкнул. — Есть. Из-за капканов одного хера уже три человека лишились конечностей. Один погиб — нашли поздно. — Норман? — вкрадчиво произнес Майка и отхлебнул кофе. Робертсон прищурился. — Ты его че, знаешь?.. — Откуда? — Майка хрипло рассмеялся. — Я впервые в ваших краях… Девчонка назвала имя, вот и все. Фергус, усмехнувшись, коротко качнул головой и поднялся из-за стола. — Да, ха, точно… И поковылял в свою комнату. Майка проводил его взглядом, допил остатки кофе и отставил кружку. Желание убить сменило чувство пустоты. Потому он не стал лежать. Подниматься не хотелось и он боялся не встать, все попытки заменить гнетущее отупение и бессилие яростью ни к чему не приводили. Артур дал ему старый армейский кольт, один из тех, что банда таскала с собой про запас. Майка сделал все что мог, чтобы эта рухлядь смогла стрелять. Пушки и коня украли, Бейлок находился на расстоянии вытянутой руки, и Майка ничего не мог сделать. Шанс свалить исчез с появлением Билли. Никуда он не уйдет поломанный, без коня и оружия. Артур достал лекарства и угнал лошадь. Скоро грабеж всплывет, но пока у Майки есть крыша и еда. Они все нужны ему, чтобы выжить. «Любая семья, любая банда — тому подтверждение. Бороться против целого мира занятие тоже неблагодарное, он все равно сильнее…» Майка запрокинул голову и зло, отрывисто рассмеялся. За всю жизнь с ним не случалось столько дерьма за такой короткий срок, как с этими отбросами. Блэкуотер. Колтер. Бейзин. Коллекторы. Он закрыл глаза. Ни в одной банде его еще так не тянули на дно. Морган с Эскуэллой твердо намерены пуститься вслед за женщинами. Каждая их идиотская затея заканчивается для него раной или потерей. Каждое решение остаться возвращается ужалить. Нужно было уезжать тогда в Колтере, когда он был здоров и полон сил. С ним был его конь и оружие, деньги и еда. Они только сбежали из Блэкуотера. Он думал, самое пекло позади и не представлял, где они окажутся через несколько дней. Майка выпрямился и долил в кружку остатки холодного кофе. Его рука чуть дрожала, и он сжал кулак, чтобы пальцы не тряслись. От обилия людей в крошечном пространстве ехала крыша. Открылась дверь спальни, и в холл вышла Эйприл в мужской одежде, с оружием и скаткой спальника. На ее бледном лице под глазами залегли синяки. Она почти невидяще глянула на него, поджала губы, прошла комнату и вышла на улицу. Майка выпрямился. Фергус не спешит делиться с ним информацией. Может, его племяшка будет сговорчивее? Она, конечно, три дня строила из себя Снежную Королеву, с ним обменивалась односложными фразами. Но перед Морганом она его выгородила… в отличие от этого счетовода. Майка не был слепцом или идиотом. Слишком у нее розовели щеки, когда накладывала ему повязки. Слишком дрожали руки. Слишком прерывистым стало дыхание. Чересчур она избегала взгляда в глаза. Чересчур с ним была холодна. Майка мало смыслил в женщинах. Об этом напоминала пощечина, которую он чувствовал до сих пор. Но он был готов биться обо что угодно, что это не простое смущение. Лицо у него похорошело? Майка негромко рассмеялся, провел пальцами по острой щетине и медленно поднялся из-за стола. На улице почти стемнело. Со стороны деревьев доносились крики какой-то ночной птицы, а в высокой траве стоял стрекот насекомых. На заднем дворе слышался голос Эйприл и угуканье Бурого Джека. Майка спустился, морщась, когда на каждом шагу в груди жгуче вспыхивало, обогнул дом и неспешно направился к ним. Услышав шаги, Эйприл, крепившая спальник на крупе, обернулась и нахмурилась. Джек ткнулся носом в ее лицо, но она зашипела и оттолкнула его морду, а потом развернулась к Майке. Он приблизился и похлопал коня по шее. Джек заржал и мотнул головой, нервно облизывая губы. — Уезжаешь на охоту? — Майка перехватил лошадь за уздцы. Эйприл недолго смотрела на него, шумно выдохнула, а потом отвернулась и продолжила закреплять на седле пожитки. — Ты и так знаешь. Зачем снова спрашивать? — Похоже, в этот раз тебе это все-таки удастся, — он тихо рассмеялся, отпуская ремень и небрежно поглаживая фыркающего Джека по морде. Девчонка смотрела на него настороженно, и ей не нравилось, что он трогает лошадь. Ну, что ж. — Дядька сказал, ты хороший охотник, м? Дашь фору «многим балбесам в этой дыре»? — Майка чуть отстранился и окинул ее оценивающим взглядом. Джек снова мотнул головой, но Майка положил тяжелую ладонь ему на шею. — Такая красавица и хороший охотник… Я впечатлен, Эйприл. Пальцы Робертсон, затягивающие ремень на свертке брезента, замерли. Помедлив, она покосилась на него и прищурилась. — Охота и поход с груженой телегой через горы — разные вещи, — она чуть резче нужного дернула ремень и прихлопнула пряжку ладонью. — Мне надо ехать, мистер Белл. Пока окончательно не стемнело, и небо еще чистое. — О, я не задержу вас надолго, мисс, — Майка обнажил зубы, отвлеченно поглаживая коня. — Скромность ни к чему… Я знаю, что ты умеешь стрелять, — он глянул на карабин на седле. — Жаль, конечно, что женщину заставляют ишачить и выполнять мужскую работу в доме… — он вздохнул. — И не только… Что за охотники у вас в городе, Эйприл, м? Что за Норман? Робертсон привалилась к Джеку плечом и повернуласьк нему, а потом устало посмотрела на дом. — Я слышала тебя за дверью на крыльце, Майка, — она тяжело выдохнула и встретилась с ним глазами. — К чему весь этот цирк? Что ты хочешь услышать? И почему от меня, а не от, — кивок на окно, — него? Майка поднял ладони и подался назад, но с места не сдвинулся. Конь тряхнул головой и фыркнул, нервно разрывая землю. — К чему подозрительность, Эйприл? — мягко произнес Майка. — Так сложно поверить, что твои усилия заметили?.. Наши беседы с твоим дядькой редко заканчиваются хорошо. Что он может знать об охотниках?.. Болван сидит дома, пока его бабы батрачат, — он понизил голос и снова подался к ней, но она не шелохнулась. — Кто такой Норман? Браконьер, о котором ты говорила? Недавно переехал в Строберри с женой? Он доставляет вам проблемы? Изучив его лицо, Эйприл сдвинула челюсть и сложила руки на груди. — Да, речь именно о нем. И все это ты уже слышал, — она замолчала и вяло уронила голову на бок Бурого Джека. — У меня дежавю. В покое ты меня не оставишь, да? — К кому он не заставлял Фергуса обращаться, Эйприл? Повисла недолгая пауза. Где-то неподалеку застучал дятел. — К якобы нашим недавним гостям, — она произнесла почти шепотом и поджала губы, а Майка медленно моргнул, сердце забилось быстрее, а в виски ударила кровь. — Он, — от злости у него подсел голос. Во рту пересохло. Они знали и не сочли нужным сказать. — Он знает их? Билли и других? Джек переступил ногами и тревожно заржал. Робертсон нервно дернула щекой, подняла ладони и отстранилась. — Понятия не имею… Фергус мог сболтнуть что угодно, лишь бы обелить себя, — она похлопала коня по боку и утешающе зашикала. — Ти-и-ише, мальчик… Как я это вижу — брехня, чтобы перевести стрелки. Нормана местные тихо ненавидят. Законники не трогают. Он, — она неопределенно махнула рукой и сморщила нос, — что-то вроде на короткой руке и с шерифом, и с мэром. Ему невыгодно так подставлять себя. — Знаешь, где он живет? — Майка облизнул пересохшие губы. Эйприл протяжно выдохнула и закрыла глаза. — Это непроверенная информация, мистер Белл… Если с ним что-то случится, будут выяснять… А если оставить в живых — сразу понесется к законникам. — Я спросил, знаешь ли ты, где он живет, Эйприл, — Майка наклонился к ней. Робертсон прошипела сквозь зубы проклятие и взмахнула кистью. — Окей. Окей, мне, если честно, уже насрать. Делайте, что хотите. Я устала и хочу убраться отсюда хотя бы на пару дней, — тяжелый вздох, еще одно проклятье, и она снова повернулась к Джеку, пряча от него взгляд. — Его дом слева от нижнего моста, у реки. На крыльце куча черепов оленей, и есть навес для лошадей. — Славно, — Майка выпрямился. — Прогуляемся. Девчонка застыла, затем тихонько хныкнула, болезненно скривилась и почти по-детски уткнулась лбом в седло. — Почему снова я, Майка? — ее пальцы сжали одеяло, а плечи дрогнули. — Дождись Артура, езжайте вместе… Я не хочу в этом участвовать. Я не хочу еще больших проблем с законом, чем у меня уже есть… Майка свистяще выдохнул через зубы и собрал остатки терпения, чтобы не встряхнуть ее. Она выглядела почти сломленной, на грани слез, а окна комнаты Фергуса выходили во двор, и он сдержался. Он осторожно положил ей ладонь между лопаток. — Я знаю, знаю. Но, Эйприл… твой дядька и так вас в это уже втянул, — он легонько погладил ее по спине. Она вздрогнула и сжалась. — Знаю, ты хочешь уехать… — его вторая рука взяла ее за плечо. — Но что это изменит? Да, ты сможешь забыть о проблемах на пару дней… Разве это решит ваши дела с коллекторами?.. Вернешься и обнаружишь что-то похлеще Билли… Артур может вернуться завтра, послезавтра… Это нужно сделать сейчас, Эйприл. Молчание, длившееся несколько секунд, прервал еще один хнык. — Ты сам мне говорил не делать глупостей, — она покосилась на него, не отрывая лба от коня. — Ты всерьез планируешь вломиться к нему в дом и считаешь, что это никак не аукнется?.. — Кто говорит о том, чтобы вламываться?.. — мягко сказал он. — Я просто хочу поговорить с ним, Эйприл… Ничего не случится, обещаю, — он заглянул ей в лицо. Девушка сморщила нос, и Майка легонько сжал пальцы. — Я задам ему пару вопросов, только и всего… Но мне может понадобится твоя помощь, чтобы дойти. Вряд ли смогу шастать по Строберри в таком состоянии, солнышко, — он сипло рассмеялся.***
— Нас повесят. — Ну-ну-ну. Расслабься, Эйприл. Никто еще не вешал людей за поздние визиты… Еще нет восьми. Кто знает, может нас по-соседки накормят, а? — он загыкал, скользя взглядом по улочке. Слева журчала речка, пересекающая городок. На аккуратных резных крылечках сонно посасывали сигареты и папиросы прилично одетые горожане. На них они смотрели без особого интереса, но Майка все же опустил поля и поднял повыше воротник куртки. — Очень смешно, мистер Килгор, — Эйприл протянула язвительно и надвинула шляпу пониже на глаза. Джек лениво топал между ними, и Майка придерживался за него, но идти было все равно тяжело. Он глухо рассмеялся и кивнул вперед. — Этот?.. Робертсон утвердительно замычала, настороженно глянула на пустой мясницкий прилавок и рвано выдохнула: она нервничала, и чем ближе к цели — тем больше. — Ма… Амадей. Это плохая идея. На ступеньках невысоких помостков, служивших крыльцом, сидела раскормленная серая кошка и мылась. Когда они приблизились, она уставилась на них круглыми желтыми глазами, вспыхнувшими в отблеске фонаря. Из трубы дымохода шел дым, а в единственном окне на первом этаже горел свет, выхватывая из сумрака оленьи черепа с размашистыми рогами на деревянных столбах. Пахло мясной похлебкой, и в животе заурчало. Неплохо Скинни устроился. — Привяжи лошадь, — Майка тихо сказал и кивнул на навес, где уже стояла мышастой масти кляча. — Я подожду. Робертсон медленно повернула к нему лицо. — Я… Я туда не пойду, — поводья в ее ладони скрипнули. — Зачем я тебе там? — Не хочешь узнать, каких стервятников старина Норман на вас натравил, м? — Майка выдохнул в вечер облако пара. — Расслабься. Говорить буду я. От тебя требуется только быть там и… — он щелкнул языком, смерив ее взглядом с головы до пят. — М-м-м… Ски… Норман будет напряжен куда меньше, если со мной в дом войдет хорошенькая девочка. Мы же не хотим нервировать его и его жену?.. Эйприл, не мигая, уставилась на него, сдвинув брови, и издала нервный смешок. — А меня перестать нервировать где-нибудь там в планах не предвидится?.. — Майка всплеснул руками, а она причмокнула губами и увела Бурого Джека под навес. Станет Скинни спокойнее с ней или нет, он не знал. Но точно знал, что в присутствии местной этот кусок дерьма десять раз подумает, прежде чем сунуть ему перо под ребра. Привязав коня рядом с клячей, девчонка вернулась и обреченно кивнула, избегая взгляда в глаза. На лице застыло мучительное выражение, будто с секунды на секунду она готовилась зареветь. — Ну, пойдем, — он подтолкнул ее к крыльцу. Кошка мурлыкнула и поднялась, выгнув спину, а потом скользнула к ним, норовя потереться об ноги; Майка грубо отпихнул ее сапогом, и она спрыгнула с подмостков, возмущенно мяукнув. — Пшла вон, тварь, — он шикнул на нее, а кошка, не пройдя и пары шагов, нагло уселась и принялась зализывать лапой хохолок на макушке. Изнутри донеслись знакомые голоса, от звука которых ему захотелось что-нибудь сломать. Майка приподнял шляпу, пригладил волосы и постучал в дверь. Разговор смолк. Что-то сказала Мэдди. Он не слышал слов, но представлял, как она смотрит своими зенками на толстого Скинни и спрашивает: «Кто так поздно, Норман? Ты кого-то ждешь?» «Нет,» — так же неслышно отвечает Скинни. Раздается скрип мебели. — «Жди здесь». Осторожные, тяжелые шаги приблизились. Несколько секунд тишины, в течение которых за дверью стоит Скинни и прислушивается. — Кто? Есть у него пушка? В Строберри оружие запрещено, а Скинни «завязал». Но если он в самом деле дал Фергусу наводку на Билли, у него еще водятся друзья, которых в приличный дом не пускают. А тогда лучше встречать незваных гостей с ружьем. Майка положил ладонь на рукоятку спрятанного за поясом револьвера и не глядя протянул руку, отодвигая Робертсон в сторону. Та покорно отступила к стене и затихла. — Это я, Скинни. Открывай. Тишина внутри стала абсолютной, а сбоку раздалось хриплое «Твою мать». Дверь слегка приоткрылась, и в узком зазоре возникла рожа Скинни, еще более обрюзгшая и уродливая, чем Майка помнил. — Норман, — колючие глаза Скинни смотрели пристально и настороженно. — Я теперь Норман, Майка, — его взгляд, на пару мгновений дольше, чем следует, задержался на его лице, скользнул ниже и остановился на револьвере. Майка поднял руки. — Расслабься. Скинни не расслабился. Он быстро обернулся, а потом шагнул наружу и закрыл за собой дверь, встал перед ней, широко расставив ноги, такой же жирный, каким был четыре года назад, с похожим на бочку туловищем и тонкими руками. Он вздрогнул, обнаружив справа распластавшуюся по стене Эйприл, и нахмурился. Взгляд из настороженного стал злым, и он остро посмотрел на Майку. — Что? — Майка всплеснул руками и хлопнул себя по бедрам. — Не пригласишь старину Майку к себе, м? — Я завязал, ты это знаешь. Мы разошлись. Зачем ты пришел на порог моего дома? — Просто поговорить. Ты чего такой нервный, Скинни? — Норман, — Скинни вперился в него взглядом, у него заходила ходуном челюсть. — Запомни, Майка: Норман. — Хорошо, хорошо… Норман, — он сдался, проглотив раздражение. — Впусти нас. Ты же не хочешь говорить снаружи? — Вообще не хочу разговаривать с тобой на крыльце своего дома. Повисла пауза. В груди рядом с болью разрасталась тихая ярость. Майка подался к нему, а Скинни упрямо стиснул челюсти. Уголки его рта, и так вечно опущенные в угрюмой гримасе, опустились еще ниже. — Я никуда не уйду. Что делать будешь, позовешь шерифа? Что, правда вы с ним, — он сделал неприличный жест и загыкал. — Дурак! — выплюнул Скинни, сверкнув глазами. — Что ты пришел на ночь глядя? Сюда? — он перешел на шепот. — Испугал Мэдди! — Раз пришел, значит надо, — Майка гаркнул, потеряв терпение, при имени Мэдди к шее подкатил жар. — Впустишь ты меня или нет? Смотри, кабы я сам не вошел! — Попробуй, — процедил Скинни, глянул ему за плечо, ступил в сторону и открыл дверь. — Заходите, быстро. — Наконец-то, — он взял Эйприл за локоть и потянул. Девчонка с неожиданной силой вырвала руку, метнула на него взбешенный взгляд, и сама шагнула за порог. Майка вздохнул, похмыкал, взмахнул руками и прошел следом. Не понравился ей сюрприз со Скинни, надо полагать. Ну, что поделать. В маленькой прихожей напротив двери стояла грубо сколоченная скамья, направо на второй этаж вела лестница. Пол устилал старый, уродливый ковер. Раздалось звонкое «тяв», и Майка едва не подскочил. Из темноты под скамьей вылезла крохотная шавка с высунутым розовым языком, радостно завиляла хвостом и резво поспешила к ним. — Сидеть! — Скинни гаркнул, и псина, заскулив, легла, положив голову на лапы, глядя на хозяина печальными глазами, словно не понимая, за что с ней так. — Ты завел собаку, — Майка произнес сквозь зубы. — Налево, — Скинни толкнул дверь, и в ноздри ударил запах еды. Что-то звякнуло. — Проходите, садитесь. Мэдди, накрой! На двоих еще. — Я не голодна, — процедила Эйприл и шагнула в кухню. Скинни коротко глянул на Майку и прошел за ней. Оружия у него не было. Бросив последний взгляд на притихшую собачонку, Майка повесил шляпу на крючок и покинул прихожую. Мэдди, сухая, невысокая женщина средних лет с широким ртом, тонкими губами и острым подбородком, стояла у кухонной тумбы и таращилась на Робертсон широко открытыми глазами, но стоило Майке войти, уставилась на него и прищурилась, поджав губы. Сука никогда его не любила. Зато трахали они ее все. Майка сухо улыбнулся ей и прошел к маленькому столу, где уже сидел Скинни. — Привет, Мэдди. Славно выглядишь, — он ощупал ее долгим взглядом и сел у окна, проведя ладонями по тканой скатерти. — Уф… Хорошее местечко у тебя… Норман. — Какого черта ты тут забыл, свинья? — она прошипела, а Майка рассмеялся. — Ничуть не изменилась, все так же очаровательна, а? — он повернулся к Скинни. — Миссис Скинни. — Закрой рот, дура, — Норман, не глянув на него, отчеканил. — Накрой, я сказал. Быстро. Потом поговорим. Он сел за стол, а Мэдди, гневно выдохнув, схватила миску и пошла к очагу, над которым висело ружье. Эйприл осталась у стены. Сложив руки на груди, она хмуро наблюдала за ними из-под полей шляпы. Майка развернулся к ней. — Прошу, мисс Робертсон, — он указал рукой на свободный стул. — Присядьте к нам… Пару секунд она сверлила его взглядом, потом шумно вздохнула, сняла шляпу, приблизилась к столу и тяжело опустилась на предложенное место. — Не знал, что ты вернулась, — Скинни произнес, проводя пальцами по подбородку вверх. — В городе поговаривали, ты погибла. Куча охотников перемерла из-за метели. Несколько домов схоронило в снегу. Вид у него, когда он это произносил, на секунду стал будто бы виноватым. Робертсон издала хриплый и мрачный смешок. — Ну, люди недалеки от правды, — она опустила взгляд на свою ладонь и сжала челюсти. — Можно сказать, я вернулась с того света. — Я вижу, — Скинни забарабанил пальцами по столу, внимательно изучая ее лицо. — И что, этот мудак уже отправляет тебя на охоту? Снова? — он сдвинул брови, и уголки его рта поехали вниз. — Ты что, не слышала, что сталось с сыном конюха? Мэдди нарочито громко стукнула тарелкой и ложкой о стол перед Майкой. — М-м-м… Спасибо, солнышко, — он криво улыбнулся. — Да подавись, — она взмахнула кистью и встала за Норманом, сложив руки на груди, кидая острые взгляды то на Робертсон, то на мужа. Эйприл подняла брови и отвернулась к окну. — Мэдди, — процедил Скинни, сжав кулак, а Майка рассмеялся и отправил первую ложку в рот. — Смотри, если я подавлюсь, как бы тебя не задело, — ласково произнес он. — Очень вкусно. Ты за это взял ее в жены?.. — Ты пришел задавать вопросы про мою жену? Говори, что хотел. Майка вздохнул и потер переносицу. — Кто такой Билли, Норман? По тому, как глаза Скинни на секунду расширились, а сам он одеревенел, Майка понял: что-то знает. — У нас в городе нет никаких Билли, — хмуро буркнул Норман. — Был дед, да помер в прошлом году от старости. Рядом шумно вздохнула Робертсон. — Скинни, не валяй со мной дурака. Я знаю, что ты свел его с дядькой девчонки, — он кивнул на Эйприл. — Он сам мне сказал. — Он тебе не мог ничего сказать. Потому что я не знаю никакого Билли, — без заминки отозвался Скинни и чуть повернул голову. — Принеси виски. Мэдди не сдвинулась с места, костяшки ее пальцев аж побелели, так она стиснула собственные плечи. Норман обернулся. — Ты слышала? — Слышала, — она протянула ядовито и глянула на мужа сверху вниз. — Что, собираешься бухать с девкой Робертсонов и с этим козлом? На нашей кухне? Какого черта ты их вообще пустил?! Скинни моргнул, а потом лицо его побагровело. Он трахнул кулаком о стол, а щека Мэдди дернулась. Эйприл, подпрыгнув от громкого звука, слегка подвинулась к Майке и опустила руки на оружейный пояс, уставившись на парочку исподлобья. Майка коротко глянул на нее, толкнул коленом под столом и продолжил есть. — Дура! Принеси бутылку, я сказал! Кончай мне перечить! — О, я перестану, — Мэдди, снова ощерившись, вскинула ладонь, нарочито громко зашагала к кухне и отворила створки серванта. — Как только твое прошлое закончит тянуть тебя обратно в жопу! Зазвенело стекло, Норман отрывисто сопел, сжав лежащие на столе кулаки, а Майка прочистил горло. — Билли так сказал, — настоял он. — Сказал, что ты… — Нет, не сказал, — упрямо перебил Норман, глядя ему в глаза. — Ты врешь. Потому что никакого Билли я не знаю. Майка замешкался, а на стол грохнули стаканы и бутылка. — Кто-то подсказал Фергусу, где занять денег, — может, Скинни и не знает Билли, но он точно замешан. — Мудак снова занял деньги? — Норман вынул пробку и разлил по стаканам. — В последнее время этим занималась его жена. Даже у меня заняла. Робертсон вдруг издала несколько высоких смешков и запрокинула голову, закрывая глаза. — Норман… Ты… — Мэдди уставилась на Скинни, и на виске у нее забилась вена. — Ты дал им денег?.. — Да, дал, — Норман отрывисто бросил, разворачиваясь к ней. — В этом доме я зарабатываю деньги, и я решаю, как с ними поступать. Лицо Мэдди побагровело, аж скрипнули зубы. Вот-вот рванет. Но половица, скрипнувшая у порога, заставила ее резко отвести взгляд, и искаженные черты ее лица резко разгладились. — Мама… Майка отложил ложку и развернулся на стуле. Протягивая руки, к ним шагал пацан лет трех-четырех. Мелькнула мысль, что это мог бы быть и его пацан, но сразу отпала — Мэдди не спала ни с кем кроме Скинни около полугода. Парень был его. — Смотри, что ты наделал, — Мэдди тихо процедила сквозь натянутую на губы улыбку, а Скинни прошипел что-то и провел по глазам ладонью. Его жена скользнула к дверям. — Робби, детка, ты как спустился?.. — Твой малец, Скинни? — Майка обнажил зубы. — Приве-е-ет, Робби, малыш… — он пропел и хлопнул себя ладонями по коленям. — Подойди, поздоровайся с дядюшкой Майкой… Мальчишка поднял на него сонный взгляд, но был сразу схвачен матерью в охапку, а собачонка в прихожей тявкнула и подскочила к ним, виляя хвостом и вертясь у женщины под ногами. Прижав голову сына к груди, Мэдди взбешенно зыркнула на Майку и оскалилась. — Не смей даже говорить с ним, чтоб тебя, — она выплюнула, а Майка запрокинул голову и расхохотался, притягивая к себе стакан. — Пойдем дорогой, мама рядом… — Майка, я хочу, чтобы ты понял, — тихо произнес Норман, запрокинув в себя полстопки. — Сунешься к моему сыну, я тебя убью. — Норман? — Мэдди окликнула внезапно мягким, едва не кошачьим голосом, и тот поджал губы и повернул к ней голову. — Когда я уложу Робби и вернусь… я хочу, чтобы в доме посторонних не было. И, стрельнув взглядом в Майку и Эйприл, вышла с кухни, закрыв за собой дверь. — Жаль, что всем насрать на твои желания, солнышко, — Майка протяжно кинул ей вслед, наваливаясь на стол, и рука Скинни схватила его за рубашку. Движение потревожило ребра, и он болезненно сморщился, а в глазах на секунду потемнело. Норман перегнулся к нему. — Ты в моем доме. Следи, как говоришь с моей женой! — Уф, жаль, твоя жена не следит, как говорит с тобой, — Майка оскалился и дернул головой, чтобы сморгнуть навернувшиеся от боли слезы. — Убери чертову руку. — Следи за поганым языком! — Скинни отпустил его, тяжело опустился на стул и повернулся к Эйприл. Та расслабила плечи, и Майка увидел, как под столом скользнула ее рука, убираясь с рукояти револьвера. — Тебя с ним Фергус послал? — Норман снова посмотрел на Майку. — Вы с ним что, теперь приятели? С этим козлом? — Сильно сомневаюсь, — Майка рассмеялся, поправляя рубашку. — Но к нему заходили твои знакомые… — Я уже сказал Майка: они не мои знакомые! Можешь ты это понять, или нет?! Майка вскочил на ноги, качнувшись, и хлопнул ладонью по дереву. — Ложь! — он уперся в столешницу руками, шея и лицо вспыхнули, а в глазах потемнело. — Не бывает дыма без огня, мой друг. Я тебя знаю… знаю лучше, чем твоя, м-м-м… — «потаскуха», он хотел сказать, но в последнюю секунду остановил себя. — Драгоценная женушка… Ты не изменился. Ты никогда не изменишься. Вы все, — он потряс рукой, — просто чертовы лицемеры… Новый человек, твою мать… Чистый лист, — он сплюнул на пол. Скинни резко поднялся, едва не опрокинув стул. — Возьми себя в руки, дурак, или я тебя вышвырну, — он тоже уперся ладонями в стол и приблизил свое лицо к его. — И я смогу! Ты приперся ко мне, ночью, бледный как полотно, шатаешься. С испуганной девчонкой Робертсонов. Разбудил моего сына, испугал Мэдди. И все лаешь! К шее прилила новая волна жара и в глазах заплясали точки. — В долг дал, а? — Майка рассмеялся через силу. — Ты просто святой человек, Скинни! Когда ты это сделал? До или после того, как натравил на Робертсонов коллекторов? Лицо Скинни дернулось. — Никого я не натравливал, придурок! Упрямый мешок с дерьмом. — Мне нужны имена. Кто они, где стоят. Они забрали что-то, что принадлежит мне. И я до них доберусь, даже если мне придется пройтись по всем головам в этом сраном городишке, Скинни! Я и по твоей пройдусь, не сомневайся, — Майка постучал по столу пальцем, а Норман, тяжело дыша, вперился в него взглядом. На виске его блестела капелька пота. — Лучше говори! — Говорить нечего! При чем тут ты и Робертсоны? — При том, что я был там, когда твои друзья завалилсь в хату, идиот! Забрали мои пушки и лошадь! — Скинни разом одеревенел, а Майка подался к нему, в грудь острыми осколками впилась боль. —Ты такой сердобольный, а? Даешь в долг? Баб они тоже хотели забрать. И эту старую клячу Грейс, и девчонку, как тебе такое, Скинни? Он позволил себе насладиться выражением лица Нормана, пока тот не успел взять себя в руки, и тяжело опустился, едва не рухнул на стул, схватив стакан и запрокинув в себя остатки. — Сраный членосос, — он наполнил заново стопку, а Эйприл подхватила бутылку и махом опрокинула в себя пару больших глотков прямо из горла. Норман медленно сел. Его лицо побелело и блестело от испарины. — Что ты делал у Робертсонов? — Не твое сраное дело! — Майка постучал пальцем по столу. — Твое дело сказать, кто эти хуесосы, которых ты… — Да не подсылал я никого! — Скинни гаркнул, стукнув кулаком. — Не подсылал! Майка открыл рот, и его колено под столом не больно ударили. Он защелкнул челюсти. Алкоголь стремительно распространялся по телу, но вместо того, чтобы расслабить, приближал искрящуюся багрово-черную пелену. Он закрыл веки и выдохнул. — Мистер Райт, — голос Эйприл окликнул. Майка открыл глаза. Скинни смотрел на Робертсон. Девчонка сидела обманчиво расслабленно, но ее немигающий, опасно спокойный взгляд был прикован к Норману. — Эти ублюдки убили Харви. — Блядь… — прошептал Скинни и отвернулся к окну. — И сейчас он гниет у нас в подвале, потому что у нас нет денег даже на жратву, не то что на похороны. Скорей всего, нам придется закапывать его ночью, абы где и без гроба. Эйприл глотнула еще немного, поставила бутылку, выудила из кармана куртки пачку и небрежно качнула ею. — Можно? Норман сдавленно кивнул, а Майка поджал губы и жадно уставился на сигареты. — Спасибо, — чиркнула спичка и запахло дымом. — Фергуса уволили с конюшен, поэтому тетушка сейчас пашет за двоих. Вы спрашивали, иду ли я снова на охоту… — она издала невеселый смешок и затянулась. — Да, иду. Потому, что в горах был утерян весь товар и лошадь. Я словила пулю в плечо и едва не стала лагерной шлюхой О’Дрисколлов. А по возвращению я узнаю, что мой тупица-дядька проиграл все деньги, взял в долг у каких-то отморозков, и за это отчима забили до смерти. А знаете, как я это узнаю? Выйдя опосля из подвала, куда меня успела спрятать Грейс за несколько секунд до их появления. И после всего этого… — она улыбнулась короткой, беззаботной улыбкой, не вязавшейся с мертвенным тоном. — После всего этого я слышу, что Фергус собирался сдать меня им. Продать за долги, как лошадь. И если бы не мистер Белл, который его успел вырубить… — Скинни, до этого сверливший взглядом стол, быстро глянул на него. — Мы бы с вами сейчас не разговаривали. Так что… Она покрутила сигарету и стиснула зубы. — Если вы что-то знаете… Скажите об этом, будьте добры. У меня к этим ублюдкам… тоже личное. А семья… — она глянула наверх и усмехнулась. — Семья — это важно. — Блядь, — повторил Скинни и провел по лицу ладонью. — Ты знаешь, я не люблю твоего дядьку… — Ну, прекрасно вас понимаю, — она горько усмехнулась и сделала еще одну затяжку. — Но вы вот здесь, а я, ха, с ним живу. — Клянусь, мисси, я никого к нему не приводил. Я был пьян и сболтнул пару имен. Думал, мудак пойдет и ему начистят рыло… он давно нарывался. Я не думал, что ему хватит мозгов попросить у них взаймы, — Скинни взъерошил короткие волосы на голове. Он обильно потел, и от этого они липли ему на лоб. — Я не думал, что с ним станут разговаривать. Тебя не было. Я представить не мог, что это на вас всех перекинется. — Ты думал неправильно, — Майка выплюнул. Под столом снова несильно ударили коленом, он скривился, а она, не глядя, пододвинула ему пачку курева и поставила локти на стол. Майка прошипел сквозь зубы ругательство, дрожащими пальцами выбил сигарету и закурил. От выпивки, нервов и боли начало подташнивать. — Мудак обвиняет меня, что я потеряла товар. Мудак обвиняет Харви, что пытался защитить от них Грейс. Мудак обвиняет мистера Белла, что из-за его пушек они приперлись к нам в дом. Мудак обвиняет вас, — она указала сигаретой на Нормана. — Что из-за вас он о них узнал. Обвиняет всех. Но не себя, — она скинула пепел в пустую банку и вздохнула. — Норман, я смертельно устала. Я должна была выехать из Строберри, — она мельком глянула на настенные часы и поджала губу, — час назад. Но вынуждена сидеть здесь и слушать эти пустые склоки. А ты вынужден слушать нас. Скажи, откуда ты их знаешь, или где они чаще появляются, и мы поедем. А ты спокойно пойдешь отдыхать. М? — Да не знаю я, блядь. Мы не приятели, — Норман прошептал, отхлебнул виски и зыркнул на Майку. — Что бы ты там себе не думал. Знаю пару их парней. Приехали в Вест-Элизабет месяца три назад. Жрачку я им доставал, шкуры. Возможно, я подсказал, где можно подзаработать. Но дел с ними не вел! — Это — не вел? — Майка лающе рассмеялся и закашлялся от боли в ребрах. — Где они, сколько у них людей? — Без понятия, — Скинни покачал головой. — Думаю, они меняют стоянки. Никакого Билли я не знаю. Говорил с Петлей и Айваном, они здесь чаще бывают. Петля всегда платил, а Айван приезжал, когда нужно что-то забрать. — Айван? Недомерок с дурацким акцентом? — Майка прошипел и сжал сигарету так сильно, что смял ее. — Ублюдок забрал мои пушки! Где он бывает? — В местечке за городом, туда люди идут промочить глотку, — Норман потер бровь. — Пару раз он оставался в мотеле напротив главного магазина. — Можешь организовать нам встречу? — взгляд Скинни защелкнулся на его лице, и Майка добавил: — Без его ведома. — Нет. Я сказал: нет у меня с ними никаких дел! И не будет. Если б я знал, что они… — О-о-о, бедный Норман, — Майка криво усмехнулся, сделал затяжку, и его снова забил кашель; он затушил окурок о скатерть и бросил на пол, — ничего-то ты не знал… — Не знал! Думал, они шарлатаны и воры, а не головорезы, — огрызнулся Скинни. — Мне это тут не нужно. Я… Снаружи послышался стук копыт и кашель, и он осекся. Эйприл замерла с сигаретой у рта. Майка прищурился и быстро глянул на Нормана, а потом наружу, чуть подвинув занавеску. Сердце пропустило удар, в висках застучало, и голова поплыла. — Ах ты, сука лживая, — щелкнул курок, и глаза Скинни расширились, когда под столом в его брюхо уставилось дуло старого армейского револьвера.